Почему бы и транторским не вести себя аналогично? Он взглянул на запястье и нажал на контакт. Часы слабо замерцали и показали время – 1847. Если наступило ночное время, а Селдон знал, что сейчас зимний сезон,– то как быстро наступит зимнее солнцестояние? Под каким углом наклонена ось Трантора? Сколько длился год? На каком расстоянии от экватора он находился сейчас? На все эти вопросы ответа не было. И все-таки, эта едва уловимая вспышка света от его часов… Он не был больше слепым! Теперь он с новым напором продолжит движение. Он будет идти еще пять минут – не дольше – ровно пять минут. И если и тогда – ничего, он остановится и будет думать. Это будет через тридцать пять минут, а до этого времени нужно сосредоточиться только на ходьбе. Попытаться согреться. (Он попробовал пошевелить пальцами на ногах – он их уже не чувствовал). Селдон упорно шел вперед. Полчаса прошло. Он немного помедлил в нерешительности и прошагал еще пять минут. Настало время принимать решение. Ничего не было видно. Он мог далеко уйти от входа в купол. С другой стороны, он мог не дойти всего несколько шагов до него… Может быть достаточно протянуть руку и он нащупает спасительную дверь в шахту, если, конечно, она открыта. Так… что теперь? Может быть, стоит покричать изо всех сил? ЕГО окружала мертвая тишина, только шум ветра нарушал молчание. Даже если здесь были птицы или насекомые, то не в зимний сезон. . Может быть, нужно было все время орать? А вдруг у них есть приборы, улавливающие звук голоса или шагов снаружи? Разве не может быть здесь, на поверхности, датчиков? Это обнадеживало. Они должны, должны услышать его шаги. И все-таки… Он прокричал:"Помогите, помогите! Кто-нибудь слышит меня?». Его крик получился сдавленным, глухим. Как же это глупо – орать в вязкую, черную пустоту! Потом он решил, что стесняться в его положении еще глупее. Паника овладела им окончательно. Он набрал побольше холодного воздуха и заорал, что было мочи… Еще раз набрал воздуха и еще раз заорал. И еще и еще… Селдон в изнеможении сгорбился. Больше уже ничего не оставалось – только ждать конца. Сколько продлится ночь? Сколько еще похолодает? Он почувствовал, как
что-то крошечное, холодное и колючее коснулось лица… Потом еще и еще… . Невидимый во мраке – пошел снег. Укрытия нигде не было. Он отчаянно подумал, что лучше бы его подобрал ионолет. Да, сейчас он был бы в тюрьме, но все-таки, в тепле, с удобствами. О, если бы Хьюммен не встретился на его пути, Селдон давным-давно был бы на Геликоне. Пусть под наблюдением, но в тепле. Теперь он мог только ждать. Он уселся на землю, стащил ботинки и попытался растереть заледеневшие стопы. Только не спать! Селдон тотчас же натянул обувь снова. Он знал, что эту процедуру необходимо как можно чаще повторять. И руки… Руки тоже нужно растирать. Только так можно поддержать циркуляцию крови. Но, самое главное – не давать себе заснуть. Иначе верная смерть… Он тщательно все обдумал, веки его сомкнулись, и он заснул, как убитый, под медленно падающим снегом…

ИЗБАВЛЕНИЕ

ЛЕГГАН, ДЖЕНАР – … его серьезный вклад в метеорологию бледнеет в сравнении с тем, что в последующие годы принято называть «Дискуссией вокруг Леггана». Бесспорно, что он подверг Селдона смертельной опасности. Существует две версии, объясняющие случившееся – и то, и другое объяснение имеет своих убежденных сторонников.
Первое объяснение состоит в том, что все произошедшее – стечение непредвиденных обстоятельств. Второе – в том, что случившееся являлось результатом обдуманного заговора.
Страсти вокруг этого до сих пор не утихают, так как ни одной стороне не удалось до сих пор доказать правоту своих аргументов.
Тем не менее, посеянные подозрения отрицательно сказались на последующей карьере Леггана и его частной жизни…

Галактическая энциклопедия.




