Он подошел к буфету красного дерева и достал оттуда два бокала в форме тюльпанов. Налив коньяк, протянул жене бокал и сел в кресло напротив, любуясь дивным цветом напитка. Затем с наслаждением вдохнул его аромат, чтобы оценить крепость и изысканный вкус коньяка.
При этом краешком глаза он все время посматривал на напряженную Лизетт. Будучи знатоком коньяка, он согревал в руках бокал, слегка встряхивая его.
– Не будем спешить, отдадим дань этому напитку богов, – сказал он, стараясь ее успокоить. – Выпей, дорогая, это тебе на пользу. Рассказать тебе наши студийные новости?
Лизетт кивнула. Она была благодарна, что Даниэль не торопит ее, и она может собраться с мыслями. Лизетт потягивала коньяк, а Даниэль подробно описывал события, о которых лишь коротко упоминал в письмах. Он взахлеб рассказывал, что приобрел небольшой лондонский мюзик-холл, который много лет был закрыт и находился в плачевном состоянии. Даниэлю удалось купить его по бросовой цене.
– Я назову его «Ройял Пикчерсдром». Между фильмами мы будем показывать там выступления артистов мюзик-холла. Кино должно занять свое достойное, первое место, – восторженно говорил Даниэль. – Сейчас в театре идет ремонт, но в скором времени нам предстоит грандиозное открытие.
Его лицо сияло.
– Надеюсь, ты купила себе в Париже какой-нибудь сногсшибательный наряд, чтобы надеть по этому случаю.
– Да, купила, – равнодушно ответила она.
– Ну а теперь, – ободряющее произнес он, – что ты собиралась мне рассказать?
Лизетт не думала, что первые же слова, которые она произнесла, так больно ранят его сердце.
– Я встретила Филиппа Боннара. После всех долгих лет я совершенно случайно увидела его в казино Монте-Карло. – Она сделала паузу, чтобы собраться с духом и продолжить рассказ. – Мне казалось, будто для нас снова приоткрылась дверь в счастливое прошлое до того самого вечера, когда мы попали на твое шоу «Волшебного фонаря». Только теперь я смотрела на него совершенно другими глазами: не через розовые очки, как раньше. На следующий день он пригласил меня на обед, я приняла его приглашение в надежде, что он расскажет о моем сводном брате Морисе.
Даниэль слушал ее рассказ с каменным выражением лица, не прерывая, пока Лизетт не закончила полный отчет обо всем, что произошло с ней в Париже.
– Развод вызовет большой скандал, – устало произнесла Лизетт, подытоживая свой рассказ. – Разводы всегда мучительны, особенно известных людей. Дело будет рассматриваться в парижском суде.
Она сидела, опустив глаза, не зная, как он отреагирует на все. Лизетт боялась, что Даниэль будет взбешен тем, что она так легкомысленно позволила втянуть себя в это приключение. Она допускала также, что Даниэль мог ревновать ее к человеку, к которому она теоретически вполне могла проявить минутное влечение – ведь она его когда-то любила. Когда Даниэль заговорил, в его голосе прозвучали холодные нотки.
– Давай еще раз проанализируем все, что случилось. – Отставив бокал в сторону, он начал по пальцам считать число их встреч. – В первый раз ты увидела его в казино, после чего вы вместе ужинали. Потом он увязался за тобой в Париж, и вы поселились в одном отеле. Потом вы вместе обедали. На следующий день вы обедали с двумя мальчиками, были в опере, а затем ужинали у «Максима». В последний вечер ты была с ним на порно-шоу, после которого вас сфотографировали в объятиях друг друга. – Даниэль смолк. Его душила жгучая ревность. – Уверен, что у мадам Боннар не будет трудностей с разводом.
В комнате воцарилась гнетущая тишина. Лизетт нарушила ее первой. Ее голос был почти не слышен.
– Я была благодарна Филиппу. Он устроил мне встречу с Морисом. Вот почему все так вышло.
– Ты же мне говорила, что не желаешь видеть этого человека, – со злостью выпалил Даниэль.
Его резкий тон, казалось, пронзает ее душу, и вдруг Лизетт охватила ярость. Вскинув голову, она посмотрела мужу прямо в глаза, и ее гнев встретился с его гневом.
– Но он не был моим любовником, если ты это имеешь в виду!
Даниэль вскочил и стал расхаживать по комнате взад и вперед.
– Я в этом не сомневаюсь! Просто я все бы отдал, чтобы вот этими руками вцепиться в его мерзкую тощую глотку.
Лизетт почувствовала острый приступ смеха.
– Она у него вовсе не тощая. Если бы она была тощей, я бы своими руками удавила его.
Даниэль остановился, и их взгляды встретились. Несмотря на ее смешные абсурдные слова, его лицо было по-прежнему разъяренным. Вдруг он бросился к ней и схватил в объятия.
– Я не хочу тебя терять. Никогда! – в порыве чувств выкрикнул Даниэль.
