Звонит телефон.

ВИКТОРИЯ (подходит, берет трубку). Да, двести десятый… Семена Николаевича?

РУКОСУЕВ. Никаких разговоров. Положите трубку.
ВИКТОРИЯ (по телефону). Он… он занят… Что передать?.. Метранпаж?.. Откуда?.. Из т
ипографии?.. Что?.. Наборщик?.. Это точно?.. Хорошо, я передам… (Положила трубку.)
Метранпаж Ц это из типографии.
КАЛОШИН. Из типографии?
ВИКТОРИЯ. Наборщик.
КАЛОШИН. Наборщик? (Небольшая пауза. Затем начинает смеяться, но тут же сто
нет.) Наборщик? (Смеется и стонет.) Мышь типографская… Тля!.. Букашка!.. А ведь к
ак напугал… До смерти напугал…
РУКОСУЕВ. Перестань, Семен! Тебе нельзя шевелиться.
КАЛОШИН. Ну не идиот ли я?.. Слова перепугался, звука… скрипа тележного… Ст
ыд… Позор…
РУКОСУЕВ. Помолчи, я тебя прошу.
КАЛОШИН. Да так, видно, мне и надо… Как был невежа, так невежей и помираю…
РУКОСУЕВ. Лежи спокойно… (Делает Калошину укол.) Воды!

Виктория подает стакан с водой

КАЛОШИН. Зачем?.. Помираю я, Борис, чего уж тут… Сердце… Чувствую, как оно ост
анавливается…
РУКОСУЕВ (подает Калошину лекарство). Выпей.
КАЛОШИН. Напрасно это… Все напрасно…
РУКОСУЕВ. Пей, Семен.
КАЛОШИН. Нет, Борис. Видно, от судьбы не уйдешь…

Небольшая пауза. Стакан с водой Рукосуев поставил на тумбочку.

Давно, когда я еще баней заведовал, сказал мне как-то один грамотный челов
ек. С вашим характером вы, говорит, далеко пойти можете, но, говорит учтите,
погубит вас ваше невежество. Так оно и вышло Хотел я от судьбы уйти: следы
заметал, вертелся, петли делал, с места на место перескакивал Сколько я пр
офессий переменил? Кем я только не управлял, чем не заведовал?.. И складом, и
баней, и загсом, и рестораном. И по профсоюзу, бывало, и по сапожному делу, по
снабжению, и по спортивному сектору Ц в каких только сферах я не вращалс
я? С кем только дела не имел? И с туристами, и с инвалидами, и со шпаной, бывал
о. Большим начальником, правда, никогда не был, но все же… Одно время был я д
аже директором кинотеатра… И везде, бывало, что-нибудь да получится. То ин
вентаря, бывало, не хватит, то образования… Всякое со мной случалось, но ни
чего, везло мне все же. Хлебнешь, бывало, а потом, глядишь, снова выплыл… Суд
ьба только меня и остановила. Сколько ни прыгал, и досталась мне в конце ко
нцов эта самая гостиница. И метранпаж в результате… (Чуть передохнул.) Нач
альства я, Бога всегда боялся… Ничего я на свете не боялся, кроме начальст
ва. Больше скажу: я так его боялся, что, когда сделался начальником, я самог
о себя стал бояться. Сижу, бывало1 в своем кабинете и думаю Ц я это или не я.
Думаю Ц как бы мне самого себя, чего доброго, под суд не отдать… После при
вык, конечно, но все равно. По сути дела, так всю жизнь и прожил в нервном нап
ряжении. Дома, бывало, еще ничего, а придешь на работу Ц и начинается. С одн
ими одно да себя изображаешь, с прочими Ц другое, и все думаешь, как бы себ
я не принизить. И не превысить. Принизить нельзя превысить и того хуже… Де
нь и ночь, бывало, об этом думаешь. Откровенно, Борис, тебе скажу, сейчас вот
только и дышу спокойно… Перед самой смертью…
РУКОСУЕВ. Да подожди ты, Семен…
КАЛОШИН. Нет, Борис, моя песенка спета… Кончено…

Снова стучат. Виктория снова подходит к двери.

Увидишь жену мою… первую жену, Клаву… Дочь мою увидишь Ц передай им, что п
омирал, мол, о них думал…

Виктория приоткрыла дверь и шепчет что-то, очевидно Марине.

РУКОСУЕВ. Закройте дверь.
КАЛОШИН. Эх, Борис! Только и было жизни, что в молодости… Помнишь?.. Помнишь,
на реке работали?.. Буксир был «Григорий Котовский», помнишь?.. А «Лейтенан
т Шмидт»? (Плачет.) Помнишь…
РУКОСУЕВ. Помню, помню. Ты только не волнуйся.
КАЛОШИН. А «Иван Тургенев»? (Плачет.) Эх, Борис… Пропала моя жизнь… пропала
… А кто виноват?.. Метранпаж виноват?

