https://wodolei.ru/catalog/dushevie_dveri/dlya-dushevyh-kabin/
Кроме того, эта нефть содержит мало серы, что снижает загрязнение окружающей среды при сжигании жидкого топлива. Вот по всем этим причинам Компания и развернула долговременную программу изысканий в прибрежном индонезийском шельфе, и мы очень надеемся на то, что политическая стабильность в Индонезии обеспечит нам свободный доступ к этим месторождениям.
Мы не можем говорить открыто о наших целях: это привело бы к нежелательным последствиям. Поэтому работать в этом направлении следует деликатно.
* * *
В зале наступила тишина. Погас свет, только один яркий луч прожектора освещал хрупкого человека, поднимавшегося на подиум. Аудитория, состоявшая из одних только мужчин, внимательно следила за ним. Он слегка оступился на мраморной ступеньке и чуть было не упал, но быстро поймал равновесие. Никто в зале даже не шелохнулся. Уэйлин ясно сознавал, что позволил вовлечь себя в события, ход которых необратим. Только теперь он до конца понял ту фразу, которую Сьюзен однажды бросила в адрес Кэйрин: «Из всех млекопитающих только человек способен сказать „нет“. Корова не может представить себя отдельно от стада. Вот почему все коровы похожи друг на друга. Сказать „да“ означает следовать за массами, делать лишь то, что все от тебя ожидают. Сказать „нет“ означает отделить себя от толпы и утвердиться как независимая личность».
Секретарь Ордена добрался наконец до кафедры, перевел дух и дрожащим голосом начал:
– Каждое объединение людей, преследующих общие цели, должно ставить перед собой задачи, которые члены его надеются реализовать при помощи связующей их силы взаимной симпатии и товарищеской поддержки. Мы торжественно заявляем, что задачами нашего Ордена являются воспитание в личности высоких идеалов мужественности и ответственности, улучшение характера через развитие интеллекта и единение на основе взаимной преданности и товарищества.
В пылу нашей борьбы мы никогда не должны забывать, что личность в первую очередь оценивается по ее достоинствам, в числе которых – достойные амбиции, красноречивость, чистота помыслов и прямота.
Ты, Джонатан Джеймс Уэйлин, посвящаешься ныне в члены Ордена, задачи которого были только что перед тобою раскрыты. По мнению Братьев, ты достоин нашего доверия и потому принимаешь сегодня посвящение. Мы приглашаем тебя разделить с нами все наши права и привилегии, предлагаем тебе нашу верную дружбу и помощь во всех начинаниях. Мы уверены, что ты солидарен с целями Братства и полностью разделяешь их. Если мы заблуждаемся и если цели эти несовместимы с высшими идеалами, которым ты следуешь, ты обязан объявить нам об этом прямо здесь и сейчас.
Луч прожектора сполз со сцены и уткнулся в Уэйлина. Взгляды всех присутствующих обратились к нему. Уэйлин продолжал сидеть, не шелохнувшись и не промолвив ни слова. Секретарь продолжал:
– Джонатан Джеймс Уэйлин! Встань, обратись лицом к Братьям и произнеси присягу на верность нашим целям.
В зале стало светлее. Уэйлин встал и услышал, как его собственный голос произнес:
– Торжественно клянусь перед лицом Братьев сего Ордена, отсутствующих и присутствующих, соблюдать устав, чтить традиции и обычаи Ордена и преследовать любыми доступными мне путями цели, ради которых он существует. Да поможет мне Бог!
* * *
Я ищу работу, мистер Уэйлин, потому что устал. Живу я один. Моя жена умерла, дети выросли, и я не знаю, ни где они, ни с кем они живут. Последние пять лет я перегоняю маленькие самолеты с заводов к покупателям в Европе, Африке, Латинской Америке и Японии. Вам известно, что маленький самолет дешевле доставить собственным ходом, чем отправить морем? На заводе с самолета просто снимают все, что можно отправить отдельно, заполняют освободившееся место лишним баками с горючим и укрепляют шасси самолета, чтобы он мог приземляться с этим дополнительным весом. Таким образом оборудованный самолет в состоянии совершать перелеты на расстояния в два раза большие, чем его обычная полетная дальность,– и делать это приходится часто. А поскольку самолет, что называется, «прямо с конвейера», то в нем всегда имеется много мелких недоработок, и потому нужно свести к минимуму число взлетов и посадок, особенно если самолет перегружен. В этой стране около пятидесяти пилотов международного класса, летающих через океан на малых самолетах, и каждый год один из десяти гибнет. Может быть, именно поэтому один из них и говорит сейчас: хватит!
