Пусть летит при всем параде!— Но его же заметят по дороге!— И вовсе нет! Полетит ночью, с выключенными огнями. А мы на полянке разожжём костёр, чтобы видел, куда садиться.— И сразу приедет пожарная команда! — возразили ему. — Или лесник примчится!Пилот уже освоился в своей новой роли и высказал разумное предложение.— Лететь, разумеется, ночью, когда вертолёт будет полностью переоборудован. Никаких огней включать не буду, а вот вы, вместо костра, посветите фонариками. Я вас научу, как светить. До Гарволина недалеко лететь, ничего особенного…
Решив использовать редакционную тайну для охмурения фоторепортёра, секретарша стала действовать. Весь вечер до ночи просидела она в редакции и ни одной живой души не увидела. Не появлялся ни один из конспираторов, а взломать запертую дверь кабинета художника она не смогла, поскольку не предвидела такой необходимости и не запаслась соответствующими инструментами. Расстроенная и злая, она поздней ночью ни с чем возвратилась домой. Откуда ей было знать, что как раз этот вечер заговорщики в полном составе провели в ангаре на аэродроме Бемово, поглощённые хлопотами о своём космическом аппарате?Марыся, однако, не пала духом и от своего намерения не отказалась.Интуиция подсказывала девушке, что лёд тронулся. Фоторепортёр явно стал уделять ей больше внимания, наконец-то оценив некоторые из её высоких достоинств. Вот и надо ковать железо, пока горячо, заставить его заметить ещё парочку достоинств — и парень капитулирует. А вдруг не хватает всего какой-то последней капли?Девушка неглупая, Марыся в глубине души опасалась, что таких капель может потребоваться целое ведро. Негативный супружеский опыт мог лечь тяжким бременем на душу молодого человека и на долгие годы отвратить его от супружества вообще. Если так, очень неправильно он рассуждает! Попалась ему тогда неподходящая кандидатура, подумаешь, большое дело! Теперь может подвернуться подходящая. Впрочем, даже если и не так, тоже ничего страшного. Марыся не боялась ошибиться, не настраивалась на безоблачное счастье до конца дней своих. От жизни она хотела получить хоть малость: пожить со своим Грегори Пеком, сколько поживется, а там — как Бог даст. Хоть раз в жизни нужно ведь выйти замуж! О том, что она здорово влюбилась в фоторепортёра, Марыся пока не догадывалась.Зато не сомневалась в том, что сейчас наступил решающий момент. В редакции что-то происходит, все как с ума спятили, в том числе и предмет её мечтаний, и происходящее они держат в глубокой тайне. При сложившихся обстоятельствах ей предоставляется просто уникальная возможность продемонстрировать ещё одно своё незаурядное достоинство.Таким достоинством Марыся считала свою безоглядную преданность любимому, а продемонстрировать её могла только одним путём: узнать тайну и свято её сохранить.Очень возможно, что непрошеное, нахальное проникновение в тайну, приобщение к чисто мужскому делу могло привести и к обратному результату, если бы в данное дело не вмешался счастливый случай. Ведь Марыся собиралась опять незаметно вернуться в редакцию поздним вечером, затаиться, подглядеть и подслушать конспираторов. А счастливый случай внёс коррективы в её планы.На следующий вечер, когда девушка собиралась осуществить своё намерение, в её дверь позвонила соседка по этажу. На ней лица не было.— Марысенька, дорогая, спасай! Умоляю, на тебя вся надежда! Присмотри за квартирой!Марыся смотрела на соседку непонимающе, и та сообразила — надо объяснить. Выяснилось, что соседкин муж по ошибке забрал обе связки ключей от квартиры и отправился на работу во вторую смену. Вот она и не может запереть квартиру уходя — изнутри запираться можно, а оставить квартиру незапертой не рискует.— А мне просто необходимо выйти! — со слезами в глазах говорила соседка. — Надо за дочкой в садик сбегать, они до пяти работают, я и так опоздала. По всему дому ищу ключи, чтоб им… А позвонить мужу не могу, даже если бы у меня и был телефон, потому как этот осел отправился в рейс, он ведь водитель загородного автобуса. Я только сбегаю за ребёнком и мигом вернусь. Посиди у меня в квартире, ладно? Ведь просто безвыходное положение, то есть я хотела сказать — нет другого выхода!Секретарша, девушка добрая и отзывчивая, разумеется, согласилась выполнить просьбу отчаявшейся соседки, подумав, что ещё успеет отправиться в редакцию. Заперев собственную квартиру, она расположилась в соседкиной и принялась ждать её возвращения.Соседка со всех ног помчалась в детский садик. И застала его двери запертыми. В дверях торчала записка, прикреплённая кнопками. Записка была адресована соседке:«Я ждала сколько могла, больше не могу. Муж в командировке, а в полшестого должен прийти наконец сантехник. Так что забираю вашу дочку с собой. Воспитательница Агата».