Более того, с этого момента они хранили полное молчание. Пилот отвёл от себя ручку управления, ещё больше увеличив скорость снижения, затем повернул налево, словно пытаясь достичь Мальты. Операторы на башне управления утратят все сомнения, когда стрелка альтиметра минует отметку 25 тысяч футов, подумал он. Настроение у него было отличным. Раньше он был лётчиком-истребителем в военно-воздушных силах своей страны и тосковал по радостному чувству, с которым бросал послушный истребитель в самые отчаянные развороты. При таком снижении лица пассажиров уже побледнели бы от паники. Пилоту казалось, что только так и нужно летать.— Он, должно быть, тяжело нагружен, — заметил начальник смены.— Направляется в Париж, в аэропорт де Голля. — Оператор поморщился и пожал плечами. — Только что наполнил баки в Бенгази.— Может, некачественное топливо? — Оператор в ответ снова пожал плечами.Происходящее походило на сцену гибели самолёта на телевизионном экране, было более страшным: цифры, обозначающие высоту падающего самолёта, менялись быстро, как на игровом автомате.Начальник смены поднял трубку телефона.— Свяжитесь с ливийцами. Спросите, может быть, они смогут послать на помощь спасательный самолёт. В заливе Сидра терпит бедствие самолёт.— Башня управления Валетты, это корабль ВМС США «Рэдфорд». Как слышите меня? Приём.— «Рэдфорд», это Валетта.— Видим ваш контакт на радаре. Похоже, он быстро снижается. — Это был голос младшего лейтенанта, который этой ночью нёс вахту в центре боевой информации. «Рэдфорд» был устаревшим эсминцем типа «спрюанс» и направлялся в Неаполь для совместных учений с египетским флотом. По пути командиру «Рэдфорда» приказали пройти через залив Сидра, чтобы подтвердить свободу мореплавания, — манёвр, который был почти таким же старым, как и сам эсминец. Когда-то залив служил яблоком раздора и даже стал причиной двух воздушных и морских стычек в восьмидесятые годы, но теперь плавание через него превратилось в нудную рутину — в противном случае «Рэдфорд» не зашёл бы сюда в одиночку. Ночная вахта испытывала такую скуку, что персонал в центре боевой информации прослушивал радиопереговоры на гражданских частотах, чтобы как-то взбодриться. — Контакт на расстоянии восемь-ноль миль к западу от нас. Осуществляем слежение за ним.— Вы сможете осуществить спасательную операцию?— Валетта, я только что разбудил капитана. Дайте нам несколько минут на подготовку. Думаю, можем попытаться.— Он падает как камень, — доложил старшина, сидящий у главного радиолокационного экрана. — Постарайся выровнять самолёт, парень.— Цель — реактивный самолёт «Гольфстрим G-IV». Мы видим его на высоте шестнадцать тысяч футов, он быстро снижается, — сообщила Валетта.— Спасибо, у нас такие же сведения. Остаёмся на связи.— В чём дело? — послышался голос капитана, который появился в брюках цвета хаки и майке. Доклад младшего лейтенанта не потребовал много времени. — О'кей, разбудите вертолётчиков. — Затем капитан поднял трубку телефона внутренней связи. — Мостик, это центр боевой информации. Говорит капитан. Полный вперёд, перейти на новый курс…— Два-семь-пять, — сообщил старшина у экрана радиолокатора. — Цель на пеленге два-семь-пять, расстояние восемь-три мили.— Новый курс два-семь-пять, — повторил в трубку капитан.— Слушаюсь, сэр. Ложимся на курс два-семь-пять, полный вперёд, — отрепетовал вахтенный офицер. Главный старшина на мостике передвинул вперёд ручки прямого управления машиной, и в огромные турбины фирмы «Дженерал электрик» хлынул дополнительный поток топлива. Корпус «Рэдфорда» задрожал, его корма осела, и эсминец начал стремительно набирать скорость, переходя с крейсерских восемнадцати узлов на предельную. Капитан обвёл взглядом просторное помещение центра боевой информации. Вахтенные находились на местах, хотя кое-кто старался стряхнуть дремоту. Тем временем отрегулировали радар, и изображение на главном экране стало чётче.— Объявить боевую тревогу, — скомандовал шкипер. Надо воспользоваться возможностью, чтобы провести учение, подумал он.Загремели колокола громкого боя, через тридцать секунд все проснулись и побежали к своим постам по боевому расписанию. * * * Спускаясь к морской поверхности в ночное время, нужно быть особенно осторожным. Пилот «гольфстрима» не сводил взгляда с альтиметра, следя за высотой и скоростью снижения. При отсутствии визуальных ориентиров легко врезаться прямо в воду, и хотя это было бы идеальным завершением их операции, лётчикам не улыбалось, чтобы оно оказалось столь идеальным. Ещё несколько секунд, и они исчезнут с радара Валетты, а затем начнут выходить из пике. Единственное, что беспокоило пилота, это возможное присутствие корабля в районе, однако в свете четвертной луны он не видел на воде никаких кильватерных следов.