Лизетт обхватила руками его лицо.
– Ты не потеряешь меня! Никогда!
Они отстранились друг от друга: вошла Дейзи, объявив, что обед готов. Когда они остались вдвоем за столом, Лизетт сообщила ему о визите к адвокату. Рассказав ему все, Лизетт почувствовала облегчение.
– Все адвокаты, которые когда-то помогали отцу, уже на пенсии, но я обратилась к внуку одного из них, мсье Монье. Он будет представлять мои интересы в суде.
– Ты хочешь сказать, что твое присутствие не обязательно?
– Он надеется избавить меня от этого, если, конечно, мадам Боннар не будет настаивать на моей явке в суд.
– Что ты знаешь о ней?
– Только то, что она красива, богата и, очевидно, была очень щедра к Филиппу. Я видела, как он запаниковал, когда частный детектив произнес слово «развод». Думаю, она оплачивала его карточные долги и все остальные расходы.
– Когда назначен процесс, ты знаешь?
– Мсье Монье полагает, что суд начнется примерно через три месяца. К счастью, мои соотечественники – французы более терпимо относятся к вопросам морали, чем чопорные англичане, во Франции мне будет легче выдержать этот кошмар. Правда, если этим процессом заинтересуется английская пресса, то мое имя, которое многие знают по фильмам, неминуемо окажется в центре скандала. Это отразится на моей актерской репутации. Не исключаю, что часть аудитории будет бойкотировать фильмы с моим участием.
– Ты права, – спокойно заметил Даниэль.
– Я знаю, твой последний фильм, на две трети готов, и замена главной исполнительницы в разгар съемок приведет к большим финансовым потерям. Но я боюсь, Даниэль, что тебе придется отдать роль Марии-Антуанетты другой актрисе. Это твой лучший фильм, и я не хочу его погубить.
Даниэль удивленно поднял брови.
– Но ты выполнила всю подготовительную работу, разве не так?
– Знаешь, я почти не спала две последние ночи – все думала об этой жуткой истории.
– Неудивительно, что ты выглядишь совершенно изможденной. Сегодня будешь спать как убитая. А завтра прошу тебя быть на площадке – в костюме. Будем снимать сцену свадьбы в «Трагической королеве».
– Я не могу! Я же тебе объяснила! Ты должен взять другую актрису!
– Ты же сама сказала, что это мой лучший фильм, а главную героиню я вижу только в тебе.
Лизетт долгим взглядом посмотрела на мужа.
– Несмотря ни на что?
– На что несмотря? Ничего не было!
В эту ночь он решил воздержаться от любви – Лизетт была не в том состоянии. Однако, когда он скользнул к ней под одеяло, она пылко обняла мужа за шею, крепко прижавшись к его телу, и он ответил ей со страстью, которая напомнила Лизетт об их первой близости.
В их жизни больше не появится Филипп Боннар.
Съемки «Трагической королевы» шли полным ходом. Некоторые сцены снимали в Версале, куда Даниэль и Лизетт отправились вместе с Джимом, исполнителем главной мужской роли, тремя ассистентами и остальной съемочной группой. Снимать внутри дворца им не разрешили, но в течение двух дней они могли работать на территории парка. На их счастье, выдалась теплая солнечная погода, и у них не было ни минуты простоя. Облаченная в королевское одеяние Лизетт и главный герой в костюме Людовика VI выходят из парка, спускаются по лестнице и оказываются среди апельсиновых деревьев. Затем она и Рональд Дэвис, исполнявший роль графа Акселя фон Ферсона, возлюбленного королевы, танцуют на открытой веранде на фоне великолепного версальского фонтана, придававшего сцене особое очарование. Далее следовала сцена в роще, где королеве сообщают страшное известие. После двух дней работы в Версале, сняв все, что планировалось, съемочная группа вернулась в Англию, а Даниэль с Лизетт отправились к адвокату Монье в Париж.
– Как я уже информировал вас, мадам Шоу, – сообщил адвокат, – дата рассмотрения дела о разводе назначена на пятое сентября. К сожалению, мне не удалось добиться для вас освобождения от явки в суд.
Вам придется явиться на слушания. Лизетт покорно кивнула. Это будет мучительный день для нее, но придется все выдержать. Самое ужасное, что после этого испытания вряд ли удастся сохранить гармонию в их с мужем отношениях. Даниэль боялся потерять Лизетт, а она горько сожалела, что судьба снова столкнула ее с Филиппом. Перед отъездом из Парижа они договорились о встрече с Морисом, с которым все это время Лизетт поддерживала связь. Ее сводный брат с самого начала мечтал познакомиться с Даниэлем, и Лизетт была рада тому, что большая часть беседы прошла между мужчинами: она слишком устала, чтобы принимать участие в разговоре.
