Но это всего лишь фикция. Можете поставить последнюю рубашку, что Бьюли не стал бы описывать то, что происходило с ним в действительности. Делать это было бы слишком рискованно, даже под фальшивым именем. – В голосе Г. М. послышались страдальческие нотки. – Но, кажется, никого не интересует, Мастерс, как бы на самом деле вел себя столь своеобразный тип. Предположим, вы – Роджер Бьюли.
– Скажу прямо, сэр, – вздохнул Мастерс. – Из-за этого дела у меня было столько неприятностей, что я могу вообразить себя кем угодно.
– Одиннадцать лет назад вы совершили то, что мы назовем вашим четвертым убийством.
– Ну и что?
– Вы уже давно повзрослели и…
– Погодите, сэр! – Резкий голос Мастерса возвысился над шумом прибоя. – Я не вполне вас понимаю.
– Будучи молодым парнем, сынок, вы страдали комплексом неполноценности в отношении женщин. Только в середине 20-х годов в Лондоне, где вы оказались без средств к существованию, вы начали осознавать кое-что другое. Тут нет ничего необычного – большинство известных мне донжуанов не имело ни единой любовной связи до двадцати шести лет. Постепенно вы убедились, что женщины для вас – легкая добыча. Вам достаточно потрясти дерево, и они упадут к вашим ногам, как спелые яблоки. Ура! Это великолепный источник дохода! Уверенность в себе растет с каждым днем. И тут вы начинаете показывать зубы, Мастерс. Вот почему вы находите удовольствие, убивая неимущих девушек вроде Андре Купер, – тем самым вы утверждаете свою власть над всем женским полом.
Г. М. сделал паузу.
В продуваемой соленым ветром курительной Деннис Фостер посмотрел на Берил.
Перед ними, штрих за штрихом, вырисовывалась личность, обладающая злым извращенным умом. Беда состояла в том, что у этой личности отсутствовало лицо. Берил собиралась что-то прошептать, но Деннис знаком остановил ее.
– Вот каким вы видите себя, Мастерс, – снова заговорил Г. М. – Великим недооцененным интеллектуалом, дурачащим доверчивых женщин и глупую полицию. Но это становится слишком опасным и далеко не всегда необходимым. Поэтому, в последний раз обведя вокруг пальца полицию, вы исчезаете, затаиваетесь на этом державном острове и не появляетесь до убийства Милдред Лайонс. Я спрашиваю вас, Мастерс, чем бы вы занимались все это время?
Послышался звук, как будто Мастерс шумно выдохнул.
– Ага! – воскликнул Г. М. – Вы уже знаете факты, сынок. Теперь вы в состоянии их интерпретировать?
– Да! – Голос Мастерса стал свирепым. – А что касается мистера Бьюли, который ныне фигурирует под именем…
В этот момент, под аккомпанемент грохота морских волн, из ниши высунулась раздосадованная физиономия.
Она принадлежала сэру Генри Мерривейлу, который, очевидно, услышал рядом скрип обуви или другое неосторожное движение. Физиономия появилась внезапно, словно в шоу Панча и Джуди, злобно уставясь на двоих подслушивающих.
– Ой! – сердито произнес Г. М. – Вы оба слышали нашу болтовню?
– Да, слышали, – ответил Деннис. – Хотя мало что поняли.
– Идите сюда, – пригласил Г. М.
Они шагнули в нишу, где старший инспектор Мастерс, чье лицо вновь стало бесстрастным, сидел в плетеном кресле с раскрытой записной книжкой на колене. Он всего лишь кивнул вновь пришедшим и продолжил делать быстрые краткие заметки. Но Г. М. злобно смотрел на них, упершись кулаками в бока.
– Если не хотите, можете ничего нам не объяснять, – сказал Деннис. – Но возможно, вам будет интересно услышать, что Дафни сбежала с Брюсом Рэнсомом.
– Угу, я это знал, – ответил Г. М. с деревянным лицом.
– Более того, – добавила Берил. – Прошлой ночью кто-то проник в гостиную Брюса и практически разнес ее на куски.
– Это мне тоже известно.
– Но вас же там не было!
– Тем не менее я это знаю.
– Дело в том, – продолжала Берил, – что, если вы надеетесь доказать что-то с помощью отложенных страниц оригинала пьесы, вам это не удастся. Они исчезли. Кто-то их украл.
– О нет, – возразил Г. М. Сунув руку во внутренний карман пиджака, он достал сложенную в длину пачку бумаг и взмахнул ею. – Я забрал их, девочка моя, прежде чем уйти вчера вечером. По крайней мере, – он поправил очки и посмотрел на бумаги, – забрал большую часть. Один лист я уронил на пол, и думаю, он все еще там – фактически я в этом уверен – вместе с запиской, оставленной Брюсом Рэнсомом. Однако… – он спрятал бумаги в карман, – это всего лишь вспомогательная улика. Она не поможет осудить Бьюли за убийство. Вот почему я пригласил сюда вас обоих – чтобы спросить…
Старший инспектор захлопнул записную книжку.
– Я бы этого не делал, сэр! – предупредил он.