25

День еще не кончился, когда Дорс Венабили отыскала Леггана. На взволнованное приветствие он ответил мрачным сухим кивком.
– Ну,– спросила она нетерпеливо,– как он? Легган, вводивший данные в компьютер, переспросил:
– Кто он?
– Мой студент, Хари. Доктор Хари Селдон. Он отправился с вами туда. Помог он вам? Легган убрал руки с клавиатуры и доложил:
– Этот парень с Геликона? Никакого толку от него… Не проявил ни малейшего интереса. Глазел по сторонам, когда смотреть было не на что. Случайный человек… Зачем вы послали его к нам?
– Это – не моя идея. Он сам хотел. Не могу понять, но его очень заинтересовала метеорология. Где он сейчас? Легган пожал плечами.
– Откуда мне знать! Где-нибудь здесь, наверное.
– Он сказал, куда направляется после того, как вы спустились?
– Он с нами не спускался… Я же говорю – не проявил ни малейшего интереса.
– В таком случае, когда он вас покинул?
– Послушайте, я за ним не следил. У меня работы было по горло. Оказалось, что дня два тому назад пронесся настоящий шторм и ливень. А наша аппаратура ничего не зафиксировала. Предсказанное прояснение так и не наступило. Сейчас я пытаюсь проанализировать все это, а вы меня отвлекаете!
– То есть, вы хотите сказать; что не видели, как он спустился?
– Как же вы в толк не возьмете! Не до этого мне было. Этот идиот даже одеться соответствующим образом не сумел. Через каких-нибудь полчаса он должен был совершенно окоченеть, мой свитер его бы не спас. Я оставил элеватор открытым и все ему объяснил. Все очень просто – он замерз и спустился вниз!
– Но точно вы не знаете, когда?
– Нет, не знаю! Я уже сказал. Я был очень занят. Конечно, он там не остался.
Уже смеркалось и собирался идти снег. Он, несомненно, спустился раньше нас.
– А кто-нибудь еще мог видеть, как он спускается?
– Ну… этого я не знаю. Спросите у Клоузии. Она была с ним какое-то время.
Почему вам ее не допросить? Дорс отыскала Клоузию в квартире, только что из-под горячего душа.
– Знаешь, наверху было так холодно,– объяснила девушка.
– Ты была рядом с Хари Селдоном? Клоузия от удивления подняла брови.
– Да. Какое-то время… Он хотел побродить по Внешней Окраине. Все расспрашивал о вегетации. Он крутой парень, Дорс. Кажется, его абсолютно все интересует.
Ну, я объяснила, как могла. Потом меня Легган позвал. Он был в своем излюбленном упадочном настроении. Погода не располагала к прогулкам, и он… Дорс прервала ее:
– Значит, ты не видела, как он пошел к элеватору?
– Нет. Я его вообще больше не видела. Да ты не волнуйся – не мог он остаться там дольше нас!
– Я нигде не могу его найти! Клоузия выглядела озабоченной.
– Правда?! Он где-нибудь здесь, наверняка!
– Нет, его здесь нет… Я уже все осмотрела,– ответила Дорс. Ее волнение росло с каждой минутой.– Что, если он остался там-один?!
– Это исключено! Мы поискали, прежде чем спуститься. Потом, Легган показал ему, как пользоваться элеватором… Одет он был легко, а погода была скверная…
Ему объяснили, что если он замерзнет – пусть не ждет нас. А он, точно, замерз.
Я-то уж знаю! Сама посуди, что ему оставалось?
– Ты можешь понять, его никто с тех пор не видел? Может, с ним что-нибудь стряслось там, наверху?
– Уверяю тебя, нет! Во всяком случае, пока я была с ним – все было нормально.
Если не считать того, что он начал мерзнуть. Дорс, окончательно выбитая из колеи, вымолвила:
– Значит –так! Поскольку внизу его никто не видел – он мог остаться там. Мы должны подняться и поискать его. Клоузия начала нервничать.
– Я же объясняю тебе – прежде, чем спуститься, мы посмотрели вокруг. Было еще достаточно светло – его там нет!
– Давай, все-таки, посмотрим еще раз.
– Я не могу доставить тебя на Внешнюю Окраину. Я не знаю кода, чтобы открыть купол. Попроси Леггана!