* * *
Мы будем путешествовать без спешки, Уолтер, поэтому, пока мы здесь все вместе, я хотел бы узнать от тебя и от Хелен как можно больше про моего отца и про Компанию.
Я заказал чартерный рейс на реактивном самолете «Гольфстрим II». Он отвезет нас в Момбасу. Обычно этот лайнер рассчитан на тридцать пассажиров, но я приказал переделать его интерьер для трех персон. Я снял для нас виллу в Укунде. Это неподалеку от Момбасы. Рядом с виллой есть взлетно-посадочная полоса для нашего второго самолета, «Локхид Джет Стар». Он специально переоборудован для взлета и посадки в любых условиях. Мы будем совершать полеты в такие места, куда не забираются даже браконьеры.
В это время климат на побережье Индийского океана очень мягкий. Надеюсь, вы с Хелен примете мое приглашение. Мы можем вылететь на следующей неделе.
* * *
Завтрак был сервирован на террасе с видом на океан. Уэйлин передал Хоумету бинокль.
– А вот это – баобаб,– сказал он, махнув рукой в сторону сада.– Туземцы называют баобаб «чертово дерево». Они утверждают, что черт однажды запутался в его ветвях и в наказание перевернул баобаб вверх тормашками. Из-за этого, считают туземцы, корни баобаба стали ветвями, а ветви – корнями. Чтобы не вырастало больше баобабов, черт уничтожил все молодые деревца. Вот почему, говорят туземцы, существуют только взрослые баобабы. Уэйлин посмотрел в сторону океана.
– Посмотрите на риф,– сказал он.– Это естественный барьер, который защищает наш пляж от акул. Он протянулся вдоль берега на многие мили. Океан – это огромный аквариум. В Индийском океане можно увидеть морские анемоны и кораллы, здесь живут самые экзотические морские твари в мире.
– Как это мило с твоей стороны, Джонатан,– отозвался мистер Хоумет, не переставая сковыривать ножом скорлупу с вареного яйца.– Мы с Хелен сами бы сюда ни за что не выбрались. Правда, Хелен?
Хелен сказала с волнением в голосе:
– Я просто не могу в это поверить! Еще позавчера мы были в Вудбери, штат Коннектикут. А посмотри, где мы сейчас!
Она забрала бинокль у мужа и принялась разглядывать песчаную отмель.
После завтрака Уэйлин приказал слугам подготовить надувную лодку, комплект для подводного плавания, сэндвичи, напитки и фрукты. Он объяснил, что собирается провести день, исследуя рифы вместе с гостями, и что пообедают они на одной из песчаных банок рядом с рифом.
Он поднялся в комнату, чтобы свериться с таблицей отливов и приливов. Вскоре приливная волна перекатится через риф и начнет заливать отмели. С балкона он увидел Хоуметов, направляющихся к пляжу. Уэйлин спустился и помог миссис Хоумет усесться в надувную лодку, в то время как чернокожий слуга удерживал посудину за борт. Затем Уэйлин и Хоумет принялись толкать лодку перед собой, пока не зашли по колено в воду. Когда Хоумет устал, Уэйлин помог ему забраться в лодку, затем уселся в нее сам и завел маленький подвесной моторчик. Лодка быстро заскользила по чистой воде. Хоуметы рассматривали море сквозь прозрачное днище, испуганно вскрикивая, когда какая-нибудь большая рыба внезапно кидалась в сторону лодки. Уэйлин держал курс прямо к рифу, и вскоре желтый песок пляжа уже нельзя было разглядеть. Хоумет расчехлил фотоаппарат и сфотографировал свою жену на фоне далеких серо-зеленых джунглей.
– Моя мать говорила мне,– сказал Уэйлин,– что мой отец делил всех своих знакомых на две категории: на сухих и мокрых. Он доверял только тем, кто потеет, потому что считал, что пот сразу выдаст такого человека, если он солжет. Тем, кто не потеет, он не доверял. А я смотрю, что вы, Уолтер, почти не потеете и при африканской жаре.
