По-видимому, диадема." Он снял шляпу, надел на голову кольцо,
закатил глаза... Странно. Обруч соскользнул ему на уши. Сполз на глаза.
Тьма. Лайан лихорадочно стащил его с головы. Бронзовый обруч, толщиной в
руку. Странно.
Он попробовал снова. Обруч скользнул по голове, по плечам. Голова
оказалась в темном необычном пространстве. Глядя вниз, он увидел, что
обычный свет прекращался там, куда сполз обруч.
Медленно вниз... Теперь оно окружало его лодыжки - в неожиданном
страхе Лайан сорвал кольцо со своего тела и появился, мигая в
бордово-красном свете леса.
Он заметил в листве сине-голубое и зелено-белое сверкание.
ТВК-человек верхом на стрекозе, свет отражается в крыльях насекомого.
Лайан резко позвал:
- Эй ты!
ТВК-человек опустил свою верховую стрекозу на ветку.
- Что тебе нужно, Лайан?
- Смотри и запоминай, что увидишь. - Лайан надел на голову обруч,
опустил до ног, снова поднял. Посмотрел на твк-человека, который жевал
травинку. - Что ты видел?
- Я видел, как Лайан исчез из виду, остались только его красные
туфли. Все остальное растаяло в воздухе.
- Ха! - воскликнул Лайан. - Подумать только! Ты видел что-нибудь
подобное?
ТВК-человек беззаботно спросил:
- У тебя есть соль? Мне нужна соль.
- А какие новости ты мне принес?
- Три эрба убили Флореджина-Снотворца и взорвали все его шары. Воздух
над его домом долго был многоцветным от летящих обрывков.
- Грамм.
- Принц Кандайв Золотой построил баржу из резного дерева и теперь
плывет по реке Скаум на Регату.
- Два грамма.
- Золотая ведьма, по имени Лит, поселилась на лугу Тамбер. Она тихая
и очень красивая.
- Три грамма.
- Хватит, - сказал ТВК-человек и наклонился, глядя, как Лайан
взвешивает соль на крохотных весах. Он уложил соль в маленькие корзины и
подвесил их по обе стороны ребристой груди насекомого, затем поднял
стрекозу в воздух и исчез в листве.
Лайан опять надел бронзовый обруч и на этот раз переступил через него
и вышел в окружающую его тьму. Что за удивительное укрытие! Отверстие,
вход в которое можно спрятать в самом укрытии! Опустил кольцо вниз, поднял
его над плечами, снял и оказался опять в лесу с маленьким бронзовым
браслетом в руке.
"Хо! А теперь на луг Тамбер взглянуть на золотую ведьму!"
Дом ее - простой шалаш из тростника, купол с двумя круглыми окнами и
низкой дверью. Он увидел Лит в пруду, когда она стояла по колено в воде и
ловила лягушек себе на ужин. Белая юбка высоко подвернута; девушка была
неподвижна, и темная вода кругами расходилась от ее стройных колен.
Она была прекраснее, чем Лайан мог себе представить, как будто один
из лопнувших шаров Флореджина взорвался здесь над водой. Светло-кремовая
кожа, тронутая золотом; волосы - еще более чистое, влажное золото. Глаза
похожи на глаза самого Лайана - большие, золотые, широко расставленные и
слегка раскосые.
Лайан остановился на берегу. Ведьма испуганно вздрогнула, ее спелый
рот полураскрылся.
- Смотри, золотая ведьма, здесь Лайан. Он пришел на Тамбер, чтобы
приветствовать тебя; он предлагает тебе свою дружбу, свою любовь...
Лит наклонилась, зачерпнула пригоршню грязи и бросила ему в лицо.
Выкрикивая яростные проклятия, Лайан вытер глаза, но дверь ее дома
уже была закрыта.
Лайан пошел к двери и постучал кулаком.
- Открой и покажи свое ведьмино лицо, иначе я сожгу твой дом.
Дверь открылась, девушка выглянула с улыбкой.
- Что еще?
Лайан вошел в дом и бросился к ней, но двадцать острых лезвий
взметнулись в воздухе, двадцать стрел уперлись в его грудь. Он
остановился, с поднятыми бровями, с дергающимся ртом.
- Назад, сталь, - сказала Лит, и лезвия исчезли. - Я легко могла бы
отобрать у тебя жизнь. Если бы захотела.
Лайан нахмурился и как бы в раздумье потер подбородок.
- Понимаешь, - сказал он серьезно, - как ты безрассудна. Лайана
боятся те, кого боится сам страх, и любят те, кого любит любовь. А ты, -
он осмотрел ее золотое тело, - ты спела, как сладкий фрукт. Ты
нетерпелива, ты сверкаешь и дрожишь от любви. Ты нравишься Лайану, и он
даст тебе много тепла.
- Нет, нет, - с легкой улыбкой ответила Лит. - Ты слишком торопишься.
Лайан удивленно взглянул на нее.
- Неужели?