В записке воспитательница Агата сообщала свой адрес. Улица Эразма Чолека. Боже, у черта на куличках! Бедная женщина спохватилась, что, торопясь за дочкой, не захватила с собой денег, значит, такси отпадает. В панике она не сообразила, что могла бы расплатиться с таксистом по приезде домой. Пришлось добираться на трамваях, билеты у неё с собой были. Добираться пришлось с пересадками. Пока добралась до Эразма Чолека, пока обсудила с воспитательницей фатальное стечение обстоятельств, пока с ребёнком дотащилась до дома, прошло три часа.Секретарша уже давно металась по соседкиной квартире, как тигрица в клетке. Соседка явилась в полдевятого. Не слушая благодарностей, Марыся кинулась к себе.Было уже четверть десятого, когда она осторожно отперла входную дверь дома, где помещалась редакция. Ключ ей удалось заранее выпросить у уборщицы под каким-то благовидным предлогом., Затаив дыхание, Марыся на цыпочках прокралась в редакционный коридор.Везде царила тишина. Не зажигая света, не заходя в свою комнату, секретарша остановилась у окна, через которое проникал свет уличного фонаря, и принялась копаться в сумке. На этот раз она захватила кучу всевозможных ключей и отмычек, чтобы открыть дверь таинственного кабинета художника, если она и сегодня окажется запертой.А в том, что она будет запертой, секретарша не сомневалась. Ведь везде темно и тихо, как и в прошлый раз, значит, опять в редакции ни души.
А тишина стояла потому, что после занятий принудительной и чрезвычайно изматывающей гимнастикой команда космонавтов пыталась прийти в себя. Все пятеро в изнеможении повалились на стулья в, самых невероятных позах, поскольку третья нога исключала всякую возможность сидеть нормально. Это был вечер тренировки астронавтов в полном облачении, и нельзя сказать, что он прошёл безоблачно. Помимо трудностей с одеванием и передвижением по комнате выявились ещё дополнительные, непредвиденные. И вот эта новая проблема наложила на лица присутствующих отпечаток встревоженности и озабоченности. Отдыхая после тренировки, как космонавты, так и не приземляющиеся конспираторы молча ломали головы над тем, как её разрешить.Нависшую тишину нарушил сатирик, которому больше всех досталось.— Хорошо, что у меня хватило ума спуститься только на одну ступеньку, — мрачно произнёс он. — Если бы попытался ступить на вторую, наверх вам пришлось бы вносить меня на руках.— Значит, никак не получается? — задал ненужный вопрос редактор, ведь и без того было ясно, что не получается. — А если попытаться как-нибудь боком?— Да нет, никакой стороной не выйдет, — поддержал коллегу-пришельца пилот.— Я пробовал. Ноги спутаны, а ласты цепляются одна за другую.— А даже если каким-то чудом и удастся сойти вниз, то вверх никак не подняться, это уж точно, — со вздохом заключил художник.Высказывание коллег навело консультанта по вопросам науки и техники на научное предположение.— Из этого следует, — задумчиво произнёс он, — что у них нет никаких ступенек, никаких лестниц.— У кого? — не поняли коллеги.— Да у пришельцев же…До присутствующих не сразу дошла вся глубина предположения. Надо сказать, участие в эксперименте в качестве представителей внеземной цивилизации определённо произвело в их умах какой-то сдвиг. Они так вжились в роль неземных существ, что уже не отделяли себя от них, особенно будучи облачёнными в скафандры космонавтов. Реальность у них явно путалась с вымыслом, и вот теперь они просто не могли понять сути высказывания консультанта.Первым понял его фоторепортёр, до него как-то дошло быстрее, чем до прочих.— Думай, что говоришь! — проворчал он. — У каких таких пришельцев? Кто их видел? Откуда нам знать, есть ли у них лестницы?— И все-таки нам надо что-то придумать, — сказал редактор. — Нам просто необходимо найти выход из положения. Думайте, думайте! Слышал я, у каждого человека есть серое вещество, вот и пошевелите мозгами.И весь коллектив, стряхнув с себя отупелость, послушно погрузился в размышления. А чего тут думать? Ясно же, если даже, тренируясь до седьмого пота, команда астронавтов научится спускаться из приземлившегося вертолёта по стальной лесенке, подняться по ней они не смогут даже под страхом смертной казни. Разлапистые негнущиеся ласты делали это невозможным даже для нормального человека, конечности которого не лишены свободы действий. Попробовал бы кто подняться по лестнице в ластах, опутанный сплетениями велосипедных камер!