И давай поспешим, а то я еще хочу заглянуть в книжную лавку.
В этот момент из комнаты донесся громкий женский голос:
— Сколько бы вы ни говорили, что Колчестер безжалостно убил Ваннека, я в это не поверю, Теодосия.
— Но ведь не зря его называют Безжалостным Колчестером, — почти выкрикнула Теодосия. — Лично я как никто знаю, что он способен не колеблясь убить человека! И лорд Ваннек — только одна из его многочисленных жертв. Среди них был и мой дорогой Джонатан… Кроме того, должно быть, до вас доходили слухи о таинственной гибели Ратледжа.
— Да, разумеется, я слыхала об этом… Но, Тео, Джонатан Экселби убит много лет назад… Ратледж погиб в далеком Замаре. А эта беда с Ваннеком случилась сегодня утром на окраине города.
— Я знаю, что представляет собой Колчестер, лучше кого бы то ни было и смею уверить… ах! Поосторожнее с булавками, Мод! Вы укололи меня.
— Простите, мадам, — пробормотала модистка.
— Говорят, Колчестер отличный стрелок, — задумчиво произнесла Эмили. — Зачем бы ему убивать Ваннека до дуэли? Почему не подождать немного, чтобы затем застрелить на глазах свидетелей?
— Кто знает? Возможно, ссора вспыхнула до появления секундантов, — сказала Теодосия. — Одно ясно: Колчестер никогда не попадет на виселицу за свои преступления. Он очень изобретательный и умный.
— Он граф, — заметила Эмили. — И если он такой изобретательный и умный, я не пойму, в чем смысл игры, которую он затеял с Нескромной Имоджин. В помолвке был определенный смысл. Все знают, что он ни перед чем не остановится, чтобы заполучить дорогую замарскую вещицу… Но жениться?
— Брак не обязательно длится долго, — зловеще заметила Теодосия. — Не так уж трудно и убить жену.
Это было уже слишком. Имоджин почувствовала, что ею овладевает ярость:
— Как она смеет говорить о Маттиасе в таком тоне?!
Патриция в смятении посмотрела на занавес, который отделял примерочную комнату от холла.
— Нам лучше уйти, — приглушенным голосом сказала она.
— Не ранее того, как я скажу несколько слов Теодосии Слотт! — Имоджин обошла стойку и направилась к примерочной.
Патриция рванулась за ней:
— Имоджин, погодите. Я не уверена, что мой брат это одобрит. Ведь он предупреждал, что не следует говорить об этом деле.
— Это переходит всякие границы! — Имоджин резко отдернула тяжелую штору. Перед ней предстали три оцепеневшие от неожиданности фигуры.
Теодосия стояла перед зеркалом. Эмили Хартуэлл сидела на стуле, глядя на примеряющую новое бальное платье подругу. Мадам Мод, которая, похоже, была поражена больше всех, стоя на коленях, закалывала булавкой подол платья.
— Подождите минутку, s'il vous plait, мадам, — не без труда проговорила мадам Мод, поскольку у нее был полный рот булавок.
— Нет нужды спешить. — Имоджин поймала в зеркале удивленный взгляд Теодосии. — Я просто хотела поправить миссис Слотт. Она распространяет ложные сведения.
— Мисс Уотерстоун… — Теодосия в замешательстве открыла и снова закрыла рот. — То есть, леди Колчестер… Я не слышала, как вы вошли.
— Неудивительно! Вы были слишком заняты тем, что обливали помоями моего мужа!
Патриция дернула Имоджин за рукав:
— Я думаю, нам нужно идти.
Однако Имоджин не обратила на это ни малейшего внимания. Повернувшись к компаньонке Теодосии, она сказала:
— Добрый день, миссис Хартуэлл.
— Добрый день, мисс… э-э… леди Колчестер. — Эмили Хартуэлл изобразила подобие улыбки. — Примите поздравления по случаю вашего брака.
