Было произнесено нечто, чего не должны были слышать окружающие. Это выпустило на волю опасные силы. В следующий момент тишину нарушило звяканье стаканов, звуки шагов по половицам, и Джонатан Херберт заговорил снова:
– Это правда, мистер Фостер?
– Да.
– Значит, все проделанное не было… всего лишь шуткой? – тихо спросила Дафни.
– Нет, мисс Херберт.
– Это было сделано с благородной целью, а вовсе не для того, чтобы кого-то унизить, – продолжала она – ее глаза сияли. – Тогда все выглядит по-другому.
– Ради бога, Дафни! – Ее отец сжал кулаки.
– Тебе незачем беспокоиться обо мне, – улыбнулась Дафни и покачала головой. – Когда я увидела его, во мне что-то изменилось – не знаю, почему и как…
– Но доказательства! – Мистер Херберт посмотрел на свои руки. – Возможно, мы… судили неправильно – не знаю. Но может ли мистер Рэнсом все это доказать?
– Не возражаете, сынок, если на это отвечу я? – послышался новый голос.
И сэр Генри Мерривейл собственной персоной вошел в салон через парадную дверь.
При виде его внушительной фигуры Деннис Фостер был готов вскрикнуть от облегчения. Г. М. в съехавших на широкий нос очках и с неописуемо злобным выражением лица все еще был облачен в твидовый костюм для гольфа. Шляпа-котелок торчала под мышкой. Отодвинув плетеный стул, он тяжело опустился на него, заставив пол заскрипеть.
– Мерривейл! – воскликнул Джонатан Херберт. Деннис вспомнил, как Г. М. упоминал, что знаком с ним. – Мерривейл! Я не знал, что…
– Не знали, что я здесь?
– Понятия не имел!
– Ну, я держал это в секрете. – Голос Г. М. звучал виновато. – Я остановился в «Золотом фазане» в Олдбридже.
– Мы угодили в передрягу, дружище. – Теперь лицо мистера Херберта выглядело только усталым и озадаченным, а голос стал почти жалобным. – Дафни влюбилась в этого Брюса Рэнсома, и… О чем вы хотели сказать?
– О Роджере Бьюли, – отозвался Г. М.
Он не удосужился понизить голос, и имя произвело электризующий эффект на всех присутствующих.
– Бьюли, побуждаемый самодовольством, – продолжал Г. М., – написал пьесу о собственной карьере и прислал ее Брюсу Рэнсому. Разумеется, он не намеревался заявлять о своем авторстве и принял меры, чтобы пьеса не навела на его след, даже если она сообщит слишком многое. Поэтому он воспользовался фальшивым именем и фальшивым лондонским адресом и отправил пьесу из Лондона.
Берил Уэст вскочила на ноги.
– Ну? – воскликнула она.
– Однако этот дурень завернул ее в коричневую бумагу с надписью зелеными буквами «Ваш старый чайный магазин в Олдбридже», которую ничего не стоило опознать.
Деннис вспомнил скомканную обертку с надписью, спрятанную в ящике письменного стола Брюса вместе с изъятыми листами рукописи. Это была улика, доказывающая правдивость утверждений Брюса.
– Брюсу Рэнсому, – снова заговорил Г. М., – не требовался мощный интеллект для догадки, что автор пьесы живет в Олдбридже или поблизости от него. И он был прав. Бьюли здесь. А я и мой друг – жуткая крыса по имени старший инспектор Мастерс – вне себя от страха…
– От страха? – переспросила Берил. – Почему?
– Понимаете, – ответил Г. М., – мы думаем, что Бьюли совершил еще одно убийство.
Бармен в белом смокинге опрокинул стакан и тут же поднял его. Больше никто не шевельнулся – только щелканье бильярдных шаров и смех по-прежнему доносились из курительной.
Джонатан Херберт инстинктивно протянул руку, защищая Дафни.
– В Олдбридже? – воскликнул он. – Это ужасно! Убийца не может быть…
– Не может быть кем?
