Прошу извинить меня, но вы понимаете всю важность ситуации и необходимость… Словом, я требую, чтобы вы никому ни словом не обмолвились об этой истории. И уж тем более — о существовании портативного атомного реактора. Ни к чему привлекать к нашим лабораториям внимание всех секретных служб мира, которые только и мечтают о подобной добыче. Так что — никому ни слова!
Кабиссу выглядел ужасно озадаченным.
— Даже Фанетте? — наконец спросил он.
— Фанетте? Но… это же ваша лодка! — удивился адмирал.
— Не только лодка, адмирал. Это моя невеста! — объяснил рыбак, вызвав взрыв смеха.
Адмирал предпочел с ним не спорить.
— Вы не скажете об этом никому, так как вы владеете военной тайной огромной важности. Особенно остерегайтесь журналистов! Стоит вам обронить одно слово, и они сделают из этого целую статью! Итак, я считаю, мы договорились. Обещаете?
Четверо друзей дали обещание, и адмирал пожал им руки. Но вместо того чтобы сразу быть отправленными на Пассвив, молодые люди вынуждены были подвергнуться на базе Байи проверке на радиоактивность.
Так что они успели еще позавтракать с адмиралом, и было уже три часа пополудни, когда ребята попрощались с членами штаба и отправились в порт.
Там Кабиссу ожидал сюрприз. "Фанетта", отремонтированная плотниками базы, ждала его на воде. Однако рыбаку не разрешили вернуться домой самостоятельно: его лодку отбуксировал дозорный катер.
Байдарка, палатка и снаряжение молодых людей находились на борту того же катера.
Кабиссу вез с собой весь свой улов, признанный чистым от какого-либо загрязнения. Моряки подняли и другие его снасти в местах, которые он указал.
Но заботы бедного Кабиссу на этом еще далеко не кончились!
ЭПИЛОГ
Наступил следующий день… И вечер следующего дня…
— Пес-ню! Пес-ню! Пес-ню!..
Все гости на свадебном застолье Кабиссу хором скандировали это слово, стуча по столу кто ножом, кто ложкой, кто просто кулаком.
Рыбак, с раскрасневшимся от счастья и от доброго вина лицом, упрямо мотал головой.
— Не знаю я никаких песен, я же вам говорю! Правда ведь, Фанетта?
— Он очень устал, мой Селестен! — тщетно пыталась выручить его молодая жена.
Это была красавица брюнетка с большими, чуть грустными глазами; она казалась миниатюрной рядом со своим геркулесова сложения мужем.
Мишель, Мартина и Даниель с радостью приняли приглашение Фанетты и Кабиссу присутствовать на церемонии венчания и свадебном обеде — разумеется, вместе с мадам Терэ и мадам Девиль.
Люди, сидевшие за столом, были по большей части рыбаки; они встретили ребят настолько радушно, что после первого смущения, естественного, когда ты оказываешься в незнакомой компании, молодые люди почувствовали себя как бы членами одной большой семьи.
Глядя на изящную фигуру новобрачной, молодые люди невольно улыбались, вспоминая, как Кабиссу на острове боялся сурового приема, который окажет ему невеста по возвращении…
Кабиссу — который отказался отложить свадьбу и лечь в больницу — поднялся и посмотрел на гостей. Левую руку он держал немного неловко из-за перевязки на плече.
Гости, конечно, не подозревали о том, что произошло на острове Пастурэ. Или, точнее, знали только официальную версию: Кабиссу спас троих юных туристов от пожара на острове, при этом получив небольшие "ожоги" на левой руке.
— Пой! Пой! Пой! Пой! — хором скандировали гости.
Но рыбак лишь качал головой и улыбался.
— Да нет, я не буду петь!
— Пой! Пой! Пой! Пой! Пой! Пой! Пой! — настаивало общество.
— Я не буду петь, потому что сегодня на улице солнце и я не хочу, чтобы пошел дождь…
— Браво!
— Все равно спой, Селестен!
Кабиссу энергичным жестом здоровой руки потребовал тишины.
— Зато я вам скажу кое-что, друзья мои!
— Пой! Пой! Пой! Пой!..
— Вы тут все обжоры… — И, повернувшись к мадам Терэ и мадам Девиль, поспешил добавить: — С вашего позволения, разумеется! — Затем продолжил: — Вы тут все обжоры…
— Хо-хо-хо-хо!..
— …и неблагодарные людишки! Все как есть! Обжоры и неблагодарные! Вы заставляете меня петь, когда я вас угостил самой редкой в мире ухой!
— Это точно, уха была на уровне!