– Заткнитесь, Мастерс.
– Мисс Уэст и мистера Фостера это не касается.
– Вот как? – осведомился Г. М.
– Говорю вам прямо: это слишком опасно.
– Еще бы, – согласился Г. М. – Но Дафни Херберт тоже грозит опасность – самая страшная за всю прожитую ею жизнь. – Он повернулся к остальным: – Вы двое много переживали из-за этого, и я не хочу вас терзать, как будто… – Г. М. прикрыл рукой глаза. – Сегодня я собираюсь предпринять небольшую экспедицию и хотел спросить, не желаете ли вы в ней участвовать. Но некоторые результаты могут оказаться весьма неприятными.
Деннис посмотрел на Берил, которая выглядела испуганной, но решительной.
– Неприятными в каком смысле?
– Потому что от загнанного в угол Роджера Бьюли можно ожидать всего, – ответил Г. М. – Предупреждаю, он не умеет проигрывать с улыбкой. Ну что, вы согласны?
Вдалеке впервые прогремел гром.
Глава 17
Стрелки маленьких светящихся часов на щитке полицейского автомобиля показывали двадцать пять минут третьего.
Деннис заметил это, глядя поверх плеча Г. М., прежде чем его глаза ослепила белая вспышка молнии, за которой последовал раскат грома. В наши дни гром вызывает тревогу не потому, что знаменует собой угрозу со стороны стихий, а из-за сходства с грохотом, разрывавшим небо над Лондоном всего несколько лет назад.
Это не был Лондон. Но Деннис не мог определить, где они находятся.
Ливень начался не так давно. Гроза разразилась, когда они покидали отель после ленча. Но теперь дождь сменился туманом, в котором Деннис утратил чувство ориентации.
Г. М. сидел за рулем большого допотопного автомобиля с занавесками на боковых стеклах, а Берил и Деннис поместились сзади. Следует признать, что Г. М. – крайне скверный водитель, обладающий привычкой думать о чем-то постороннем, пока машина несется прямиком к каменной стене.
– Пожалуйста, дорогой! – взмолилась Берил.
– Не будет лучше, если я… – начал Деннис.
– Нет! – отрезал Г. М.
Все было прекрасно, покуда они ехали несколько миль по широкой мощеной дороге на юг от отеля, поливаемые дождем, где море слева казалось сплошной белой полосой пены. Но когда Г. М. свернул на проселочную дорогу, которая становилась все хуже и хуже…
Деннис отодвинул занавеску и выглянул наружу.
При очередной вспышке молнии он увидел, что они приближаются к лесистой местности. Ему показалось, что он видит по обеим сторонам дороги каменные столбы ворот. Ни стены, ни ограды – только столбы с резными горгульями наверху. А далеко впереди, над мокрыми деревьями, Деннис разглядел то, чего еще никогда не видел в английской сельской местности.
Это была высокая башня, сооруженная из грубо обтесанных бревен.
Темнота сгущалась. Раскаты грома щекотали нервы Денниса, заставляя его сомневаться в остроте собственного зрения. Машина сильно подпрыгнула, так что Берил пришлось ухватиться за него, потом раздалось шипение, когда одно из колес скользнуло по грязи.
Г. М. не говорил и не шевелился – только посматривал на часы.
– Ты что-нибудь видел, Деннис? – шепнула Берил.
– Ничего важного.
– Куда он нас везет?
– Понятия не имею.
Его охватывало чувство нереальности. Сырой, затхлый воздух в закрытой машине, запах плащей и галош, взятых в отеле, щелкающие по ветровому стеклу «дворники», неподвижная фигура Г. М. в шляпе-котелке усиливали это ощущение. Должно быть, они ехали через густой лес, так как ветер уменьшился, но с таким же успехом это могло происходить в ином мире.
Г. М. повернул машину вправо. Спустя пять минут они вновь оказались на открытом пространстве. Ветер свистел над полями, а дождь хлестал их плеткой. Деннис снова посмотрел в окошко:
– Видишь это, Берил?
– Что?
– Еще одну чертову башню. Я разглядел ее при свете фар. Кажется, дороги расходятся здесь во всех направлениях.
Они все еще говорили шепотом. Казалось, никто из них не осмеливается обратиться к Г. М., который снова повернул автомобиль. Сырость проникала в ноздри и даже в легкие. Когда Деннис начал опасаться, что поездка в никуда будет длиться вечно, впереди внезапно появился маленький сарай из ржавого железа, некогда покрытый зеленой краской, с открытыми дверями.
Г. М. резко затормозил и сразу же выключил фары. Стало тихо, если не считать ударов дождя по железной крыше.
– Теперь слушайте, девочка моя, – послышался в темноте голос Г. М.
– Да? – отозвалась Берил. – Где мы?
– Там, где я сидел все это время. Слушайте внимательно и делайте то, что я вам скажу! Возможно, через несколько минут вы столкнетесь с серией странных инцидентов, которых не сможете понять. Но вам это не повредит. Ясно?
– Да, но…
– Я хочу, чтобы вы обещали мне не кричать и не дергаться. Я говорю совершенно серьезно. Если вы не обещаете это, останетесь здесь до нашего возвращения. Ну?