– Не важно! Кто был убит?
– Мы думаем, что женщина по имени Милдред Лайонс.
– Милдред Лайонс?
– Угу. Она приехала сюда, чтобы опознать Бьюли, но ей хватило ума сначала написать в местную полицию, что, если она не позвонит им сегодня до пяти, им следует начать поиски. – Г. М. сделал паузу. – Мы с Мастерсом только что были в полицейском участке Олдбриджа.
– Но вы ведь не знаете точно, что она мертва?
– Мы не нашли ее тело. Но Бьюли – подлинный артист в области избавления от трупов. Тому, у кого мы обнаружим тело, грозят большие неприятности.
Сердце Денниса на секунду перестало биться.
Он видел многие детали во влажной духоте холла – глаза и рот подавшейся вперед Дафни, склонившегося над гроссбухом командора Ренуика, даже инициалы какого-то военного, вырезанные на черной балке. Несмотря на испуг, он сознавал, что каждое слово Г. М. уничтожало последнюю тень сомнения в невиновности Брюса.
– Послушайте, Г. М.! – внезапно заговорил Деннис.
Маленькие глазки под толстыми стеклами очков устремились к нему.
– Да, сынок? Деннис облизнул губы.
– Брюс сказал нам, что знает о вашем пребывании здесь, и что он говорил с вами. Это правда?
– Истинная правда, сынок.
– Брюс невиновен, не так ли, сэр? И вы точно знаете, что он делает?
Г. М. поколебался какую-то долю секунды.
– Да, сынок, я точно знаю, что он делает.
– Тогда подождите минуту здесь! – И прежде чем кто-нибудь успел заговорить, Деннис метнулся к лестнице.
Перескакивая через две ступеньки, он впервые ощутил ясность в голове и не мог понять, какое безумие побудило его согласиться помочь Брюсу избавиться от тела, но дрожал при мысли о том, чего они избежали.
Полиция никогда не подозревала Брюса. Это была всего лишь иллюзия Берил. Но если бы Брюсу в роли великого детектива удалось вывезти из отеля тело Милдред Лайонс и спрятать его бог знает где, им обоим грозили бы серьезные неприятности – возможно, даже обвинение в соучастии. Теперь нужно только все рассказать Брюсу…
Шаги Денниса отзывались гулким эхом в верхнем коридоре. Он распахнул дверь номера Брюса и громко окликнул его.
Сильный сквозняк, ворвавшись в серо-голубую гостиную, разметал страницы «Нью-Йоркера» и «Радио таймс», смахнув со стола письма.
На сей раз с портативной машинки Брюса чехол был снят. Лист бумаги, вставленный в каретку, с напечатанным прописными буквами именем «ДЕННИС» заставил его обладателя быстро прочитать сообщение:
Прости, старина, больше ждать не могу. Я все сделаю сам.
Брюс.
В течение казавшихся бесконечными минут Деннис молча глазел на послание.
– Брюс! – крикнул он снова.
Ему ответил нарастающий звук автомобильного мотора, вызвавший зубную боль.
– Смотри, куда едешь, чертов дурень! – послышался голос вдалеке.
Брюс, который не умел водить автомобиль, а только «знал теорию»…
Деннис промчался через спальню на маленький балкон под белеющей луной. Он успел вовремя, чтобы увидеть, как «ягуар» Дафни с Брюсом, сидящим за рулем, проехал мимо фонарного столба, едва не задев другую машину. Лучи фар скрещивались друг с другом. Выехав на шоссе, «ягуар» с металлическим скрежетом, вызванным попыткой Брюса включить вторую скорость, направился на юг, в сторону противоположную Олдбриджу.
Теперь слышалась только ругань второго автомобилиста.
