— Я пытаюсь ее разыскать. За сведения назначена награда в десять долларов.
— Она что-нибудь натворила?
— Нет. Кто-то завещал мисс Руке двести долларов, и я пытаюсь ее найти.
Я вытащил десятидолларовую банкноту и положил на видное место.
— Что ж, она здесь работала, — сказал он оттаивая. — Но где она теперь, не знаю. Она отправилась в Голливуд, но дать гарантии, что она до него добралась, не могу.
— У вас нет ее фотографии?
— Нет.
— Красивая девушка? Он кивнул.
— Шлюха, не оставляла в покое мужиков, вечно таскала их в амбар. Дармовая потаскуха.
— Брюнетка, голубые глаза, прекрасная фигурка? — спросил я.
— Глаза не голубые, скорее темные.
— Когда она уехала отсюда?
— Примерно с год.
— Вы не можете вспомнить поточнее? Мне нужна точная дата, — я положил на стойку еще пять долларов.
Он посмотрел на деньги, подумал немного и покачал головой.
— Не могу вспомнить, но подождите немного, я веду записи.
Когда он вернулся, я допивал кофе.
— Нашел. Она уехала пятого июля прошлого года. Это произошло за три дня до катастрофы в Галлапе. Я дал ему обещанные деньги и вышел.
«Ясно, — сказал я себе, — просвет расширяется». Посмотрев на дорожную карту, я выехал из города. Следующей моей» остановкой был Окмалги в Оклахоме. Я приехал туда в сумерки. Это был типичный провинциальный городок, и я сразу направился в первый же бар.
— Я ищу семью Руке, — сказал я, обращаясь к бармену, — они все еще живут в городе?
Он наморщил лоб, словно упоминание об этой семье доставляло ему неприятность:
— Только старшая сестра Катарина. Она замужем и живет на горе. Все остальные разбрелись, когда умер старик. И это было правильно. Семейка полоумных. Всем горожанам они доставляли одни неприятности.
Я улыбнулся:
— Я ищу Веду Руке. Вы ее помните?
— А вы кто — полицейский?
— Нет. Она унаследовала небольшую сумму. Я должен ее вручить. Вы ее помните?
— Будьте уверены, Веда — самая сумасшедшая из их семьи. Она не могла пропустить спокойно ни одного мужика, — он покачал головой. — Значит, она получила наследство?
— Где живет ее сестра?
Он подробно объяснил, и я поднялся на вершину горы, где находилось несколько домиков.
Сестра походила на Веду не больше, чем я. Это была толстая, краснощекая баба.
Когда я рассказал ей, почему разыскиваю Веду, она отнеслась ко мне по-дружески.
— Я не видела се год, — сказала она, вытирая руки о грязную салфетку. — Что вы говорите? Кто же завещал ей деньги?
— Один парень, которого она знала. Пока мне не удалось разыскать вашу сестру. У вас есть ее фотография?
— Только детская.
Она показала мне старую карточку чрезвычайно плохого качества. Я вглядывался в худое детское лицо, пытаясь узнать Веду, которую знал Флойд Джексон.
— У нее нет каких-нибудь родимых пятен, шрамов?
— Есть. Одно красное и круглое, величиной с десятицентовую монетку, но его неудобно демонстрировать. — Она показала, где родинка находится. Она была права, такие места не выставляют на всеобщее обозрение.
— У нее голубые глаза?
— Нет, черные.
Я поблагодарил женщину. Вопрос был решен, и я не собирался больше тратить время. Я узнал все, что мне было нужно. Теперь предстояло найти Веду. Я двинулся в долгий, но обнадеживающий путь.
Глава 17
У меня было такое чувство, что Веда сама найдет меня, как только узнает, что я ее разыскиваю. Именно так и произошло.
Ник дал понять своим парням, что мы ищем Веду и тот, кто подскажет, где ее найти, получит награду. Мы дали им подробные приметы, включая и родимое пятно.
А я тем временем колесил по Санта-Медине и окрестностям Сан-Луи Бич. Двадцать четыре часа в сутки я пропадал на улицах. Это была трудная работа, но я не терял надежду.
Через три дня она попалась в расставленные сети.
Я прогуливался по Гран Рю, когда почувствовал, что за мной следят. Я сам неплохо умею вести слежку и засекаю, когда это производят со мной. Я давно развил инстинкт, предупреждающий о том, что кто-то начал наступать на пятки.
Мне не понадобилось много времени, чтобы засечь Веду. Теперь у нее были рыжие волосы, но я узнал ее по походке. Я узнал бы ее даже с завязанными глазами. Она не имела ни малейшего понятия, как незаметно вести объект. Начнем хотя бы с того, как следовало одеться. Бывшего детектива бесполезно выслеживать в блузке кирпичного цвета и желтых обтягивающих брюках. И уж совсем ни к чему прятаться за деревьями и стендами с объявлениями.
Я ловко ушел от преследования и сам из объекта превратился в сыщика. Мое внезапное исчезновение ошеломило Веду, и она некоторое время слонялась по тротуарам, надеясь встретить меня вновь.
