Если это не Бойд, то кто же остается на подозрении? Шейла Кондрик — будущая мадам Бретт? Возможно. Один из слуг или охранников Бретта? Или мистер икс… Я не знал. Самый простой способ прийти к чему-то — это начать все сначала, стараясь игнорировать то, что было проблематично, и подробно останавливаясь на том, что лежит на поверхности.
Если я не поспешу найти убийцу, полиция найдет меня, и вопрос будет решен. Что же я знал? Немного. Бретт должен был знать убийцу, без этого тот не смог бы приблизиться к столу с пистолетом. Причина убийства — двадцать пять тысяч. Дальше — эти таинственные слова, касающиеся и Бретта и Макса. «От Верна Альме. Лучший друг мужчины — его жена». Что хотели этим сказать? Сыграло ли это какую-то роль в убийстве Бретта? Почему Макс написал эти слова? Кто такие Берн и Альма?
В дверь постучали. Голос Ника тихо позвал меня.
Я отодвинул кресло и открыл дверь.
— Есть какой-нибудь прогресс?
— Никакого. Мой мозг работает так, словно решил тысячу задач про бассейны, в которые по одной трубе втекает, а по другой вытекает.
— Над чем работаешь?
— Я жду Лу. Он должен узнать насчет алиби Бойда. Время упущено, но я попытаюсь докопаться до истины. А вдруг? Всякое может быть. А ну-ка, посмотри сюда… — я перебросил ему карточку Бретта. — Ты что-нибудь понимаешь?
Он прочитал, нахмурился, а потом сказал:
— Ты думаешь, это код? Я не считаю, что лучший друг мужчины — это его жена. Думаю, что лучший друг — это собака.
— Не будь циником. Мысль, подобная этому девизу, посещает мужчину накануне свадьбы , верно?
— Я бы не стал жениться.
— Я говорю не о тебе, а о парне, влюбленном в свою жену. Это вещь, которую понять нельзя до тех пор, пока не женишься.
— Я так не считаю, — он запустил пальцы в волосы и нахмурился. — Как это все касается тебя и твоего дела?
— Бретт дал мне свою визитную карточку. Он хотел, чтобы я ему позвонил. Я нашел эти слова на обороте визитки, и они меня заинтриговали.
Ник пожал плечами:
— Ради всего святого, я не понимаю, почему это связано с его смертью?
— Это должно иметь смысл, поверь нюху старой ищейки, и я обязан до него докопаться. Если бы я знал, кто такие Верн и Альма! Тогда это могло бы вывести меня на верную дорогу. Как же мне узнать?
Ник подумал и снова покачал головой:
— Что ж, есть еще Бейи, но толстосумы, как Бретт, не водятся с парнями такого сорта.
— Ты хочешь сказать о Берне Бейи, специалисте по сейфам?
— Я подумал именно о нем, но это пустой номер. Вряд ли он замешан.
— Да, — согласился я с Ником и потянулся за сигаретой. — У него ведь была жена Альма, так?
— Ну да, поэтому я о нем и подумал.
— Этого не может быть — Бретт не стал бы знакомиться со взломщиками банков, к тому же этой пары нет в живых.
— Да, Верн был убит федеральной полицией года два назад, а Альма погибла годом позже в автомобильной катастрофе. Я успокоился.
— Знаешь, минуту назад я думал, что у меня в руках появилась тончайшая нить. Однако это просто совпадение. Ты уверен, что они оба погибли?
— Думаю, да. Во всяком случае, Лу сможет рассказать об этом более подробно, так как они с Верном были приятелями.
— Не думаю, что это существенно повлияет на мои рассуждения. Как бы мне вырваться и допросить несостоявшуюся мадам Бретт. Она, думаю, много интересного могла бы рассказать.
— Ты не можешь этого сделать, Флойд. Тебе и носа нельзя высунуть. Будь я на твоем месте, и не помышлял бы об этом. Эта баба не имеет к убийству никакого отношения, да и слова эти ничего не значат, сам посуди.