Стук в дверь.

Жена новая виновата?
РУКОСУЕВ. Никто не виноват, лежи спокойно. (Пытается завладеть рукой Кало
шина.)
КАЛОШИН (убирает руку). Нет, Борис. Сам я виноват… Сам во всем виноват.

Снова стук в дверь.

ВИКТОРИЯ (у двери). Жена ваша просится.
КАЛОШИН. Впустите ее.
РУКОСУЕВ. Нет, нет.
КАЛОШИН. Пусть войдет… Что она мне сделала? Ведь я знал, все знал… Только в
ид делал, что не знаю… А ей что? Она молодая, красивая, ей жить хочется. Ведь
она меня в два раза моложе, я ей, можно сказать, Жизнь испортил… Пусть войд
ет, проститься нам надо.

Виктория впускает Марину,

МАРИНА. Семен!.. Как он?.. Семен, как ты?
КАЛОШИН. Марина, бог с тобой, прощаю я тебя… И ты меня прости. И не поминай ли
хом… Похорони меня и выходи замуж… Ничего. Выходи, пока не поздно…
МАРИНА (удивилась и растрогалась). Семен! Да что же это ты?
КАЛОШИН. Да вот за него и выходи, за этого… Если он тебе нравится.

Марина заплакала.

Да пусть он войдет.
МАРИНА (плача, открывает дверь). Олег!.. Иди сюда, Олег…

Камаев появляется в дверях.

КАЛОШИН. Войди.

Камаев входит, останавливается рядом с Мариной.

Ну что, Борис?.. Погляди на них…
МАРИНА (в голос). Семе-ен!.. Век тебя не забудем…
КАЛОШИН. Ну и бог с вами… Живите.
КАМАЕВ (ошеломлен). Что?
КАЛОШИН. Женитесь, говорю… Разве ты не хочешь?
КАМАЕВ. Я?.. Нет, я… Признаться, я об этом не думал.
МАРИНА (перестала плакать). Как Ц не думал?.. Ты всегда говорил…
КАМАЕВ. Разве я говорил?
МАРИНА. Ну как же, Олег…
КАМАЕВ. Значит, говорил. Но еще не думал.
МАРИНА. Да ты что, Олег? Выходит, ты меня обманывал?
КАМАЕВ (пришел в себя). Совсем нет, но… Нельзя же так. Человек умирает, а мы п
ро женитьбу… Нехорошо.
КАЛОШИН. Ничего… Дачу отдадите Клаве, а квартиру себе берите. Да живите др
ужно. За деньгами не гоняйтесь, за чинами тоже… Главное, чтобы совесть был
а чиста…
РУКОСУЕВ. Подожди, Семен… (Пытается взять руку Калошина, чтобы прослушат
ь пульс.)
КАЛОШИН (убрал руку). Хватит, Борис… Мое дело ясное… Мне конец… Сердце… Вот
-вот оно разорвется… (Камаеву.) А метранпаж Ц это не из министерства, запо
мните… Это из типографии, наборщик…
КАМАЕВ. Что вы говорите?
КАЛОШИН. Учиться надо, молодой человек…

Рукосуев наконец завладел рукой Калошина, прослушивает пульс.

Если бы я мог прожить еще одну жизнь… разве бы я так ее прожил?
РУКОСУЕВ. Подожди-ка…
КАЛОШИН. Марина… Плиту мне положите… Небольшую… она недорого стоит.

Марина снова заплакала,

На плите напишите…
РУКОСУЕВ. Подожди-ка… Ничего не понимаю…
КАЛОШИН. Хотя… Не надо ничего писать. Только фамилие, имя, отчество, год ро
ждения и…
РУКОСУЕВ (возбужденно). Семен! Ты… У тебя… Ну конечно! У тебя приличный пул
ьс…

Небольшая пауза.

У тебя вполне приличный пульс!.. Минутку! Посмотрим давление… (Измеряет Ка
лошину давление.)

Пауза.