— Благодарю вас. — Взгляды Имоджин и Теодосии снова скрестились в зеркале. — Так вот, относительно той лжи, которую вы распространяете о графе Колчестере.
— Это не ложь! — Теодосия оправилась от первоначального шока и вызывающе приподняла подбородок. — Никто этого, конечно, не сможет доказать, но всякий, кто хорошо знает Колчестера, вряд ли усомнится в том, что он мог убить беднягу Ваннека до дуэли.
— Это абсолютнейшая чушь, миссис Слотт! — заявила Имоджин. — Были очевидцы происшедшего, и при необходимости они могут засвидетельствовать невиновность моего мужа.
Эмили ахнула и схватилась рукой за горло:
— Боже мой, я и не подозревала, что были свидетели.
— Имоджин, прошу вас, нам надо идти! — в отчаянии проговорила Патриция. — У нас назначены встречи, вы ведь знаете.
— Одну минуту, Патриция. — Она бросила пронзительный взгляд на Теодосию. — Впрочем, нет никакой необходимости кому бы то ни было подтверждать невиновность графа Колчестера, потому что само предположение о том, что он убил Ваннека, просто абсурдно и смешно.
— Не будьте столь уверены в этом, леди Колчестер, — возразила Теодосия. — О его скандальной репутации известно всему свету.
— Теодосия, что ты говоришь? — в смятении воскликнула Эмили. — Колчестер придет в ярость, если узнает, что ты обвиняешь его в убийстве. Будь осторожна.
— Да, миссис Слотт, — ровным тоном проговорила Имоджин. — Я тоже советую вам быть предельно осторожной, выдвигая подобные обвинения.
Теодосия заморгала. Негодование в ее глазах сменилось некоторой неуверенностью. Она бросила быстрый, тревожный взгляд на свою компаньонку:
— Я не выдвигаю никаких обвинений. Я просто констатирую факт.
— В самом деле? — Имоджин подбоченилась, несколько раз стукнула носком туфли о пол. — Я не вижу здесь ничего очевидного, кроме одного: у вас столько же причин убить Ваннека, сколько и у кого-нибудь другого. И даже больше, чем у других.
— Что?! — Теодосия открыла рот и от ярости забыла его закрыть.
— Как вы можете такое говорить! — Эмили в ужасе уставилась на Имоджин.
Модистка с полным ртом булавок оцепенела.
— Имоджин! — отчаянно зашептала Патриция. — Пожалуйста, нам нужно идти.
И в это время раздался знакомый голос:
— Прошу вас, продолжайте, леди Колчестер. — В примерочную вплыла Селена. — Я горю нетерпением узнать, почему это Теодосия убила Ваннека перед его дуэлью с вашим мужем.
— Леди Линдхерст, — растерянно проговорила модистка. — Одну минуту.
Все присутствующие повернули головы в сторону Селены.
— Я никого не убивала! — взвизгнула Теодосия.
— Я не говорила, что Теодосия застрелила Ваннека, — нахмурилась Имоджин. — Я лишь заметила, что у нее есть для этого не меньше оснований, чем у многих других. И поэтому ей следует быть осторожнее, когда дело доходит до обвинений.
— Я никогда не говорила, что Колчестер убил Ваннека! — выкрикнула Теодосия. — Я сказала, что он может это сделать! Вот и все.
Селена с еле заметной улыбкой повернулась к Имоджин:
— А по какой причине Теодосия могла бы застрелить его до дуэли?
— Чтобы на Колчестера пало подозрение, что он хладнокровно пристрелил Ваннека, — спокойно сказала Имоджин.
Лицо Теодосии вспыхнуло от ярости.
— С какой стати мне его убивать?!
Имоджин поджала губы, обдумывая ответ.
— А хотя бы для того, чтобы с помощью этой сплетни вынудить Колчестера покинуть Лондон.
— А это мне зачем?
— Вам не по себе оттого, что он в городе, разве не так, Теодосия? Когда он появляется в обществе, вы боитесь, что может открыться правда.
