– Мэтт, – сказал Роджерс, – я хочу, чтобы ты через свои связи в мире компьютеров выяснил, не заказывали и не складировали ли в последнее время русские что-либо необычное. И не переводились ли за последний год в Санкт-Петербург их ведущие специалисты по вычислительной технике.
– Эти ребята привыкли держать язык за зубами, – заметил Столл. – Я хочу сказать, если правительство перестанет им доверять, выбор у них останется небогатый. Но я постараюсь...
– Не постарайся – сделай, – оборвал его Роджерс. И тотчас же опустил взгляд и поджал губы. – Извини, – помолчав, добавил он. – Ночь выдалась напряженная. Мэтт, возможно, мне придется отправить в Россию своих людей, и это будет не увеселительная прогулка на пляж. Я хочу, чтобы они знали все возможное о своей цели и о тех, с кем им придется иметь дело. И тут ты им можешь существенно помочь.
– Понимаю, – натянуто произнес Столл. – Я покопаюсь в Интернете, попробую взломать защищенные странички.
– Спасибо, – сказал Роджерс.
Анна Фаррис внимательно следила за ним. Заместитель директора повернулся к Лиз Гордон. Та удивилась, когда он к ней обратился. В отличие от Худа, не доверяющего психологическим портретам иностранных государственных деятелей, Роджерс придавал им большое значение.
– Лиз, – сказал он, – я хочу, чтобы ты пропустила через компьютер российского министра внутренних дел Догина. Прими в расчет проигрыш борьбы за президентское кресло Жанину, а также влияние на него генерала Михаила Косыгина. Если тебе понадобится, у Боба есть на Косыгина все данные.
– Кажется, его фамилия мне знакома, – сказала Марта. – Не сомневаюсь, он есть у меня в досье.
Роджерс повернулся к начальнику отдела по контролю за окружающей средой Филу Катцену, который ждал, раскрыв свой переносной компьютер.
– Фил, мне нужны данные по тому месту Финского залива, где в него впадает Нева, а также по самой Неве, особенно на том участке, где она протекает мимо Эрмитажа. Температура воды, скорость течения, преобладающие ветры.
Справа от Худа запищал компьютер. Директор нажал кнопку, принимая вызов, и поставил его в ожидание.
Роджерс продолжал:
– И мне нужно все, что у тебя есть по составу почвы под музеем. Я хочу знать, как глубоко могли зарыться в землю русские.
Кивнув, Катцен постучал по клавишам.
Худ нажал кнопку, отвечая на вызов. На экране компьютера появилось лицо помощника Худа Стивена Беннета, по прозвищу Жучок.
– Сэр, – начал Беннет, – поступил срочный вызов от руководителя Д-16 коммандера Хаббарда. Поскольку это имеет отношение к делу, я решил...
– Благодарю, – остановил его Худ. – Соединяй.
Ткнув на телефоне кнопку громкоговорящей связи, Худ стал ждать. Через мгновение на экране появилось лицо, чем-то похожее на морду гончей.
– Доброе утро, коммандер, – сказал Худ. – Я сейчас вместе со всеми своими ребятами, поэтому позволил себе вывести вас на громкоговорящую связь.
– Замечательно, – произнес Хаббард низким резким голосом с сильно выраженным британским акцентом. – И я сделаю то же самое. Мистер Худ, позвольте перейти прямо к делу. У нас есть один оперативник, желающий войти в состав группы, которую вы отправили в Хельсинки.
Поморщившись, Роджерс покачал головой.
– Коммандер Хаббард, – ответил Худ, – у нас тщательно сбалансированная группа...
– Понимаю, – остановил его Хаббард, – но прошу вас выслушать меня. Я потерял двух агентов, третий вынужден скрываться. Наше руководство хочет направить в Петербург собственную группу "Бенгалия", но не выйдет ничего хорошего, если наши группы будут действовать разрозненно, постоянно перебегая друг другу дорогу.
– А ваша "Бенгалия" сможет связать меня по телефону с руководителем этого нового центра в Санкт-Петербурге?
– Прошу прощения? – удивился Хаббард.
– Я хочу сказать только то, – продолжал Худ, – что вы не предлагаете мне ничего такого, что я не смогу получить сам. Разумеется, мы, как обычно, поделимся всем, что нам удастся найти.
– Естественно, – сказал Хаббард. – Однако я с вами не согласен. Кое-что мы вам предлагаем. Мы вам предлагаем мисс Пегги Джеймс.
Худ быстро вызвал программу просмотра личных дел агентов. Набрав фамилию "Джеймс", он ткнул кнопку ввода, и на экране появилась фотография женщины лет тридцати с небольшим.
Поднявшись с места, Роджерс встал за спиной Худа, читая досье, составленное из сведений, полученных от Д-16, и независимой информации, добытой Опцентром, ЦРУ и другими разведывательными ведомствами Соединенных Штатов.
