Ольга Ивановна видела неосознанные проявления героизма эфирной материи, начинающей восхождение к высоким формам в своей эволюции, и из уважения к такому порыву простейшей, но важнейшей для продолжения жизни, энергии, пропускала её и в себя. Рядом, жадничая и торопясь, больше отталкивая, нежели притягивая, в спешке и растерянности от отсутствия навыков, охотились за светло-голубыми комьями элементали. За пару часов баба Оля приобрела достаточное количество дополнительной энергии, чтобы видеть реальность в более оптимистичном преломлении. Она почуяла веяние обновления, некое прогрессивное движение, которое пока не достигло должной высоты в своем проявлении и пользовалось разрушением, как инструментом перемен.
Среди суетливых висельников и беглых каторжан, нашедших пристанище в Святых местах, так же оказались умельцы доить благоприятную ситуацию и запасаться трофеями огня.
В образовавшемся беспорядочном движении вдруг организовалась стабильность, вызванная появлением сильного, энергетичного, большого объекта, напоминающего формой цилиндр. Парализованные мощным управляющим потоком, структурированные и недоструктурированные, недобравшие силы, формы жизни, послушно замерли в тех местах и позах, в которых их застали врасплох. Возникшая наэлектризованность пространства дала бы дополнительную силу огню, но спасительная защита дымовой завесой держала ситуацию в относительном равновесии. Ольга Ивановна, не произносившая бранных слов лет сто пятьдесят, чертыхнулась, и беспомощно замерла, замурованная в уплотнившийся воздух.
Старший местности бессильно, пытаясь быть смиренным к пренеприятнейшей ситуации, размышлял: «Стервятники! Вовремя появились, как всегда. По чью душу теперь?»
Ослеплённый ярким светом и ужасом, Френсис-Александр-Фред приходил в себя ещё несколько минут после того, как обстановка в лесу относительно нормализовалась, то есть стала опять лишь удушливо дымной. Человека, с которым они вместе боялись друг друга до появления парализующих огней, видно не было. Трюха уныло нюхал землю, соображая, что предпринять дальше.
* * *
Обретающая в негодовании своём на несовершенство мужской половины человечества оттенок понимания высшего смысла бытия и свой конкретный смысл жизни, Виктория Глебовна становилась моложе и красивее. Гнев праведный выталкивал залежалые пласты её астрального содержания на высоту, где шанс быть замеченной хоть какими-нибудь Сильными значительно увеличивался. Женщина полыхала хорошо сориентированной агрессивностью. Направленное послание Гусику и всем мужчинам планеты можно свернуть в короткую формулу: «Пора бы поумнеть!» Надо сказать, что способные к восприятию люди обоих полов успешно пользовали и пользуют эту установку, даже не подозревая степень подпитки её Викторией Глебовной. Сама донор для ментального развивающего вихря никогда не заметит плодов деятельности своей и себе подобных двигателей прогресса по причине крайней замусоренности ненужной информацией нетренированного мозга. Виктория Глебовна, решительно рассекая жаркий воздух своим ещё роскошным телом, приближалась к дому Виктора Владимировича. Развёрнутая претензия женщины к мужчине сводилась к следующим очевидным выводам: «Уйти, чтобы задать два вопроса, а пропасть на целый день, зацепившись языком за какую-нибудь ерунду, когда дома полно забот, может только ребёнок, или безответственный человек, коим и является мужик, по природе своей не обремененный тесными связями, ни с женщиной, ни с детьми её от него же».
Когда Кемеровы удивлённо доказывали отсутствие любого контакта с Игорем Петровичем в период последних двух дней, спектр и амплитуда агрессивных излучений сначала сильно увеличились, а потом резко спали, обнажив Виктории Глебовне её сильнейший страх за собственное будущее. Неопровержимые доказательства бесследного исчезновения человека среди белого дня подкреплялись подсказками того, что у людей с управляемой психикой называется обычно интуицией.
Неожиданно ставшая одинокой, женщина разумно решила обратиться в соответствующие органы. В ближайшем отделении милиции, куда довезли сердобольные Кемеровы подругу главбуха, уже писала заявление о пропаже дочери, Софьи, деревенская соседка Евдокии, Мария Петровна.
* * *
Поздним вечером, почти ночью, за чаем, слушая рассказы родителей о пропадающих в окрестностях людях, Ольга Викторовна ощутила странный душевный подъём, явно спровоцированный этой информацией. Печальная тема активизировала некие глубинные процессы в тех сферах, которые Мудрыми называются уже не душой, а высшим Духом. Перед самым отходом ко сну, Лаура Сергеевна вдруг вспомнила и сказала мужу просто так, вроде бы не к чему: «Скоро 19-е августа. Праздник Великий – Преображение Господне».
