Будешь, Ц говорит, Ц жить. Так чего ж тогда попусту?» Ну, в общем,
натешились мы с нею, и такая у меня к ней благодарность в душе возникла! Сл
овами не описать, Саша. Доставил я ее домой, к подъезду. Там, в темноте, поцел
овались мы на прощание. А она и говорит: «Вот, мол, и все, и спасибо тебе, хоро
ший ты человек». Я сразу понял, что попрощались. И настаивать не стал. Да и н
езачем. Неправильно это было бы. И знаешь, еще о чем подумал?
Ц Интересно.
Ц О том, Саша, что не дай бог в самом деле Ц старость! Лучше закрыться в ка
бинете и пулю… Чтоб сразу!
Ц Ну это уж нет! Ц бодро возразил Турецкий. Ц Тут я не согласен. У меня мн
ение твердое: если что, то исключительно по делам чести. А так… извините.
Ц Наверное, это правильно. Честь Ц оно само собой. Вон вспомни, сколько у
нас их было? Которые клялись на рельсы ложиться, а? Ну и что? Лег хоть один?
Ц Про этих я и говорить даже не хочу! Такие, как они, не стреляются, Василь
Васильич.
Ц Ну да, как и те, кого мы сегодня ждем?
Ц Это точно!
Если рассуждать по-честному, то Турецкий был не особенно уверен, что те, к
ого «они сегодня ждали», вообще придут. Была надежда, что клюнут на ту нажи
вку, что подбросил им Турецкий. Вот поэтому и сидели они с майором Сукромк
иным, время от времени, будто нечаянно, притрагиваясь ладонями к рукоятк
ам заткнутых за пояса «макаровых». И сторожили дверь, которая вела Ц это
уже точно знал Турецкий Ц из данного подвала в хранилище коммерческого
банка «Атлант», где, по идее, должны были находиться секретные материалы,
определявшие в последнее время весьма сложные взаимоотношения бывших
компаньонов, а нынче заклятых врагов: президента «Атлант-универсала» Ра
фика Магомедовича Кармокова и генерального директора частного охранно
го предприятия «Центурион» Георгия Дмитриевича Остапенко, в прошлом Ц
генерал-майора КГБ.
И этим двум свирепым хищникам было отчего в буквальном смысле пытаться з
амочить друг друга. На кону, как всегда в уголовном мире, стояла вполне реа
льная сумма в восемьсот миллионов долларов, которую российское правите
льство, через «атланта» господина Кармокова, выделило целевым назначен
ием на подъем экономики разрушенной Чечни. А «Центурион» господина Оста
пенко обеспечивал транспортировку и охрану груза, который так и не дошел
до получателя, ибо бесследно растворился в офшоре соседней Ингушетии. П
артнеры обвиняли друг друга. Счетная палата не могла обнаружить никаких
концов. А те, кто в своем старании приближались к этой тайне, пытаясь нащуп
ать хотя бы кончик ниточки, просто исчезали. Как исчез, будто сквозь землю
провалился, советник юстиции Потапчук. Либо их расстреливали киллеры по
подъездам, как это случилось с журналистом Евгением Арбузовым. Или сбива
ли «случайной» машиной, которая потом нашлась в двух кварталах от места
происшествия, как случилось со следователем Генпрокуратуры Иваном Кол
осовым. Либо… либо… либо… Этих совсем неслучайных жертв было слишком мно
го, чтобы не видеть самого главного: смерть грозит всякому, кто приближае
тся к тайнам банка «Атлант» или ЧОПа «Центурион».
Все это достаточно хорошо знал «важняк» Турецкий, хотя майора Сукромкин
а он посвятил перед выходом на задание лишь в самое необходимое…
Медленно тянулась апрельская ночь. А тех, кого ожидали, все не было. Иногда
Василий Васильевич коротко подсвечивал свои часы фонариком и тихо назы
вал время: «Четыре прошло… А теперь Ц шестой, пятнадцать минут…»
Самое бандитское время утекало, с точки зрения двоих, сидевших в засаде, п
росто бездарно. И о чем они там себе думают?! Ведь через какие-нибудь три ча
са начнется смена охраны в банке. А сейчас самый сон. Вон даже Василий Васи
льевич и тот постепенно стал умолкать. Бормотал все тише. Стал рассказыв
ать про какую-то новую бабу из Пензы, куда его однажды забросила командир
овочная судьба. Но рассказывал он словно самому себе, и Турецкий слушал н
евнимательно. Напрягать слух не хотелось. Да и самого тоже в сон клонило…