Семен! Тебе лучше.
КАЛОШИН. То есть как?
РУКОСУЕВ. Так! Считай, что выкарабкался.
КАМАЕВ (Рукосуеву). Серьезно?
РУКОСУЕВ. Какие могут быть шутки? Он будет жить.
МАРИНА. Семен…
КАЛОШИН. Жить?.. (Садится на постели.) Но… но как же так?
РУКОСУЕВ. Будешь жить, Семен… Ты что, недоволен?
КАЛОШИН. Но как же?.. Что же это получается?
КАМАЕВ. А что вас смущает? Живите на здоровье. Вам крупно повезло.
МАРИНА. Живи, Семен, к конечно…
КАЛОШИН. Но что же я теперь… как?
КАМАЕВ. А в чем, собственно, дело? Если вас смущает ваше завещание, так вы… в
ы не стесняйтесь. Пусть все будет по-старому. У меня, например, никаких пре
тензий.
МАРИНА. Вот как?
КАМАЕВ. Да. (Калошину.) Откровенно говоря, мне даже так больше нравится.
МАРИНА. Но ты… ты всегда говорил…
КАМАЕВ. Что я говорил? Послушай, что за навязчивая идея? Даже неловко, чест
ное слово. Человек жить остался, радоваться надо, а ты что? Нет, я этого не по
нимаю.
ВИКТОРИЯ. Я не могу…
МАРИНА (Камаеву). А я тебя, кажется, поняла.
РУКОСУЕВ. Семен, что с тобой?.. Ты что, не рад?
МАРИНА. Так вот нет же! Не бывать по-старому!.. Семен! Прости меня! (Приближае
тся к Калошину.) Прости, Семен… Я… Если ты… Я останусь с тобой! А он… этот… Я
знать его не хочу!
КАМАЕВ. И слава богу.
МАРИНА. Семен! Прости…
РУКОСУЕВ (Калошину). Да очнись ты!
МАРИНА. Семен! Посмотри на меня! Скажи что-нибудь…

Стук в дверь

ВИКТОРИЯ. Кто там еще?.. Я не могу…

Стук повторяется.

Войдите!

Появляется Потапов. Он сильно возбужден.

ПОТАПОВ. Можете меня поздравить. Они выиграли… А что тут у вас происходит
?.. Здесь в коридоре вся гостиница собралась.
КАЛОШИН. Вся гостиница?.. (Энергично.) К черту гостиницу! Я начинаю новую жиз
нь. Завтра же ухожу на кинохронику.
ВИКТОРИЯ. Нет, я больше не могу!

Занавес

Анекдот второй
Двадцать минут с ангелом

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
ХОМУТОВ Ц агроном.
АНЧУГИН Ц шофер
УГАРОВ Ц экспедитор (командированные из города Лопацка)
БАЗИЛЬСКИЙ Ц скрипач, прибывший на гастроли.
СТУПАК Ц инженер
ФАИНА Ц студентка (молодожены).
ВАСЮТА Ц коридорная гостиницы «Тайга».



Двухместный номер той же гостиницы. В комнате беспорядок, на столе пусты
е бутылки. Шторы закрыты, комнату освещает дешевая люстра.
Из соседних номеров доносятся звуки: пассажи, исполняемые на скрипке, и в
ремя от времени женский смех. На одной из постелей сидит Угаров. Он только
что проснулся и теперь сидит понуря голову. Его гнетет похмелье
Он поднимается, шарит в тумбочке и под столом. Он уже одет, но на ногах у нег
о один ботинок. Угарову лет тридцать с лишним, он проворен, суетлив, не лиш
ен оптимизма, который сейчас, правда, ему трудно проявить.
Он осматривает бутылки. Видно, что они пусты. С отвращением пьет воду из гр
афина. Напился. Отдышался. Шарит по карманам. В кармане ни ероша, это стано
вится понятным. Идет по комнате, отрыл шторы. За окном, оказывается, белый
день.

УГАРОВ (громко). Подъем!

Анчугин просыпается, приподнимает голову, тупо смотрит на Угарова.
Анчугин угрюм, медлителен, тяжеловат на подъем. Энергия дремлет в нем до п
оры до времени.

С добрым утром!
АНЧУГИН (сообразив, где он и что с ним, собственно, происходит). Выпить. (Прот
янул руку в сторону стола.)
УГАРОВ. Выпить?.. Сколько хочешь. (Подает Анчугину графин с водой.)
АНЧУГИН (отстранил руку Угарова с графином). Выпить.
УГАРОВ. Не хочешь? А чего ты хочешь? (С горькой усмешкой.) Водки, пива или, мож
ет, коньяку?
АНЧУГИН. Водки.
УГАРОВ (помолчал). Так. Водку, значит, предпочитаешь.
АНЧУГИН. Нету?.. Ничего?.. (Поднимается, осматривает пустые бутылки.) А деньги
есть?
УГАРОВ (бросает Анчугину его пиджак). Обследуй.
АНЧУГИН (шарит по карманам, трясет пиджак). Тишина… А у тебя?
УГАРОВ. Ни копейки… Слушай, а где мой ботинок? Ты не знаешь? (Ходит по комнат
е, ищет ботинок.) Где он делся?.. Ты его не видел?..