– А у нее завидный послужной список, – уважительно произнес Худ. – Внучка лорда, провела три года на оперативной работе в Южной Африке, затем два в Сирии, после чего семь лет работала на административных должностях. Прошла курс подготовки бойцов сил специального назначения, свободно владеет шестью языками, имеет четыре правительственных награды. В свободное время восстанавливает старинные мотоциклы и участвует в гонках.
Он умолк, заметив, что Майк Роджерс указывает на ссылку на другое досье.
– Коммандер Хаббард, говорит Майк Роджерс, – начал заместитель директора. – Как я вижу, именно мисс Джеймс завербовала мистера Филдс-Хаттона.
– Совершенно верно, генерал, – подтвердил глава Д-16. – Они были очень близки.
– Берегитесь, крайне опасно, когда к работе примешиваются личные обиды, – пробормотала Лиз Гордон, покачав головой.
– Коммандер, вы слышали? – спросил Худ. – Это была наш штатный психолог.
– Слышали, – ответил резкий женский голос, – и, уверяю вас, мной движет не месть. Я просто хочу довести до конца дело, начатое Кейтом.
– Никто не ставит под сомнение ваши профессиональные способности, агент Джеймс, – твердо и решительно произнесла Лиз. Ее тон, начисто лишенный раскаяния, не оставлял места для споров. – Однако эмоциональное участие и субъективность притупляют чувство осторожности, а мы в своей работе не имеем права...
– Вздор, – оборвала ее Пегги. – Я или буду с вами, или пойду одна. Но я не отступлюсь.
– Этого уже вполне достаточно, – решительно промолвил Хаббард.
Кашлянув, Коффи сплел руки на столе.
– Коммандер Хаббард, агент Джеймс, с вами говорит Лоуэлл Коффи-младший, юридический консультант Опцентра. – Он посмотрел на Худа. – Поль, наверное, вы мне за это голову снимите, но, на мой взгляд, вам следует задуматься над предложением наших британских коллег.
Выражение лица Худа не изменилось, но Роджерс в гневе широко раскрыл глаза. Коффи старательно отвернулся, чтобы не встречаться с ними взглядом.
– Нам с Мартой еще предстоит уладить кое-какие вопросы с комиссией Конгресса, – продолжал Коффи, – и если мы сможем сказать, что группа будет интернациональная, нам с большей вероятностью удастся выторговать такие моменты, как более длительный временной срок, более широкая зона действия и так далее.
– Майк, наверное, вам захочется и меня насадить на меч, – подхватил Маккаски, – но и мне будет проще, если в состав нашей группы войдет агент Джеймс. Министр обороны Финляндии в очень близких отношениях с адмиралом Мэрроу, командующим Королевской морской пехотой. Если нам, по мере развития событий, понадобятся от финских военных какие-то услуги, Мэрроу – тот самый человек, к чьей просьбе они охотно прислушаются.
Генерал Роджерс ничего не ответил. В Лондоне тоже воцарилось многозначительное молчание. Наконец Худ посмотрел на Боба Герберта. Поджав губы, начальник разведывательного отдела барабанил по кожаному подлокотнику своего кресла-каталки.
– Боб, – спросил Худ, – а ты что скажешь?
Мягкий голос разведчика хранил воспоминания о молодости, проведенной на берегах Миссисипи.
– Я скажу, что мы и сами прекрасно справимся с задачей, – решительно произнес Герберт. – Если эта дамочка хочет работать в одиночку, решать коммандеру Хаббарду. Лично я не вижу никаких причин добавлять еще одну лишнюю шестеренку в безукоризненно отлаженный механизм.
Заговорила Марта Маколл:
– А я считаю, что мы скатываемся в местничество, а это опасно. Агент Джеймс профессионал. Она великолепно дополнит ваш безукоризненно отлаженный механизм.
– Благодарю вас, – послышался голос Пегги, – хоть я и не знаю, кто вы такая.
– Марта Маколл, – представилась Марта, – советник по политическим вопросам. А что касается вашей благодарности – всегда пожалуйста. Я знаю, каково женщине находиться в этом мужском клубе.
– Это все вздор, – махнул рукой Герберт, показывая, что споры окончены. – Речь идет не о черных и белых, не о мужчинах и женщинах и не о руке, находящейся по ту сторону проклятого океана. С нашей стороны в операции и так задействован один новичок – Сондра Де-Вонн, занявшая место покойного Бейса Мора. Я только хочу сказать, что взять еще одного новичка будет чистейшим безумием.
– Вы имели в виду, еще одну женщину-новичка, – уточнила Марта.
– Еще одного желторотого новобранца, – парировал Герберт. – Господи, ну с каких это пор каждое командное решение стало актом, направленным против кого бы то ни было?
– Благодарю за ваши замечания – это относится ко всем, – сказал Худ. – Коммандер Хаббард, надеюсь, вы простите нас за то, что мы обсуждали вашего человека за глаза.
– Лично я этому только рада, – ответила Пегги. – Мне всегда хочется знать, где я стою.
– У меня тоже есть возражения, – продолжал Худ, – однако Лоуэлл прав. Многонациональная группа имеет свои плюсы, а ваша Пегги, похоже, это как раз то, что нужно.