— Приступаем, — заявил пилот, когда самолёт миновал отметку высоты в пять тысяч футов. Он потянул на себя ручку управления. В Валетте могут заметить перемену в скорости снижения по его транспондеру, если он всё ещё виден у них на экране, но даже если заметят, то решат, что после крутого пике, необходимого, чтобы встречный поток воздуха помог ему снова включить двигатели, теперь он пытается выровнять самолёт для управляемой посадки на гладкую поверхность моря. * * * — Он уходит с экрана, — сказал оператор. Светящаяся точка на экране несколько раз мигнула, вспыхнула снова и погасла. Начальник смены кивнул и включил микрофон.— «Рэдфорд», это Валетта. Джульетта-альфа исчезла с нашего экрана. Последняя отметка высоты была шесть тысяч футов, снижение продолжалось, курс три-четыре-три.— Понял вас, Валетта, мы все ещё видим его на экране. Высота сейчас четыре тысячи пятьсот футов, скорость снижения замедлилась, курс три-четыре-три, — ответил вахтенный офицер центра боевой информации. В шести футах от него капитан говорил с командиром авиационной группы «Рэдфорда». Понадобится больше двадцати минут для взлёта SH-60D «сихок» — единственного вертолёта, который был на эсминце. Его готовили к взлёту, прежде чем поднять на лётную палубу. Пилот вертолёта повернулся и посмотрел на радиолокационный дисплей.— Море спокойное. Если у него есть хоть капля здравого смысла, находящихся в самолёте можно спасти. Надо только попытаться совершить посадку вдоль волн и скользить по воде. О'кей, сэр, вылетаем. — С этими словами пилот покинул центр боевой информации и направился к корме.— Самолёт исчезает за горизонтом, — доложил старшина у главного радиолокационного экрана. — Только прошёл отметку высоты полторы тысячи футов. Похоже, он собирается совершить аварийную посадку на воду.— Сообщите в Валетту, — приказал капитан. * * * Пилот выровнял свой «Гольфстрим G-IV» на высоте пятьсот футов по радарному альтиметру. Опуститься ниже он не рискнул. Сделав это, он включил двигатели на крейсерскую мощность и повернул влево, к югу, в сторону Ливии. Теперь он предельно сосредоточился. Лететь на такой высоте трудно даже при благоприятных обстоятельствах, а уж ночью да ещё над морской поверхностью ещё труднее. Но пилот получил чёткий приказ, хотя его смысл ему был неясен. В любом случае конец операции быстро приближался. При скорости чуть больше трехсот узлов он через сорок минут совершит посадку на военном аэродроме, там дозаправится и вылетит к месту назначения. * * * Через пять минут «Рэдфорд» немного изменил курс, чтобы ветер дул в наиболее благоприятном направлении. Тактическая навигационная система «сихока» скопировала имеющуюся информацию с аппаратуры боевого информационного центра. Вертолёт будет вести поиски в круге диаметром пятнадцать миль — процедура однообразная, требующая много времени, но отчаянная. В воде находились люди, а самым первым и старым законом моря является спасение попавших в беду. Как только вертолёт взлетел, эсминец снова повернул налево и полным ходом устремился к месту предполагаемой катастрофы. Все четыре турбины работали на пределе, и корабль мчался со скоростью тридцать четыре узла. К этому времени капитан уже сообщил о происшедшем в Неаполь и запросил дополнительную помощь от находящихся поблизости военных кораблей — в непосредственной близости не было американских судов, зато в этот район, к югу, направлялся итальянский фрегат и даже ливийские ВВС затребовали информацию. * * * «Пропавший» самолёт совершил посадку как раз в тот момент, когда американский вертолёт достиг района предполагаемой катастрофы и принялся за поиски. Экипаж «гольфстрима» вышел из самолёта, чтобы освежиться, пока его баки наполняли топливом.Они увидели, что четырехмоторный транспортный АН-10, изготовленный в России, включил двигатели и приготовился принять участие в операции по поиску и спасению. Ливийцы теперь активно участвовали в таких операциях, пытаясь вернуться в мировое сообщество, но даже их командование ничего не знало о происшедшем в действительности. Всего несколько телефонных звонков помогли проведению операции, и тот, кто вёл переговоры, знал только, что два самолёта совершат посадку, заправятся и полетят дальше. Через час «гольфстрим» снова взлетел и направился в сторону сирийской столицы Дамаска. Сначала предполагалось, что они вернутся на свой аэродром в Швейцарии, к которому приписаны, но пилот возразил против этого на том основании, что два самолёта, принадлежащие одной и той же компании и пролетающие в одном и том же районе практически в одно и то же время, могут вызвать интерес и ненужные вопросы. Во время набора высоты пилот повернул самолёт на восток.