купить инсталляцию в москве
Через минуту движение камышей повторилось куда явственнее и отчетливей, Саша понял - на том берегу кто-то подкрадывается к воде. Вскоре его догадка подтвердилась - из зарослей показался человек с мешком за плечами, в руке он держал накачанный автомобильный баллон. Он нацепил баллон на себя и, оттолкнувшись ногами, поплыл.
Белов взглянул на Фархада, тот кивнул - вижу, мол. По инструкции они должны были сейчас передать на заставу об увиденном и вызвать тревожную группу к месту предполагаемого выхода нарушителя на берег. Покидать секрет и двигаться вслед за пловцом запрещалось - такое решение было принято Лощининым после нескольких удавшихся маневров Хромого Сабира с «подсадными селезнями».
Но Саша давно уже замыслил другой маневр. Чтобы выманить хитроумного наркоторговца на наш берег, он придумал вот что. В секрете надо сидеть вдвоем. А когда через речку сунется «селезень», одному надо в открытую отправляться за ним - так, как поступали многие бойцы до того, как Лощинин запретил покидать секреты. Тогда у второго появляется шанс взять Сабира, если, конечно, тот поверит в маневр с оставлением поста и сунется через кордон. Этим своим планом он поделился с Фарой, и тот его полностью одобрил. Оставалось только, как говорится, претворить его в жизнь. До сих пор Белову не предоставлялось случая это сделать, но сегодня все складывалось крайне удачно.
Нарушителя сносило течением, настало время действовать. Саша просемафорил Фархаду - действуем по плану. Тот коротко кивнул, привстал на колено, тем самым обнаружив себя, и снял с пояса радиостанцию Р-126.
- Первый, я - восьмой, - негромко произнес он в трубку. - Наблюдаю нарушителя, предполагаемое место выхода на берег - четвертый участок...
Пока он докладывал, Саша, стараясь не делать резких движений, отцепил от своего ремня карабин собачьего поводка.
- Поль, пойдешь с Фарой... - шепнул он в ухо насторожившемуся псу и осторожно подбросил карабин к ногам Фархада.
Тот закончил доклад, убрал рацию и, как ни в чем ни бывало, потянул к
себе собачий поводок. Поль, увидев, что его забирает не Саша, заупрямился и недоуменно повернулся к хозяину.
- Поль, иди с Фарой! - внятно и раздельно повторил Белов и сердито прошипел для верности: - А ну пошел, кому сказал!
Пес, наконец, понял, что от него требовалось. Саше даже показалось, что он раскусил весь смысл затеянной хозяином игры. Во всяком случае, он послушно замер у ноги Фархада, ни разу не взглянув в Сашину сторону, а когда Фара скомандовал «Вперед!», мгновенно рванул вслед нарушителю.
Несколько секунд - и их торопливые шаги по осыпающимся камням стихли. Белов остался один. Ему оставалось только ждать. Если его расчет окажется верным, то вскоре с того берега отчалит еще одна лодка.
Саша напряженно всматривался в сопредельный берег - там было абсолютно тихо.
«А если я ошибся? - думал он. - Если больше никого не будет? Мне-то что, а вот Фаре, за то что оставил пост и учапал за духом, вставят по полной программе. Нарушение приказа начальника заставы, да еще в наряде - это не шутка...»
Минуты бежали одна за другой, а в камышах напротив было по-прежнему тихо. Белов представил, какой разнос устроит им с Фарой Лощинин, и ему стало тоскливо.
«Ну, иди же! - мысленно молил он неведомого нарушителя. - Не дрейфь, иди! Здесь нет никого!»
И тут, словно вняв его заклинаниям, камыши на том берегу раздвинулись, и Саша увидел, как двое мужчин, почти не таясь, выволокли к воде лодку. По сравнению с плавсредством «селезня» это было целое судно - широкая, просторная, с высокими надувными бортами. Следом за ними показался и третий - налегке. Все трое забрались в лодку, самый здоровый сел на весла, и резиновая посудина резво поплыла через Пяндж, круто забирая против сильного течения.
Белов замер, он боялся даже дышать, чтобы не спугнуть нарушителей. В том, что один из этих трех - Хромой Сабир, он почти не сомневался.
Лодка с отчетливым шуршанием вклинилась в камыши на этом берегу.
