— После недели вечерних занятий Винтер знал это наверняка. Но он знал больше… намного больше. Он знал, что дыхание Шарлотты — свежее, тело — упругое и отзывчивое. Знал, что она его желала, не понимая, каким опасным может быть это желание, и куда оно может ее привести. Он знал: когда он прикоснулся к ней…— Шарлотта славная девушка, но она гувернантка. А гувернантка, которая не обладает изысканными манерами, не нужна никому. — Адорна снова улыбнулась кому-то из гостей.Длинный, просторный зал наполнился обрывками разговоров и запахом свечей вперемешку с ароматами духов. Мать, да и сына тоже присутствующие провожали оценивающими взглядами.— Правду сказать, я не собиралась выводить тебя в свет до приезда гостей из Сереминии. Но если эта жалкая леди Говард собирается болтать о твоей невоспитанности весь сезон, то ей придется иметь дело со мной. Мы подарим ей возможность встретиться с тобой лицом к лицу, и пусть подавится своими гнусными сплетнями!Молодой человек отметил: мать рвется в бой, как тигрица, защищающая свое дитя, но и она не решается опровергнуть утверждение леди Говард о том, что его манеры оставляют желать лучшего.— А если выйдет не так, как ты задумала?— Значит, я потеряла былую хватку.— Но ты ведь ее не потеряла? Виконтесса лукаво посмотрела на сына:— Не потеряла. Я тут подумала, не пригласить ли нам в гости тетю Джейн и дядю Рэнсома. Но, к сожалению, дядюшка увез тетю в Италию, чтобы она смогла приобщиться к подлинному искусству.У Винтера всплыли в памяти обрывки былых сплетен:— Помнится, после прошлого визита в Италию тетя вернулась домой с животом.— О, это было так давно! Тетушка Джейн сказала, что не что иное, как созерцание» Давида» Микеланджело так на нее повлияло. — Голубые глаза Адорны заблестели. — Впечатляющая скульптура, надо полагать.— Я слышал, это действительно так.Какое-то время виконтесса, видимо, размышляла о прелестях упомянутого шедевра, а потом пожала обтянутыми парчой плечами:— Необходимость спешно вернуться в Англию их, возможно, и не обрадовала бы, но ради тебя они бы это сделали.Винтер погрузился в воспоминания своей юности. Он любил дядю Рэнсома, но всегда его побаивался. Да и тетя Джейн, в силу своей богемной взбалмошности, могла нагрянуть, когда ей вздумается, и уж потом — только держись!— Да, если тетка расстроится, леди Говард пожалеет, что родилась на свет божий.— Стоит пригласить их хотя бы ради того, чтобы на это посмотреть, — усмехнулась виконтесса.«Как же ей нравится вся эта кутерьма, — думал Винтер. — Нескончаемые приемы и визиты, интриги, постоянные попытки потеснить ее на пьедестале» богини высшего света ««… Однако несмотря ни на что Адорна с легкостью феи парила на гребне скандалов и сплетен.А он… Он больше похож на дядю Рэнсома. Винтер с радостью проводил бы большую часть времени в Остинпарке, воспитывал бы детей, ездил верхом и брал уроки у Шарлотты. Уроки, не имеющие никакого отношения к ее обожаемому этикету. Но, увы, каждый день он отправлялся в Лондон, чтобы посещать клубы, бойцовские залы, театры. Он появлялся везде, куда имели привычку захаживать директора его компании. И там он прилежно играл роль праздного щеголя и тупицы. Он глупо улыбался Шилботгу, похлопывал по плечу Ходжеса, держал пари с сэром Дрейкли и опрокидывал бутылочку с Ридом. И, задав достаточно дурацких вопросов, чтобы убедить их в своей умственной отсталости, Винтер отправлялся в офис и проверял бумаги.Пока ему не удавалось вычислить негодяя, тянувшего денежки из кассы в его отсутствие. Сейчас же, после возвращения законного владельца, ситуация запуталась еще больше. Время от времени учетные книги показывали необъяснимое повышение прибыли. Для воровства можно найти массу причин. Но с чего бы это кому-то вздумалось инкогнито вкладывать деньги в дело? Делалось ли это намеренно, чтобы сбить с толку случайного ревизора? Или же вора напугало возвращение Винтера? Мать уговаривала сына поставить обо всем в известность кузена Стюарта. Он разбирался в делах компании лучше, чем кто бы то ни было. И разве не Стюарт, настаивала виконтесса, написал письмо, которое, наконец, отыскало его? Именно кузен сообщил Винтеру о путанице, возникшей в финансовой отчетности, и попросил его вернуться домой.Но молодой человек рассуждал по-своему: по определенным причинам для Стюарта его вмешательство в дела также было нежелательным, может, даже больше, чем для остальных членов правления. Винтер же не доверял никому. Он оставил мать у свежей могилы отца, предоставив ей в одиночестве, без мужской поддержки, улаживать дела фирмы. И теперь его долг — устроить западню и изловить вора.