* * *
Они были очень далеко от берега. С другой стороны рифа грохотал прибой. Уэйлин выбрал для высадки одну из самых отдаленных песчаных банок. Он вытащил лодку на песок и помог своим спутникам выйти из нее. Хоумет достал из лодки припасы, а Уэйлин расстелил на песке большое пляжное покрывало. Тем временем миссис Хоумет в широкополой соломенной шляпе снимала на пленку, как большая морская звезда ползает в мелкой воде.
– Это сущий рай!– воскликнул Хоумет.– Райский островок посреди океана, далеко от берега, от твердой земли, от людей! Как тебе удалось отыскать такое место, Джонатан?
– Я здесь был только один раз, когда приезжал посмотреть гонки песчаных яхт на Бахати-Бич,– сказал Уэйлин.– Здесь я, кстати, научился управлять этими яхтами.
Он готовил свой акваланг к погружению, в то время как миссис Хоумет продолжала безостановочно фотографировать.
– Интересно, как давно существует этот остров?– спросила миссис Хоумет, показывая пальцем на песок у себя под ногами.– Он такой чистый, словно его регулярно моют. Никто не живет здесь, кроме морских звезд.
Уэйлин осмотрел горизонт в бинокль. Ни корабля, ни лодки, ни живой души. Мир вокруг был пуст.
– Я думаю, океан и правда порой прополаскивает его. В шторм,– сказал рассеянно Уэйлин, прислушиваясь к нарастающему вдалеке шуму прибоя.
Затем миссис Хоумет сфотографировала, как Уолтер помогает Уэйлину надеть на спину кислородные баллоны. Когда все было готово, Уэйлин уселся на край песчаной банки и соскользнул в воду. Он нырнул к самому коралловому дну и заскользил вдоль банки, вспугивая по пути стайки пестрых рыбок. В одной из расщелин рифа он заметил голубую рыбу-собаку. Как только рыба надулась, Уэйлин взял ее в руки и выскочил из воды. Он появился на песке неожиданно для Хоуметов, которые отдыхали на покрывале. Их бледные, морщинистые лица были наполовину скрыты полями соломенных шляп. Рыба-собака так надулась, что, казалось, вот-вот взорвется. Миссис Хоумет сняла рыбу в руках Уэйлина на кинопленку, а Уолтер сфотографировал процесс съемки.
– Я вас ненадолго покину,– сказал Уэйлин.– Я думаю, тут водятся морские змеи. Хочу поймать одну.
– Береги себя, Джонатан!– сказал Хоумет.– Помни про Иону!
Видно было, что он не прочь, чтобы Джонатан оставил их одних. Миссис Хоумет помахала ему на прощанье рукой и улыбнулась. Затем оба супруга натянули шляпы на самый нос и улеглись обратно на покрывало, чтобы вздремнуть. Проходя мимо лодки, Уэйлин швырнул рыбу-собаку обратно в море, взял буксировочный канат и забросил его в лодку. Уже под водой он снова ухватился за канат и слегка оттащил лодку в море – теперь ее днище уже не сидело прочно на песчаном дне. Ветер и начинающийся прилив довершат его дело – лодка будет медленно дрейфовать прочь от песчаной банки. Уэйлин начал свой долгий путь в сторону Укунды. Через несколько минут он всплыл на поверхность и обернулся назад. Хоуметы превратились в две черные точки посреди желтой полоски песка. Дрейфующая без руля и ветрил лодка была тоже хорошо видна, но Хоуметы ее еще не заметили. Уэйлин снова погрузился под воду и поплыл по мелководью в холодных потоках приливного течения, в вихрях поднятой им на дне песчаной бури. Когда Уэйлин снова всплыл и оглянулся, он увидел, что песчаная банка бесследно исчезла, словно водный лыжник, выпустивший канат из рук.
Уэйлин снял маску и поплыл по направлению к Укунде. В джунглях не колыхалась ни одна ветка, на небе не было ни облачка, море, казалось, застыло.
Добравшись до виллы, Уэйлин разбудил дремавших на веранде слуг и приказал завести двухмоторный катер. Он объяснил, что, пока он нырял с аквалангом, его гости исследовали риф в надувной лодке. Он потерял их и теперь хотел, чтобы слуги нашли их и привезли, а он пока приготовит все для послеполуденного чая.