А Сукромкин продолжал невнятно бормотать:
Ц Какая-то, понимаешь, у нас гребаная проверка, грязь и серость, а тут она
Ц лепесток, а! У меня жена и двое детей Ц дочка с сыном. Бросать Ц карьера
к черту! Не уходить Ц с ума свихнусь… Вот и думаю: карьера или счастье?…
ЧтоЦ то Василий Васильевич зациклился на этих своих бабах, подумал Туре
цкий. Наверняка пунктик у него появился.
Ц Но ты ж и сам понимаешь, Саша, что баба Ц она в конечном счете и есть баб
а. Уж и насмотрелся я на них, а все тянет. Счастье-то понятно какое: иллюзори
я. Тут, к примеру, просто вздрючить Ц мне уже мало. Как говорил мой бывший н
ачальник Коля Галушкин Ц экзистенция. А с другой стороны Ц карьера. Гру
бое слово. Только ведь вовсе и не карьера меня удержала, а дело. Что ж, думаю
, ты за мужик будешь, если без дела, а?… Тихо! Ц вдруг внятно прошептал Сукр
омкин и напрягся. Ц Идут!…
Турецкий вмиг потерял всякий сон, напрягся, но ничего не услышал. И едва хо
тел ответить, как почувствовал на своих губах пропахшую табаком, жесткую
ладонь майора. И сразу рука невольно потянулась к животу, к теплой рукоят
ке пистолета.
Прошло не меньше минуты, когда и до слуха Турецкого донеслось осторожное
шарканье ног. Шли как минимум три человека. Шли они молча. И целенаправлен
но. То есть, иначе говоря, знали, куда и зачем двигались.
Турецкий не услышал, а увидел, почувствовал кожей, какое движение сделал
Сукромкин. Тот сперва пригнулся, а затем так же неслышно распластался на
бетонном полу, отставив левую руку далеко в сторону. Сам Александр Борис
ович плотнее прижался к стенке квадратной колонны с другой стороны, откр
ыв себе справа поле обзора.
Бронированная дверь находилась там, и к ней, словно тени, чуть шаркая подо
швами, двигались три полусогнутые фигуры. Они остановились около двери,
точнее, в том месте, где она должна была находиться. Но в темноте ее видно н
е было. А сами фигуры различались теперь лишь благодаря непонятным колеб
аниям воздуха в этом подвале. Что-то стало позвякивать, видно, пытались на
йти ключ. Свои же люди! Поди, еще недавно могли служить в охране этого само
го банка. До той поры, пока хозяева не рассорились и охрана не перешла к др
угому ЧОПу, которое называется «Стрелец-98». По сведениям Турецкого, дирек
тором «Стрельца» стал Вадим Баранов, бывший заместитель Остапенко. И тут
тоже бывшие соратники стали врагами. А когда Московская городская проку
ратура возбудила уголовное дело против директора «Стрельца» в связи с н
айденными, по чьей-то определенной наводке, в его автомобиле двумя незар
егистрированными пистолетами иностранного производства, ну и прочим
Ц по мелочи, тот вдруг дал показания против своего бывшего начальника. М
ожно только догадываться, какие шаги предпринял бывший бравый чекист, от
ставной генерал Остапенко. Но обвинения с Баранова почему-то сняли, дело
прекратили, материалы срочно отправили в архив, а самого Баранова выкину
ли в прямом смысле из Бутырок на волю. Но домой он так и не доехал. На следую
щее утро его обезображенный труп был найден в районе Митина. Хотя кварти
ру он имел в Теплом Стане…
Теперь «Стрельцом» руководит некто Игорь Дмитриев, сведения о котором с
амые расплывчатые. Но при всем при том пока ясно одно: те, которые возились
у бронированной двери в банковское хранилище, не служили в «Стрельце». Э
то были, скорее всего, и на это очень надеялся Турецкий, конкуренты из «Цен
туриона».
А они, между прочим, совсем осмелели. Даже зажгли сильный фонарь и, бегло п
роведя лучом вокруг и ничего не обнаружив, положили его на пол так, чтоб он
осветил им дверь. Отличные получились мишени!
Подобравшись и приняв удобную для стрельбы позу, Турецкий легко шлепнул
ладонью по колонне, привлекая внимание Сукромкина, и, выставив перед соб
ой «ствол», громко скомандовал:
Ц Внимание! Вы окружены! Оружие Ц на пол! Лицом Ц к стене!
И тотчас одна из освещенных фигур у двери, ринувшись в сторону, исчезла за
такой же бетонной колонной, за которой прятались Турецкий с Сукромкиным
. А следом грохнул выстрел. Пуля выбила бетонную крошку над головой Алекс
андра, и осколки больно брызнули в лицо. Он на миг зажмурился, но тут же выс
трелил и сам во вторую, метнувшуюся влево тень. Послышался вскрик. Попал! С
нова ударила пуля Ц пониже, и снова остро брызнуло в глаза. Ну да, они же бь
ют на голос и на звук выстрела.
С другой стороны колонны выстрелил Сукромкин. Но ответом были быстро уда
ляющиеся прыжки. Один сбежал, второй определенно ранен, просто его не вид
но, потому что тот, который прятался за колонной, третий, очередным выстре
лом разбил свой фонарь. И теперь поединок велся в темноте.
Александр решил сменить место и коротким рывком нырнул за колонну, в сто
рону майора. Пока Турецкий нащупал руку Василия Васильевича, пока требов
ательно вынул из его ладони фонарь, а затем, подняв его и отведя в сторону,
постарался направить так, чтобы луч сразу осветил того, третьего, раздал
ся еще один выстрел с той стороны, но на этот раз болезненно вскрикнул Сук
ромкин.
Турецкий включил фонарь и увидел лежащего на полу человека, который держ
ал в обеих вытянутых перед собой руках пистолет и на миг зажмурился от ос
лепившего его света. Выстрел Ц и руки лежащего упали на пол, выронив оруж
ие.
Но где третий? Этот сукин сын где прячется?!
Турецкий снова отпрыгнул в сторону, и пуля тут же обожгла его поднятую на
д головой левую руку, в которой находился фонарь.
Фонарь грохнулся на пол и погас.
Турецкий дважды выстрелил туда, откуда прилетела эта проклятая нуля, но
когда смолкло странное в этом подвале эхо от его выстрелов, он услышал бы
стро удаляющийся топот бегущего человека.
И тогда он достал из кармана зажигалку, высек пламя и нагнулся над Сукром
киным. Тот лежал ничком, уткнувшись в пол лицом. Правое его плечо было в кр
ови. Куда попала пуля, рассмотреть было трудно, поэтому Турецкий просто п
однял неожиданно очень тяжелого майора на руки и пошел в сторону выхода.