26

Дорс Венабили знала, что добровольно Легган не поднимется ва Внешнюю Окраину. Его нужно было заставить. Для начала она еще раз заглянула в Библиотеку и обеденные комнаты. Потом позвонила Селдону домой – никто не ответил. Тогда она сама отправилась к нему и позвонила в дверь. Когда никто не открыл, она заставила смотрителя открыть номер. Селдона не было. После этого Дорс обошла всех, с кем Селдон познакомился за это время, но никто, ничего не знал о математике. Теперь, с чистой совестью, можно было отправляться к Леггану. Она представила себе Селдона, замерзшего, занесенного снегом… Вдруг ее осенило, и она бросилась к небольшому университетскому компьютеру, в котором хранились списки и адреса студентов и преподавателей. Ее пальцы замелькали по клавиатуре, и скоро она получила то, к чему стремилась. В этой части университетского двора жили трое. Она вызвала небольшую скользящую платформу и нашла жилые дома, которые разыскивала. Уж одного-то из троих она должна застать… Удача улыбнулась ей. Первая дверь, в которую она позвонила ответила запрашивающим сигналом. Она вставила свой идентификационный номер. Дверь открылась, перед ней стоял полный, средних лет мужчина. Было ясно, что он только что принимал ванну перед обедом. Его темно-русые волосы были еще влажными и одет он был весьма демократично. Он извинился:
– Простите меня за мой вид. Чем могу быть полезен, доктор Венабили? Немного задыхаясь от волнения, она проговорила:
– Вы Рожен Бенестра, руководитель Сейсмологической службы?
– Так точно!
– Случилось непредвиденное. Я должна взглянуть на сейсмологические записи Внешней Окраины за последние несколько часов. Бенестра уставился на нее непонимающим взглядом.
– Зачем вам это? Все обстоит нормально. Если бы что-нибудь случилось – мне немедленно доложили бы!
– Я не имею в виду толчки!
– Я тоже не имею в виду толчки коры. Сейсмограмма для этого не нужна. Я говорю о зарождении трещин в породе. Сегодня все спокойно.
– Нет, нет! Не в этом дело. Пожалуйста, пойдемте со мной. Вы должны расшифровать для меня сегодняшнюю сейсмограмму. Это вопрос жизни и смерти!
– Знаете, я только собирался пообедать…
– Умоляю вас, если я говорю – вопрос жизни и смерти – поверьте, это так и есть! Бенестра попытался что-то объяснить, но под умоляющим взглядом Дорс – сдался. Вытер голову, на ходу объяснился с домашними по поводу неожиданного ухода и направился к платформе. Дорс безжалостно подгоняла, и они почти бегом подошли к зданию Сейсмологического Центра. Дорс, которая ровным счетом ничего не понимала в сейсмологии, удивилась:
– Вниз? Мы опустимся вниз?!
– Разумеется. Ниже жилого уровня. Иначе на сейсмозаписи будут случайные пики и постоянный фон от городского шума.
– Но разве можно установить, что происходит там, на Внешней Окраине, из такой глубины?!
– Сейсмограф подсоединен к датчикам давления, установленным в толще купола.
Динамический импульс от частиц грунта передается на экран. Мы можем определять эффект флаттера пород купола, в любом диапазоне. Мы можем…
– Да, да,– нетерпеливо перебила Дорс. Она была не в состоянии слушать лекцию на тему предназначения приборов.– Вы можете идентифицировать человеческие шаги?
– Человеческие шаги?!– Бенестра несколько смутился,– Это так нетипично для Внешней Окраины.
– Согласна с вами. Но сейчас там была группа метеорологов.
– Я понял. Однако, вряд ли шаги будут заметны.
– Если вы будете очень внимательны, то они будут заметны. Я жду от вас именно этого! Бенестра почувствовал в ее тоне холодные нотки приказа, ну что же? В таком случае лучше воздержаться от комментария. Он нажал на контакт и экран ожил. В правой части экрана появилась яркая светящаяся точка, от которой влево уходила горизонтальная линия. Вся она состояла из едва заметных пиков, случайных неповторяющихся серий сигналов, бегущих влево. Это, почти загипнотизировало Дорс. Бенестра объяснил:
– Спокойно, как никогда! Все, что вы видите на экране – результат изменения давления воздуха снаружи, может быть, результат падения отдельных капель дождя. Наверху ничего нет!
– Прекрасно. А несколько часов назад? Просмотрите более ранние записи. Я уверена, что сигналы будут. Бенестра нажал комбинацию клавиш, на секунду на экране воцарился хаос. Затем изображение стабилизировалось и снова появилась горизонтальная линия.
– Чувствительнось на пределе,– бормотал сейсмолог. Сигнал был ровным и монотонно бежал в левую часть экрана.
– Что это?!– спросила Дорс. – Объясните мне!
– Поскольку вы мне сказали, что там находились люди, Венабили, вероятнее всего, это шаги. В противном случае, я бы не мог этого утверждать. Такого рода сигнал мы называем «мягкой» вибрацией, ничего опасного.
– Вы можете сказать, сколько в данный момент человек на поверхности?
– На глаз, конечно, нет. Перед нами результирующий сигнал.
– Вы сказали «на глаз». Значит, можно проанализировать сигнал на компьютере?
– Сомневаюсь. Воздействие слишком слабое, не исключено влияние случайных возмущений. Результаты будут недостоверны.
– Хорошо. Тогда прокрутите вперед. Пока сигнал от шагов не исчезнет. Вы же можете ускорить прокручивание записи вперед, если так можно сказать?
– Если я ускорю «прокручивание», как вы изволили выразиться, то мы увидим линию посередине и легкое свечение снизу и сверху. Единственное, что можно сделать
– продвинуться на пятнадцать минут вперед и быстро проанализировать изображение, прежде чем перемещаться дальше.
– Хорошо! Делайте так. Они оба напряженно уставились на экран. Бенестра заметил:
– Видите, видите – на экране ничего. Смотрите! Снова была линия, но на ней были неровные зубцы – импульсы шума.
– Когда замерли шаги?
– Два часа назад. Может быть, чуть-чуть позже.
– А перед тем, как сигнал пропал, вам не показалось, что характер сигнала был более возбужденным, что ли? Бенестра выглядел немного задетым.
– Не могу сказать. Не думаю, что более тонкий анализ приведет к подобному заключению! Дорс сжала вубы. После этого спросила:
– Вы снимаете показания с датчика – кажется, так вы сказали – который расположен рядом с метеорологическим выходом?
– Да. Именно там установлена аппаратура и именно там и находилась группа исследователей.– И, немного помедлив, недоверчиво поинтересовался:– Вы хотите, что бы я просмотрел записи других датчиков в окрестности?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51