- Я Лит, - сказала она. - Ты видишь, какова я. Я волную, я бурлю, я
тревожу. Но я смогу полюбить только того, кто окажет мне услугу. Он должен
быть храбрым, быстрым и хитроумным.
- Так это обо мне, - сказал Лайан и пожевал губу. - Послушай,
давай...
Она попятилась.
- Нет, нет! Ты забыл. Ты не послужил мне, не заслужил мою любовь!
- Вздор! - бушевал Лайан. - Посмотри на меня. Заметь мою совершенную
грацию, красоту моей фигуры и лица, мои большие глаза, золотые, как и у
тебя, мою замечательную красоту и силу... Это ты должна мне служить. Так
оно и будет. - Он опустился на низкий диван. - Женщина, дай мне вина.
Она покачала головой.
- В моем маленьком шалаше меня нельзя заставить. Может быть, снаружи,
на лугу Тамбер - но не здесь, среди двадцати моих стальных лезвий,
отвечающих на мой призыв. Здесь ты должен повиноваться мне... Поэтому
выбирай. Либо вставай и уходи, чтобы никогда не возвращаться, либо
согласись выполнить одно мое маленькое поручение. Тогда получишь меня и
весь мой пыл.
Лайан сидел прямо и неподвижно. Странное существо, эта золотая
ведьма. Но заслуживает некоторых усилий, и он заставит ее заплатить за
дерзость.
- Хорошо, - сказал он вежливо. - Чего ты хочешь? Драгоценностей? Я
удушу тебя жемчугами, ослеплю бриллиантами. У меня есть два изумруда
размером в твой кулак, это зеленые океаны, взгляд тонет в них и остается
внутри навсегда, блуждая меж вертикальных зеленых призм...
- Нет, не драгоценности...
- Значит, враг. Так просто. Лайан убьет ради тебя хоть десять
человек. Два шага вперед, удар, и все. - Он сделал выпад. - И душа,
стеная, летит вверх, как пузырек в кувшине меда.
- Нет. Мне не нужны убийства.
Он, нахмурившись, снова сел.
- Что же тогда?
Ведьма отошла к задней стене и потянула уголок занавески. Та
отодвинулась, открыв золотой ковер, на котором была изображена
ограниченная двумя крутыми горами широкая долина, по которой мимо тихой
деревни в рощу протекала спокойная река. Река золотая, золотые горы,
золотые деревья - золото разнообразных оттенков, богатое, вычурное. Все
это создает впечатление многоцветного ландшафта. Но ковер был грубо
разрезан пополам.
Лайан был очарован.
- Великолепно, великолепно...
Лит сказала:
- Здесь изображена волшебная долина Аривенты. Вторая половина ковра у
меня украдена, и ее возвращение - та услуга, которой я у тебя прошу.
- Где же вторая половина? - спросил Лайан. - И кто этот презренный
трус?
Теперь она внимательно смотрела на него.
- Ты когда-нибудь слышал о Чане? О Чане Неминуемом?
Лайан задумался.
- Нет.
- Он и украл половину моего ковра. Повесил в мраморном зале, который
находится среди руин севернее Кайна.
- Ха! - пробормотал Лайан.
- Зал расположен возле Дворца Шепотов и обозначен наклонной колонной
с черным медальоном с изображением феникса и двуглавой ящерицы.
- Иду, - сказал Лайан. Он встал. - Один день до Кайна, один на то,
чтобы украсть, еще один на возвращение. Три дня.
Лит проводила его до двери.
- Берегись Чана Неминуемого, - прошептала она.
И Лайан, насвистывая, отправился в путь. Красное перо развевалось на
его шляпе. Лит смотрела вслед, потом повернулась и приблизилась к ковру.
- Золотая Аривента, - прошептала она, - мое сердце плачет и болит от
стремления к тебе.

Река Дерна стремительнее и уже, чем Скаум, ее родной брат на юге. И
там, где Скаум течет по широкой долине, пурпурной от цветов, усеянной
белыми и серыми пятнами разрушенных замков, Дерна прорубает узкий каньон,
над которым нависают лесистые утесы.
Древняя каменная дорога когда-то проходила по берегу Дерны, но теперь
ее поверхность была усеяна большими трещинами, так что Лайан,
направлявшийся в Кайн, вынужден был часто покидать дорогу и идти в обход
через заросли колючих кустарников и трубчатой травы, шелестевшей на ветру.
Красное солнце, двигающееся по небу неторопливо, как старик ковыляет
к смертному одру, висело низко над горизонтом, когда Лайан, взобравшись на
Рубец Порфириона, взглянул сверху на белостенный Кайн и голубой залив
Санреаль за ним.
Прямо под ним находилась торговая площадь, путаница лавок, где
продавались фрукты, куски бледного мяса, моллюски с илистых берегов,
тусклые флаконы вина. Спокойные жители Кайна двигались среди лавок,
покупая продукты и унося их в свои каменные жилища.
За торговой площадью, как сломанные зубы, возвышались ряды
обрушившихся колонн - подпорки арены, которую двести лет назад построил
над землей безумный король Шин, еще дальше - в роще лавровых деревьев -
виднелся блестящий купол дворца, откуда Кандайв Золотой правил Кайном и
всей той частью Асколайса, которая видна с Рубца Порфириона.