Все кончено! Если полиция узнает…
Деннис стоял, вцепившись в парапет балкончика, спиной к темной спальне. «Какого черта? – твердил ему внутренний голос. – Ты сделал все, что мог. Забудь об этом». Но забыть не представлялось возможным, пока Роджер Бьюли, наконец, не будет схвачен…
В спальне щелкнул выключатель, и неяркий свет устремился на балкон. Повернувшись, Деннис шагнул внутрь.
В дверях комнаты стоял сэр Генри Мерривейл, дымя черной сигарой.
– Послушайте, сынок, – промолвил Г. М., вытащив сигару изо рта. – Не лучше ли рассказать мне, что здесь происходит?
Глава 14
Деннис тщательно закрыл дверь на балкон.
– Что происходит? – отозвался он. – Не понимаю вас.
Г. М. мрачно смотрел на него.
– Ох, сынок! – Он кивнул на шпильки, разбросанные по ковру спальни. – Милдред Лайонс собиралась повидать Рэнсома. Если наш страшила настиг ее…
Внезапно его тон изменился.
– Я старик, – заявил Г. М., выпятив грудь и приняв величественную позу, которая сделала бы честь королю Эдуарду VII, в свое время позировавшему портретисту. – И если нужно обвести полицию вокруг пальца, я всегда готов это сделать. – На его лице мелькнула злорадная усмешка. – Серьезно, сынок, если вы думаете, что я пророню копам хоть слово, способное навлечь на моих друзей неприятности, то вы не знаете, какие чувства я испытываю к этой рептилии Мастерсу. Ради бога, что произошло?
– Пройдем в соседнюю комнату, – кратко предложил Деннис.
Они направились в гостиную, и Деннис снова закрыл дверь. Разбросанные бумаги уже не метались по комнате, как испуганные курицы, и валялись на полу. Халат Брюса с торчащим из кармана носовым платком, испачканным в песке, был брошен на валик дивана.
Деннис поведал Г. М. обо всем, начиная со встречи на поле для гольфа, не упустив ни одного факта, ни одной детали, ни одного сомнения, приходившего ему в голову. Г. М., расположившись на диване и попыхивая сигарой как паровоз, внимательно слушал, и его лицо постепенно приобретало выражение благоговейного страха.
– Ну и ну! – пробормотал он.
– Вполне с вами согласен.
– Значит, Рэнсом уехал в автомобиле, который не умеет водить, рискуя врезаться в ближайший фонарный столб или быть остановленным первым же бобби?
– Совершенно верно.
– Парень рехнулся?
– Иногда мне так кажется.
– Но куда он ее везет?
– Не знаю! – Вообще-то у Денниса имелась догадка, но он забыл о ней. – Брюс только сказал, что может спрятать тело в таком месте, где его нельзя найти, даже если на него смотреть.
Г. М. смачно выругался.
Тем не менее у Денниса создалось впечатление, что старый маэстро доволен. Казалось, он на что-то наткнулся и приближался к искомой цели.
Поднявшись на ноги, Г. М. начал мерить шагами комнату. Но перед мысленным взором Денниса маячила лишь массивная фигура старшего инспектора Мастерса, воплощая все ужасы карающего закона.
– Вы же понимаете, сэр, – заговорил он, – что все это возникло из-за недоразумения.
– В каком смысле? – осведомился Г. М., глядя на письменный стол Брюса.
– Берил и я боялись, что вы верите, будто Брюс – это Роджер Бьюли. Мы думали, что вы сообщили Мастерсу…
– Я? – Г. М. резко повернулся и вынул изо рта сигару. – Рассказал Мастерсу? Сынок, я ничего не рассказывал этому хорьку!
– Разве вы работаете не вместе?
– В зависимости от того, что под этим подразумевать. Одиннадцать лет, – злобно продолжал Г. М., – он твердил, что не нуждается в моей помощи в этом деле. Пусть теперь подождет, прежде чем я начну выбалтывать свои секреты. Может быть, вы заметили, что я держался немного таинственно, разговаривая с Мастерсом сегодня днем?