Так же, как он заманил в свои сети Шарлотту. На протяжении многих часов Винтер обдумывал свой план, и все это — ради одного единственного поцелуя! Но эти часы не были потрачены зря, ведь в том поцелуе ему открылись желание, сомнения и романтизм целомудренной девушки. Мисс леди Шарлотта еще не знает, что скоро ее жизнь кардинально изменится. Тем лучше для них обоих.— Винтер, познакомься с леди Смитвик, — расцвела в улыбке Адорна. — Ты ведь помнишь, как вы с ее детками играли в Фэйршильде?Он отлично помнил и мать, и детей. Надо заметить, что такой шайки малолетних сорвиголов ему с тех пор встретить не пришлось.— Леди Смитвик! — Молодой человек приник губами к протянутой пухлой ручке, галантно поклонившись и не забыв одарить даму томной улыбкой.Леди Смитвик была ровесницей матери, но признаки старения еще не тронули ее лица. Да-да, морщин не было, но благодаря… жиру. Когда она смеялась, все ее пышные телеса сотрясались. Вот и сейчас мадам премило хохотнула, зардевшись от корней волос до края декольте.— Адорна, почему же вы молчали, что малыш Винтер вырос в такого красавца!Виконтесса прикоснулась веером к руке свежезавербованной сторонницы:— Но вы, наверное, слышали эти сплетни… Голубые глаза леди Смитвик широко раскрылись:— Э-э… Безусловно. Вы хотите сказать, все это правда?— Что он превратился в дикаря? — Адорна тихонько рассмеялась. — Да, но в дикаря, которому ничего не стоит разбить даме сердце.Винтер не нуждался в подсказках, чтобы подыграть матери. Поклонившись с наигранным мальчишеским рвением, он бросил на леди Смитвик пламенный взгляд, полный обожания и вожделения.Та в восхищении прижала руки к груди.— О да! Вы можете подождать здесь минутку? — спохватилась она, не сводя с молодого человека глаз. — Хочу познакомить вас с дочерью: очаровательна, молода, не замужем! Пойду, поищу ее. Стойте здесь, никуда не уходите! — скомандовала она, ткнув веером в сторону ног Винтера.Адорна проводила взглядом нырнувшую в толпу приятельницу и, проигнорировав ее инструкции, повела сына дальше.— Марта, как я рада вас видеть, ваша шляпка — верх изящества! Леди Деклан, вы словно парите над жизнью, готова спорить: вы только что с континента. Ах, лорд Эндрю, как вы возмужали! — ресницы виконтессы восхищенно затрепетали. — Такой красавец! Друзья, знакомьтесь — мой сын! Я счастлива, что он снова дома. Нужно сказать, мальчик много путешествовал. Ему… — голос виконтессы дрогнул, но она тут же продолжила. — Ему есть, о чем рассказать. Винтер, голубчик…Молодой человек поискал глазами причину внезапного беспокойства матери и в кучке вновь прибывших гостей увидел Бакнелла, который хмуро поглядывал на виконтессу. Вот странный тип! Если мать ему нравится, зачем откладывать дело в долгий ящик? Адорна ведь недвусмысленно дала понять, что его ухаживания ей приятны.— Расскажи им…Виконтесса притянула сына к себе и тихонько сказала на ухо:— Будешь развлекать их, пока не появится леди Говард. Пора положить конец грязным сплетням, порочащим твое доброе имя. — И, подсказав интересную тему для беседы, Адорна оставила его с гостями.Винтер улыбнулся и кивнул. Ему не терпелось увидеть леди Говард, но по другой причине. Молодой человек окинул взглядом собравшихся слушателей: барышень с широко распахнутыми глазами и их тщедушных кавалеров. Он знал, что сумеет их увлечь, и, включив воображение, приготовился вознаградить их ожидание цветистым враньем.— Стоит ли занимать ваше время рассказами о моих приключениях? Стычка с горсткой пиратов не такое уж небывалое событие…— Лорд Раскин, знакомьтесь: моя дочь, мисс Фэйршильд, — леди Смитвик возвратилась рука об руку с белокурой девицей. Таких красавиц Винтеру видеть еще не доводилось. Она была великолепна, она улыбалась ему… И при этом ее прелесть не задела ни единой струнки в его душе. Похоже, его интересует лишь одна женщина. И сейчас она находится дома, с его детьми.— Расскажите же нам вашу историю, — проворковала мисс Фэйршильд.— Только потому, что вы просите, — Винтер и ее одарил пламенным взглядом, а когда девушка жеманно улыбнулась в ответ, в который раз удивился непревзойденной способности англичанок верить в то, что каждый встречный мужчина влюбляется в них с первого взгляда. — Пираты северного побережья Африки безжалостны, особенно страшен один из их предводителей, Абдул Андре Катеб. Не снести головы тому, кто посмеет неуважительно о нем отозваться.Леди Деклан ахнула, и Винтер поклонился ей.— Я так и предполагал, эта история не для гостиных.— Нет, нет, — возразила леди Деклан, поймав несколько недовольных взглядов окружающих. — Просто на минутку голова закружилась. Прошу вас, продолжайте.