Глава 17
Рубину интересовала тема молодости и причин старения с тех самых пор, как она обнаружила скрытые до момента смерти мужа резервы собственного организма. Через полгода после пережитой трагедии, смирившись с реальностью, сделав некоторые выводы о качестве совместной жизни с любимым, цыганка Крутая почувствовала себя свободной и резко помолодела.
Сельская общественность помнила о погибшем в Афганистане десятью годами ранее сыне лесника и местной целительницы-гадалки. Видимо поэтому, в основной массе своей, эта самая общественность, в лицах сморщенных старушек и спившихся мужичков, осуждала поздний и несвоевременный с точки зрения печальных событий расцвет специфической и яркой красоты.
Цепляя непослушной, давно потерявшей тонус, синей губой за коричневатый, единственный передний зуб, с трудом выговаривая слова, местная достопримечательность, бабушка Груня, возраст которой никто не измерял с давнего девяностолетия, докладывала свои наблюдения подружкам, не дотягивающим годами ещё до восьмидесяти:
– Женщина-то. На то и женщина. Сына похорони – плачь. Мужа похорони – плачь. Все глаза выплачь! Страдай! Доля твоя такая. А эта что ж? Срам один.
Солидарные с лидером, почтенного возраста барышни в стоящих колом не первое десятилетие телогрейках, дружно всплакнули о мужьях своих, ушедших в мир иной, сожалея в действительности больше о покосившихся заборах и прогнивших домах, остро нуждающихся в мужской силе. Ольга Ивановна, порой присутствующая незримо для участников вечерних посиделок на подобных собраниях, в тот раз окончательно разочаровалась в духовной зрелости старости, справедливо решив, что мудрость – категория, от возраста биологического носителя не зависимая. Досадуя на потерянное в обществе местных старушек время, бабушка Оля полетела к Рубине, обозвав сельский кворум старожилов «дурами», чем невольно спровоцировала доступ к ним соответствующих полевых структур, которые в содружестве с разнообразной астральной низостью очень скоро помогут бабушкам добить свои истерзанные глупостью физические тела. Активная оптимистка с нетрадиционными для времени и места жительства взглядами на жизнь, цыганка, заслуженно пользующаяся у половины населения уважением, и так же заслуженно притягивающая любопытство, зависть и агрессию, замешанные в равных долях, другой половины округи, интересовала Ольгу Ивановну ещё и по причине прямого родства с выдающимся членом лесного коллектива, коим являлась сама Евдокия. Однако имеющиеся у Рубины способности чувствовать энергетическую наполненность окружающего её пространства, не позволили бабушке Оле находиться даже рядом с деревенским домом лесника, так как по недоразумению усердная богомолица была принята цыганкой за нечисть, по поводу чего были произведены соответствующие обряды с молитвами, защищающими от демонов и приведений.
Когда мать основного, за последние двадцать лет, персонажа лесной истории появилась в местах обитания неупокоившихся после физической смерти без вороха астральных защит, видимо, по причине стрессовой ситуации, бабушка Оля была уже осторожна: она не проявлялась сама и усердно отгоняла от людей с сиамским котом любопытных топляков и висельников, стремясь создать наиболее комфортные условия в пути для уважаемого гостя.
Заинтересованность длительной функциональностью физического организма собрала ожидающих возвращения Евдокии людей вокруг представительницы параллельного мира, которая, очевидно, преуспела в вопросах борьбы со старением. Ольга Ивановна старалась не мешать и парила рядом незаметно, медленно кружа вокруг сидящих в сумерках за столом под открытым небом, с удовольствием рассматривая красивые лица и тела, мимоходом нежно отгоняя от них комаров.
Цыганку слегка потряхивало от перевозбуждения и ощущения близкого прозрения. Сусанины чувствовали себя счастливчиками, прошедшими отбор в межгалактическую экспедицию. Сау наслаждалась всеобщим уважением и восхищением. Она говорила:
– Я заметила отсутствие психического здоровья у людей. Говоря вашим языком, вы стремитесь к превосходной степени всего, что вас окружает. И получаете это. У вас всё «пере», чрезмерно. Вы всё хотите быстро, сейчас же! Марина спросила:
– А что в этом плохого?