Саша ждал. Через минуту он увидел, как лодка с одним гребцом отплыла обратно, а спустя еще мгновение из зарослей, осторожно оглядываясь по сторонам, вышли двое других. За плечами у них Белов разглядел увесистые мешки. Не мешкая, нарушители стали карабкаться вверх по склону - практически прямо на Сашу.
Белов, до боли сжав зубы, чтобы унять нервную дрожь, ждал, когда нарушители подойдут поближе, а лодка с гребцом отплывет подальше. Этот третий был явно лишним, и если он успеет вернуться до того, как Саша скрутит этих двоих, дело может принять совсем не желательный поворот...
Лодка достигла уже середины реки, а до нарушителей оставалось шагов десять - не больше. И тогда Саша вскочил в полный рост и, наставив автомат на духов, рявкнул:
- Стоять! Руки вверх!!
Нарушители замерли. Один медленно стал поднимать руки, а второй дернулся к поясу и выхватил пистолет. Белов, не раздумывая, выстрелил ему по ногам. Дух завыл в голос и покатился по камням вниз. И в тот же миг со стороны реки ударила длинная редь.
То, что у гребца оказался автомат, для Белова стало полной неожиданностью. Он упал на колено и дал по лодке короткую очередь. Краем глаза он увидел, что нарушитель рядом с ним упал на камни и закрыл голову руками. Из лодки ответили еще одной длинной очередью. Пули, высекая искры, ударили в валун в трех шагах от Саши. Он метнулся в сторону и, прицелившись, ответил. Лодку стремительно сносило течением все дальше и дальше, через мгновение она скрылась за излучиной реки. То ли Саша попал, то ли гребец счел за лучшее убраться - так или иначе, но теперь Белов мог заняться нарушителями.
Один из них ничком лежал рядом, вой другого доносился откуда-то снизу, от кромки камыша. Тот, второй, был вооружен, но, судя по его жалким стенаниям, ему сейчас было явно не до стрельбы.
Белов подскочил к лежащему духу. Уперев ствол «калаша» ему в спину, Саша быстро охлопал его по бокам. Под курткой, за поясом брюк, оказался «макар». Белов сунул его себе в карман, защелкнул на руках нарушителя наручники и рывком перевернул его на спину.
- По-русски понимаешь? - выдохнул он в перекошенное от страха лицо духа.
- Понимай... - кивнул тот.
- Лежи тихо, не шевелись! - прошептал Саша. - Двинешься - пристрелю!
- Карашо... - так же тихо прошептал мужчина.
Осторожно ступая, Белов начал спускаться. Второго нарушителя он не видел - тот, видимо, успел уползти в камыши, - но его стоны он слышал отчетливо. Не доходя метров двадцати, до зарослей, Саша присел за валун и крикнул:
- Эй, в камышах, выходи сам, а то стрелять буду!
Стоны прекратились, наступила полная тишина, и в этой тишине внезапно и резко хлопнул пистолетный выстрел. Пуля с визгом ударила в камень, за которым прятался Белов.
«Что делать? - замер он в растерянности. - Лезть в камыши? А если на пулю нарвусь? Это я его не вижу, а он-то, гад, видит меня как на ладошке...»
Наверное, Саша все-таки рискнул бы, но в этот момент он услышал торопливые шаги по камням и сдавленный окрик Фары:
- Белый! Ты живой?
- Живой! - радостно отозвался Белов и, высунувшись на миг из-за своего укрытия, махнул другу рукой. - Стой, Фара! Здесь, подо мной, в камышах дух с пистолетом. Я его подстрелил немного, но...
- Понял! Я тогда Поля спускаю?
Саша сразу вспомнил - где-то совсем недалеко от этого места погиб Дик. А теперь что? Еще и Поль?
- Белый! Что молчишь? Спускать? - снова выкрикнул Фара.
Саша не отвечал, он никак не мог решиться.
- Эй, шурави! - вдруг раздался из камышей жалобный, дрожащий голосок. - Не надо собака! Сдаюс! Слишишь, я сдаюс! Вот, биры!
Из зарослей вылетел какой-то предмет и с глухим стуком упал на камни. Саша пригляделся - это был пистолет.
К удивлению Белова, Хромым Са-биром оказался не тот нарушитель, который отстреливался из камышей, а первый, безвольно и покорно позволивший себя упаковать.
Весть о том, что Белов взял Хромого Сабира, разнеслась в мгновение ока, и, когда наряд с нарушителями прибыл на заставу, их встречал практически весь личный состав. Каждый считал своим долгом пожать ему руку и что было сил приложиться по плечу. Сашу, наверное, затискали бы до полусмерти, но капитан Лощинин вызволил его из тесного кольца восторженных сослуживцев.
