- Не возражаете, если я погашу свет?
Он кивнул.
Только теперь она поняла, что ей негде спать. Пришлось свернуться
калачиком на диване в гостиной. Но сон не шел, и тогда она вернулась в
спальню. За несколько часов до рассвета она увидела, что его глаза тоже
раскрыты. Вновь черты его лица исковеркала отчаянная мука.
- Глэйр? - спросил он.
- Кэтрин, - ответила она. - Что я могу для вас сделать?
- Просто подержите мои руки в своих, - прошептал он, и она взяла его
руки и не выпускала до самого утра.

6
Эффектное зрелище гибели дирнанского корабля-разведчика в тот вечер
наблюдали не только люди. В тот момент, когда реактор вышел из-под
контроля и взорвался, краназойский космический патруль находился над
штатом Монтана, держа курс на восток. Едва датчики засекли вспышку,
сопровождавшую взрыв, как это событие привлекло внимание пилота. При
рождении ему был присвоен генетический код Бар-48-Кодон-адф. Миссия
наблюдателя потребовала, чтобы он облек свое угловатое шершавое тело в
изрядное количество пухлой земной плоти, надев личину веселого коротышки,
что мало отвечало его истинной сути. Он делил корабль с тремя членами его
супружеской ячейки, двое из которых сейчас спали. Третье существо,
носившее генетический код Бар-51-Кодон-бгт и игравшее двоякую роль в
семье, обрабатывало данные.
Оно посмотрело на Бара-48-Кодон-адф и сказало:
- Только что взорвался дирнанский корабль!
- Я знаю. Фотонные экраны словно обезумели. - Бар-48 провел пальцами
по сигнальному табло краназойского корабля, в то время как Бар-51 сверялся
со списками дирнанских кораблей-разведчиков, находившихся поблизости. К
тому моменту, когда удалось опознать корабль, Бар-48 обнаружил, что три
тела отделились от корабля и стали падать в направлении Земли.
- Это какая-то уловка, - пробормотал он. - Они инсценируют
приземление.
- Ты уверен, что они остались живы? - спросил Бар-51.
Бар-48 ответил хмурым взглядом.
- Они сделали это за несколько мгновений до взрыва. Это умышленное
приземление! Они нарушают все договоры! Нам необходимо немедленно
отправиться за ними и проследить. Иначе такая каша заварится!
- Спокойнее, спокойнее. Твои слова лишены смысла. Если они совершили
умышленное приземление, то зачем было нужно взрывать корабль? Эта вспышка
будет зарегистрирована на всех экранах, какие только есть на планете. Если
бы тебе приказали спуститься на Землю, разве ты сделал бы это столь
откровенно?
Бар-48 успокоился.
- Даже если это и так, они приземлились!
- Возможно, мертвыми.
- Может быть, да. Но может быть, и нет. Тебе хочется рисковать? Мне -
нет! Нам выжгут глаза в штаб-квартире, если мы спустим это дирнанам. Мы
должны немедленно высадиться и проследить этих чертовых дураков, чтобы
проникнуть в их замыслы.
Во взгляде Бар-51 вспыхнул ужас.
- Спуститься? На Землю? Но мы же наблюдатели!
- Соглашения допускают посадку в случае подозрительного поведения
другой стороны. Случись паре краназойцев высадиться на Земле - тотчас,
будь уверен, за ними последует целый рой дирнан. Мы не можем допустить,
чтобы они взяли верх. По крайней мере, я не могу! Буди остальных!
Бар-51 стал возражать. Двое других удачно спарились несколькими
часами ранее, и теперь им полагалось спать. Но Бар-48 был упрям, и, когда
на него находило, отказать ему было невозможно. Вскоре двое краназойцев
вышли, пошатываясь, из спальных отсеков. Всем своим видом они давали
понять, что их сон важнее идиотского преследования троих представителей
державы-соперника на нейтральной территории Земли. Перебранка продолжалась
несколько минут. За это время Бар-48 изменил курс корабля, ожидая, пока
спадет враждебность.
Когда экипаж оказался в состоянии прислушаться к доводам разума, он
сказал:
- Мы переведем корабль на бреющий полет, и я совершу прыжок.
Известите штаб-квартиру и оставайтесь на расстоянии, допускающем надежную
связь, пока не услышите меня снова.
- Ты собираешься туда один? - испуганно спросила Бар-51.
- Со мной ничего не случится. Никто не тронет безобидного толстяка. Я
осмотрюсь, найду след дирнан, попытаюсь разобраться в том, что они
затевают. Когда я разузнаю что-нибудь, то велю вам прилететь и подобрать
меня.
Бар-79-Кодон-ззз презрительно произнесла:
- Герой! Охотник за орденами!
- Замолчи! Где твое чувство ответственности? Где твой патриотизм?
