Поэтому терапевтическая ценность второго шага за-
ключается, во-первых, в том, что он усиливает готов-
ность человека преодолеть лежащее в основе расстрой-
ство. Человек начинает в полной мере понимать необ-
ходимость изменения, и его довольно неопределенное
желание преодолеть расстройство превращается в
твердую решимость серьезно вступить в борьбу с этой
наклонностью.
Эта решимость необходимо образует мощную и име-
ющую огромное значение силу, нужную для осуществ-
ления любого изменения. Но даже самая яростная ре-
шимость мало что значит без способности довести это
изменение до конца. А эта способность постепенно уве-
личивается по мере того, как одно проявление за дру-
гим становится ясно видным. В то время как человек
прорабатывает внутренние смыслы невротической на-
клонности, его иллюзии, страхи, уязвимые места и внут-
ренние запреты постепенно сдают свои позиции. В ре-
зультате этого он становится не таким беззащитным и
изолированным, как прежде, утрачивает свою враждеб-
ность, Возникающее улучшение в его отношениях с
другими и с самим собой в свою очередь делает невро-
тическую наклонность менее необходимой и увеличива-
ет его способность справиться с ней.

Эта часть работы имеет важное дополнительное зна-
цеме - она рождает побудительный мотив открыть те
дкоры, которые препятствуют более глубокому изме-
нению. Силы, мобилизованные до сих пор, помогли по-
степенно разрушить власть данной частной наклонности
и вследствие этого вызвать определенные улучшения.
Но сама наклонность и многие ее проявления почти на-
верняка тесно связаны с другими, возможно противо-
речащими ей побуждениями. Поэтому человек не мо-
жет полностью преодолеть трудности, работая только
над той подструктурой, которая образовалась в связи с
одной наклонностью. Например, Клара изжила часть
своей навязчивой скромности посредством анализа
этой наклонности, но некоторые скрытые смыслы, за-
ключенные в этой скромности, были в то время еще вне
досягаемости, потому что переплетались с ее болезнен-
ной зависимостью и могли быть проработаны только
вместе с этой более глубокой проблемой.
Этот третий шаг - выявление и понимание взаимо-
связей между различными невротическими наклонно-
стями - ведет к осознанию наиболее глубоких конф-
ликтов, означает понимание попыток их решения и того,
как эти попытки приводили до сих пор лишь ко все
более и более сильной запутанности. Прежде чем при-
ступить к этой части работы, человек может достичь
глубокого осознания сторон конфликта, но все еще
втайне держаться за веру в то, что их можно прими-
рить. Он может осознать, например, природу своего по-
буждения быть деспотичным и природу своего желания
быть предметом восхищения. Он пытается примирить
эти наклонности, иногда признавая наличие деспотиче-
ского побуждения и не имея ни малейшего намерения
его изменить. В глубине своей души он ожидает, что
признание этой деспотической наклонности позволит
ему ее сохранить, тем самым завоевать одобрение за
достигнутое продвижение в своем осознании. Другой
человек, который стремился к сверхъестественной без-
мятежности, но также был движим мстительными по-
буждениями, вообразит, что способен быть невозмути-
мым большую часть года, но изредка позволять себе
нечто вроде отпуска, давая волю своей мстительности.
Очевидно, однако, что никакого фундаментального из-
менения не может произойти до тех пор, пока человек
295
втайне придерживается подобных решений. Когда
третья стадия проработана от начала до конца, становит-
ся возможным понять промежуточный характер этих
решений.
Терапевтическая ценность такого шага заключается
также в том факте, что он дает возможность распутать
порочные круги между различными невротическими на-
клонностями, открыв те пути, которыми они усиливают
одна другую, и те, которыми они конфликтуют одна с
другой. Таким образом, это означает понимание так на-
зываемых симптомов, то есть явных патологических
проявлений, таких, как приступы тревоги, фобии, де-
прессии, грубые навязчивости.
Довольно часто приходится слышать утверждения о
том, что в психотерапии важно выявить конфликты. По-
добные утверждения имеют такую же ценность, как и
убеждение в том, что важное значение имеет невроти-
ческая уязвимость, или ригидность, или стремление к
превосходству. На самом деле, что действительно важ-
но - так это обнаружить всю структуру - не более и
не менее того. Существующие конфликты иногда могут
быть осознаны на довольно ранних стадиях анализа. Та-
кое осознание, однако, бесполезно до тех пор, пока
компоненты конфликтов не будут до конца поняты и
ослаблены в своей интенсивности. Только после того,
как будет выполнена эта работа, открывается доступ к
самим конфликтам.