– Обещаю!
– Превосходно. Наденьте плащи и галоши, вылезайте из этого драндулета и следуйте за мной.
Ветер немного уменьшился, хотя из-за ливня было трудно держать глаза открытыми. Света едва хватало, чтобы видеть изрытую колеями дорогу, по которой ковылял Г. М. Деннис, интересовавшийся, что могло оставить такие широкие колеи, внезапно ощутил еще одно впечатление от этого места – его полную заброшенность.
Не просто одиночество, которое можно чувствовать в любом сельском коттедже, а именно заброшенность, как в некогда населенном, а теперь разбомбленном вдребезги районе, ставшем безжизненным вместе с покинувшими его человеческими мыслями и эмоциями.
Над их головами прогрохотал гром, отозвавшийся раскатистым эхом по всему небу. Деннис осознал, что на многие мили во всех направлениях все было мертво.
Мертво…
Он услышал всплеск, когда Берил угодила в рытвину, и поддержал ее за локоть. Слово «мертво» звучало у него в голове так же четко, как гром, так же ясно, как запечатлелись образы высоких пустых башен или воротных столбов без стен.
– Сюда! – тихо сказал Г. М. Он повернул налево и указал на что-то. Они не увидели ничего более тревожного, чем обычный английский фермерский дом.
Вернее, это некогда было фермерским домом. Сооружение стояло ярдах в пятидесяти от дороги за низкой каменной оградой и полосой земли. Оно было построено из некогда побеленного, но ставшего грязно-серым камня. Два окна с разбитыми стеклами находились по обеим сторонам входной двери; еще несколько окон было наверху. В черепичной крыше зияли дыры. По бокам двери виднелись неухоженные лавровые кусты.
Дом был мертвым, как и поля, ранее принадлежащие ферме. Позади виднелся огороженный двор с фермерским фургоном и опрокинутой телегой для сена.
– Вот куда мы направляемся, – сказал Г. М.
Берил, прикрывая руками глаза от дождя, закусила нижнюю губу. Косынка, которую она повязала на голову, промокла насквозь.
– Кто там? – осведомилась она.
– Пока что никого, – ответил Г. М. – По крайней мере, я на это надеюсь.
– Знаете, – внезапно заметила Берил, – это похоже на дом с привидениями!
Г. М. повернулся:
– В каком смысле?
– Ну… кажется, будто внутри снуют люди. Я не притворяюсь медиумом. Я говорю то, что чувствую.
– Вы абсолютно правы, девочка моя, – согласился Г. М.
Деннис шагал впереди. Он находился ярдах в десяти от дома, когда его нога в грязной галоше толкнула маленькую картонную коробку, настолько увязшую, что она едва шевельнулась. Он взглянул на нее и нагнулся. Это была коробка от патронов.
Его глаза заметили кое-что еще – медную, наполовину обгорелую гильзу. Потом еще две.
Деннис посмотрел на дом. Две краткие вспышки молнии повергли его прямиком в царство ночных кошмаров.
Он ошибался насчет мертвого дома. Там было что-то живое.
Что-то шевелилось за кустом лавра слева от двери, затем подпрыгнуло, как на веревочке, и отскочило в сторону, чтобы посмотреть на него. Кажется, фигура человека в военной форме, с ружьем и в немецкой каске.
Деннис увидел это – или думал, что увидел, – пока очередная вспышка не осветила серый фасад дома, окна с зубьями разбитых стекол и лавровый куст, где вроде бы уже никого не было.
Боже всемогущий! Бодрствует он или спит?
Деннис едва слышал оглушительный удар грома. Тем не менее он сознавал, что в нескольких шагах позади него Берил что-то говорит, а Г. М. отвечает. Эти двое не заметили ничего. Сомневаясь в реальности окружающего мира и боясь мертвецов, выпрыгивающих из мертвой земли, Деннис прислушивался к дождю, колотящему по полям его шляпы и фасаду дома.
Г. М. снова умолк, пройдя вперед. Поднявшись на каменную ступеньку, он распахнул настежь дверь со сломанными петлями и знаком подозвал остальных. Держа Берил за локоть, Деннис последовал за ним.
Они оказались в темном сыром коридоре, пахнущем известкой. Дождь, проникая сквозь дырявую крышу, шелестел, как стая крыс. Г. М. указал на дверь справа. Поколебавшись, Деннис открыл ее и шагнул вместе с Берил через порог. Г. М. двинулся следом, закрыв за собой дверь.
Теперь они очутились в квадратной комнате с голыми скрипучими половицами, двумя окнами в передней стене и одним в боковой. В призрачном свете, проникавшем сквозь окна, Деннис разглядел два или три деревянных стула, один из них перевернутый, и стол у бокового окна.
А также немецкого офицера с револьвером в руке, поднявшегося из-за этого стола.
Вспышка молнии, скорее из земли, чем с неба, осветила черный силуэт офицера на фоне окна – сутулые плечи, изгиб локтя, каску на голове и дырки от пуль в животе, сквозь которые можно было видеть молнию.
Это было уже чересчур.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25