Ник не знал, что Макс тоже интересовался ими. Но о Максе я не хотел говорить никому.
В дверь постучали. Это был Лу.
— Ну как?
Он покачал головой.
— Это не Бойд. Я могу еще что-либо для вас сделать?
— Это не Герман и не Бойд. Кто же еще? Шейла? Она была на месте преступления, но доказать ее причастность… Это может быть еще кто-то, кого мы не знаем. Большой выбор, а?
Лу понимающе улыбнулся:
— Я понимаю, что вы чувствуете. Опять все по новой, да?
— Да, — я встал и принялся ходить по комнате. — Вы ведь знали Бейи?
— Довольно хорошо. Мы вместе ходили на дело, года три или четыре назад. После того как он женился, я не виделся с ним так часто, как раньше. Но при чем здесь он?
— Не знаю, — я протянул ему визитку. — Ты что-нибудь понимаешь?
Лу смотрел, разинув рот.
— Конечно, это Бейи. Он всегда говорил, что Альма его лучший друг. Они обожали друг друга. Я заволновался:
— Ты в этом уверен, Лу, это очень важно.
— Уверен. Берн произносил эти слова сотни раз. Всем дружкам надоело их слушать, мне тоже.
— Он мог знать Бретта?
— Верн? Нет, это невозможно. Он не водился с миллионерами.
— Однако Бретт записал его слова на своей визитке.
— Верн никогда не знал Бретта, — убежденно сказал Лу. — Он никогда не ездил в сторону Тихого океана дальше Канзаса, а это, согласитесь, на приличном расстоянии от того места, где жил Бретт. Нет, Бретт и Верн никогда не встречались, в этом я убежден.
— Что с ним произошло?
— Его убили. Это случилось после ограбления банка. Может, вы помните банк Тюльзи? Верн удрал с сотней тысяч долларов. Это была прекрасная работа. Он и Альма были счастливы, но потом… Деньги вскружили ей голову. У Верна был с собой автомат. Он подстрелил двух копов, одного ранил, убил двух банковских сторожей…
— Да, теперь вспоминаю. Это было года два назад.
— Именно так. Федеральная полиция ополчилась против него. Верна искали днем и ночью. В конце концов его засекли в одном доме в Далласе, окружили это место и начали пальбу. Когда полиция ворвалась в дом, то обнаружила его, нашпигованного двадцатью пулями, но он был еще жив и умер по дороге в больницу. Альма же удрала.
— Ас ней что сталось? — поинтересовался я.
— Она как раз уезжала за покупками, когда поймали Верна. В чемоданах нашли сто тысяч долларов, так что они знали, что у нее мало денег. Все бросились по ее следам. Через год полиции удалось установить, что она живет в Элк-сити, но, когда примчались туда, она уже уехала. Два дня спустя шериф Галлапа узнал Альму и дал сигнал о ее местонахождении. Она, должно быть, спряталась в Альбукерке, а почуяв облаву, снова пустилась в путь. Ее тело нашли в нескольких километрах от Галлапа в автомобиле, потерпевшем аварию. Машина загорелась, так что Альма была неузнаваема, когда ее обнаружили. Но это точно была Альма, заявили копы. С того времени прошел год.
Я подумал и покачал головой:
— Это точно Альма? Сомнений нет?
— Конечно, это могла быть и не она, — сказал Лу с иронической улыбкой. — Но федеральная полиция решила, что это Альма, а федералы практически никогда не ошибаются. Машина была ее, один из чемоданов отброшен в сторону. Он был полон ее носильных вещей. Отпечатков пальцев взять не удалось, так как труп сильно обгорел. Но если это была не она, то кто же?
— Никто не исчезал в то время?
— Об этом ничего не говорилось.
— Я, должно быть, выгляжу ненормальным, но что известно о Шейле Кондрик?