Позвольте закончить это обсуждение постановкой
вопроса о практическом значении информации, пред-
ставленной в этой предыдущей главах. Дает ли она
определенные и детальные указания относительно то-
го пути, которым надо следовать в анализе? Ответ
будет таким, что никакое количество знаний не может
осуществить таких ожиданий. Одна из причин этого
заключается в том, что различия среди людей слиш-
ком велики, чтобы позволить вести поиск по какому-
то одному предписанному пути. Даже если мы предпо-
ложим, что в нашей цивилизации существует лишь
ограниченное число отличных друг от друга невротиче-
ских наклонностей, скажем 15, количество их воз-
можных комбинаций будет практически бесконечным.
296
Другая причина заключается в том, что в анализе мы
ридим не одну наклонность, четко отделенную от Дру-
гой, но общую и сложную картину взаимодействия;
поэтому необходима гибкая изобретательность, чтобы
отделить компоненты общей картины. Третья сложность
заключается в том, что часто следствия различных на-
клонностей не являются очевидными как таковые, но
сами являются вытесненными, таким образом делая
осознание наклонности значительно затрудненным. И
наконец, анализ в той же мере представляет собой
человеческие взаимоотношения, как и обычное иссле-
дование. Было бы слишком однобоко думать об анали-
зе как об исследовательском путешествии, в котором
принимают участие двое коллег или друзей, в равной
степени заинтересованных в наблюдениях и конечных
результатах. В анализе особенности пациента и его
расстройства, не говоря об особенностях аналитика,
имеют решающе важное значение. Его потребность в
любви и привязанности, его гордость, уязвимость в
такой же степени присутствуют и оказывают влияние
как в этой, так и в других ситуациях, а сам анализ
неизбежно вызывает реакции тревоги, враждебности
и защиты против таких осознаний (инсайтов), которые
угрожают его системе безопасности или развившейся
у него гордости. Несмотря на то что все эти реакции
полезны, при условии, что человек понимает их
смысл, они тем не менее усложняют процесс и за-
трудняют возможность переноса на него обобщений.
Утверждение, что каждый анализ в значительной
степени должен вырабатывать свою собственную по-
следовательность решения проблем, может внести ро-
бость во многие чувствительные души, особенно в те из
них, которые наиболее болезненно переживают за то,
чтобы все делать правильно. Но для их же собственной
уверенности они должны иметь в виду, что эта после-
довательность не привносится искусственно посредст-
вом ловких манипуляций аналитика, а складывается не-
посредственно и спонтанно, потому что заключается в
самой природе проблем, из которых одна становится
доступной только после решения другой. Иными слова-
ми, когда кто-либо анализирует самого себя, он обычно
делает шаги, описанные выше, всего лишь следуя тому
материалу, который появляется в процессе анализа. Ко-
297
нсчно, иногда случается так, что он касается вопросов,
на которые в данное время пока еще не в состоянии
ответить. В такие моменты опытный аналитик сможет
заметить, что данная тема выходит за рамки понимания
пациента и поэтому ее лучше временно оставить. Давай-
те предположим, например, что пациент, все еще пре-
бывающий в глубоком убеждении в своем абсолютном
превосходстве над другими, даст материал, позволяю-
щий предположить, что у него есть страх неприятия со
стороны других. Аналитик будет знать, что преждевре-
менно браться за разрешение страха отвержения паци-
ента, потому что последний сочтет невероятным, что у
такого высшего существа, каким он себя считает, воз-
можен такого рода страх. Во многих же других случаях
аналитик только при ретроспективном взгляде осозна-
ет, как и почему проблема не была доступна для разре-
шения в данный момент. Другими словами, он также
может действовать методом проб и ошибок.
При самоанализе, возможно, возникнет меньше ис-
кушения преждевременно браться за разрешение неко-
торого фактора, потому что человек будет интуитивно
уходить от проблемы, трезво воспринимать которую он
еще не способен. Но если после нескольких попыток
разрешить проблему в течение определенного времени
он действительно заметит, что ни на йоту не продвига-
ется к решению, он должен понять, что он, возможно,
еще не готов работать над данной проблемой и что ему
лучше на какое-то время оставить ее. Не стоит беспо-
коиться такому повороту дел, потому что очень часто
преждевременная атака проблемы дает ключ к дальней-
шей работе. Однако едва ли стоит подчеркивать, что
могут быть и другие причины того, почему решение, ко-
торое вроде бы само напрашивается, не принимается
пациентом, и он не должен слишком часто прибегать к
предположению о том, что разрешение проблемы
преждевременно.
