– Баранья нога.Грей довольно крякнул.– Так я и думал! Глава 20 Ясным майским днем Бриана, стоя в саду, смотрела, как рабочие рыли фундамент для ее оранжереи.«Вот и исполнилась моя маленькая мечта», – сказала она себе.Бри улыбнулась малышу, пускавшему пузыри, сидя в детском стульчике на колесиках. И, поцеловав курчавые черные волосенки племянника, подумала, что не следует строить грандиозных планов.– Он так вырос, Мегги! Всего за несколько недель.– Ага. А я никак не похудею, – сестра скорчила гримасу и похлопала себя по животу. – Наверно, навсегда останусь пузатой.– Да ладно тебе! Ты прекрасно выглядишь.– Я ей твержу то же самое, – подхватил Роган, обнимая Мегги за плечи.– Да как ты можешь судить? Ты же от меня без ума.– Это верно.Мегги и Роган просияли, любовно глядя друг на друга. Бриана отвела глаза. Счастливчики! Им теперь море по колено. Их согревают взаимная любовь и лепет очаровательного младенца. Бри почувствовала острый приступ зависти и тоски.– Ну а куда запропастился янки? Бриана испуганно покосилась на сестру. Неужели Мегги читает ее мысли?– Он встал ни свет ни заря и уехал, даже не позавтракав.– Куда?– Не знаю. Настроение у него было препаршивое. Он вообще в последние дни непредсказуем. А все из-за романа, хотя уверяет, что остались последние штрихи.– Значит, он скоро его допишет? – спросил Роган.– Да, очень скоро.Допишет, и тогда… Впрочем, Бриана старалась не думать, что будет тогда.– Издатель теперь то и дело звонит Грею, – поспешно продолжала она, – и буквально забрасывает его бандеролями – у Грея летом выходит еще одна книга, а его страшно раздражают разговоры о ней. Он ведь пишет другой роман и не желает отвлекаться, – Бри посмотрела на рабочих. – По-моему, я удачно выбрала место для оранжереи. Как вы считаете? Она будет видна из моего окошка.– Да-да, ты уже говорила, – нетерпеливо тряхнула головой Мегги, не собираясь переключаться на посторонние темы. – Ну а как складываются твои отношения с Греем?– Все хорошо. Правда, он в последние дни довольно мрачен, но это ненадолго. Я тебе рассказывала, как Грей задобрил маму?– Да. Надо же, оказывается, стоило только привезти ей сувенирчик из Нью-Йорка, и она растаяла! Когда мы крестили Лайама, мать даже любезничала с Греем. А мне пришлось родить ребенка, чтобы заключить с ней хотя бы временное перемирие.– Она без ума от Лайама, – сказала Бриана.– Да, он для нас этакий буфер. Ой-ой-ой, что такое? – всполошилась Мегги, увидев, что Лайам забеспокоился. – А-а… подгузник обмочил? Ну это ничего.Мегги взяла малыша на руки и нежно погладила его по спинке.– Давай я его переодену, – предложила Бриана.– А ты расторопнее папаши, – рассмеялась Мегги. – Не надо, я сама справлюсь. Это одна минута!– Она знает, что я хотел с тобой поговорить про «Трикуотер-Майнинг», – Роган подвел Бриану к деревянным стульям, стоявшим возле терновника, в честь которого был назвал коттедж. – Мегги это нисколько не беспокоит. Она гораздо больше интересуется Лайамом и тем, когда ей можно будет вернуться в мастерскую.– Но это вполне естественно.– Да, конечно, но понимаешь, Бриана, я не хочу, чтобы мошенник остался безнаказанным. Не хочу из принципа!Бриана улыбнулась.– Конечно, ты ведь деловой человек, и тебе обидно за честь бизнесмена. Я понимаю. Но ты не видел мистера Кастерса. Он такой забавный… На него нельзя обижаться.