- Молодец, Белов! - сказал он Саше, заведя его в свой кабинет. - Ей богу, молодец! Этот Сабир давно уже всему отряду был как чирий на заднице! В общем, заявляю тебе официально: я тебя, Саня, к «Боевым заслугам» представлю! А пока... - капитан встал по стойке смирно. - Благодарю за службу, товарищ младший сержант!
Саша тоже вытянулся и четко ответил:
- Служу Советскому Союзу!
- Ну вот... А сейчас приведи себя в порядок, повезем с тобой нарушителей в отряд. Я понимаю, Сань, ты устал, но... Надо показать начальству героя, понял? Надо, Саня, надо...
Когда их уазик прибыл в отряд, было уже утро. Мимо них протопали на завтрак погранцы, и Саша вдруг понял, что проголодался, как зверь. Они быстро сдали нарушителей - одного в «обезьянник», другого в медсанчасть, и Лощинин отвел Сашу в сторонку.
- Так Белов, я - к полковнику, - сказал он, - а ты пока...
- Товарищ капитан, разрешите в столовку, - взмолился Саша. - Есть хочу - умираю, честное слово!
- Добро! - подумав, кивнул капитан. - Но долго не ходи - туда и обратно.
- Есть!
Начальник заставы отправился в штаб отряда, а Белов - в солдатскую столовую. Он взял ложку, поднос и пристроился в хвост очереди.
Вдруг - хлоп! - кто-то сзади от души приложился по его плечу. Саша обернулся: перед ним в не первой свежести белой поварской куртке стоял Леха Балюк, его приятель по Хорогской учебке.
- Какие люди и без охраны! - расплылся в улыбке Леха. - Саня, какими судьбами?
- Леха, здорово! - обрадовался Белов. - Вот, нарушителей привез...
- А здесь-то что забыл? - сослуживец кивнул на очередь.
- Жрать хочу, Лех, - признался Саша. - Я ж только из наряда, прикинь...
- Понятно, сержант Белов. А ну-ка, следуй за мной! - подмигнул приятель.
Леха, дежуривший по столовой, отвел Сашу в какую-то подсобку, через минуту на столе появилась сковорода жареной картошки, банка тушенки, огурцы, помидоры... Белов с жадностью набросился на еду, а Балюк, глядя на него, с сочувствием покачал головой:
- Что ж тебя прямо из наряда в отряд-то погнали, а?
- Нарушителя взял... - пробормотал Саша с набитым ртом.
- Ну и хрен ли? Что за надобность самому-то везти? - не понимал приятель.
Саша хитро улыбнулся и не без гордости произнес:
- Я, Леха, Хромого Сабира взял.
- Иди ты! - ахнул Балюк. - Врешь!
- Пойди у Лощинина спроси, он сейчас у полковника, докладывает... - усмехнулся Белов.
- Ну, Саня... - Леха аж задохнулся от удивления и восторга. - Ну, ты даешь! А ну, погоди-ка...
Он вскочил с места, сунулся куда-то за шкаф и вылез оттуда с початой бу-тылкой водки.
- Это дело надо отметить!
Саша, увидев бутылку, замялся. С одной стороны, его могли вызвать к полковнику, а с другой... После безумного напряжения минувшей ночи выпить хотелось просто неимоверно...
- А если меня к командиру вызовут? - с сомнением спросил он.
- Саня, так по граммулечке же! - задрал брови Леха, доставая стаканы и разливая водку. - Закусишь сейчас - никто ничего не учует!
- Ну, ладно, по граммульке - давай! - решился Белов.
Приятели чокнулись и выпили. Но не успели они поставить стаканы на стол, как дверь распахнулась, и на пороге возник командир погранотряда полковник Панин. За его спиной стоял улыбающийся Лощинин.
- Ну, где тут герой? - радостно пророкотал полковник и тут же осекся.
Да, картинка была еще та - два бойца со стаканами в руках и бутылка водки на столе. Улыбка вмиг слетела с лица Панина. Он нахмурился, засопел и побагровел. Секунду-другую полковник сдерживался, а потом взбешенно рявкнул:
- Раз-дол-баи! - он развернулся на каблуках и, чуть не сбив с ног Лощи-нина, вышел.