* * *
Уэйлин чувствовал прилив энергии откуда-то извне, словно он долго голодал, а теперь насыщается из какого-то невидимого источника. Несколько раз посреди бела дня он чуть было не засыпал, но потом вдруг оживал. Внутри себя он слышал смех шаловливого ребенка, который испытывает ненасытную потребность в физическом движении.
Порой казалось, что ему никогда не удастся выразить переполнявшие его мысли и чувства. Он боролся с этим ощущением, которое окутывало его со всех сторон словно прозрачная мембрана, парализуя его волю и изолируя разум. Он боролся, но не мог ничего поделать. Он потерял над собой контроль, словно одержимый чужой волей.
* * *
Человек подошел к Уэйлину и пожал ему руку.
– Здравствуйте, мистер Уэйлин! Рад познакомиться.– Затем он снял плащ и подождал, пока Уэйлин сядет обратно на место.
– Я рад, что моим юристам удалось вас уговорить сюда приехать,– сказал Уэйлин.– Надеюсь, эта внезапная поездка не причинила вам слишком много неудобств?
– Что вы, совсем напротив. Я просто счастлив. Я так мечтал побывать в Нью-Йорке, да все не представлялось возможности,– чем длиннее были фразы, тем заметнее становился акцент собеседника.
Подошел официант с заказанными напитками. Уэйлин поднял стакан, его визави ответил тем же. Они молча выпили.
– Я вызвал вас на эту встречу, поскольку нуждаюсь в честном совете. Дело в том, что я хочу…– Уэйлин слегка замялся.– Я хочу стать хорошим спортсменом. За очень короткое время.
– Ясно. Юрист, который направил меня сюда, сказал то же самое.
– Он не сказал самого главного. Я никогда прежде не занимался спортом. Последний раз на лыжи я вставал еще маленьким мальчиком. Отец пытался научить меня плавать и играть в гольф – без толку. Очевидно, я не очень-то и хотел. Когда я учился в Йеле, я занимал последнее место во всех соревнованиях. У меня ничего не получилось с серфингом. Я не люблю фехтовать, боюсь лошадей и не играю в гандбол.– Уэйлин сделал паузу.– Вы – чемпион Олимпийских игр по горным лыжам. Скажите, вы сможете сделать так, чтобы я выиграл чемпионат мира по скоростному спуску?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
Мы не можем говорить открыто о наших целях: это привело бы к нежелательным последствиям. Поэтому работать в этом направлении следует деликатно.
* * *
В зале наступила тишина. Погас свет, только один яркий луч прожектора освещал хрупкого человека, поднимавшегося на подиум. Аудитория, состоявшая из одних только мужчин, внимательно следила за ним. Он слегка оступился на мраморной ступеньке и чуть было не упал, но быстро поймал равновесие. Никто в зале даже не шелохнулся. Уэйлин ясно сознавал, что позволил вовлечь себя в события, ход которых необратим. Только теперь он до конца понял ту фразу, которую Сьюзен однажды бросила в адрес Кэйрин: «Из всех млекопитающих только человек способен сказать „нет“. Корова не может представить себя отдельно от стада. Вот почему все коровы похожи друг на друга. Сказать „да“ означает следовать за массами, делать лишь то, что все от тебя ожидают. Сказать „нет“ означает отделить себя от толпы и утвердиться как независимая личность».
Секретарь Ордена добрался наконец до кафедры, перевел дух и дрожащим голосом начал:
– Каждое объединение людей, преследующих общие цели, должно ставить перед собой задачи, которые члены его надеются реализовать при помощи связующей их силы взаимной симпатии и товарищеской поддержки. Мы торжественно заявляем, что задачами нашего Ордена являются воспитание в личности высоких идеалов мужественности и ответственности, улучшение характера через развитие интеллекта и единение на основе взаимной преданности и товарищества.
В пылу нашей борьбы мы никогда не должны забывать, что личность в первую очередь оценивается по ее достоинствам, в числе которых – достойные амбиции, красноречивость, чистота помыслов и прямота.