– Кастерс совершил преступление. Однако тебе жалко сажать его в тюрьму. Ладно, предположим… Но он все равно должен поплатиться за свои аферы! Я осторожно навел справки и выяснил, что в последние годы он занимался вполне законным и прибыльным бизнесом. Кастерс в состоянии возместить тебе моральный ущерб. Давай я съезжу в Лондон и поговорю с ним. Мне это нетрудно.– Спасибо, Роган, но я вынуждена тебя разочаровать, – вздохнула Бриана. – Мне очень неловко, но… Не надо.– Как ты можешь отказываться, Бри? – возмутился Роган. – Ты же не Мегги. Она сейчас думает только о ребенке и о работе, да, впрочем, и всегда была склонна отмахиваться от всего, что мешало ей сосредоточиться. Но ты… Ты практичная женщина!– Да, – согласилась Бриана. – Но в моих жилах тоже течет отцовская кровь, – она положила руку на плечо Рогана. – Видишь ли, люди порой идут по скользкой дорожке и делают далеко не лучший выбор. А потом… часть из них увязает в жульничестве… кое-кому оно даже нравится. Другая часть без особого труда, улучив подходящий момент, выкарабкивается на твердую почву. Ну а некоторым, – она подумала о Грее, – этот переход дается ценой большого труда. И они добиваются поразительных результатов.Бриана умолкла, мечтательно глядя на далекие холмы.– Что-то я потерял нить твоих рассуждений, Бри.– Ой, извини! – встрепенулась она. – Так вот, я хотела сказать, что мы не знаем, какие обстоятельства вынудили мистера Кастерса перейти от одного образа жизни к другому. Но сейчас он никому не причиняет вреда. Мегги вполне довольна своим существованием, а я – своим. Так зачем напрягаться?– Ты говоришь ее словами, – вздохнул Роган. – Ладно, что с вами поделаешь?– Роган! – крикнула Мегги. – Тебя к телефону. Звонят из Дублина!Роган заторопился в дом, а Бриана пошла навстречу Мегги, державшей на руках Лайама.– Ну что, Маргарет Мэри? Ты поделиться со мной своим сокровищем?– Да, он как раз просился на ручки к тете Бри. – Мегги передала Лайама сестре и опустилась на стул, который освободил Роган. – Боже, как приятно сесть! Сегодня ночью Лайам задал мне жару. Я сто раз к нему вскакивала, и у меня теперь так гудят ноги, словно мы с Роганом прогулялись пешком до Голуэйя и обратно.– Может, у него зубки режутся? – Бриана осторожно потрогала десны малыша.– Может быть. Во всяком случае, слюни у него текут, как у щенка. – Мегги закрыла глаза. – Боже мой! Кто бы мог подумать, что я способна так сильно любить? Я столько лет не подозревала о существовании Рогана, а теперь не могу без него жить.Она открыла один глаз, удостоверяясь, что Роган еще не вернулся и не слышит ее излияний.– А Лайам… Это просто невероятно! Я вообще-то сразу полюбила его, как только узнала, что беременна, но, когда впервые взяла его на руки… ты не представляешь, что со мной сделалось! – Мегги тряхнула головой и попыталась рассмеяться. – Ох, опять эти гормоны! Совсем меня замучили. Сколько можно плакать по пустякам?– Это не из-за гормонов, Мегги. – Бриана прижалась щекой к головке Лайама, от которого трогательно пахло молоком. – Это от счастья.– Я хочу, чтобы и ты была счастлива. Бри.– Я счастлива.– Неправда. Ты уже готовишься к его отъезду. Он еще не собирается уезжать, а ты себя уже настраиваешь.– Если он решит уехать, я не смогу его остановить. Я всегда это знала.– Но почему? – воскликнула Мегги. – Почему? Разве ты его мало любишь? Почему ты не борешься за него?– Наоборот, я слишком люблю Грея, чтобы за него бороться. А может, мне не хватает мужества. Я ведь не такая отважная, как ты, Мегги.– Это все отговорки! Тебе мужества не занимать, святая Бриана.