Капитан покачал головой и с грустью сказал:
- Дурак ты, Белов. Медаль просрал...
История эта, впрочем, закончилась еще хуже. Саша не получил не только обещанной медали, приказом командира погранотряда его лишили даже полагающегося в таких случаях отпуска. Такого долгожданного, такого нужного и такого важного. А это означало, что теперь, видимо, до самого дембеля Саше не увидеть мамы, Лены и друзей.
А увидеть их всех хотелось невероятно но. Мама очень волновалась и скучала - это было заметно по ее письмам, которые становились все длинней и подробней. А вот письма Лены, наоборот, стали заметно короче, да и приходили теперь куда как реже. Саша думал - Лена просто устала ждать, и старался как-то ободрить ее. Он писал ей длинно и подробно, часто мечтая на бумаге об их будущем.
И только в письмах друзей ничего не менялось. По-прежнему раз в месяц он получал довольно подробный отчет, в котором, впрочем, тоже не все было понятно. Космос писал о какой-то бригаде, в которой трудятся они с Пчелой, но чем конкретно они занимаются - было не ясно. Осенью демобилизовался Фил, его куда-то оформили на работу, но это, кажется, была фикция, он снова тренировался в своем спортин-тернате и, в целом, все у него было по-старому.
XXXII
За месяц до дембеля Филу предложили написать рапорт на сверхсрочку. Смысл этого предложения был прост: парень остается служить и продолжает тренироваться при Центральном совете, у лучших тренеров и специалистов. Фила такой расклад более чем устраивал, он написал что требовалось и явился со всеми необходимыми бумагами к армейскому чиновнику, курировавшему в Центральном совете бокс.
Дверь в кабинет полковника была чуть приоткрыта, оттуда слышался телефонный разговор. Фил решил подождать и присел на стул рядом с кабинетом.
- А что Филатов? - вдруг услышал он из-за двери. - Ну да, и техника есть, и удар, но... Поверь моему опыту, Алексеич, ни Конакбаевым, ни Лемешевым ему не стать! Как почему? Ты его в деле видел? Он же начинает
драться всерьез только после того, как нахватает оплеух! И потом, он же до сих пор камээс, и его, похоже, это вполне устраивает! Когда он расти-то будет? А? Нет, я его решил все-таки оставить, но это так, Алексеич... Как говорится, на всякий пожарный, да и Аркатов за него просил, жалко ему парня... Что? Ах, Хоменко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
Белов взглянул на Фархада, тот кивнул - вижу, мол. По инструкции они должны были сейчас передать на заставу об увиденном и вызвать тревожную группу к месту предполагаемого выхода нарушителя на берег. Покидать секрет и двигаться вслед за пловцом запрещалось - такое решение было принято Лощининым после нескольких удавшихся маневров Хромого Сабира с «подсадными селезнями».
Но Саша давно уже замыслил другой маневр. Чтобы выманить хитроумного наркоторговца на наш берег, он придумал вот что. В секрете надо сидеть вдвоем. А когда через речку сунется «селезень», одному надо в открытую отправляться за ним - так, как поступали многие бойцы до того, как Лощинин запретил покидать секреты. Тогда у второго появляется шанс взять Сабира, если, конечно, тот поверит в маневр с оставлением поста и сунется через кордон. Этим своим планом он поделился с Фарой, и тот его полностью одобрил. Оставалось только, как говорится, претворить его в жизнь. До сих пор Белову не предоставлялось случая это сделать, но сегодня все складывалось крайне удачно.
Нарушителя сносило течением, настало время действовать. Саша просемафорил Фархаду - действуем по плану. Тот коротко кивнул, привстал на колено, тем самым обнаружив себя, и снял с пояса радиостанцию Р-126.
- Первый, я - восьмой, - негромко произнес он в трубку. - Наблюдаю нарушителя, предполагаемое место выхода на берег - четвертый участок...
Пока он докладывал, Саша, стараясь не делать резких движений, отцепил от своего ремня карабин собачьего поводка.
- Поль, пойдешь с Фарой... - шепнул он в ухо насторожившемуся псу и осторожно подбросил карабин к ногам Фархада.
Тот закончил доклад, убрал рацию и, как ни в чем ни бывало, потянул к
себе собачий поводок. Поль, увидев, что его забирает не Саша, заупрямился и недоуменно повернулся к хозяину.
- Поль, иди с Фарой! - внятно и раздельно повторил Белов и сердито прошипел для верности: - А ну пошел, кому сказал!