Бар-79-Кодон-ззз, которая была особой женского пола, занервничала:
- Не смей говорить мне о патриотизме! Мы очень далеко от дома,
выполняем дурную, бессмысленную, идиотскую работу из чисто ритуальных
целей, и пусть меня зажарят, если я буду к ней относиться так же серьезно,
как ты. Играем в "полицейских и воров"! Шныряем вокруг этой отвратительной
планеты, как грязные соглядатаи! Пусть остается она этим дирнанам, а мы...
- Оставь, - пробормотал Бар-51. - Его не переубедишь. Может быть, это
все-таки важно. Пусть спускается вниз, если ему так хочется.
Разногласия были улажены. Краназойский корабль стал спускаться к
Земле, скользя по небу под прикрытием маскировочных экранов. Бар-48 был
возмущен равнодушием соплеменников, но не желал вступать с ними в
длительные споры.
Долг есть долг! Их поставили сюда наблюдать не только за Землей, но и
за активностью соперников, дирнан. Долг требовал от него приземлиться,
чтобы и начать преследование и - при необходимости - арестовать эту троицу
за нарушение соглашения.
Когда до Земли оставалось десять тысяч метров, Бар-48 занес в
бортовой журнал запись о своем намерении приземлиться и указал причины,
побудившие его поступить так. На высоте шести тысяч метров он облачился в
специальный костюм. На высоте трех тысяч метров открыл люк и уверенно
ступил за борт.
Приземление сопровождалось ощутимыми ударами, которые, впрочем,
ничего не повредили. Бар-48 освободился от костюма и нажал кнопку
саморазрушения. Вспыхнуло пламя - и через несколько мгновений от костюма и
следа не осталось. Бар-48 включил систему первичной подготовки и узнал,
что теперь он Дэвид Бриджер, холостяк сорока шести лет, уроженец
Сэр-Кавилля, штат Огайо, проживающий в Сан-Франциско, штат Калифорния. Он
приземлился в нескольких милях от окраины города Альбукерке, штат
Нью-Мексико. До рассвета еще оставалось часов пять. К утру он благополучно
доберется до города и сможет начать поиски.
Если эти трое дирнан затевают что-нибудь незаконное, они заплатят за
это! Он приволочет их на Комиссию по соглашениям и обвинит в жульничестве!
Он добьется того, чтобы у них выжгли мозги! Кем это они себя вообразили,
высадившись на Земле, как будто эта планета принадлежит им?
Дэвид Бриджер из Сан-Франциско, он же краназойский наблюдатель
Бар-48-Кодон-адф, брел к Альбукерке, вынашивая самые черные замыслы в
отношении планеты Дирна и всех ее обитателей.

7
В течении трех дней Глэйр была на грани забытья. Все ее тело ломило
от свирепой боли, оно опухло и посинело. Она знала, насколько плохо сейчас
выглядит, и страдала от этого едва ли не больше, чем от боли.
Каким-то образом ей удавалось не потерять сознание окончательно и
надолго. Когда она бодрствовала, боль была невыносимой, поэтому ей
пришлось отключить все нервные окончания, без которых она могла
обходиться. Тело расслабилось, и Глэйр начала погружаться в сладкое
полузабытье. Но она не слишком доверяла себе, и поэтому, опасаясь, что
погружение в забытье может зайти слишком далеко, время от времени
активировала нервные окончания. И боль возвращалась, лишая ее рассудка,
терзая не только земную оболочку, но и естественное тело. Иногда атаки
боли оказывались настолько яростны, что вызывали перегрузку нервных цепей.
Глэйр смутно припоминала, что ее нашли в пустыне и принесли в жилище
какого-то землянина. Она ощущала, что с нее сняли костюм и даже пояс. Ей
давали какие-то лекарства, наверное болеутоляющие, - напрасный труд, ибо
она не реагировала на них. Что-то делали с ее поврежденными ногами, но что
- она не понимала, потому что все ее силы поглощала борьба с болью,
захлестывавшей сознание.
Удалось ли спастись Ворнину? Жив ли Миртин?
В те ужасные минуты она настолько была поглощена своими
переживаниями, что не видела, как они прыгнули. Снова и снова она оживляла
в памяти свой прыжок. Как она была неуклюжа! Сначала споткнулась, потом,
позволив ужасу парализовать все естество, камнем неслась к Земле. И только
пролетев триста метров, она пришла в себя и раскрыла экран. Какое это было
облегчение ощутить рывок и понять, что экран стал тормозить спуск!
Разумеется, уже не оставалось надежды на удачное приземление - слишком
большую скорость она развила и слишком малое расстояние оставалось до
поверхности. Лучшее, на что она могла рассчитывать, это то, что упав, не
превратится в бесформенный студень.
Ей удалось приземлиться, хотя она и потеряла сознание от страха за
мгновение до того, как коснулась Земли. И ее нашли.
Глэйр пришла в себя на четвертый день.
