Поддавшись чарам и хитрости Констанции, Анри воскликнул:— Я так виноват перед тобой, что даже готов простить случившееся с Колеттой.Констанция прикрыла лицо руками, но не для того, чтобы спрятать румянец стыда и вины, под ее изящными ладонями скрывалась улыбка торжества.«Сейчас, сейчас я поквитаюсь с тобой за предательство. Ты чуть было не сумел испортить жизнь мне, чуть было не сумел расстроить свадьбу Колетты и Эмиля де Мориво, ты чуть не сделал из наивного мальчика Александра убийцу женщины».— Идем, — промолвила Констанция, — поднимаясь с колен, — идем, и я тебе открою один маленький женский секрет.Что-то странное почудилось в словах женщины Анри, но он, одурманенный ее красотой и доступностью, не обратил на это внимания.— Идем, — Констанция взяла его за руку и подвела к двери спальни. — Открывай, — улыбнулась она.Анри потянул на себя ручку и распахнул дверь. На кровати Констанции сидел в одной сорочке Александр Шенье. Его кучерявые волосы топорщились, словно над головой шевалье только что пронесся ураган. Он явно не понимал, что означает появление на пороге спальни Анри Лабрюйера.И Констанция поспешила разрешить сомнение молодого человека, а заодно и просветить виконта.— Ты думал, Анри, что сумел взять надо мной верх? Виконт безмолвствовал. Констанция засмеялась.— Ты думал, Александр проткнет меня шпагой, но я рассказала ему обо всем и теперь он знает — это ты лишил Колетту невинности, ты соблазнил девушку, а затем притворился его другом и половину писем Колетта писала под твою диктовку.— Мерзавка! — закричал Анри, хватая смеющуюся Констанцию за плечи.— Ты проиграл, Анри, ты хотел сделать из меня посмешище, но не получилось. Теперь ты сам смешон, тебя бросила Мадлен и ты пришел ко мне, чтобы я пожалела тебя. Ты не достоин даже моей жалости!— Дрянь! — уже не помня себя от ярости, закричал Анри и оттолкнул от себя Констанцию.Та, не удержавшись на ногах, упала, ударившись о спинку кровати, но продолжала смеяться.— Позвольте, виконт, — закричал Александр Шенье, бросаясь к своей одежде и пытаясь отыскать шпагу, — как вы смеете так обращаться с дамой!Но виконт только презрительно хмыкнул, глядя на Александра, пытавшегося со шпагой в руках подняться с пола.— Идите вы все к черту! — прокричал он, сбегая по лестнице.Даже Шарлотта не избежала его гнева. Девушка как раз спешила на помощь своей госпоже, заслышав крики в ее спальне, и замерла, завидев разъяренного виконта Лабрюйера. Тот на ходу обнял ее и поцеловал в губы.Но тут на верхней площадке появился Александр Шенье со шпагой в руке. Шарлотта не удержалась и улыбнулась, уж очень забавно смотрелись голые ноги под короткой сорочкой.— Погодите, виконт! — грозно крикнул Александр Шенье.— Сперва оденьтесь, — не оборачиваясь, бросил Анри, выбегая из дома Констанции Аламбер.Жак уже заждался своего хозяина. К счастью, ему не довелось слышать криков в спальне, ведь окна выходили на другую сторону, но по виду виконта Лабрюйера нетрудно было догадаться такому тугодуму как Жак, что случилось нечто из ряда вон выходящее.— Я не допущу, чтобы надо мной измывались! — неистовствовал Анри, неизвестно к кому обращаясь.А Жак и боялся задавать вопросы. Ему стало понятно одно — прием в доме виконтессы Аламбер его хозяину был оказан не из лучших.— Куда теперь? — опрометчиво спросил Жак. Анри на мгновение задумался. Из всех возможных вариантов оставался только один — ехать к Колетте. Все женщины, на которых он рассчитывал, предали его, оставалась несмышленная Колетта,Способная доверчиво проглотить любой бред, лишь бы он исходил от человека, которому она доверяет. Но в подобные дела Анри не рискнул впутывать Жака.Не очень-то приятно осознавать господину, что его слуга становится свидетелем всех его неудач.— Я поеду домой, Жак, — с наигранной веселостью произнес Анри, — а тебе полагается пара монет, выпьешь за мое везение.И без лишних объяснений Анри вручил Жаку пару золотых монет, а сам дернул поводья коня. Жак задумчиво смотрел вслед своему хозяину.— Нет, не домой он поехал, а скорее всего, к дому баронессы Дюамель. Но если хозяин не хочет, чтобы я знал об этом, я и не буду знать, — рассудительно заключил Жак, направляя свою лошадь к ближайшему питейному заведению.Он привык всегда беспрекословно выполнять распоряжения своего хозяина, будь то осеннее купание в пруду или же совет мертвецки напиться. К огорчению Жака, никто не воспринимал его отдельно от его хозяина, и где бы он ни появлялся, всюду слышал:«Смотрите, приехал Жак, слуга виконта Лабрюйера», а неплохому мужчине хотелось иметь собственную славу. Но разговоры представителей сильного пола были еще полбеды, самое страшное начиналось, когда женщины, оказавшись наедине с Жаком, начинали его расспрашивать о подвигах виконта. Почему-то всем думалось,Что Жак собственной персоной присутствует в спальнях и будуарах, словно он какое-то привидение, а не человек из плоти и крови.