Пес, наконец, понял, что от него требовалось. Саше даже показалось, что он раскусил весь смысл затеянной хозяином игры. Во всяком случае, он послушно замер у ноги Фархада, ни разу не взглянув в Сашину сторону, а когда Фара скомандовал «Вперед!», мгновенно рванул вслед нарушителю.
Несколько секунд - и их торопливые шаги по осыпающимся камням стихли. Белов остался один. Ему оставалось только ждать. Если его расчет окажется верным, то вскоре с того берега отчалит еще одна лодка.
Саша напряженно всматривался в сопредельный берег - там было абсолютно тихо.
«А если я ошибся? - думал он. - Если больше никого не будет? Мне-то что, а вот Фаре, за то что оставил пост и учапал за духом, вставят по полной программе. Нарушение приказа начальника заставы, да еще в наряде - это не шутка...»
Минуты бежали одна за другой, а в камышах напротив было по-прежнему тихо. Белов представил, какой разнос устроит им с Фарой Лощинин, и ему стало тоскливо.
«Ну, иди же! - мысленно молил он неведомого нарушителя. - Не дрейфь, иди! Здесь нет никого!»
И тут, словно вняв его заклинаниям, камыши на том берегу раздвинулись, и Саша увидел, как двое мужчин, почти не таясь, выволокли к воде лодку. По сравнению с плавсредством «селезня» это было целое судно - широкая, просторная, с высокими надувными бортами. Следом за ними показался и третий - налегке. Все трое забрались в лодку, самый здоровый сел на весла, и резиновая посудина резво поплыла через Пяндж, круто забирая против сильного течения.
Белов замер, он боялся даже дышать, чтобы не спугнуть нарушителей. В том, что один из этих трех - Хромой Сабир, он почти не сомневался.
Лодка с отчетливым шуршанием вклинилась в камыши на этом берегу.
Саша ждал. Через минуту он увидел, как лодка с одним гребцом отплыла обратно, а спустя еще мгновение из зарослей, осторожно оглядываясь по сторонам, вышли двое других. За плечами у них Белов разглядел увесистые мешки. Не мешкая, нарушители стали карабкаться вверх по склону - практически прямо на Сашу.
Белов, до боли сжав зубы, чтобы унять нервную дрожь, ждал, когда нарушители подойдут поближе, а лодка с гребцом отплывет подальше. Этот третий был явно лишним, и если он успеет вернуться до того, как Саша скрутит этих двоих, дело может принять совсем не желательный поворот...
Лодка достигла уже середины реки, а до нарушителей оставалось шагов десять - не больше. И тогда Саша вскочил в полный рост и, наставив автомат на духов, рявкнул:
- Стоять! Руки вверх!!
Нарушители замерли. Один медленно стал поднимать руки, а второй дернулся к поясу и выхватил пистолет. Белов, не раздумывая, выстрелил ему по ногам. Дух завыл в голос и покатился по камням вниз. И в тот же миг со стороны реки ударила длинная редь.
То, что у гребца оказался автомат, для Белова стало полной неожиданностью. Он упал на колено и дал по лодке короткую очередь. Краем глаза он увидел, что нарушитель рядом с ним упал на камни и закрыл голову руками. Из лодки ответили еще одной длинной очередью. Пули, высекая искры, ударили в валун в трех шагах от Саши. Он метнулся в сторону и, прицелившись, ответил. Лодку стремительно сносило течением все дальше и дальше, через мгновение она скрылась за излучиной реки. То ли Саша попал, то ли гребец счел за лучшее убраться - так или иначе, но теперь Белов мог заняться нарушителями.
Один из них ничком лежал рядом, вой другого доносился откуда-то снизу, от кромки камыша. Тот, второй, был вооружен, но, судя по его жалким стенаниям, ему сейчас было явно не до стрельбы.
Белов подскочил к лежащему духу. Уперев ствол «калаша» ему в спину, Саша быстро охлопал его по бокам. Под курткой, за поясом брюк, оказался «макар». Белов сунул его себе в карман, защелкнул на руках нарушителя наручники и рывком перевернул его на спину.
- По-русски понимаешь? - выдохнул он в перекошенное от страха лицо духа.
- Понимай... - кивнул тот.
- Лежи тихо, не шевелись! - прошептал Саша. - Двинешься - пристрелю!
- Карашо... - так же тихо прошептал мужчина.