– Допустим, – спокойно кивнула Бриана, не собираясь вступать с Мегги в пререкания. – Но, понимаешь, у Грея есть основания так себя вести. Я могу не соглашаться с его взглядами, но принимаю их. И не кричи на меня, Мегги. Мне и так больно. Сегодня утром, когда Грей шел к машине, я вдруг почувствовала, что он вот-вот уедет насовсем.– Так останови его! Он же любит тебя, Бри. В каждом его взгляде сквозит любовь.– Да, пожалуй. И потому он торопится с отъездом. Грей боится, Мегги. Боится, что ему захочется вернуться.– А ты на это рассчитываешь?– Нет, – солгала Бриана. На самом деле ей очень хотелось на это рассчитывать. – Любви не всегда бывает достаточно, сестренка. Мы знаем это на примере нашего отца.– Ну, там был другой случай!– Случаи все разные. Но папа прожил без Аманды. И даже постарался как можно лучше обустроить свою жизнь. Я тоже не пропаду, ведь я его дочь. Не беспокойся за меня, – она с нежностью погладила волосенки малыша. – Теперь я понимаю чувства Аманды, когда она написала, что благодарна судьбе за время, проведенное вместе с папой. Я бы не променяла последние месяцы ни на какие блага мира!Бри умолкла, завидев приближающегося Рогана, и напряженно вгляделась в его лицо.– Наконец-то нам удалось получить известия об Аманде Догерти, – сказал он.К чаю Грей не вернулся, но Бриана еще не начала волноваться. Целый день у нее не шел из головы рассказ Рогана об Аманде Догерти.Поначалу, объехав города и деревушки Кэтскилса, частный детектив ничего не обнаружил. Впрочем, в этом не было ничего удивительного, ведь прошло уже двадцать пять лет. Может, беременная ирландка и появлялась в тех краях четверть века назад, да люди, видевшие ее, давно о ней позабыли. Но Роган, будучи сам человеком основательным, и детектива нанял дотошного и въедливого. Не удовлетворившись полученными результатами – а точнее, их отсутствием, – детектив скрупулезно изучил все записи о рождениях, смертях и браках, сделанные в этой местности за пятилетний период с того дня, как Аманда отправила последнее письмо Тому Конкеннану.И в маленькой деревушке, высоко в горах, он обнаружил ее следы.Тридцатитрехлетняя Аманда Догерти вышла замуж за тридцативосьмилетнего Колина Бодайна. Брак был зарегистрирован мировым судьей, и адрес мужа был указан весьма расплывчато: Рочестер, Нью-Йорк. Сыщик уже отправился на поиски Аманды Догерти Бодайн.Аманда вышла замуж через пять месяцев после того, как написала письмо отцу Брианы. Ее беременность подходила к концу, и скорее всего ее будущий муж знал, что она готовится стать матерью.Интересно, любил ли он Аманду? Бриана надеялась, что да. По ее представлениям, только сильный и добрый человек мог дать свою фамилию чужому ребенку.Бриана поймала себя на том, что опять смотрит на часы, гадая, куда мог поехать Грей. Раздосадованная, она вскочила на велосипед и помчалась к Мерфи, чтобы рассказать ему о том, как продвигается строительство оранжереи.Когда она вернулась, пора было готовить обед. Мерфи пообещал на следующий день наведаться к ней и проверить качество фундамента. Это было, конечно, очень кстати, но на самом деле Бриана поехала к Мерфи в тайной надежде застать там Грея и была очень разочарована, что ее надежда не оправдалась.С момента его ухода прошло уже двенадцать часов, и Бриана начала волноваться.Она не находила себе места, у нее пропал аппетит. Зато гости за обе щеки уплетали макрель в соусе из крыжовника. Бриана привычно играла роль заботливой хозяйки, следя за тем, чтобы желающие получили бренди, а маленький Лайам – добавку лимонного пудинга, а то малютка смотрел на него такими жадными глазами!