По левому борту, внизу, в заливе Сидра, они увидели мелькающие огни, причём, к их удивлению, принадлежащие вертолёту. Люди жгли топливо, тратили время — и все напрасно. Эта мысль заставила улыбнуться пилота, когда он достиг крейсерской высоты и расслабленно откинулся на спинку кресла, доверив автопилоту вести самолёт на заключительном этапе длительного рабочего дня. * * * — Мы уже прилетели?Моуди повернул голову. Он только что заменил своей пациентке бутылку с раствором для внутривенного вливания. Лицо под пластиковым шлемом отчаянно чесалось от растущей бороды. Он увидел, что сестра Мария-Магдалена испытывает такое же ощущение от своего немытого тела. Первое, что она сделала, когда проснулась, — поднесла руки к лицу и коснулась ими прозрачного пластика.— Нет, сестра, но скоро будем на месте. Прошу вас, отдыхайте. Я справлюсь сам.— Нет-нет, доктор Моуди, вы, должно быть, очень устали. — Она попыталась встать.— Я моложе вас и лучше отдохнул, — остановил её врач. К счастью, Жанна-Батиста находилась под воздействием наркотика.— Сколько сейчас времени?— Достаточно, чтобы вы отдохнули. Когда мы прибудем к месту назначения, вы займётесь своей подругой, но меня тогда сменят другие врачи. Прошу вас, берегите силы. Они скоро вам понадобятся.Моуди знал, что говорит правду.Монахиня не ответила. Привыкшая выполнять указания врачей, она повернула голову, что-то прошептала — наверно, молитву — и закрыла глаза. Когда Моуди убедился, что она действительно уснула, он прошёл в кабину лётчиков.— Сколько ещё?— Сорок минут. Мы совершим посадку немного раньше, чем предполагалось, — нам помогает попутный ветер, — ответил второй пилот.— Значит, до рассвета?— Да.— Чем она больна? — не повернув головы, спросил пилот. Ему так все надоело, что просто хотелось услышать что-то новое.— Уверяю вас, вам лучше об этом не знать, — заверил его Моуди.— Она умрёт, эта женщина?— Прежде чем этим самолётом воспользуются снова, в нём следует провести самую тщательную дезинфекцию.— Нас уже предупредили об этом. — Пилот пожал плечами, даже не подозревая, какой ужас мог испытать, знай он, что за пациентка находится на кушетке в салоне. А вот Моуди знал это. В пластиковой простыне под нею уже, должно быть, накопилась лужа заражённой крови. При её выгрузке им придётся вести себя исключительно осторожно. * * * Бадрейн был доволен, что не прикоснулся к алкоголю. Он оказался самым разумным человеком среди всех, находившихся в бункере. Подумать только: десять часов. Они говорили и спорили, как торговки на базаре, уже десять часов.— Он согласится на это? — спросил командующий национальной гвардией.— Это вполне разумное предложение, — ответил Али. Пять известных имамов прилетят в Багдад и останутся здесь в качестве заложников, подтверждая тем самым если не добрую волю, то по крайней мере верность своего лидера данному им слову. По сути дела это было надёжнее, чем предполагали собравшиеся здесь генералы. Впрочем, они не проявили особого интереса. Когда эта проблема была решена, генералы переглянулись и кивнули один за другим.— Мы согласны, — произнёс командующий национальной гвардией, он говорил от имени всей группы. То, что сотни офицеров более низкого ранга останутся здесь и понесут наказание, генералам было безразлично. Во время продолжительной дискуссии этот вопрос не затрагивался.— Мне нужен телефон, — сказал им Бадрейн. Начальник спецслужбы провёл его в соседнюю комнату. Там всегда была прямая связь с Тегераном. Даже во время войны между Ираном и Ираком она не прерывалась. На этот раз канал связи шёл через микроволновую башню. Дальше связь осуществлялась по оптиковолокнистому кабелю, ведущиеся по нему разговоры невозможно было перехватить.Под внимательным взглядом иракского генерала Бадрейн, нажав на кнопки, набрал номер, который запомнил несколько дней назад.— Это Юсуф. У меня новости, — сказал он человеку, который поднял трубку.— Прошу подождать, — был ответ. * * * Дарейи, как и всякий нормальный человек, не любил, чтобы его будили так рано, особенно если принять во внимание, что последнее время он плохо спал. Когда на тумбочке рядом с его кроватью зазвонил телефон, он несколько раз моргнул и лишь затем протянул руку к трубке.— Слушаю.— Это говорит Юсуф. Все согласовано. Потребуется пять друзей.Хвала Аллаху за Его милосердие, подумал Дарейи. Для того чтобы созрели эти плоды, потребовалось столько лет войны и мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229