Она почувствовала прикосновение к руке, словно кто-то щекотал ее, это
ощущение и раздосадовало, и заинтересовало. Глэйр открыла глаза. Над ней
склонился крепкий землянин, прижимая гладкую коричневую керамическую
трубочку к ее предплечью. Он выпрямился, как только их взгляды
встретились.
- Наконец-то вы проснулись, - произнес он. - Как вы себя чувствуете?
- Ужасно. Что это вы пытаетесь сделать с моей рукой?
- Хотел сделать внутривенную инъекцию, чтобы покормить вас. Но
оказалось чертовски трудно найти вены.
Глэйр попыталась рассмеяться. Она знала, что земляне привыкли таким
образом снимать напряженность в отношениях друг с другом. Но она давно не
практиковалась, и поэтому мышцы плохо подчинялись. Вместо улыбки
получилась страдальческая гримаса, судя по сочувственному вздоху
землянина.
- Вам очень больно? - спросил он. - Дать болеутоляющее?
- Нет, нет, - покачала головой Глэйр. - Это пройдет. Я в больнице? Вы
- врач?
- Два раза нет.
Она испытала облегчение, но затем удивилась.
- Тогда где же я?
- У меня дома. В Альбукерке. Я ухаживаю за вами с того вечера, когда
нашел вас.
Глэйр изучающе посмотрела на него. Это был первый землянин, которого
ей довелось увидеть во плоти - совсем не то, что им показывали во время
подготовки, - и вид его просто заворожил ее. Какое толстое у него тело!
Какие широкие плечи! Ее чувствительные ноздри уловили запах его тела,
приятный и возбуждающий, совсем непохожий на резкий запах воздуха Земли.
Он столь же напоминал дикого зверя, сколь и разумное существо - настолько
первобытно могучим было его телосложение.
И еще Глэйр показалось, что этот человек, ее спаситель, сам испытывал
смертные муки. Ее неопытность во всем, что касалось землян, все же не
помешала распознать признаки горя: челюсти были сжаты настолько сильно,
что на скулах ходили желваки, язык то и дело облизывал губы, ноздри
раздувались. Под глазами залегли темные круги, белки покраснели от
бессонницы. В этом напряжении было нечто устрашающее. Забыв в это
мгновение о собственных горестях, о ранах, о чувстве одиночества, о страхе
разоблачения, Глэйр захотела согреть этого человека теплом участия.
Она огляделась вокруг. Небольшую комнату с низким потолком заливал
солнечный свет. Скудность обстановки искупалась чистотой. Глэйр лежала на
узкой кровати. Легкое одеяло прикрывало ее обнаженное тело до пояса.
Твердые полушария грудей были открыты, что ничуть не волновало ее, но,
казалось, беспокоило хозяина, который смущенно отводил глаза в сторону.
Землянина, похоже, терзали не меньше дюжины разных комплексов.
Она неподвижно лежала, устав сопоставлять то, чему ее давным-давно
учили, с действительностью. А ведь считалось, что она хорошо подготовлена.
Ее мозг лихорадочно работал, опознавая предметы, выискивая их названия:
кровать, одеяло, стена... Трудность заключалась не только в подборе земных
эквивалентов для дирнанских слов, но и в том, что дирнане не пользовались
кроватями, одеялами и многими другими вещами, которые вдруг приобрели
жизненную важность для нее.
- У вас сломаны обе ноги, - сказал землянин. - Я вправил кости. Мне
удалось немного подкормить вас. Я ухаживал за вами три дня и три ночи. В
первые сутки мне казалось, что вы вот-вот умрете. Но вы сказали: "Помогите
мне", - помните? Вы были в сознании, когда я вас нашел. Это единственное,
что вы произнесли за все время. Надеюсь, что помог вам.
- Вы были очень добры. Без вашей помощи я бы, скорее всего, умерла.
- Да, но было безумием привезти вас сюда. Мне следовало отправить вас
в военный госпиталь. В строжайшей тайне. - Он задрожал, как будто мускулы
его огромного тела вступили в борьбу друг с другом. - Я могу навлечь на
себя гнев правительства. Чистое безумие! Военно-полевой суд и все такое!
Она не знала, что такое военно-полевой суд, но землянин, казалось,
был на грани душевного срыва. Чтобы утешить его, она сказала:
- Вам нужен отдых. Ухаживая за мной, вы наверняка совершенно не
спали. У вас такой измученный вид.
Он стал на колени рядом с кроватью. Быстрым движением подтянул одеяло
до подбородка, будто вид ее грудей смущал его, а может быть, даже коробил.
Лицо его оказалось совсем рядом, и Глэйр разглядела страдание в его
глазах.
Тихим срывающимся голосом он произнес:
- Кто вы?
Тотчас же с ее уст слетела давно приготовленная легенда:
- Я совершала учебный полет. Взлетела вместе с инструктором из
аэропорта Таос сразу же после обеда, а над Санта-Фе в работе двигателя
начались перебои.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20