Селена подняла брови:
— Какая правда, Имоджин?
— Уже много лет Теодосия всех обманывает, — пояснила Имоджин. — Никто из-за нее на дуэли не дрался. Ее приятель мистер Экселби уехал из города искать счастья в Америке, после того как был уличен в шулерстве в игорном доме «Потерянная душа», А что касается сплетен о том, что Колчестер хотел занять место Экселби в постели, то это полный абсурд и вздор!
Теодосия бросила на Имоджин свирепый взгляд:
— Как! Вы смеете утверждать, что я лгала своим друзьям!
— Единственный человек, кто мог бы пролить свет на эту историю, — Колчестер, — продолжала Имоджин. — И вы не можете рисковать.
— Что вы хотите сказать? — почти закричала Теодосия.
— Пока он находился вне общества, вы не опасались за то, что будете уличены во лжи. Но вот Колчестер стал снова появляться в свете. Вы только представьте, как пошатнется ваше положение в обществе, если все станут говорить об истинной причине бегства Экселби из Лондона! Вы можете стать посмешищем.
— Это возмутительно! — завопила Теодосия. — Я не могу больше вас слушать!
— И я тоже не намерена терпеть ваши бредовые обвинения против моего мужа, — холодно сказала Имоджин. — В следующий раз, когда у вас появится искушение обвинить Колчестера в убийстве Ваннека, подумайте о том, что в этом же могут обвинить и вас.
— Вы не сможете это сделать! — прошипела Теодосия.
Имоджин бросила на нее презрительный взгляд и повернулась к оцепеневшей Патриции:
— Пошли. Нам надо зайти к перчаточнику, а потом и в книжную лавку.
Круто повернувшись, она столкнулась с Маттиасом, который в это время появился в дверях примерочной.
— Ах! — воскликнула Имоджин. Секунду-другую ей не было видно ничего, кроме зеленой соломки. Не сразу она поняла, что ее широкополая шляпа при столкновении съехала ей на глаза. Она схватила шляпу за край и подняла ее.
Маттиас улыбнулся:
— Позволь мне поправить ее.
— Боже мой, Колчестер! — Имоджин стала торопливо развязывать ленты шляпы. — Я не видела тебя. А что ты делаешь в ателье мадам Мод?
Маттиас окинул взглядом неподвижно застывших женщин:
— Может быть, у меня появился интерес к моде.
Селена выглядела откровенно изумленной. Эмили стреляла глазами по сторонам, словно искала, куда бы спрятаться.
Теодосия вдруг захрипела и рухнула на пол.
— Да… — Имоджин посмотрела на упавшую. — Думаю, что сейчас она в первый раз по-настоящему упала в обморок. Достаньте нюхательную соль, миссис Хартуэлл.
В углу библиотеки тикали массивные часы. По какой-то непонятной причине это тиканье казалось Маттиасу чрезвычайно громким. Он сидел за письменным столом, напротив него расположились жена и сестра. Некоторое время он молча смотрел на обеих, пытаясь решить, с чего лучше начать разговор.
С Патрицией не будет проблем, решил он про себя. Похоже, еще до начала разговора она чувствовала себя весьма неуютно. Она наверняка опасается, как бы он не выгнал ее за нарушение запрета говорить о дуэли.
С Имоджин дело обстояло совсем иначе. Выражение ее лица не предвещало ничего хорошего. Если ее и терзали какие-либо сомнения, она их скрывала под личиной благородного негодования.
Маттиас положил на стол ладони и посмотрел на Имоджин:
— Вероятно, сегодня утром я недостаточно ясно все объяснил.
— Ты объяснил все предельно ясно, — заверила его Имоджин. — Ты сказал, что я ни с кем не должна обсуждать вопросы, связанные со смертью Ваннека.
— В таком случае, могу я узнать, почему ты не послушалась меня?
Суровый тон брата заставил Патрицию съежиться. Впрочем, Маттиас не обратил на нее никакого внимания.