— Это была самая редкая в мире уха! — повторил Кабиссу. — Во-первых, потому что ее варила моя Фанетта, дочь Титена!
— Да здравствует Фанетта! Да здравствует Титен!
Мишель и его друзья искренне наслаждались этой атмосферой раскованного веселья, где все было поводом для смеха и шуток.
А неистощимый Кабиссу продолжал с лукавым видом:
— Потому что ее готовила моя Фанетта, а еще потому, что это — а-том-на-я уха!
Слово сначала вызвало взрыв смеха — как и любой другой шутке, гости смеялись от всего сердца, — но потом побудило к размышлениям.
— Атомная? Что это значит, Селестен?
— Атомная? А что в ней такого атомного, в твоей ухе, а, Фанетта?
— Матерь Божья, мы теперь атомизированы и дезинтегрированы! — простонал, смешно округлив глаза, какой-то добродушный толстяк.
— И ты это сделал с нами, твоими друзьями, а, Селестен? — вторил ему другой.
Но Селестен Кабиссу вдруг поперхнулся, закашлялся и сконфуженно замолчал.
Он встретил взгляд Мишеля, и во взгляде этом были напоминание и упрек. А ведь Кабиссу, как и трое его юных друзей, клятвенно пообещал ни словом не обмолвиться об аккумуляторе. Да, вино и веселая атмосфера сделали свое дело: он не смог не произнести запретного слова; тайна оказалась сильнее него.
Теперь он стоял и не знал, как исправить свою оплошность. Под направленными на него взглядами гостей, ожидающих объяснения, он совсем растерялся…
Мишель встал; наступила тишина. Он тут был "иностранец", и из вежливости над ним не смели подшучивать.
— Я вам скажу, дамы и господа, — объявил мальчик, — почему эта уха, почему этот ушиный шедевр — атомная уха. Это потому, что рыба, из которой она приготовлена, была поймана в тот день, когда была запущена ракета, а так как это, надо полагать, атомная ракета, то и уха получилась атомная… Вот что хотел сказать наш друг Селестен! Я предлагаю тост за Селестена Кабиссу и за мадам Кабиссу! Раз, два, три!..
Гости с полным доверием отнеслись к объяснению и бешено зааплодировали, все как один… Все, кроме Мишеля, который, хотя повязка у него на руках была куда меньше, чем вчера, аплодировать пока не мог.
Кабиссу пожал мальчику руку — точнее, запястье, — а Фанетта расцеловала его в обе щеки, и веселье продолжалось.
Разве что мадам Терэ задержала на сыне задумчивый взгляд, спрашивая себя, что за всем этим кроется… Но улыбка Мишеля ее успокоила.
Через несколько часов, когда они сели на пароход, чтобы возвращаться на остров Пассвив, и оставили на причале Кабиссу и Фанетту, которая стала теперь "мадам Кабиссу", Мишель задумчиво произнес:
— Он все-таки славный парень, этот Кабиссу! Хорошо бы как-нибудь съездить на остров Пастурэ в то время, когда он там будет рыбачить.
— На байдарке?! — изображая ужас, спросила Мартина.
— Ну разумеется! Байдарка — это такое судно, которое прекрасно себя зарекомендовало. А теперь, когда Военно-морские силы предлагают нам новый корпус, я не вижу причин, почему бы нам не отправиться куда-нибудь в поход.
— Нет, с меня хватит! — заявила Мартина. — Байдарка — это слишком заурядно, слишком банально…
— Ах, вот как? Мадемуазель собирается, может быть, арендовать для круиза линкор "Франция"? — пошутил Даниель.
Девочка сделала пренебрежительную гримасу.
— И вовсе не собираюсь, мой милый! Ты попал пальцем в небо! Знай, что я хочу заказать себе летающую тарелку, если это тебя интересует! И когда подует мистраль, мне он будет не страшен!
Мальчики признали свое поражение: последнее слово осталось за Мартиной. Но немного погодя Мишель сказал:
— Слушай, не надо упрекать мистраль! Благодаря ему мы познакомились с прекрасным провансальским рыбаком, у нас стало на одного друга больше… Это ведь не так плохо, правда?
Пароход отошел от пристани. На причале темнели две фигуры, они махали руками в знак прощания. Это были Кабиссу и Фанетта. А трое друзей возвращались к спокойной жизни на острове Пассвив. По крайней мере, мадам Терэ и мадам Девиль очень на это надеялись.
Ребята прошли на нос корабля и долго стояли там, глядя вперед. У них было такое чувство, будто они отправляются завоевывать мир…

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18