Дерна, теперь уже не поток чистой воды, растекалась в паутину каналов
и подземных труб и в конце концов сквозь гниющие гавани просачивалась в
залив Санреаль.
"Постель на ночь, - подумал Лайан, - а утром - за дело."
Он прыжками спустился по зигзагообразным ступеням и оказался на
торговой площади. Сейчас он был серьезным и сосредоточенным.
Лайан-Странник хорошо известен в Кайне, и многие здесь хотели бы причинить
ему вред.
Он осторожно прошел в тени Паннонской стены по узкой мощеной улице,
между старыми деревянными домами, густо-коричневыми в свете заходящего
солнца, и ступил на маленькую площадь, на которую выходил высокий каменный
фасад "Гостиницы Волшебников".
Хозяин гостиницы, маленький толстый человечек, с печальными глазами,
с маленьким толстым носом, похожим по форме на его тело, выгребал угли из
очага. Он выпрямился и заторопился за прилавок своей маленькой прихожей.
Лайан сказал:
- Хорошо проветренная комната и ужин: грибы, вино, устрицы.
Хозяин поклонился.
- Слушаюсь, сэр... а чем вы будете платить?
Лайан швырнул ему кожаный мешочек, отобранный только сегодня утром у
покойника. Почувствовав аромат, хозяин от удовольствия зажмурился.
- Почки с кустов списа, привезенные из далекой земли, - сказал Лайан.
- Великолепно, великолепно... Ваша комната, сэр, и ваш ужин -
немедленно.
Пока Лайан ел, появились остальные постояльцы гостиницы. Они сели с
вином у огня, и начался общий разговор, который в основном касался магии
прошлого и когда-то живших великих волшебников.
- ...Великий Фандаал знал забытую теперь науку, - сказал старик с
выкрашенными оранжевой краской волосами. - Он привязывал к ногам ласточек
белые и черные струны и посылал их в разные стороны. И там, где они
свивали свою магическую ткань, вырастали большие деревья, усеянные
цветами, фруктами, орехами или пузырями с редкими напитками. Говорят, так
он создал Великий Лес на берегах озера Санры.
- Ха, - сказал угрюмый человек в коричневой с черным одежде, - такое
и я могу. - Он извлек несколько струн, согнул их, связал, произнес
негромкое слово, и струны превратились в языки красного и желтого пламени,
которое плясало, сворачивалось, металось взад и вперед по столу, пока
мрачный человек не погасил его жестом.
- А я могу вот что, - сказал человек в черном капюшоне с серебряными
кругами. Он достал маленький поднос, положил его на стол и бросил на него
горсть пепла из очага. Потом достал свисток и извлек из него ясный звук.
Над подносом взлетели сверкающие мотыльки, блестя красным, синим, голубым,
желтым. Они взлетели на фут и взорвались яркими цветами - каждый образовал
звезду. Взрывы сопровождались звуками - самыми ясными, чистыми звуками в
мире. Мотыльков стало меньше, волшебник выдул другую ноту, и взвились в
сверкании мотыльки. Еще раз - и еще один рой мотыльков. Наконец он убрал
свисток, вытер поднос, убрал его под плащ и снова замолк.
В состязание вступили другие колдуны, и воздух над столом заполнился
видениями, задрожал от заклинаний. Один показал девять цветков невыразимой
красоты, другой образовал на лбу хозяина рот, который, к большому
неудовольствию маленького толстяка, начал поносить толпу, да еще его же
голосом. Еще один показал зеленую бутылку, в которой гримасничал чертенок;
еще один - шар из чистого хрусталя, который по команде волшебника катался
взад и вперед; владелец утверждал, что это - серьга знаменитого мастера
Санкаферрина.
Лайан внимательно следил за всем этим, сожалея, что мир полон
жестокосердых людей, но волшебник с хрустальным шаром остался равнодушным,
и даже когда Лайан вытащил двенадцать пакетов с редкими пряностями,
отказался расстаться со своей игрушкой.
Лайан упрашивал:
- Я хочу только доставить удовольствие ведьме Лит.
- Доставь ей удовольствие пряностями.
Лайан негодующе сказал:
- Действительно, у нее только одно желание - кусок ковра, который я
должен украсть у Чана Неминуемого.
И переводил взгляд от одного к другому внезапно замолкшему гостю.
- Что за неожиданная трезвость? Эй, хозяин, еще вина!
Владелец серьги сказал:
- Даже если бы пол по колено был покрыт вином, лучшим красным вином
Танвилката, свинцовая печать этого имени все равно висела бы в воздухе.
- Ха! - рассмеялся Лайан, - пусть только вкус этого вина коснется
твоих губ, и пары его все сотрут из памяти.
- Взгляните на его глаза, - послышался шепот. - Они большие и
золотые.
- И хорошо видят к тому же, - говорил Лайан. - А эти ноги - быстро
бегают.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20