Герберт уперся ладонями в край стола и просвистел несколько первых тактов "Какой это маленький мир". Роджерс вернулся на свое место. Его шея выше воротника форменной рубашки густо побагровела, смуглое лицо, казалось, потемнело еще больше.
– Я позабочусь о том, чтобы вы получили всю необходимую информацию, – заключил Худ. – Это позволит вашему агенту сразу же влиться в состав "Бомбардира". Наверное, нет нужды говорить, что командир группы подполковник Скуайрс пользуется нашим полным доверием. Надеюсь, агент Джеймс будет беспрекословно ему подчиняться.
– Разумеется, мистер Худ, – подтвердил глава Д-16. – И огромное вам спасибо.
Экран, моргнув, погас. Худ повернулся к Роджерсу.
– Майк, – сказал он. – Гарри все равно ее послал бы. По крайней мере, теперь мы будем знать, где она.
– Решения принимаешь ты, – ответил Роджерс. – Просто на твоем месте я бы поступил иначе. – Он посмотрел Худу в лицо: – Это не высадка в Нормандии и не операция "Буря в пустыне". Сейчас нам не требуется согласие мирового сообщества. Соединенные Штаты Америки подверглись нападению, и вооруженные силы Соединенных Штатов наносят ответный удар. Точка.
– Точка с запятой, – поправил Худ. – Британская Д-16 также понесла потери. Информация, полученная от наших заокеанских коллег, подкрепила наши подозрения относительно цели. Они заслужили право сделать выстрел по этой цели.
– Как я уже сказал, тут наши мнения расходятся, – упрямо произнес Роджерс. – Мисс Джеймс не желает подчиняться даже собственному начальству. Определенно она не будет слушать Скуайрса. Но ты вернулся и полностью взял руководство на себя. – Генерал обвел взглядом сидящих за столом. – Я доложил все, что у меня было. Благодарю всех за внимание.
Худ также оглядел присутствующих.
– Есть еще вопросы?
– Да, – сказал Герберт. – Считаю, что Майк Роджерс, Линии Доминик и Карен Вонг заслужили по медали, черт побери, за то, что они вчера ночью сотворили из дерьма конфетку. В то время, как вся страна заламывала руки, сокрушаясь по поводу жертв взрыва, эти трое вычислили, кто это сделал и, вероятно, почему. Однако вместо того чтобы вручить Майку "Пурпурное сердце" Медаль "Пурпурное сердце" – воинская медаль, вручается за одно боевое ранение.

, мы только что надрали ему задницу. Прошу прощения, но я вас не понимаю.
– Из того, что мы с генералом Роджерсом разошлись во мнениях, – вмешался Лоуэлл Коффи, – вовсе не следует, что мы не оценили по достоинству его подвиг.
– Боб, вы уже старый и слишком много времени провели на государственной службе, – сказала Лиз Гордон. – Все дело не в Майке, а в том, что мы живем в современном мире.
Недовольно буркнув что-то по поводу современного мира, Герберт откатился от стола.
Худ встал.
– В течение сегодняшнего утра я свяжусь с каждым из вас лично, чтобы выяснить ход дела, – сказал он. Затем директор Опцентра повернулся к Майку Роджерсу: – Повторяю еще раз, на тот случай, если кто-то пропустил это мимо ушей: ни один из присутствующих в этой комнате вчера ночью не сработал бы лучше Майка.
Едва заметно кивнув, Роджерс нажал кнопку открытия двери и следом за Бобом Гербертом покинул "бак".

Глава 19

Понедельник, 20.00, Санкт-Петербург
Как только цифры часов в углу компьютерного монитора перешли с 19:59:59 на следующее значение, в операционном центре произошла разительная перемена. Голубоватые отсветы от двух с лишним десятков компьютерных экранов сменились потоком меняющихся цветов, отразившихся на лицах и одежде всех присутствующих. Общее настроение также переменилось. Хотя аплодисментов не было, напряженность ощутимо спала. Центр ожил.
Дежурный офицер Федор Бурыба, сидящий за одинокой консолью управления в переднем правом углу, посмотрел на Орлова. Лицо молодого офицера, обрамленное аккуратной черной бородкой, расплылось в улыбке, карие глаза блеснули.
– Товарищ генерал, центр работает на полную мощность, – доложил он.
Сергей Орлов стоял посреди просторного помещения с низко нависшим потолком, сплетя руки за спиной, и переводил взгляд с одного экрана на другой.
– Спасибо, товарищ Бурыба, – сказал Орлов, – и обращаюсь ко всем: благодарю за службу. Всем постам проверить и перепроверить информацию перед тем, как мы сообщим в Москву, что подготовка центра вышла на финишную прямую.
Генерал медленно направился по залу, заглядывая через плечо своим сотрудникам. Двадцать четыре компьютера с мониторами были расставлены полукругом на сильно загнутом, напоминающем подкову столе. Каждый монитор обслуживался отдельным оператором. Орлов испытал некоторое облегчение, увидев, что ровно в 20.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52