Вот и сейчас, стоило Жаку переступить порог подвальчика со странным названием «Свинья святого Антония», как тут же послышался восторженный возглас одного из рыночных грузчиков:— Ба, да этого же сам Жак!И тут же слуге виконта Лабрюйера пришлось пожалеть о своей популярности. Было ясно, напиться одному не удастся, придется разделить честно заработанные деньги с собутыльниками. Жак на глаз прикинул, сколько же людей ему придется осчастливить — оказалось никак не меньше дюжины. Пятеро мужчин и шесть женщин расположились за большим столом и давно уже посматривали по сторонам кто поможет продлить их праздник.Отпираться Жаку было бессмысленно, если он уже пришел в питейное заведение, значит деньги у него есть.— Ну что, Жак, — поднялся огромный, как винная бочка, грузчик Шарль, — наверное, ты знал, что мы дожидаемся тебя здесь, — сильная рука легла на плечо слуги виконта Лабрюйера.— Да, в общем-то я зашел так, пропустить стаканчик, но раз вы уже оказались здесь… — начал было Жак, но тут в разговор вступил другой его знакомый, тоже грузчик, Поль:— Давай, Жак, не стесняйся, здесь все свои. И чтобы вновь прибывшему не взбрело в голову улизнуть, к нему тут же приставили девицу. Она была чрезвычайно толста, но такие женщины Жаку и нравились.— Жанетт, — жеманно двигая губами назвалась женщина и тут же обняла Жака за шею. От нее пахло вином и луком.Хозяин заведения уже не хотел давать в долг своим гостям, и поэтому Жаку пришлось продемонстрировать ему золотую монету,После чего и началось веселье.— Расскажи мне что-нибудь о своем хозяине, — попросила Жанетт. Жак нахмурился.— А обо мне ты ничего не хочешь услышать?— Я думаю, ты под стать виконту Лабрюйеру, — явно польстила женщина Жаку, ведь глядя на его рыхлое тело, на сизый от пьянства нос, трудно было назвать его ловеласом.— Да я… — начал Жак, но тут же спохватился, рассказать о себе ему было не о чем, он как тень повсюду следовал за своим хозяином Анри и мог живописать только его подвиги.«И какого черта я поплелся сюда!»— укорял себя Жак, глядя, как стакан за стаканом, исчезает купленное им вино.Постепенно за столом интерес к нему пропал и даже кое-кто из сидевших рядом с ним засобирался домой. Время было уже позднее и никто не знал, что в кармане Жака запрятана еще одна монета.Жанетт обняла Жака и поцеловала своими пухлыми губами, оставив на щеке влажный след. Но этот поцелуй почему-то не принес Жаку приятных ощущений, скорее наоборот, брезгливость овладела им и он, улучив момент, отвернулся, чтобы вытереть влажный след кулаком. Все, что казалось таким привлекательным в поведении его хозяина, теперь представлялось Жаку безобразным и отвратительным.«Ну почему бы виконту не остановить свой выбор на какой-нибудь приличной женщине и не жениться на ней? Вот тогда бы у меня началась тихая, спокойная жизнь… — но тут же Жак оборвал себя, — еще не хватало, чтобы женщина начала распоряжаться в доме виконта! Нет, уж лучше перелезать через ограды, дрожать ночью под проливным дождем, пряча от глаз ревнивого мужа лошадь своегоХозяина. Лучше такой жизни нет ничего на свете, ведь мне хотя бы есть о чем вспомнить, меня уважают в обществе».Осознав, что он не просто человек с улицы, Жак возгордился. Он налил себе полную кружку вина и залпом выпил. А затем, обняв Жанетт, крепко прижался к ней.— Хочешь, красотка, я научу тебя кое-чему из того, что умеет мой хозяин?Женщина засмеялась и принялась шутливо освобождаться от объятий, чем только подзадорила Жака. Борьба была недолгой и наконец слуге виконта Лабрюйера удалось схватить Жанетт за запястье и удержать ее руки.— Ну все, теперь попалась.Рыночные грузчики Шарль и Поль с неудовольствием следили за Жаком. Вино было выпито, а им хотелось еще. Но Жак не стал потакать их прихотям и, расплатившись с хозяином заведения, увел Жанетт на ночную улицу. ГЛАВА 10 Ночь медленно окутывала город, наступая на него со всех сторон. Она сперва текла узкими улочками, постепенно выливаясь на площади и там, слегка рассеиваясь светом фонарей, жалась к стенам домов. Но постепенно ночь действовала все более и более уверенно.Она заполняла собой город, вливалась в распахнутые окна домов и вскоре лишь самые высокие башни возвышались над ней, озаренные слабым светом ущербной луны. Париж, казалось, вымер этой ночью — ни прохожих, ни даже ночных сторожей. Улицы пусты, ни единого экипажа.Свет, падавший на мостовую из спальни виконта Лабрюйера, нарушал это установившееся единообразие.