Информация такого типа полезна не только для пре-
дупреждения неоправданного разочарования, но также
и для помощи, так как дает возможность соединить в
одно целое и понять те особенности, которые в против-
ном случае оставались бы разрозненными наблюдения-
ми. Человек может осознать, что испытывает затрудне-
ния при обращении к другим людям с вопросами. Его
может раздражать и унижать предложенная ему по-
мощь, Но если он будет немного знаком с невротиче-
скими наклонностями, то, возможно, поймет, что все
эти реакции вытекают из лежащей в их основе навяз-
чивой наклонности быть самостоятельным. Однако его
поведение можно объяснить и обычной усталостью от
людей, но чувство оскорбленной гордости, которое мо-
жет возникать в отдельных случаях, под это объясне-
ние не подходит. Любая догадка должна высказываться
как возможный вариант и восприниматься так до тех
пор, пока не появятся доказательства ее обоснованно-
сти. Но даже и тогда необходимо снова и снова удосто-
вериться, действительно ли в этом предположении ни-
чего не упущено. Естественно, нельзя ожидать, что ка-
кая-либо одна наклонность сможет объяснить все: нуж-
но обязательно помнить, что противотоки неизбежны.
Следует помнить, что наклонность, выдвинутая в пред-
положении, представляет одну из навязчивых сил и по-
этому должна обнаруживать себя в наборе взаимосвя-
занных реакций.
Его знания окажут существенную помощь и после
осознания невротической наклонности. Понимание
важного терапевтического значения открытия различ-
ных проявлений и следствий этой наклонности может
помочь обдуманно сосредоточить на этом внимание
вместо того, чтобы теряться в неистовых поисках при-
чин, се власти, большинство из которых может быть
понято только позднее. Такое понимание будет особен-
но ценно, направляя мысли человека к постепенному
осознанию цены, которую он платит за следование дан-
ной наклонности.
Что касается конфликтов, то практическая ценность
психологических знаний лежит в том, что это знание
освобождает человека от простого челночного движе-
ния взад-вперед между разными позициями. Клара, на-
пример, при анализе себя потеряла значительное время,
колеблясь между двумя тенденциями: с одной стороны,
во всем обвинять других и с другой - себя. Таким об-
разом, она оказалась в замешательстве, потому что хо-
тела решить вопрос: какая из этих противоположных
тенденций на самом деле ей свойственна или по край-
ней мере которая из них преобладает? В действитель-
ности же присутствовали обе тенденции, проистекаю--.
99
щие из противоречивых невротических наклонностей.
Тенденция искать вину в себе и всячески избегать об-
винять других была одним из результатов ее навязчивой
скромности. Другая же - возлагать вину на других -
возникала в результате потребности чувствовать свое
превосходство над другими. Эта тенденция делала для
нее невыносимым признаться в каких-либо своих недо-
статках, Если бы в это время она подумала о возможно-
сти существования конфликтующих тенденций, про-
истекающих из конфликтующих источников, она могла
бы осознать этот процесс намного раньше.
До сих пор мы кратко знакомились со структурой
неврозов и обсуждали тот общий путь, следуя которым
надо пытаться работать над бессознательными силами,
чтобы постепенно получить ясную картину всей невро-
тической структуры в целом. Мы еще не касались спе-
цифических средств их вскрытия. В двух следующих
главах мы будем обсуждать работу, которую пациент и
аналитик должны проделать для того, чтобы в конечном
счете достичь понимания личности пациента.
Роль пациента
в психоаналитическом процессе
Самоанализ - это попытка быть одновременно и паци-
ентом и аналитиком, и поэтому желательно обсудить
задачи каждого из этих участников аналитического про-
цесса. Следует иметь в виду, однако, что этот процесс
является не только суммой работ, проделанных анали-
тиком и пациентом, но что это также и человеческие
взаимоотношения. То, что в анализе участвуют два че-
ловека, оказывает значительное влияние на работу,
проделываемую каждым,
Перед пациентом стоят три главные задачи:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72