Затем Бриана поставила в комнату каждого гостя графинчик виски и сменила полотенца в ванных. Перед сном она немного поболтала с гостями и предложила детям настольные игры.К десяти часам, когда гости погасили свет и дом погрузился в тишину, беспокойство Брианы сменилось оцепенением.Ладно, когда вернется – тогда вернется, сказала себе Бриана и занялась в своей комнате вязанием. Пес примостился у ее ног.Грей целый день колесил по округе, но это не улучшило его настроения. Все его раздражало: и он сам, и то, что в доме Брианы даже в глухую полночь для него приветно горел огонек.Войдя в дом, он сразу же его выключил, словно доказывая себе, что не нуждается в заботе и внимании, и, не заглянув к Бри, пошел к себе, демонстрируя всем на свете свою независимость.Однако Кон приглушенно гавкнул. Грей обернулся и сердито прошипел:– Чего тебе?Кон сел, постукивая хвостом по полу.– Я не обязан жить по режиму, и мне не нужно, чтобы глупые псы поджидали, когда я вернусь.Кон спокойно посмотрел на него и поднял лапу, словно предлагая Грею с ним поздороваться. – Черт! – Грей спустился с лестницы, взял собачью лапу и погладил Кона по голове. – Ну что? Так лучше?Кон встал и поплелся к кухне. А дойдя до двери, сел и оглянулся, явно приглашая Грея зайти.– Я хочу спать, – заявил Грей. Кон в знак согласия встал и посмотрел на дверь, за которой была его хозяйка.– Ладно, так уж и быть, сделаю, как ты хочешь, – Грей сунул руки в карманы и пошел вслед за псом к Бриане.Он прекрасно понимал, что настроение у него – препаршивое. Конечно, из-за книги, но и не только из-за нее. Грей вынужден был признаться себе, что со дня крещения Лайама у него на душе кошки скребли.Сам обряд показался ему безнадежно устаревшим, помпезным, но удивительно умиротворяющим. Одежды церковнослужителей, музыка, освещение – все это было из какой-то другой, прежней эпохи.Но все соседи и друзья, пришедшие на крестины, ощущали свою сопричастность происходящему, и это потрясло Грея больше всего.Крестины Лайама пробудили в нем не только писательское любопытство. Грея растрогали молитвы, непоколебимая вера священника и прихожан. В этой маленькой сельской церквушке он вдруг ощутил связь поколений, и возмущенный плач ребенка и солнечный свет, проникавший сквозь цветные витражи и озарявший деревянный пол, отполированный множеством преклоненных колен, только еще больше подчеркивали непрерывность традиции.Здесь люди были не только единоверцами, разделяющими приверженность догме, но и единой семьей, сплоченным соседским сообществом.И Грей страшно забеспокоился и разозлился, поймав себя на мысли, что ему тоже хочется стать членом этого сообщества.Раздосадованный на себя и на Бриану, он застыл на пороге, следя за ритмично позвякивавшими спицами. Темно-зеленая шерсть лежала на коленях Бри, прикрытых белой ночной сорочкой. Настольная лампа освещала вязанье, но Бриана даже не смотрела на свои руки, они все делали автоматически.По телевизору показывали черно-белое кино, звук был приглушен. Кэри Грант и Ингрид Бергман в облегающем вечернем платье обнимались в винном погребке. Фильм рассказывал о любви, недоверии и обретении счастья.Почему-то – Грей предпочел не задумываться, почему именно, – он взбеленился, увидев, что Бриана не тоскует, а развлекается.– Совершенно не обязательно было меня ждать. Бри подняла на него глаза, ни на минуту не прекращая вязания.– А я не ждала.Вид у него был усталый и раздраженный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44