— С вашего позволения, миледи, — и Винтер протянул ей руку. — Но лишь после того, как вы присядете. Такой хрупкой даме может стать дурно от чрезмерного волнения.Все дамы тут же сочли себя «хрупкими», и всех их пришлось усадить, прежде чем он смог продолжить рассказ.— Первое, что мы увидели на горизонте — это черный флаг с красной каймой, символизирующий смерть и кровь.Пираты обрушились на нас, как ураган, пробили дыру в борте нашего корабля и, несмотря на то, что мы пошли ко дну, ринулись на абордаж. Наш капитан, дюжий англичанин, настоящий богатырь из тех, что годами бороздят морские просторы, призвал сражаться за нашу честь и во славу Британии. И все матросы, как один, бросились исполнять свой долг. Если бы вы их видели, дорогие дамы, вы поняли бы, что имеете полное право гордиться доблестными английскими моряками, — и Винтер улыбнулся благодарным слушательницам. Те просияли в ответ. Идиллию нарушила леди Смитвик:— Вы тоже сражались?— Я был молод и неопытен, и поэтому, как я ни рвался в бой, капитан велел мне оставаться в стороне.— О, — леди Деклан сделала разочарованную гримаску.— Но наши парни — как они сражались! Сам Абдул Андре Катеб поднялся из своей каюты, где его ублажали девушки-рабыни…— Вот эта история точно не для гостиной! — Это Бакнелл протиснулся вперед, и его сардоническая ухмылка красноречиво свидетельствовала о том, что он-то, по крайней мере, ни на минуту не поверил нелепым выдумкам.Приложив руку к сердцу, Винтер поклонился:— Приношу свои извинения, дамы и господа, я немного увлекся.— Конечно, мой мальчик, — отозвалась Адорна, улыбаясь при этом Бакнеллу. — Иногда можно позволить себе небольшое лирическое отступление от общепринятых правил.— Нет, нельзя, — отрезал Бакнелл.Винтер с удовольствием понаблюдал бы за словесной баталией матери и ее воздыхателя, но его аудитория беспокойно загудела, и он продолжил:— Абдул Андре Катеб поднялся на палубу, обнаженный до пояса, отвратительный и насквозь пропитанный злом.— Вы так уж и сумели разглядеть его насквозь? — снова вмешался Бакнелл.— Конечно же сумел, — перебила его Адорна.— Ш-ш… — грозно взглянула на ссорящихся голубков леди Смитвик.Те умолкли, но Винтер заметил, как присутствующие быстро обменялись многозначительными взглядами.— Все моряки отчаянно сражались с пиратами, поэтому, размахивая своей кривой саблей, — для пущего драматизма молодой человек рассек рукой воздух, — злодей стал прокладывать себе дорогу к раненому капитану.— Он уже был ранен? — переспросила леди Деклан.— Ранен? Да, один трусливый пират выстрелил в него, не отважившись встретиться лицом к лицу в честном бою.— У меня обширные связи в Адмиралтействе, — оживился Бакнелл. — Я мог бы замолвить словечко об этом капитане, чтобы его представили к награде.— Это было торговое судно, — снова вмешалась Адорна и подошла к лорду вплотную. — Вы ведь помните об этом, милорд?— Что я знаю мадам, так это… — и, оглядевшись, Бакнелл осекся. Все взгляды были устремлены на них, — Поговорим об этом позже, — сказал он, пожалуй, слишком энергично схватив Адорну под руку.Когда они вышли из комнаты, две дамы склонили головки и принялись шептаться.Винтер заговорил громче, чтобы снова завладеть их вниманием:— Я был тогда безбородым юношей и совсем не умел сражаться, но я знал, что делать. Я взял из руки умирающего матроса саблю и двинулся на Абдул Андре Катеба.— Так вот откуда у вас этот шрам? — задыхаясь от волнения, спросила леди Смитвик.— Этот шрам? — Винтер провел пальцами по памятному рубцу, выстраивая в уме линию повествования. — Да. И еще один на груди, который скромность не позволяет мне продемонстрировать.Судя по хищному выражению лица мисс Фэйршильд она не возражала, чтобы он обнажил грудь или любую другую часть тела для тщательного осмотра. Но, взглянув поверх голов слушателей, молодой человек приметил в толпе леди Говард, пробиравшуюся к ним. Так что Винтер поспешил преподнести аудитории волнующую развязку своей истории, как раз совпавшую с ее прибытием.Он надеялся, что, увидев, как замечательно он развлекает гостей рассказами о своих удивительных приключениях, которые благодаря его богатому голосу и еще более богатому воображению звучали так романтично, леди Говард растеряется. Но не тут-то было! Она с грацией слона пробралась сквозь толпу, ни на минуту не потеряв самообладания. Следовало отдать ей должное: эта леди была тем еще фруктом. Она понимала, что нельзя терять ни минуты, иначе катастрофа неизбежна.— Лорд Раскин, вот пострел! Вы тут вместо Говарда развлекаете гостей? Давайте-ка я вас к нему отведу.— Буду, счастлив, поприветствовать моего старого друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41