— Мне ничего.
— Неплохо было бы разузнать о ней подробнее. Займитесь, Лу. Мне хотелось бы выяснить, зачем она приехала сюда и чем занималась в последнее время. Она приехала из Сан-Франциско. Вам следует туда съездить и навести справки.
Лу посмотрел на меня удивленно.
— Я буду заниматься этим?
— Обязательно.
— Хорошо, но это, по-моему, ложный ход.
— Может быть, ты и прав, но это единственная зацепка, которая у меня есть. Я попытаюсь кое-что разузнать и сам.
— Не понимаю, какое Альма и Верн имеют отношение к этому, — сказал Ник, качая головой. — Но поступай, как считаешь нужным.
— Минутку, Лу, — сказал я, когда он направился к двери, — вы когда-нибудь видели Альму?
— Однажды, но я с ней не разговаривал. О ждала Верна в машине.
— Вы ее помните?
— Смутно. Она была блондинкой, и это все, что могу вспомнить.
— Хорошо, Лу.
Когда он вышел, я сказал Нику:
— Первое, что я завтра сделаю, — это уеду отсюда. Возьми и спрячь мои деньги. Если погибну, они останутся тебе.
На следующее утро я уехал из Санта-Медины в Альбукерк. По дороге я остановился в Галлапе и пошел повидать шерифа.
Это был упитанный, добродушный человек в возрасте, у которого было полно свободного времени. Он принял меня с распростертыми объятиями, когда я объяснил, что собираюсь писать книгу о Бейи.
— Я не могу вам подробно рассказать о нем, — сказал он. — Садитесь и чувствуйте себя как дома. У меня, к сожалению, кончилось спиртное, но, думаю, это нестрашно.
Я сказал, что переживу, а сам усиленно размышлял, что можно выжать из этого субчика.
Он хорошо помнил этот несчастный случай со сгоревшей машиной. Для его городка это было крупное происшествие.
— Вот как это произошло, — сказал он, потянувшись за трубкой. — Я стоял на пороге, греясь на солнышке, когда она проезжала мимо. Приметы, которые дала федеральная полиция, не были подробными. Я знал, что ищут девушку-блондинку в темно-коричневом пальто, сидящую за рулем зеленого «крайслера». Что ж, машина, которую вела девушка, была именно такой, но номер не совпадал. На девушке было кожаное пальто. Я обратил внимание на красотку, но не более того.
Она покупала в магазине что-то, а я все спрашивал себя, не Альма ли это. Я слишком стар, чтобы играть в перестрелки, но позвонить-то мог. Когда она уехала, я дозвонился до полицейского управления и сказал им, что видел Альму. И вот результат! Ее нашли в полутора километрах от города в машине, разбившейся о дерево.
"Хорошо иметь шерифа, который выполняет так формально свою работу», — подумал я.
— Кто мог доказать, что в машине была Альма? Он зевнул:
— Но это же очевидно. За ее поиск и поимку была назначена награда. По справедливости она принадлежала мне, но офицер федеральной полиции вытребовал ее для себя. Он все же оказался достаточно честным малым и поделился со мной частью вознаграждения. Сомнений быть не могло. Имелись все доказательства. Нашли кожаное пальто. Оно обгорело, но его можно было опознать. В чемодан были сложены вещи Альмы.
— А отпечатки пальцев?
— К чему вы клоните, молодой человек? У федералов в картотеке не хранилось ее отпечатков. Не стоит интересоваться такой ерундой. Если будете таким подозрительным, то не успеете оглянуться, как состаритесь.
Я поблагодарил его и вышел на солнышко, далеко не удовлетворенный.
Из Галлапа я поехал в Альбукерк, где повидал шефа местного отделения печати. Я рассказал ему ту же сказку о своих писательских замыслах и спросил, нет ли у него сведений об Альме, которые мне нужны для романа.
— Что именно вы хотели знать, мистер Декстер?