– Откровенно говоря, я не заметил ничего подобного. Но если вы так это называете…
– Да, – энергично кивнул Г. М. – Именно так! Такова одна из причин, по которой я не рассказал этому негодяю, что произошло в действительности. Другая причина заключается в том…
– Ну?
Г. М. огляделся вокруг, словно убеждаясь, что их не подслушивают.
– В том, что я сам не вполне уверен, – признался он.
– Но вы сказали…
– Слушайте, сынок. – Г. М. поднял руку. – Я знаю, что произошло с миссис Икс – с предполагаемой четвертой женой Бьюли, которая исчезла в Торки. Я знаю, как она исчезла. Но что произошло с тремя другими?
– Разве это важно?
– Важно? – Г. М. уставился на него. – О господи!
– И как вы узнали, что Роджер Бьюли действительно здесь? Потому что Брюс рассказал вам о пьесе?
Г. М. выглядел расстроенным.
– Отчасти потому, – согласился он, – а отчасти из-за того, что я увидел нечто, заставившее мои практически несуществующие волосы встать дыбом. Понимаете…
Пуская дым, как дракон, он направился к письменному столу. Ящик по-прежнему был выдвинут, как и почти весь вечер. Положив сигару на край стола, Г. М. достал из ящика листы с отпечатанным текстом пьесы вместе с оберткой из чайного магазина в Олдбридже и аккуратно положил их рядом с пишущей машинкой.
Внезапно взгляд Г. М. устремился на лист бумаги, все еще торчащий в каретке машинки Брюса. Его спина оставалась неподвижной так долго, что Деннис подумал, не впал ли он в транс.
– Г. М! – окликнул Деннис.
– Что такое, сынок?
– Я не Мастерс, – продолжал Деннис, четко произнося каждый слог, как будто он разговаривал с глухим. – Я никогда не пытался одержать над вами верх. Мне кажется, ваш совет в любом случае лучший из всех возможных. Но Берил, Брюс и я, не говоря уже о семействе Херберт, почти потеряли рассудок. – И он спросил напрямик: – Кто такой Роджер Бьюли, сэр? И как он избавился от тела той женщины?
Г. М. тяжко вздохнул:
– Да, сынок, пожалуй, пора выложить на стол несколько карт. Возможно, вы сумеете мне помочь.
Деннис чувствовал, как его распирает жгучее любопытство.
– Ну, сэр?
– Я говорил вам в самом начале, – проворчал Г. М., подняв со стола сигару, – что вы не знаете, в чем ваша проблема. Именно потому вы все смотрели не в том направлении. Линия, которой вам следовало придерживаться…
Кто-то постучал в дверь коридора, и в комнату вошел мистер Хорас Читтеринг, за которым последовал симпатичный священник со шляпой в руке.
Деннис Фостер, несмотря на присущую ему сдержанность, был готов швырнуть в них пишущую машинку за вторжение в столь неподходящий момент. Однако Читтеринг, чье лицо стало еще более румяным, а глаза – еще более влажными и дружелюбными, благодаря порциям виски, отнюдь не был обескуражен. Два голоса заговорили одновременно:
– Надеюсь, мы не…
– Простите, если мы…
Хрипловатый тенор Читтеринга и звучный баритон викария так же одновременно умолкли.
– Продолжайте, дорогой мой! – любезно предложил мистер Читтеринг.
– Нет-нет! Продолжайте вы!
– Я настаиваю! – Мистер Читтеринг вцепился в руку компаньона.
Преподобный мистер Ричард Беркли принадлежал к тем симпатичным и добродушным пасторам, которым окружающие воздавали хвалу, говоря, что они не совсем похожи на пасторов. Его красивое лицо с крепким подбородком обрамляли светлые волосы, начинающие седеть на висках. Деннису нравились его улыбка и искренний взгляд, хотя теперь их сменило беспокойство. Он прижал шляпу к сердцу и слегка склонил голову.
– Кажется, – вежливо начал священник, – я разговариваю с сэром Генри Мерривейлом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25