Ты, Джонатан Джеймс Уэйлин, посвящаешься ныне в члены Ордена, задачи которого были только что перед тобою раскрыты. По мнению Братьев, ты достоин нашего доверия и потому принимаешь сегодня посвящение. Мы приглашаем тебя разделить с нами все наши права и привилегии, предлагаем тебе нашу верную дружбу и помощь во всех начинаниях. Мы уверены, что ты солидарен с целями Братства и полностью разделяешь их. Если мы заблуждаемся и если цели эти несовместимы с высшими идеалами, которым ты следуешь, ты обязан объявить нам об этом прямо здесь и сейчас.
Луч прожектора сполз со сцены и уткнулся в Уэйлина. Взгляды всех присутствующих обратились к нему. Уэйлин продолжал сидеть, не шелохнувшись и не промолвив ни слова. Секретарь продолжал:
– Джонатан Джеймс Уэйлин! Встань, обратись лицом к Братьям и произнеси присягу на верность нашим целям.
В зале стало светлее. Уэйлин встал и услышал, как его собственный голос произнес:
– Торжественно клянусь перед лицом Братьев сего Ордена, отсутствующих и присутствующих, соблюдать устав, чтить традиции и обычаи Ордена и преследовать любыми доступными мне путями цели, ради которых он существует. Да поможет мне Бог!
* * *
Я ищу работу, мистер Уэйлин, потому что устал. Живу я один. Моя жена умерла, дети выросли, и я не знаю, ни где они, ни с кем они живут. Последние пять лет я перегоняю маленькие самолеты с заводов к покупателям в Европе, Африке, Латинской Америке и Японии. Вам известно, что маленький самолет дешевле доставить собственным ходом, чем отправить морем? На заводе с самолета просто снимают все, что можно отправить отдельно, заполняют освободившееся место лишним баками с горючим и укрепляют шасси самолета, чтобы он мог приземляться с этим дополнительным весом. Таким образом оборудованный самолет в состоянии совершать перелеты на расстояния в два раза большие, чем его обычная полетная дальность,– и делать это приходится часто. А поскольку самолет, что называется, «прямо с конвейера», то в нем всегда имеется много мелких недоработок, и потому нужно свести к минимуму число взлетов и посадок, особенно если самолет перегружен. В этой стране около пятидесяти пилотов международного класса, летающих через океан на малых самолетах, и каждый год один из десяти гибнет. Может быть, именно поэтому один из них и говорит сейчас: хватит!
* * *
Мы будем путешествовать без спешки, Уолтер, поэтому, пока мы здесь все вместе, я хотел бы узнать от тебя и от Хелен как можно больше про моего отца и про Компанию.
Я заказал чартерный рейс на реактивном самолете «Гольфстрим II». Он отвезет нас в Момбасу. Обычно этот лайнер рассчитан на тридцать пассажиров, но я приказал переделать его интерьер для трех персон. Я снял для нас виллу в Укунде. Это неподалеку от Момбасы. Рядом с виллой есть взлетно-посадочная полоса для нашего второго самолета, «Локхид Джет Стар». Он специально переоборудован для взлета и посадки в любых условиях. Мы будем совершать полеты в такие места, куда не забираются даже браконьеры.
В это время климат на побережье Индийского океана очень мягкий. Надеюсь, вы с Хелен примете мое приглашение. Мы можем вылететь на следующей неделе.
* * *
Завтрак был сервирован на террасе с видом на океан. Уэйлин передал Хоумету бинокль.
– А вот это – баобаб,– сказал он, махнув рукой в сторону сада.– Туземцы называют баобаб «чертово дерево». Они утверждают, что черт однажды запутался в его ветвях и в наказание перевернул баобаб вверх тормашками. Из-за этого, считают туземцы, корни баобаба стали ветвями, а ветви – корнями. Чтобы не вырастало больше баобабов, черт уничтожил все молодые деревца. Вот почему, говорят туземцы, существуют только взрослые баобабы. Уэйлин посмотрел в сторону океана.
– Посмотрите на риф,– сказал он.– Это естественный барьер, который защищает наш пляж от акул. Он протянулся вдоль берега на многие мили. Океан – это огромный аквариум. В Индийском океане можно увидеть морские анемоны и кораллы, здесь живут самые экзотические морские твари в мире.
– Как это мило с твоей стороны, Джонатан,– отозвался мистер Хоумет, не переставая сковыривать ножом скорлупу с вареного яйца.– Мы с Хелен сами бы сюда ни за что не выбрались. Правда, Хелен?