Осторожно ступая, Белов начал спускаться. Второго нарушителя он не видел - тот, видимо, успел уползти в камыши, - но его стоны он слышал отчетливо. Не доходя метров двадцати, до зарослей, Саша присел за валун и крикнул:
- Эй, в камышах, выходи сам, а то стрелять буду!
Стоны прекратились, наступила полная тишина, и в этой тишине внезапно и резко хлопнул пистолетный выстрел. Пуля с визгом ударила в камень, за которым прятался Белов.
«Что делать? - замер он в растерянности. - Лезть в камыши? А если на пулю нарвусь? Это я его не вижу, а он-то, гад, видит меня как на ладошке...»
Наверное, Саша все-таки рискнул бы, но в этот момент он услышал торопливые шаги по камням и сдавленный окрик Фары:
- Белый! Ты живой?
- Живой! - радостно отозвался Белов и, высунувшись на миг из-за своего укрытия, махнул другу рукой. - Стой, Фара! Здесь, подо мной, в камышах дух с пистолетом. Я его подстрелил немного, но...
- Понял! Я тогда Поля спускаю?
Саша сразу вспомнил - где-то совсем недалеко от этого места погиб Дик. А теперь что? Еще и Поль?
- Белый! Что молчишь? Спускать? - снова выкрикнул Фара.
Саша не отвечал, он никак не мог решиться.
- Эй, шурави! - вдруг раздался из камышей жалобный, дрожащий голосок. - Не надо собака! Сдаюс! Слишишь, я сдаюс! Вот, биры!
Из зарослей вылетел какой-то предмет и с глухим стуком упал на камни. Саша пригляделся - это был пистолет.
К удивлению Белова, Хромым Са-биром оказался не тот нарушитель, который отстреливался из камышей, а первый, безвольно и покорно позволивший себя упаковать.
Весть о том, что Белов взял Хромого Сабира, разнеслась в мгновение ока, и, когда наряд с нарушителями прибыл на заставу, их встречал практически весь личный состав. Каждый считал своим долгом пожать ему руку и что было сил приложиться по плечу. Сашу, наверное, затискали бы до полусмерти, но капитан Лощинин вызволил его из тесного кольца восторженных сослуживцев.
- Молодец, Белов! - сказал он Саше, заведя его в свой кабинет. - Ей богу, молодец! Этот Сабир давно уже всему отряду был как чирий на заднице! В общем, заявляю тебе официально: я тебя, Саня, к «Боевым заслугам» представлю! А пока... - капитан встал по стойке смирно. - Благодарю за службу, товарищ младший сержант!
Саша тоже вытянулся и четко ответил:
- Служу Советскому Союзу!
- Ну вот... А сейчас приведи себя в порядок, повезем с тобой нарушителей в отряд. Я понимаю, Сань, ты устал, но... Надо показать начальству героя, понял? Надо, Саня, надо...
Когда их уазик прибыл в отряд, было уже утро. Мимо них протопали на завтрак погранцы, и Саша вдруг понял, что проголодался, как зверь. Они быстро сдали нарушителей - одного в «обезьянник», другого в медсанчасть, и Лощинин отвел Сашу в сторонку.
- Так Белов, я - к полковнику, - сказал он, - а ты пока...
- Товарищ капитан, разрешите в столовку, - взмолился Саша. - Есть хочу - умираю, честное слово!
- Добро! - подумав, кивнул капитан. - Но долго не ходи - туда и обратно.
- Есть!
Начальник заставы отправился в штаб отряда, а Белов - в солдатскую столовую. Он взял ложку, поднос и пристроился в хвост очереди.
Вдруг - хлоп! - кто-то сзади от души приложился по его плечу. Саша обернулся: перед ним в не первой свежести белой поварской куртке стоял Леха Балюк, его приятель по Хорогской учебке.
- Какие люди и без охраны! - расплылся в улыбке Леха. - Саня, какими судьбами?
- Леха, здорово! - обрадовался Белов. - Вот, нарушителей привез...
- А здесь-то что забыл? - сослуживец кивнул на очередь.
- Жрать хочу, Лех, - признался Саша. - Я ж только из наряда, прикинь...
- Понятно, сержант Белов. А ну-ка, следуй за мной! - подмигнул приятель.
Леха, дежуривший по столовой, отвел Сашу в какую-то подсобку, через минуту на столе появилась сковорода жареной картошки, банка тушенки, огурцы, помидоры... Белов с жадностью набросился на еду, а Балюк, глядя на него, с сочувствием покачал головой:
- Что ж тебя прямо из наряда в отряд-то погнали, а?