Но город наполнялся не только темнотой, но и ночными звуками, непонятными и таинственными. То вдруг где-то звякнуло железо и тут же на другом конце квартала ему отозвался треск ломаемого дерева. Небо столицы казалось проткнутым сотней иголок и из маленьких отверстий на черном бархате неба сочился тонкими лучами безжизненный свет звезд. А чуть выше, под самым куполом неба, застыла бескровная бледная луна.Виконту Лабрюйеру, ясное дело, было не до сна. Но если одни люди переживают свои неудачи спокойно, то виконт Лабрюйер был явно не из их числа. Он даже не попытался сомкнуть глаз этой ночью. Анри сидел перед бутылкой вина и кружкой. В полированной серебряной поверхности искаженно отражалось его лицо, и без того угрюмое и злое. Куда подевались прежняя веселость и обаяние виконта? Трудно было сейчас узнать в нем весельчака и любимца знатных дам — всклокоченные волосы, небритый подбородок.Анри взял неверной рукой бутылку и вылил остатки содержимого в кружку, а затем щелкнул по ней ногтем. Металл отозвался гудением.— Словно колокол, — пробормотал виконт, — словно погребальный колокол, — и залпом осушил кружку.Несколько капель густого красного вина застыли на губах Анри, когда он подошел к окну и поднял раму.Тень от перекрестья оконного переплета, до этого неподвижно лежащая на мостовой, исчезла, лишь желтый прямоугольник блестел сейчас на камнях.Виконт набрал полные легкие воздуха, наслаждаясь ночной прохладой и свежестью. Он запрокинул голову и обратился к луне.— Ну, что смотришь на меня? Ты, наверное, никогда прежде не видела несчастного человека? Хотя нет, скорее наоборот, все счастливые по ночам спят, и ты созерцаешь одних неудачников.И тут словно бы для того, чтобы возразить словам виконта, ночь согласилась смехом. Нет, не пьяным, не наглым, а задорным женским смехом.Анри, еще сам не зная, зачем, отступил на шаг от окна и закрылся портьерой. Он наблюдал за улицей из-за шторы. Огоньки свечи в канделябре, подхваченные ветром, тянулись к окну, будто бы пытались покинуть душную комнату и вырваться на простор. Смех становился то громче, то тише и вскоре можно было уже расслышать легкое постукивание каблучков по камням мостовой.По улице шли двое — мужчина и женщина. С первого взгляда можно было догадаться, это влюбленные. Да и кому еще придет в голову бродить по ночным улицам, к тому же сейчас скорее стояло утро, а не ночь. Таинственность и красота готовились уступить свое место усталости, разочарованию и ясности очертаний.Но Анри смотрел на мир, все еще готовый поверить в чудо и в простолюдинке-оборванке ему чудилась знатная дама, а ее спутника он вообще старался не замечать.Женщина остановилась в пятне света, льющегося из окна, и замерла, глядя вверх. В оконном проеме ей был виден только чисто выбеленный потолок с лепными украшениями и небольшие овалы росписей, изображавших Амуров, парящих среди облаков. Пухлые тельца полуангелов-полудетей не могли не привлечь ее внимание,Тем более, что луки в руках Амуров сияли недавно подновленной позолотой.— Посмотри, какая красота! — обратилась женщина к своему спутнику. — Я всегда мечтала жить в таком доме и просыпаясь по утрам видеть не грязный потолок, а такие росписи.— Пойдем отсюда, — мужчина потянул ее за руку.— Нет, я хочу посмотреть. Если в окне горит свет, значит там кто-то есть.Анри на всякий случай плотнее прижался к стене. Женщина приложила ладонь к глазам козырьком и посмотрела на соседнее темное окно.— Там все мертво, — обратилась она к своему спутнику, — а за этим окном кто-то есть.— Пойдем, какое тебе до этого дело, дорогая, все равно, нам никогда не бывать в таких покоях и по-моему, ничего лучше конюшни, по самую крышу заваленной свежим сеном, для любви и не надо.— Иногда хочется помечтать. А по-моему, за этим окном кто-то сейчас занимается любовью. Видишь — тень, — женщина подняла руку, указывая на потолок.Анри против воли тоже посмотрел туда. Его собственная тень, искаженная проекцией, виднелась на ровной плоскости потолка. И в самом деле, с определенной долей фантазии, особенно после бессонной ночи, его тень можно было принять за тень двух любовников.— Не выдумывай, — ответил мужчина, пытаясь взять свою спутницу под руку, — тебе сегодня повсюду мерещатся любовники.Неужели я так и не заставил тебя забыть этой ночью, что кто-то ещеКроме меня существует на этом свете?Женщина улыбнулась.— Да, это так, но мне хотелось бы помечтать.— Обо мне или о другом?— Вообще о любви, — неопределенно ответила женщина, обнимая своего спутника — и они исчезли в темноте.Анри стоял, прижавшись к стене, прислушиваясь к затихавшему цокоту каблучков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29