Хелен сказала с волнением в голосе:
– Я просто не могу в это поверить! Еще позавчера мы были в Вудбери, штат Коннектикут. А посмотри, где мы сейчас!
Она забрала бинокль у мужа и принялась разглядывать песчаную отмель.
После завтрака Уэйлин приказал слугам подготовить надувную лодку, комплект для подводного плавания, сэндвичи, напитки и фрукты. Он объяснил, что собирается провести день, исследуя рифы вместе с гостями, и что пообедают они на одной из песчаных банок рядом с рифом.
Он поднялся в комнату, чтобы свериться с таблицей отливов и приливов. Вскоре приливная волна перекатится через риф и начнет заливать отмели. С балкона он увидел Хоуметов, направляющихся к пляжу. Уэйлин спустился и помог миссис Хоумет усесться в надувную лодку, в то время как чернокожий слуга удерживал посудину за борт. Затем Уэйлин и Хоумет принялись толкать лодку перед собой, пока не зашли по колено в воду. Когда Хоумет устал, Уэйлин помог ему забраться в лодку, затем уселся в нее сам и завел маленький подвесной моторчик. Лодка быстро заскользила по чистой воде. Хоуметы рассматривали море сквозь прозрачное днище, испуганно вскрикивая, когда какая-нибудь большая рыба внезапно кидалась в сторону лодки. Уэйлин держал курс прямо к рифу, и вскоре желтый песок пляжа уже нельзя было разглядеть. Хоумет расчехлил фотоаппарат и сфотографировал свою жену на фоне далеких серо-зеленых джунглей.
– Моя мать говорила мне,– сказал Уэйлин,– что мой отец делил всех своих знакомых на две категории: на сухих и мокрых. Он доверял только тем, кто потеет, потому что считал, что пот сразу выдаст такого человека, если он солжет. Тем, кто не потеет, он не доверял. А я смотрю, что вы, Уолтер, почти не потеете и при африканской жаре.
* * *
Они были очень далеко от берега. С другой стороны рифа грохотал прибой. Уэйлин выбрал для высадки одну из самых отдаленных песчаных банок. Он вытащил лодку на песок и помог своим спутникам выйти из нее. Хоумет достал из лодки припасы, а Уэйлин расстелил на песке большое пляжное покрывало. Тем временем миссис Хоумет в широкополой соломенной шляпе снимала на пленку, как большая морская звезда ползает в мелкой воде.
– Это сущий рай!– воскликнул Хоумет.– Райский островок посреди океана, далеко от берега, от твердой земли, от людей! Как тебе удалось отыскать такое место, Джонатан?
– Я здесь был только один раз, когда приезжал посмотреть гонки песчаных яхт на Бахати-Бич,– сказал Уэйлин.– Здесь я, кстати, научился управлять этими яхтами.
Он готовил свой акваланг к погружению, в то время как миссис Хоумет продолжала безостановочно фотографировать.
– Интересно, как давно существует этот остров?– спросила миссис Хоумет, показывая пальцем на песок у себя под ногами.– Он такой чистый, словно его регулярно моют. Никто не живет здесь, кроме морских звезд.
Уэйлин осмотрел горизонт в бинокль. Ни корабля, ни лодки, ни живой души. Мир вокруг был пуст.
– Я думаю, океан и правда порой прополаскивает его. В шторм,– сказал рассеянно Уэйлин, прислушиваясь к нарастающему вдалеке шуму прибоя.
Затем миссис Хоумет сфотографировала, как Уолтер помогает Уэйлину надеть на спину кислородные баллоны. Когда все было готово, Уэйлин уселся на край песчаной банки и соскользнул в воду. Он нырнул к самому коралловому дну и заскользил вдоль банки, вспугивая по пути стайки пестрых рыбок. В одной из расщелин рифа он заметил голубую рыбу-собаку. Как только рыба надулась, Уэйлин взял ее в руки и выскочил из воды. Он появился на песке неожиданно для Хоуметов, которые отдыхали на покрывале. Их бледные, морщинистые лица были наполовину скрыты полями соломенных шляп. Рыба-собака так надулась, что, казалось, вот-вот взорвется. Миссис Хоумет сняла рыбу в руках Уэйлина на кинопленку, а Уолтер сфотографировал процесс съемки.