— Мне хотелось увидеть дом, где жила Альма, и узнать, она ли сидела за рулем машины в момент аварии. Он заморгал:
— Смешно слушать вас. Было время, когда я тоже сомневался, но потом это прошло. Ее опознал офицер федеральной полиции. Повезло ему — отхватил премию в две тысячи долларов.
— А что с ним потом стало?
— Ушел в отставку. Теперь разводит кур.
— Почему вы сомневались вначале, что это Альма? Он улыбнулся:
— Мы, журналисты, люди подозрительные, да и кое-кто в Галлапе поговаривал, что в машине было две девушки. Но шериф заявил, что это ложь, а значит, так оно и было.
— А кто поговаривал?
— Я забыл его имечко, да он и уехал из города.
— Вы знаете, куда он уехал?
— В Амарильо. Но это ненадежный свидетель. Он вечно был пьян, полжизни потратил в поисках денег на выпивку, так что его показания ничего не стоят.
— Я буду вам очень признателен, если вы дадите мне его имя и адрес.
Эта процедура заняла немного времени, и в конце концов я получил то, что хотел.
Я поехал к дому, где жила Альма, но новые владельцы не захотели со мной разговаривать.
Из Альбукерка я отправился в Амарильо, где разыскал Несби, который надирался в баре.
Он был сильно под мухой, соображал с трудом, но, когда я заказал солидную порцию виски, он встрепенулся. Да, он помнит, что видел Альму в Галлапе. Нацелив на меня грязный палец и выкатив блеклые голубые глаза, Несби заявил:
— Я знаю, что та авария была подстроена. Коп из федеральной полиции давно намеревался получить премию и получил. В машине было две девушки. Я видел это так же ясно, как вас. Одна была богатая, другая победнее. Шериф тоже видел, но скрыл, так как коп из федералки кинул ему кусок. Когда я проболтался, они стали мне угрожать.
Я посмотрел на него с сожалением. Шеф отдела печати был прав, говоря, что это ненадежный свидетель — никто не поверил бы ему на суде.
— Вторая девушка, она была…бедная?
Он задумался, борясь со слабеющей памятью, и отступился.
— Не знаю, — признался он. — Я не обратил внимания. Женщины меня не интересуют, мистер. Но их было две, в этом я могу поклясться.
— Она тоже была блондинка?
— Не думаю. Скорее брюнетка, в этом я уверен.
— Почему вы сказали, что одна богатая, а другая бедная?
— Из-за одежды. — Казалось, его удивил мой вопрос. — Она была в грязном плаще, без шляпы. Ну, вы представляете.
Больше из него ничего нельзя было вытянуть, поэтому, заказав ему еще порцию виски, я вышел из бара.
Забравшись в машину, я долго не трогался с места. Я не спешил с выводами, припоминая все с тех пор, как познакомился с Германом.
Это заняло у меня больше часа. Я составил версию, от которой у меня по спине побежали мурашки. Я все еще был в гнусной переделке, но впереди наметился просвет. Я чувствовал, что если предприму поиск в этом направлении, то обязательно к чему-то приду.
Я вспомнил, что Веда рассказывала мне о своей прежней жизни. Она проезжала по дороге, соединяющей Баконис с Голливудом, национальная дорога № 65. Где-то поблизости должен быть расположен ресторан, в котором она работала. Я решил попытаться узнать это.
Я провел в дороге два дня, останавливаясь в каждом ресторане, и наконец нашел нужное заведение в Клинтоне.
Мне стало понятно, что это то самое место, потому что позади ресторана был амбар.
Оставив машину на улице, я толкнул дверь и вошел. Худой угрюмый человек стоял за стойкой и смотрел в пустоту.
Когда он поставил перед собой чашку кофе и принялся отрезать кусок яблочного пирога, я спросил:
— У вас работала Веда Руке?
— Ну и что?
Он положил мне пирог и посмотрел вопрошающе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23