Когда в Англии возобновились съемки, у Лизетт не осталось и следа от ее прежней душевной усталости. Благодаря накалу эмоций, которые она недавно пережила, Лизетт создала образ трагической королевы необычайной жизненной силы и выразительности. В финальной сцене королеву везут в карете на гильотину, ее руки связаны за спиной. В этот момент женщины из массовки, которые должны были выкрикивать ей вслед ругательства и оскорбления, при появлении королевы начинали рыдать – пока не раздавалась команда: «Мотор!»
Но случилось неизбежное: в английской газете вышла статья, в которой сообщалось, что известная актриса синематографа Лизетт Декур фигурирует в бракоразводном процессе во Франции под фамилией мужа.
Когда пришло время ехать в Париж на судебное разбирательство, Даниэль вызвался сопровождать ее, но Лизетт была непреклонна, категорически запретив ему ехать с ней.
– Ты знаешь все, – умоляла она. – Я не хочу, чтобы ты еще раз выслушивал всю эту грязь из разных уст, – сказала она, запинаясь. – Я не вынесу этого.
Даниэлю пришлось уступить. В Париж приехала Джоанна, и Лизетт была ей бесконечно благодарна за дружескую поддержку. Было приятно и то, что Морис был на ее стороне.
В зале суда Филипп выглядел осунувшимся и изможденным, он ни разу не взглянул на Лизетт. Его американская самоуверенная красавица-жена лишь один раз бросила беглый взгляд на участников процесса и до конца заседания больше ни разу не посмотрела в их сторону. Лизетт могла отрицать все, в чем обвиняли ее и Филиппа, но тот факт, что она была актрисой, делал ее заявления менее убедительными для людей, считавших актеров людьми сомнительной репутации. Правда, среди присутствующих были и ее поклонники, в частности две англичанки, которые случайно оказались в Париже: в зале суда они бросали на нее сочувствующие взгляды и даже зааплодировали ей, когда Лизетт с Джоанной, выйдя из зала суда, садились в машину. Элен Боннар, выиграв процесс, получила развод.
В тот же день Даниэль приехал за Лизетт в Париж.
– А теперь возвращаемся домой, – сказал, обняв ее за плечи.
Лизетт не обратила внимания, что они обменялись многозначительным взглядом с Джоанной, которой он заранее изложил свой план.
– Желаю вам всего самого наилучшего, – с улыбкой сказала Джоанна, собиравшаяся возвратиться в Англию.
– Разве мы едем не вместе? – спросила Лизетт.
– Сначала заедем в Лион. Ты говорила, что жильцы уже выехали из дома, а я тем временем дал указания навести там полный порядок. Главное, ты сможешь немного отдохнуть после всех передряг.
Лизетт обрадовалась до слез. Снова оказаться в доме своего детства так многое для нее значило. После всего пережитого ей надо было прийти в себя.
Когда они подъехали к дому в Белькуре, ворота были распахнуты настежь. Служанка, которая поджидала их у окна, сразу бросилась открывать дверь, радостно приветствуя хозяев.
– Добро пожаловать, мадам и мсье!
Дом обрел свой первоначальный облик: тот же цвет стен, прекрасно отреставрированная мебель. Ценные вещи, которые на время аренды были спрятаны в подсобном помещении, заняли прежние места. Лизетт быстро обежала весь дом и только потом бросилась с сияющей улыбкой в объятия Даниэлю.
– Как хорошо, что мы вместе в моем любимом доме!
– К сожалению, я здесь ненадолго, но ты оставайся до тех пор, пока снова не будешь готова к работе.
Даниэль пробыл в Лионе две недели. За это время они возобновили дружбу с Люмьерами и узнали о последних достижениях братьев.
Вечером накануне отъезда Даниэля она попросила его:
– Ты мне позволишь немного воздержаться от съемок? Я еще не пришла в себя. А здесь я чувствую душевный покой и могу больше внимания уделить сценариям.
Он согласился, что пребывание в Лионе пойдет ей на пользу, но у него были и свои причины радоваться, что Лизетт попросила об этом сама.
– Оставайся сколько захочешь. Нас ждут еще два фильма после окончания работы над «Трагической королевой», но я собираюсь придержать ее выпуск до открытия «Ройял Пикчерсдром». Вот тогда мы и устроим грандиозную премьеру.
Лизетт провела в Лионе еще месяц, засев за сценарии. В голове у нее бродило множество идей. Когда она покинула Лион, дом снова заперли, оставив его на попечение приходящей экономки, которая должна была следить за порядком, и тех двух служанок, которых она видела в первый день своего «незаконного» визита. Лизетт чувствовала, что сейчас, когда Даниэль благословил ее пребывание в доме, она могла делать все, что хотела.
У Даниэля же были свои причины оттянуть премьеру «Трагической королевы», которые он скрыл от Лизетт. Нужно, чтобы улеглись все страсти после истории с разводом, он хотел избежать возможных нападок на Лизетт со стороны лондонских газет. Даниэль уповал на короткую человеческую память: новые сенсации быстро завладевали умами публики, вытесняя старые.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40