– Я вас ненадолго покину,– сказал Уэйлин.– Я думаю, тут водятся морские змеи. Хочу поймать одну.
– Береги себя, Джонатан!– сказал Хоумет.– Помни про Иону!
Видно было, что он не прочь, чтобы Джонатан оставил их одних. Миссис Хоумет помахала ему на прощанье рукой и улыбнулась. Затем оба супруга натянули шляпы на самый нос и улеглись обратно на покрывало, чтобы вздремнуть. Проходя мимо лодки, Уэйлин швырнул рыбу-собаку обратно в море, взял буксировочный канат и забросил его в лодку. Уже под водой он снова ухватился за канат и слегка оттащил лодку в море – теперь ее днище уже не сидело прочно на песчаном дне. Ветер и начинающийся прилив довершат его дело – лодка будет медленно дрейфовать прочь от песчаной банки. Уэйлин начал свой долгий путь в сторону Укунды. Через несколько минут он всплыл на поверхность и обернулся назад. Хоуметы превратились в две черные точки посреди желтой полоски песка. Дрейфующая без руля и ветрил лодка была тоже хорошо видна, но Хоуметы ее еще не заметили. Уэйлин снова погрузился под воду и поплыл по мелководью в холодных потоках приливного течения, в вихрях поднятой им на дне песчаной бури. Когда Уэйлин снова всплыл и оглянулся, он увидел, что песчаная банка бесследно исчезла, словно водный лыжник, выпустивший канат из рук.
Уэйлин снял маску и поплыл по направлению к Укунде. В джунглях не колыхалась ни одна ветка, на небе не было ни облачка, море, казалось, застыло.
Добравшись до виллы, Уэйлин разбудил дремавших на веранде слуг и приказал завести двухмоторный катер. Он объяснил, что, пока он нырял с аквалангом, его гости исследовали риф в надувной лодке. Он потерял их и теперь хотел, чтобы слуги нашли их и привезли, а он пока приготовит все для послеполуденного чая.
* * *
Уэйлин чувствовал прилив энергии откуда-то извне, словно он долго голодал, а теперь насыщается из какого-то невидимого источника. Несколько раз посреди бела дня он чуть было не засыпал, но потом вдруг оживал. Внутри себя он слышал смех шаловливого ребенка, который испытывает ненасытную потребность в физическом движении.
Порой казалось, что ему никогда не удастся выразить переполнявшие его мысли и чувства. Он боролся с этим ощущением, которое окутывало его со всех сторон словно прозрачная мембрана, парализуя его волю и изолируя разум. Он боролся, но не мог ничего поделать. Он потерял над собой контроль, словно одержимый чужой волей.
* * *
Человек подошел к Уэйлину и пожал ему руку.
– Здравствуйте, мистер Уэйлин! Рад познакомиться.– Затем он снял плащ и подождал, пока Уэйлин сядет обратно на место.
– Я рад, что моим юристам удалось вас уговорить сюда приехать,– сказал Уэйлин.– Надеюсь, эта внезапная поездка не причинила вам слишком много неудобств?
– Что вы, совсем напротив. Я просто счастлив. Я так мечтал побывать в Нью-Йорке, да все не представлялось возможности,– чем длиннее были фразы, тем заметнее становился акцент собеседника.
Подошел официант с заказанными напитками. Уэйлин поднял стакан, его визави ответил тем же. Они молча выпили.
– Я вызвал вас на эту встречу, поскольку нуждаюсь в честном совете. Дело в том, что я хочу…– Уэйлин слегка замялся.– Я хочу стать хорошим спортсменом. За очень короткое время.
– Ясно. Юрист, который направил меня сюда, сказал то же самое.
– Он не сказал самого главного. Я никогда прежде не занимался спортом. Последний раз на лыжи я вставал еще маленьким мальчиком. Отец пытался научить меня плавать и играть в гольф – без толку. Очевидно, я не очень-то и хотел. Когда я учился в Йеле, я занимал последнее место во всех соревнованиях. У меня ничего не получилось с серфингом. Я не люблю фехтовать, боюсь лошадей и не играю в гандбол.– Уэйлин сделал паузу.– Вы – чемпион Олимпийских игр по горным лыжам. Скажите, вы сможете сделать так, чтобы я выиграл чемпионат мира по скоростному спуску?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19