три или четыре случайных фигуры выглядели жалкими и забытыми среди длинных
столов и пустых стульев. Мэри в зале не оказалось.
Наиболее вероятным местом, где следовало ее искать, было женское
общежитие, в котором Мэри подрабатывала дежурной.
Он пошел туда. Высокое здание из красного кирпича с рядом стеклянных
дверей на первом этаже стояло на другом конце кампуса. Войдя через одну из
дверей в холл, он спросил у дежурной о Мэри. Та позвонила Мэри в комнату,
и меньше чем через минуту Мэри ответила по внутреннему телефону. С
чувством облегчения Майлз услышал ее голос.
- Это я, - сказал он. - Можешь спуститься?
- Сейчас буду, - ответила трубка ее голосом. Сердце застучало у него
в груди и висках. Голос остался таким же уверенным и мягким, как и раньше.
После случившегося вчера он ожидал любой реакции, но только не такой.
- Можешь подождать в холле, - предложила остролицая дежурная.
Он много раз ждал здесь Мэри, но сегодня обстановка кардинально
изменилась. Обычно, в нетерпении или раздражении, на тяжелых стульях и
скамейках, расставленных по холлу, сидело четыре или пять парней. Сейчас в
холле находились только девушки, они сгруппировались вокруг телевизора и
внимательно слушали вездесущего телеобозревателя в таком напряженном
молчании, что Майлз без труда разобрал все слова.
- От надежного источника в ООН получены сведения, - вещал ведущий, -
что послание с кораблей на орбите получено без помощи какого-нибудь
устройства и доставлено лично двумя пассажирами или членами экипажа. Тот
же самый источник сообщил, что эти два существа, о которых идет речь,
оказались людьми со смуглой кожей и чертами лица такими же, как у землян;
похожа и их одежда. Вскоре ожидаются дальнейшие сообщения.
Сейчас о некоторых подробностях, выявленных при помощи телескопа
обсерватории и касающихся корабля. Размеры его оказались такими же, как и
первоначально установленные. Иллюминаторов и люков на внешней обшивке не
замечено. Более того, остался незамеченным старт челночного корабля и
вообще, каким образом эти двое оказались у здания ООН в Нью-Йорке. Не
замечено приземление какого-либо чужого аппарата и к самому зданию.
Необычные визитеры появились без сопровождения.
Голос продолжал жужжать. Майлз прошел в дальний конец холла и сел на
тяжелую зеленую скамейку, придвинутую к стене. Прошло несколько минут, и в
дверях появилась Мэри.
- Майлз... - произнесла она, когда он подошел.
- Мы можем выйти? - спросил он. - Куда-нибудь, где нет ни телевизора,
ни радио?
- Я буду занята в общежитии с часа, - ответила она. - Но мы можем
куда-нибудь пойти пообедать.
- Хорошо, - согласился он. - Давай направимся куда-нибудь в город,
где мало людей из университета.
Они сели в автобус, следовавший в Миннеаполис. Когда автобус
пересекал реку по мосту, Майлз показал рукой в окно, у которого сидела
Мэри.
- Посмотри, - сказал он, указывая на скалу, под которой рисовал
вчера. - Видишь скалу? Ты бы могла взобраться на нее?
Мэри посмотрела на крутой склон.
- Думаю, если очень нужно... - задумчиво произнесла она.
Повернувшись, Мэри удивленно и неодобрительно посмотрела на него. - Не
думаю, что мне захочется. А почему ты спросил?
- Скажу тебе позже, корда будем обедать, - ответил Майлз. - Но
взгляни на нее еще раз... Видишь?.. И представь себе, что ты взбираешься
на нее.
Мэри снова повернулась к окну и не отрывала глаз от скалы, пока та не
скрылась из вида. Затем удивленно взглянула на Майлза.
Тем не менее он ничего не сказал. Мэри отвернулась, и они в полном
молчании доехали до нижней части города.
Майлз ждал, пока они не оказались внутри выбранного им ресторана -
маленького, недорогого, без телевизора.
- Что касается прошедшей ночи... - начал он после того, как
официантка, вручив ему меню, ушла.
Мэри отложила свое меню. Она протянула руку через стол и положила ее
поверх его руки.
- Забудь, - сказала она. - Не имеет значения.
- Ни в коем случае, - ответил он. Убрав руку, он достал конверт из
внутреннего кармана куртки и вручил его Мэри.
- Я хочу показать тебе это, чтобы ты поняла. Вот почему я просил тебя
по пути обратить внимание на эту скалу. Я должен был рассказать тебе об
этом уже давно, но, с того момента как встретил тебя, я просто не находил
удобного случая, а позже почему-то решил, что ты понимаешь все без слов.
Но понял прошлой ночью обратное... Вот почему я взорвался. Взгляни на
содержание этого конверта.
С удивлением глядя на него. Мэри открыла конверт и вытащила пачку
пожелтевших газетных вырезок, прикрепленных к белому картону. Майлз ждал,
пока она просматривала их. Девушка нахмурилась и взглянула на него.