Я следовал за ней метрах в пяти, и стоило ей оглянуться, как она увидела бы меня, но ей и в голову это не могло прийти.
Комедия продолжалась до тех пор, пока она не остановилась, очевидно, в поисках решения.
Я стоял в нескольких метрах позади и «читал» газету так, чтобы она закрывала лицо. Она представить не могла, что я так близко.
В конце концов, она сердито передернула плечами и направилась к автомобильной стоянке.
Моя тачка была на ходу, и, когда она выехала на своем новом «меркьюри», я поехал вслед за ней.
Через некоторое время я сообразил, что она направляется в Сан-Бернардино. На этой дороге не было другого города. Это был единственный населенный пункт, стоявший на дороге.
Я нажал на газ, перегнал ее «меркьюри» и скрылся в облаке пыли.
Когда она приехала в город, я уже поставил машину в гараж и взял напрокат двухместную машину спортивного типа. Это был автомобиль, превосходно предназначенный для слежки. Мне хотелось разузнать, где живет моя прежняя подружка, и я разузнал. Это было легче, чем опустить монетку в прорезь приходской копилки.
Дом стоял на возвышенности, скрытый раскидистыми деревьями. Веда остановила машину и вышла. К тому времени я знал, что она снимала меблированный дом, но адреса пока не выяснил. Теперь, когда ее убежище было установлено, я спокойно мог вернуться в Санта-Медину, пребывая в уверенности, что дело близится к развязке.
Я приехал к Нику и рассказал обо всем. Сначала он отказывался, спорил, ругался, но в конце концов согласился сыграть ту роль, которую я ему уготовил.
На следующий день рано утром я направился в Сан-Бернардино. Снова оставив машину в гараже, я пошел к дому Веды.
В ее саду было где спрятаться, и я устроился за оградой, ожидая, когда она выйдет из дома. Ждать пришлось долго, но в полдень она показалась. С минуту постояла на верхней ступеньке, озирая сад. Меня не беспокоило, что она заметит присутствие постороннего, слишком хорошо я был укрыт густой листвой.
Она находилась очень близко ко мне, и я нашел, что у нее болезненный вид. На Веде было красное облегающее платье, подчеркивающее ее стройную фигуру. В руке она держала соломенную шляпу от солнца. Все вещи были новыми, значит, деньги у нее водились.
Я смотрел, как она села в машину и направилась в город — наверное, поехала разыскивать меня.
Убедившись, что район предстоящей операции очищен от предполагаемого противника, я подошел к дому и позвонил. Никто не ответил. Перед тем как наброситься на замочную скважину, я оглянулся. Заросли высоких цветов отделяли дом от дороги. Никто не мог меня увидеть. Через несколько секунд я справился с замком и вошел. Единственное, что встретило меня внутри, — ее запах, навеявший воспоминания.
Я напряг внимание и обошел комнату за комнатой с пистолетом в руке. Было видно, что помещениями не занимались. Убедившись, что никто не прячется за занавесками, я прошел в спальню. Я считал, что она вернется только к вечеру, но стопроцентной уверенности в этом у меня не было. Платяной шкаф в спальне был заперт на ключ, но я открыл его без особого труда: Внизу стоял чемодан. Его замок тоже был заперт, и вот он потребовал от меня немалых усилий, так что в конце концов пришлось его просто взломать. В чемодане хранились всего две вещи: толстая пачка пятидесятидолларовых банкнот и золотая пудреница. Я переворошил эту груду денег. Я насчитал около двадцати тысяч — столько осталось от суммы, которую Бретт собирался уплатить мне за кинжал. Я не был удивлен, так как уже догадался, кто убил Бретта. Банкноты были только подтверждением.
— Не двигаться! — крикнула Веда, появляясь на пороге.
Я слышал ее шаги, но сознательно пошел на риск. Была одна вещь, которой и должен был заняться Ник.
— Здравствуй, Альма, — сказал я, улыбаясь. Она наставила на меня пистолет. Лицо ее выражало такую уверенность в собственной правоте, что это могло смутить кого угодно.
— Ты что-то сказал? — голос ее прозвучал низко и осторожно.
— Ситуация изменилась, малышка! Помнишь, ты сказала: вначале Бретт, потом Макс, затем я. Теперь моя очередь это говорить.
— Что ты сказал? — повторила она.
— Да. Мне очень жаль, птичка, но я не могу рисковать. Я видел, как ее палец потихоньку давит на спусковой крючок, и понял, что, если ее не остановить, она выстрелит. Это был весьма неприятный момент. Надо было ее заговорить.
— Джо дал тебе сведения, так? — спросил я. — Думаю, что он. Родимое пятно все открыло, да, Альма? Я понимал, что единственный способ тебя найти — это сделать так, чтобы ты меня увидела. Как только Джо рассказал тебе о родимом пятне, ты поняла, что я все знаю о Веде. Я не ошибся, ведь это был Джо, да? Это он позволил тебе уйти в тот злополучный вечер, когда ты смогла съездить и расправиться с Бреттом. Должно быть, здорово накачала Джо, хитрая Альма?
— Не называй меня так!
— Почему? Разве ты не Альма Бейи?
— Сколько у меня времени до их прихода?