Имоджин бросила на мужа ледяной взгляд:
— Не было никакого непослушания, сэр.
— Тогда поясни, о чем, черт побери, вы разговаривали в примерочной комнате!
Патриция нервно смяла носовой платочек. Имоджин вспыхнула:
— Я не виновата, что оказалась рядом, когда Теодосия Слотт бессовестно лгала! Я лишь указала ей, что есть немало людей помимо вас, милорд, которых можно заподозрить в убийстве Ваннека.
— Но ты ее чуть ли в этом убийстве не обвинила!
— Это не совсем так, — осторожно сказала Имоджин.
— Именно так.
— Ну, если кто-то способен интерпретировать мои слова таким образом, то, стало быть, она того и заслуживает, — проговорила Имоджин и запальчиво добавила:
— Тетя Горация говорила мне, что миссис Слотт распространяет всякие гадкие слухи о тебе уже много лет. И сейчас посмела обвинить тебя в убийстве Ваннека. Ведь правда же, Патриция?
Патриция вздрогнула, услышав, что обращаются к ней. Тем не менее, к великому удивлению Маттиаса, она довольно внятно, хотя и негромко, ответила:
— Да. Это правда.
— Ну вот, видишь? — торжествующе сказала Имоджин. — Эта сплетня пошла бы гулять по городу, если бы я не пресекла ее.
— Эта сплетня уже гуляет по городу. Мадам, вы бываете проницательны и умны, когда речь идет о расшифровке письменных памятников древнего Замара, но вы безнадежно наивны, когда дело касается светского общества.
Имоджин мгновенно встрепенулась:
— Проницательна и умна?
Маттиас оперся руками о стол и встал. Трудно было выговаривать ей за то, что она встала на его защиту, но это было необходимо.
— Проклятие, Имоджин! Я ведь просил тебя не реагировать на слухи, что бы ни говорили о смерти Ваннека!
— Я не могла пройти мимо обвинений Теодосии Слотт. Я не хотела, чтобы эта ложь распространялась и дальше.
— Никто, в том числе и я, не даст ломаного гроша за слова Теодосии Слотт, — процедил Маттиас сквозь зубы. — Неужели ты этого не понимаешь? Меня гораздо больше волнует твоя репутация.
— Я уже говорила тебе, что мне наплевать на свою репутацию.
— А мне нет! Сколько раз я должен тебе напоминать, что отныне ты моя жена! И должна соответственно вести себя.
— Ах, тебя больше всего волнует, как должна вести себя новоявленная леди Колчестер? — воскликнула Имоджин.
— Черт побери, мадам, я не хочу, чтобы ваше имя связывали со смертью Ваннека!
— А я не хочу, чтобы с этим связывали и ваше имя, милорд!
— Единственный способ бороться со сплетнями — это игнорировать их, — убежденно сказал Маттиас. — Поверь мне, я кое-что понимаю в этом деле.
— Не соглашусь с тобой. Я считаю, что подобное надо лечить подобным.
— В данном случае мы будем пользоваться моим способом, — жестко сказал Маттиас. — Слухи со временем заглохнут. Так бывает всегда. Стало быть, ты будешь следовать моим советам, или, если хочешь, требованиям. Впредь за пределами дома ты не проронишь ни единого слова о смерти Ваннека. Это ясно?
Патриция вскочила со стула:
— Перестаньте так разговаривать с ней, Маттиас!
Маттиас в изумлении уставился на сестру. Не менее изумленно воззрилась на Патрицию и Имоджин.
На лице Патриции одновременно читались и страх, и решимость. Она сжала руки в кулачки:
— Я считаю, несправедливо разговаривать с Имоджин в таком тоне, Колчестер! Ведь она всего лишь пыталась защитить вас!
— Тебя это не касается, Патриция, — сказал Маттиас, — Сядь.
— Патриция… Как это великодушно с твоей стороны!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41