– Вот-вот… Склонность к философии тоже чрезмерна. Любители поговорить разговорами и заканчивают почти все свои высокие порывы… Я объясню, конечно… Постараюсь. Вообще, «плохо» и «хорошо» – категории субъективные. Во вселенной всё строго рационально и целесообразно. Плохого нет ничего. Есть чёткое соответствие причин и следствий. Одна из причин быстрого старения, то есть разрушения ваших организмов – это постоянное перенапряжение по любому поводу, которое блокирует течение энергий обмена с окружающей вечной вселенной. С Вечностью! Понимаете? Рубина молчала, синхронизируя свои жизненные позиции и выводы с только что понятыми идеями. Марина недоумённо начала рассуждать вслух:
– Я считала, что вечного нет ничего. Если посмотреть вокруг, так всё меняется непрерывно! Смена времён года, стадии роста человека, животного, растения. Всё движется!
– Конечно, движется. Так пусть и движется само, как ему положено Высшим. Люди же всюду пытаются придать ускорение, разрушая заложенные природой законы, тем самым разрушение, пропуская в себя.
– Не понимаю. Так всё же стареет и умирает!
– Вот-вот! Вы являетесь сильным, умным представителем своего племени. Вы обладаете открытым сердцем и живым умом. И вы же думаете эту мысль, которую сформировали когда-то трусы в период сильной душевной слабости. Вы поддерживаете своей энергией идею разрушения, сами того не подозревая. То, что вы называете словом «всё» – это материя, не имеющая той силы, которая есть у вас, то есть мозга! Эта материя вынуждена пользоваться теми установками, которые рождаете вы, люди, своей силой разума. Вот вы ей, удружили-то! Посмотрите, какая красота вокруг! Перемены могут происходить с этой красотой, меняя её форму и содержание, и без тления! Поверьте мне! В нашем мире деревья не сгнивают и не заваливаются, как здесь. Прожившие много лет фавны красивы. В нашем языке «старение» – есть разложение, тление биомассы от случайной или намеренной её смерти. «Естественной» смерти у нас нет. Фавны уходят отдыхать в Обитель Духа сознательно, когда миссия содружества их духа с конкретной формой тела на Земле выполнена.
– Мне что-то подсказывает. Возможно, как раз тот самый опыт духа, что сотрудничает сейчас с этой формой тела и этим мозгом. Так он мне подсказывает, что старение в нашем, человеческом понимании, – есть защита мозга от перегрузки. Человек не может долго обрабатывать, то есть переосмысливать, свой болезненный жизненный путь.
– Это правда. Я совершенно с вами согласна. В любом факте есть свои положительные аспекты. Но мы говорим сейчас о возможности жить долго, очень долго, что должно подкрепляться соответствующими навыками организма, в том числе и мозга. Ваш мозг задействован на три процента у простых, ничего не желающих знать людей, и на десять – у выдающихся. Перегреваются-то именно эти проценты! А если попробовать запустить всю систему? Может, ей будет проще работать, если все отделы будут функциональными, а не бутафорскими? Да и опыт жизненный, возможно, будет не так уж тяжёл.
Васечка, казавшийся до этого момента совершенно безучастным к теме молодости и красоты, активизировался:
– Так вы же сами говорите, что не надо торопить естественные процессы. Открытие отделов мозга, которые пока спят, или законсервированы кем-то, – не есть перегиб, чрезмерное усердие в стремлении самосовершенствования?
Сау устало вздохнула:
– Господи! Сколько же вы не знаете! Простите меня, но я не понимаю, что тянет сюда наших мужчин! Такой застой! Такое болото!
Марина заметила:
– Болото и тянет. Сутр рассказывал, что в вашем мире болот нет. А им нравится эта энергия своей необычностью, новизной, экстремальностью. Похоже, они ищут то самое чрезмерное «пере», которое отсутствует в вашей жизни.
– То-то мне так беспокойно… Чувствую, перетащат они что-то ненужное…
– Почему же «ненужное»? Может, пусть всё идёт своим чередом? А там понятно будет, кому и что было нужно.
Рубина вступилась за гостью из более стабильного мира:
– Вам бы всё перечить! Послушайте, что умная голова с работающим мозгом вам говорит! Спорщики! Вам мало доказательств, лежащих на поверхности? Посмотрите на неё! Вы знаете таких шестидесятилетних красоток, живущих на комариных болотах?
Василий смутился:
– Простите, уважаемая Сау! Я не обидеть хотел, а понять. Мне не спор интересен, а истина. Пожалуйста, расскажите что-нибудь ещё про мозг. Красавица, чувствующая себя не слишком уютно в традиционном для людей сидячем положении на скамье, попросила единственного в данный момент мужчину:
– Не сочтите за труд, юноша, принесите, пожалуйста, мне из дома матрас. Я бы, извините, прилегла. Наши возможности позволяют чувствовать себя комфортно в любом положении, не концентрируясь на помехах, но сейчас мне бы не хотелось тратить свою энергию на отвлечение от неестественного положения тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47