- Думаю, что не поняла, - сообщила она.
- Здесь собраны примеры проявлений дополнительных резервов
человеческого организма в экстремальных условиях, - сказал Майлз. - Ты
когда-нибудь слышала об этом?
- Вроде, да, - ответила Мэри, все еще хмурясь. - Но какое отношение
это имеет к тебе?
- Это доказывает существование того, во что я верю, - продолжил
Майлз. - Моя теория живописи. На самом деле во всем творческом... - и он
рассказал ей все. Но и после его рассказа Мэри все равно покачала головой.
- Не знаю, - сказала она, перетасовав заметки. - Но, Майлз, ты ведь
принимаешь на веру слишком много допущений? В это, - она перебрала
заметки, опять взглянула на них, - достаточно трудно поверить...
- Ты поверишь мне, если я кое-что тебе расскажу? - прервал он.
- Разумеется! - ее голова поднялась.
- Тогда ладно. Слушай, - сказал он. - До нашей первой встречи, после
того как я впервые заболел полиомиелитом, я занимался рисованием главным
образом для того, чтобы скрыться от людей, - он глубоко вздохнул. -
Понимаешь, я не мог свыкнуться с мыслью, что я ущербен. Я обладал
способностями к искусству, но живопись и рисование просто заполняли тот
первый год после болезни.
- Майлз, - мягко сказала она, опять накрыв своей ладонью его руку.
- Но потом произошла эта история, - упрямо продолжил он. - Я рисовал
на природе, у основания той скалы, которую показывал. И что-то щелкнуло.
Внезапно я оказался в ней... _в_н_у_т_р_и_ картины. Я не могу этого
описать. Я забыл обо всем окружающем. - Он остановился и глубоко вздохнул.
- Я не должен был "отключаться" и привлекать внимание людей. Какие-то
ребята, по возрасту мои одногодки, подошли понаблюдать за тем, как я
рисую. Наверное, они стали задавать мне вопросы. Но я даже не слышал их.
Меня впервые захватило то, что я рисовал... Это - как чудо, как впервые
выздороветь после долгой болезни...
Когда я не ответил, - продолжил он через секунду, - они, скорее всего
подумав, что я застеснялся, начали пихать меня и хватать кисточки. Но я
едва видел их и боялся даже подумать, чтобы прерваться хоть на секунду. Я
чувствовал, что если прервусь, то потеряю это эмоциональное состояние,
неожиданно захлестнувшее меня. Но в конце концов, когда один из них
схватил коробку с мольбертом и побежал с ней, я очнулся.
- О, Майлз! - тихо воскликнула Мэри. Ее пальцы успокаивающе глодали
его крепко сжатую в кулак руку.
- Поэтому я погнался на ним... за тем, который схватил мольберт, и,
когда уже почти догнал, он бросил его. Я подобрал мольберт и увидел,
что... моя картина исчезла.
- Они забрали ее? - спросила Мэри. - Майлз, они не могли!
- Я огляделся, - продолжил он, видя перед собой не девушку, а
навсегда врезавшуюся в память сцену, - и увидел того, кто их взял. Он
побежал в другом направлении, вверх по дорожке, ведущей на вершину скалы,
и к тому моменту уже бежал поверху, высоко над моей головой.
Майлз замолчал. Усилием воли он заставил себя отвлечься от
воспоминаний многолетней давности и опять посмотреть на Мэри.
- Мэри, - сказал он, - я не думал ни о чем, кроме картины. Мне
показалось, что с ее появлением я вновь вернулся к жизни после того, как
потерял себя после болезни. Я подумал, что должен во что бы то ни стало
вернуть эту картину. Я пошел и взял ее.
Он прервался.
- Мэри, я взобрался по этой скале и оказался прямо перед тем парнем,
взявшим холст. Увидев, что я приближаюсь, он бросил холст в траву красками
вниз и убежал. Когда я поднял холст, на нем не осталось ничего, кроме
пятен и полосок в тех местах, которыми он коснулся густой травы.
- Майлз! - вскрикнула она, сжав пальцы на его руке. - Как ужасно!
- Не так уж ужасно, - он заглянул в ее глубокие карие глаза. - Ладно.
Мэри, ты не поняла! Я ВЗОБРАЛСЯ НА ЭТУ СКАЛУ!
Не понимая, она смотрела на него.
- Я знаю, ты уже говорил это, - напомнила она. - И ты, наверное,
взобрался достаточно быстро...
- Да, но дело не в этом! Подумай! Я взобрался на скалу... пользуясь
только одной рукой. Только одной!
Все еще не понимая, она продолжала смотреть на него.
- Разумеется, - согласилась она. - Да, у тебя только одна рука... -
внезапно она, сделав быстрый вдох, замолчала.
- Да. Поняла? - Майлзу показалось, что в его голосе прозвучали
победные нотки. - Мэри, на такую скалу однорукий просто не может
взобраться. Надо держаться одной рукой, пока переставляешь другую, и так
далее. Я вернулся на следующий день и попытался опять подняться вверх. И
не смог. Не смог даже начать. Скорее всего, я мог, меняя захват,
балансировать на ногах.