Молчание.

А есть у нас в этом городе знакомые?
АНЧУГИН. У меня Ц никого.
УГАРОВ. И у меня. Я здесь в первый раз. (Маленькая пауза.) Надо соображать. Хо
тя бы три рубля.
АНЧУГИН. Три шестьдесят две.
УГАРОВ. А закусь?
АНЧУГИН (помолчав). А где их взять?
УГАРОВ. На заводе?
АНЧУГИН. Правильно, на заводе. А то где?
УГАРОВ (рассуждает). Нежелательно… Первый раз. Служебные отношения, сам п
онимаешь…
АНЧУГИН. Звони.
УГАРОВ. Вот положение… Ну ладно. (Придвинул к себе телефон. Колеблется.) На
рушаю этикет…
АНЧУГИН. Хрен с ним, с этикетом.
УГАРОВ. Нежелательно… У нас ведь как? Экспедитор дает, а экспедитору никт
о ничего не дает Ц закон… Ну ладно. (Набирает номер.) Молчит… (Достает запи
сную книжку.)
АНЧУГИН (поставил бутылки рядом). Тридцать шесть копеек.
УГАРОВ. Полста семь-пятнадцать, начальник сбыта. Строгая женщина… (Набир
ает номер.) Не отвечает.
АНЧУГИН. Тридцать шесть, а бутылка пива-тридцать семь. Не получается.
УГАРОВ. Полета семь-тридцать четыре, проходная. (Набирает номер.) Фарфоров
ый?.. Почему у вас контора не отвечает?.. Серьезно? (Положил трубку.) Вот, Федор
Григорьевич, сегодня воскресенье… выходной…

Молчание, а за стеной Ц скрипка.

АНЧУГИН. Да… Оригинальный случай…
УГАРОВ. Слушай! Где же мой ботинок? Украли его, что ли?

За стеной скрипка активизируется.

АНЧУГИН. А этому (жест головой в сторону стены) горя мало. Пилит и пилит.
УГАРОВ. А что ему делать? Артист. Обеспеченный человек.
АНЧУГИН. Надоел.

Женский смех.

Вот еще тоже. Кобыла.
УГАРОВ. А тут парочка поселилась. Молодые. Веселые… И водки им не надо. (С на
деждой.) Федор Григорьевич! А кто пил?
АНЧУГИН. Не помню. (Пауза.) Беда… Отправили меня с тобой на мою голову. Я три
месяца не пил, а ты, змей, за три дня всего меня испортил.
УГАРОВ. Да ладно, Федор Григорьевич, этим ты себе не поможешь. Где денег-то
взять?
АНЧУГИН. Где их возьмешь.
УГАРОВ. Занять.
АНЧУГИН. У КОГО?
УГАРОВ. В том-то а вопрос. Думать надо. Соображать.
АНЧУГИН. Не могу я думать, у меня голова болит.

Молчание. Слышна скрипка.

(Вдруг вскакивает.) Замолчит он или нет? (Хотел ударить кулаком по стене, но
Угаров его удержал.)
УГАРОВ. Спокойно, Федор Григорьевич, так ты себе тоже не поможешь.
АНЧУГИН. Душу он мне выматывает.
УГАРОВ. У него работа такая, зачем шуметь. Наоборот, артистов уважать надо
. Они большие деньги заколачивают. (Изображает игру на скрипке.) Туда прове
л Ц рубль, обратно Ц опять же рубль. (Неожиданно.) Даст он нам трояк или нет
?
АНЧУГИН. Он?
УГАРОВ. А что тут такого? Так, мол, и так, не одолжите ли до завтра. Сегодня да
ем телеграмму Ц завтра получаем. А?.. Давай, Федор Григорьевич.
АНЧУГИН. А почему я? Почему, к примеру, не ты?
УГАРОВ. Ну, Федор Григорьевич. Я же твой начальник как-никак.
АНЧУГИН. Какой ты начальник, (Помолчал.) Не пойду.
УГАРОВ. Федор Григорьевич! Ты посмотри на меня. Куда же я пойду? Я же без бот
инка!.. Ведь в таком виде нельзя появляться в обществе. Неприлично…
АНЧУГИН.. Не пойду,
УГАРОВ. Ладно. Ты иди к молодоженам, а музыканта я беру на себя, так уж и быть
… Ну?.. Они сюда на машине прикатили Ц богатые, вдвоем опять же Ц добрые.
1 2 3 4 5 6 7