— А задом никто не пробовал? — с надеждой в голосе спросил фоторепортёр. Редактор возразил ему:— Нельзя, глупо будут выглядеть. Прибыли Бог знает из каких миров и вдруг станут задом подниматься по лестнице!— И что сделаешь с хвостом? — поддержал его, сатирик. — Мешается, как холера.— Не хвост это, а третья нога! — слабо защищался художник. — Пора бы знать, что у тебя сзади.— А если спуститься задом? — внёс свежее предложение фоторепортёр. — В воду в ластах обычно входят задом.— Не можем рисковать, — возразил сатирик. — Ведь мы же не знаем, как нас примут на земле. А ну как набросятся?— Да, нельзя исключить неожиданного нападения, — поддержал коллегу пилот. Им возразил оптимист социолог:— Почему же вы априори исключаете спонтанную дружескую реакцию земного населения? Ведь мы же прилетели установить дружеские отношения с представителями неизвестной нам цивилизации.— И ты намерен этим неизвестным представителям, спускаясь с заоблачных высот, по ходу действия объяснить, что спускаешься задом наперёд для того, чтобы потом не подниматься задом? Тьфу, кажется не так, совсем запутался.И консультант безнадёжно махнул рукой.— Оставьте зад в покое! — сердито потребовал редактор. — Ведь можем же мы что-то придумать, неужели из-за такой соломинки рухнет наш грандиозный эксперимент? Вот вам, пан пилот, наверняка приходилось подниматься в вертолёт не только по лестнице.— Да, сколько раз приходилось вскакивать с разбегу, — подтвердил пилот.— А нет возможности как-нибудь опустить его? До самой земли?— Как ты это себе представляешь? — ядовито поинтересовался сатирик. — По приказу пилота вертолёт опустится на колени, как дрессированный верблюд?— Ой. Плохо дело, — бормотал вконец расстроенный консультант. — Ой, плохо. Слушай, — обратился он к сатирику. — Из того, что ты прочитал… не было ли там чего о том, как пришельцы того… каким образом возвращаются в свой космический корабль? Может, и ничего придумывать не придётся, воспользуемся готовыми образцами.— Ничего путного у этих фантастов я не вычитал, — недовольно ответил сатирик. — Не очень-то они изобретательный народ, эти писатели. По большей части дело обстоит так: приземляется тарелка, из неё опускается лесенка, а уж по ней с комфортом спускаются неземные существа. Ну прямо как земные!— А обратно в свой корабль как поднимаются?— Опять же преимущественно по лестнице или трапу. Правда, где-то я читал — влетают по принципу реактивной установки.— А установка в них самих?— Идиот! Ещё было — их всасывает внутрь.— Да, да! — подхватил художник. — Или что-то отталкивает, или притягивает, какая-то неведомая сила. Что-то из области гравитации.— Ерунду ты несёшь! — возмутился консультант по науке и технике.— Это не я несу, это фантасты придумали, я только передаю их идеи, — спокойно парировал художник. — Цитирую, так сказать. Ты же сам просил! И ещё где-то я читал о том, как платформа вместе с астронавтами поднимается вверх…— Постой, постой, — быстро перебил художника редактор. — Платформа, говоришь? Вместе с пришельцами? Платформа…— И я читал! — подхватил сатирик. — Только о помостах, такие, знаете, выдвигающиеся, эластичные, очень удобные. Могут принимать любую форму, удлиняться, изгибаться. В основном применяются в тех случаях, когда надо перебросить астронавтов через пропасть. У каких-то демократов я об этом читал.Редактор обрёл былой энтузиазм.— Так и сделаем! Платформа — это выход. Не обязательно платформа, тут уж ты сам придумай, — обратился он к консультанту, — но должно быть такое, что поднимается и опускается вместе с нашими пришельцами, чтобы им и ногами не пришлось перебирать. Ясное дело, придумаем автоматический подъёмник!— Гениально! — восхитился фоторепортёр. — А то спускаться по лестнице… действительно выглядит как-то примитивно.Пилот к новой идее отнёсся скептически.— Не знаю, не знаю… Я и так забираю с собой два дополнительных аккумулятора из-за ваших искрящихся световых кругов. Откуда брать дополнительную электроэнергию? Да и вес увеличится из-за платформы.Редактора уже ничто не могло остановить. Он замахал на пилота руками.— Какая электроэнергия, зачем она? Достаточно одного сильного мужика, чтобы крутил лебёдку. Лесенка будет наматываться на барабан…Гениальная простота решения покорила всех. Посыпались предложения, как усовершенствовать конструкцию. Поскольку в шестиместном вертолёте разместить предполагалось лишь пять человек, оставалось место и для шестого, а если в связи с этим придётся лишиться некоторых удобств — не беда. В тесноте, да не в обиде. Все пришельцы беспрекословно согласились кооптировать шестого пассажира, лишь бы он облегчил их выход на землю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33