Он кивнул на вырезки, лежащие перед ней.
- Чтобы забраться, - продолжил он, - мне понадобились сила и
быстрота, описанные в этих статьях.
Слегка побледнев, Мэри внимательно смотрела на Майлза.
- Ты не помнишь, как сделал это? - наконец спросила она.
Он покачал головой.
- Это как туман, - ответил он. - Я помню, что захотел взобраться, и
помню, что взбирался очень быстро и легко, а потом уже стоял перед парнем,
взявшим мою картину. - Майлз замолчал, но Мэри ничего не сказала. - Ты
теперь понимаешь, почему я взбесился прошлой ночью? Я думал, ты поняла, к
какой цели, не оставляющей ни сил, ни времени на весь остальной мир, я
стремлюсь. Я надеялся, что ты поймешь это без слов, до тех пор, пока не
увидел, что напрасно ожидаю понимания, не рассказав тебе, что же со мной
произошло.
Вытащив свою руку из-под ее притихших пальцев, он ответно стиснул
руку девушки.
- Но ты ведь сейчас поняла? Да? - спросил он. - Поняла?
К его удивлению, она внезапно задрожала, и ее лицо стало еще более
бледным.
- Мэри! - произнес он. - Ты не поняла...
- Я поняла. Разумеется, Майлз, - ее рука перевернулась, и пальцы
переплелись. - Дело не в этом. То, что ты рассказал мне, лишь ухудшает
дело.
- Ухудшает? - Майлз пристально посмотрел на нее.
- Я имею в виду, - ее голос задрожал, - эту историю с Солнцем,
кораблем и теми двумя, кем бы они ни оказались, посланниками. С самого
начала меня мучает предчувствие, что это несет для нас, тебя и меня,
что-то ужасное. И сейчас ты рассказываешь мне нечто, что заставляет меня
беспокоиться еще сильнее.
- Что же? - спросил он.
- Я не знаю. - Он почувствовал, что по руке Мэри вновь пробежала едва
уловимая дрожь. - Что-то, разделяющее нас...
Раздавшийся в зале громкий, взбешенный голос прервал ее. Посмотрев в
сторону, Майлз увидел двух мужчин, вошедших и севших у дальней стены. Один
из них поставил на стол маленький радиоприемник, и даже на средней
громкости каждое слово было хорошо слышно. Майлза охватила ярость.
- Я заставлю их выключить! - сказал он, вставая на ноги. Но Мэри
удержала его.
- Не надо, - попросила она. - Сиди. Пожалуйста, сиди, Майлз.
Слушай...
- По телевидению и радиовещанию, - разносил приемник. - Мы передаем
прямо из Восточного Кабинета Белого Дома обращение президента Соединенных
Штатов... - вслед за словами ведущего послышались музыкальные аккорды
"Привет вождю".
Мэри быстро поднялась.
- Майлз, быстрее, - сказала она. - Давай найдем телевизор.
- Мэри... - хрипло начал он, по-прежнему злясь на двух мужчин и
радиоприемник. Затем он увидел особую строгость на ее лице и почувствовал,
что ее беспокойство смыло гнев.
- Ладно, - согласился он, в свою очередь поднявшись, - если ты так
хочешь.
Она выбежала из ресторана, и ему пришлось прибавить шаг, чтобы не
отстать. На улице, остановившись, она нервно огляделась вокруг.
- Где? - спросила она. - Где, Майлз?
- Думаю, а ближайшем баре, - ответил он. Осмотревшись, он заметил
через полквартала от них вниз по улице бледно горевший неоновый фиолетовый
знак. - Туда.
Они быстро добежали до бара и вошли. Внутри никто не двигался, ни
бармены, ни посетители. Все сидели или стояли, напоминая восковые фигуры,
внимательно вглядываясь в ближайший телевизор, стоявший высоко на
деревянной полке, прикрепленной к дальней стенке бара. С этого выступа
выглядывало морщинистое прямоугольное лицо президента Соединенных Штатов.
Майлз прислушался.
- Всем народам всех стран мира, - произнес, прерываясь, неспешный
голос с тяжелыми интонациями, которые все слышали десятки раз до этого в
других обращениях к стране и миру. - Наши два гостя предоставили нам фильм
в связи со своим заявлением. Во-первых, он содержит изображение двух наших
друзей из цивилизации, расположенной в центре Галактики.
Прямоугольное лицо исчезло и сменилось неподвижным изображением двух
человек в одежде, похожей на серые официальные костюмы, и окруживших их
людей в холле. Наверное, в одном из зданий ООН, подумал Майлз.
Радиокомментатор сказал правду. Ничто не отличало этих двоих от людей
Земли. Немного длинноватые носы, более темная кожа лиц и несущественный
намек на восточный разрез глаз. Другими словами, их можно было встретить
на улице любого большого города Земли на востоке или на западе без
малейшего подозрения, что они прибыли с какой-то другой планеты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21