— Немного.
— Сколько, Флойд?!
То, как она смотрела на меня, заставило сильнее забиться мое сердце. Если бы она отложила пистолет, я сжал бы ее в объятиях. Я всегда вел себя с женщинами как дурак.
— Немного, малышка. Почему ты мне ничего не рассказала? Я мог бы что-то придумать. Почему ты пыталась свалить убийство Бретта на меня?
— Эта роль для тебя в самый раз, я не отказываюсь от очевидных вещей. Ты сказал полицейским?
— Редферну.
— Что ж, по крайней мере, Флойд, ты не будешь присутствовать на моем допросе.
— Если меня убьешь, ничего не изменится. Тебе не выбраться из этого дерьма, разве что… если все расскажешь. Я мог бы попытаться все уладить.
Болтая без умолку, я готовился застать ее врасплох и тянул время. Я оттолкнул чемодан с дороги и мысленно напрягся, оценивая расстояние.
Это было рискованное мероприятие.
— Каким образом?
— Вся полиция в городе принадлежит Нику, и мы поможем тебе покинуть страну.
Легкая улыбка приподняла уголки ее губ.
Внезапно я понял, что чувствовал Макс, когда она приближалась к нему с кочергой в руке. Я мгновенно вспотел.
— Я тебе не верю, Флойд, ты негодяй, был негодяем, им и останешься.
Теперь я был готов. Секундой позже она бы поняла мою готовность. Сейчас или никогда.
— Сюда, Редферн, — крикнул я, — входите и арестуйте ее.
Это выбило ее из седла, и она обернулась. Я бросился на нее. Пистолет продолжал находиться на уровне моей головы, но она опоздала. Грохнул выстрел. Пуля только оцарапала мне ухо.
Я набросился на Альму, пытаясь разжать пальцы. Она изворачивалась, как змея. Если бы я не отбросил ее в последний момент, она всадила бы мне пулю в бок. Прозвучал выстрел, пуля прошла сквозь пиджак, и я почувствовал ее горячее дыхание на своем плече.
Овладев оружием, я принялся за его хозяйку. Она ударила меня локтем в живот и вонзила ногти в лицо, извиваясь и колотя ногами. Но пистолет был у меня, я отшвырнул его в сторону.
Когда она вторично набросилась на меня, я заорал, чтобы она остановилась, но она не отреагировала на крик. Она, очевидно, была уверена, что я не смогу убить бывшую любовницу. Я должен был выстрелить в нее, но не хотел этого.
Ударом кулака я отправил ее на другую половину комнаты.
— Остановись! — орал я, ее безумная ярость пугала меня. Она с воплем снова набросилась на меня. Я схватил ее в охапку, кровь бросилась мне в лицо. От удара кулаком в бок она упала, по инерции упал и я. Пока поднимался на ноги, она метнулась к пистолету, но я настиг разъяренную кошку в тот момент, когда ее пальцы уже дотянулись до него. Я рванул Альму за платье. Она лягнула меня и отбросила к постели, а сама прыгнула в сторону. Разорванное платье соскользнуло на пол.
Кровь струилась по лицу Альмы. Под глазом, в том месте, где побывал мой кулак, красовался огромный фингал. И все-таки упорство сумасшедшей дамочки было вознаграждено — она подняла пистолет, но я успел перехватить ее кисть одной рукой. К несчастью, ладонь моя была мокрой от пота, и я не смог удержать ее запястье. Она выстрелила в меня. Пуля задела бицепс. Когда она снова собиралась нажать на спусковую собачку, я ударил кулаком сверху по ее руке. Пистолет развернулся дулом к ней, и в эту минуту раздался еще один выстрел.
Мгновение мы смотрели друг на друга, потом оружие выпало из ее рук. Шатаясь, я поднялся.
— Доволен? — в ее голосе послышались саркастические нотки.
— Веда!
Я услышал скрип тормозов перед домом. Она смотрела на кровь, хлещущую из раны у нее в боку.
— Что ж, пусть будет так, Флойд. — Постепенно ее голос перешел в приглушенное бормотание. — Надеюсь, ты еще будешь счастлив.
— Какая же ты дурочка! Зачем затеяла эту возню? Я мог бы устроить тебе побег, если бы ты все рассказала мне.
Дверь с треском распахнулась, и на пороге возник Редферн. Позади него держался Саммерс.
— Почему вы не приехали раньше? — вырвалось у меня. — Почему?
Они смотрели на меня непонимающе.
— Это не Джексон! — Саммерс направил на меня пистолет. — Не двигаться! — пролаял он. — Одно неверное движение, и ты получишь пулю.
— Она ранена, — попытался объяснить я. — Сделайте что-нибудь, позовите доктора.
Редферн подошел и осмотрел Веду:
— Он в вас стрелял?
— Да, хотел устранить меня как свидетельницу, — слабеющим голосом произнесла она. — Сперва он убил Бретта, потом прикончил Макса Отиса. Заставьте его показать, где зарыт Отис, не дайте ему выкрутиться.
— Что? — я подошел к ней, отстранив Редферна. — Хватит лгать. У меня на руках все доказательства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23