- Нарушителя взял... - пробормотал Саша с набитым ртом.
- Ну и хрен ли? Что за надобность самому-то везти? - не понимал приятель.
Саша хитро улыбнулся и не без гордости произнес:
- Я, Леха, Хромого Сабира взял.
- Иди ты! - ахнул Балюк. - Врешь!
- Пойди у Лощинина спроси, он сейчас у полковника, докладывает... - усмехнулся Белов.
- Ну, Саня... - Леха аж задохнулся от удивления и восторга. - Ну, ты даешь! А ну, погоди-ка...
Он вскочил с места, сунулся куда-то за шкаф и вылез оттуда с початой бу-тылкой водки.
- Это дело надо отметить!
Саша, увидев бутылку, замялся. С одной стороны, его могли вызвать к полковнику, а с другой... После безумного напряжения минувшей ночи выпить хотелось просто неимоверно...
- А если меня к командиру вызовут? - с сомнением спросил он.
- Саня, так по граммулечке же! - задрал брови Леха, доставая стаканы и разливая водку. - Закусишь сейчас - никто ничего не учует!
- Ну, ладно, по граммульке - давай! - решился Белов.
Приятели чокнулись и выпили. Но не успели они поставить стаканы на стол, как дверь распахнулась, и на пороге возник командир погранотряда полковник Панин. За его спиной стоял улыбающийся Лощинин.
- Ну, где тут герой? - радостно пророкотал полковник и тут же осекся.
Да, картинка была еще та - два бойца со стаканами в руках и бутылка водки на столе. Улыбка вмиг слетела с лица Панина. Он нахмурился, засопел и побагровел. Секунду-другую полковник сдерживался, а потом взбешенно рявкнул:
- Раз-дол-баи! - он развернулся на каблуках и, чуть не сбив с ног Лощи-нина, вышел.
Капитан покачал головой и с грустью сказал:
- Дурак ты, Белов. Медаль просрал...
История эта, впрочем, закончилась еще хуже. Саша не получил не только обещанной медали, приказом командира погранотряда его лишили даже полагающегося в таких случаях отпуска. Такого долгожданного, такого нужного и такого важного. А это означало, что теперь, видимо, до самого дембеля Саше не увидеть мамы, Лены и друзей.
А увидеть их всех хотелось невероятно но. Мама очень волновалась и скучала - это было заметно по ее письмам, которые становились все длинней и подробней. А вот письма Лены, наоборот, стали заметно короче, да и приходили теперь куда как реже. Саша думал - Лена просто устала ждать, и старался как-то ободрить ее. Он писал ей длинно и подробно, часто мечтая на бумаге об их будущем.
И только в письмах друзей ничего не менялось. По-прежнему раз в месяц он получал довольно подробный отчет, в котором, впрочем, тоже не все было понятно. Космос писал о какой-то бригаде, в которой трудятся они с Пчелой, но чем конкретно они занимаются - было не ясно. Осенью демобилизовался Фил, его куда-то оформили на работу, но это, кажется, была фикция, он снова тренировался в своем спортин-тернате и, в целом, все у него было по-старому.
XXXII
За месяц до дембеля Филу предложили написать рапорт на сверхсрочку. Смысл этого предложения был прост: парень остается служить и продолжает тренироваться при Центральном совете, у лучших тренеров и специалистов. Фила такой расклад более чем устраивал, он написал что требовалось и явился со всеми необходимыми бумагами к армейскому чиновнику, курировавшему в Центральном совете бокс.
Дверь в кабинет полковника была чуть приоткрыта, оттуда слышался телефонный разговор. Фил решил подождать и присел на стул рядом с кабинетом.
- А что Филатов? - вдруг услышал он из-за двери. - Ну да, и техника есть, и удар, но... Поверь моему опыту, Алексеич, ни Конакбаевым, ни Лемешевым ему не стать! Как почему? Ты его в деле видел? Он же начинает
драться всерьез только после того, как нахватает оплеух! И потом, он же до сих пор камээс, и его, похоже, это вполне устраивает! Когда он расти-то будет? А? Нет, я его решил все-таки оставить, но это так, Алексеич... Как говорится, на всякий пожарный, да и Аркатов за него просил, жалко ему парня... Что? Ах, Хоменко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20