Идти было трудно, потолок подвала был низким, а огонек зажигалки видимос
ти не добавлял. Скорее, наоборот, мешал ориентироваться. И Александр пога
сил ее, тем более что накалившийся металл стал просто жечь ладонь.
Когда же он, задыхаясь от тяжести и усталости, выбрался наружу, во двор, за
ставленный ракушками индивидуальных гаражей, уже практически рассвело
. Положив Сукромкина на землю, Александр наконец смог осмотреть окровавл
енное плечо майора и увидел, что пуля вошла над ключицей в дельтовидную м
ышцу и, скорее всего, застряла под правой лопаткой. Крови было много. Но Су
кромкин дышал, хотя и был без сознания.
Турецкий достал свой носовой платок, с сомнением прикинул его чистоту, н
о затем вспомнил о металлической фляжке с коньяком, которая на всякий сл
учай покоилась в заднем кармане брюк. Сейчас оказался как раз именно тот
случай. Коньяк был вылит частично на платок, а остальное Ц на рану. Затем
Александр прижал платок к ране. И только после этого достал из кармана «м
обильник» и стал звонить Славке. Ну а кому же еще? Его же кадр лежал тут без
сознания…
Сонный Грязнов сперва ничего не мог понять, потом выматерился и закричал
, чтоб Саня ничего «там» руками своими не трогал, а он приедет немедленно и
вызовет бригаду. Это ж надо придумать! Доигрались!
Из всех этих суматошных выкриков и беспомощных матерков Турецкий понял,
что и Грязнов совсем не верил в необходимость ночной засады. Не должны бы
ли прийти «центурионы» за компроматом на себя. А они вот взяли да и пришли
. И еще стрельбу затеяли… Первыми кстати.
Только отключившись, Александр подумал, отчего это у него самого так жже
т руку. А когда взглянул и увидел продырявленный рукав своей любимой кож
аной куртки, а вокруг будто обожженной дыры кровавые «сопли», почувствов
ал, что и ему становится малость дурно. И даже пожалел, что по инерции испо
льзовал весь коньяк…
ВсеЦ таки нельзя быть таким беспечным дураком…

Глава вторая
РАЗГОН

Может быть, впервые за долгие годы совместной работы Турецкий видел, что
Меркулов был разъярен не на шутку. И не изображал, не делал вида, как порой
заставляла необходимость, а был действительно взбешен. Очень неприятно
е оказалось зрелище. Особенно когда причиной подобной реакции являешьс
я ты сам.
Но, надо отдать должное, Костя все-таки старался сдерживать себя. Говорил
негромко и раздельно. Грязнов, сидевший сбоку его стола, старательно рас
сматривал свои ногти. Будто маникюром собирался заняться. После того, ра
зумеется, как Костя выдаст все, что сможет. В том, что главное еще впереди, м
ожно было не сомневаться: крупные Костины кулаки с побелевшими от напряж
ения костяшками пальцев подрагивали на столе, и моментами казалось, что
Меркулов сейчас вскочит и кинется на Турецкого, стоявшего перед его стол
ом навытяжку.
Грязнов поморщился, он подумал, что зря Саня демонстрирует этакую воинск
ую послушность, хотя на самом деле наверняка думает иначе, о чем не может н
е догадываться мудрый Костя. И оттого еще больше ярится. Вот же чертовы ха
рактеры!…
Ц Итак, Александр Борисович, ты все-таки полез в этот подвал. Объясни зач
ем?
Турецкий молчал, отсутствующим взглядом скользя по меркуловскому лицу.

Ц Ты великолепно знал, что после того полнейшего провала, когда городск
ая прокуратура продемонстрировала свое абсолютное ничтожество и неуме
ние работать, дело против руководителя «Стрельца» было закрыто, а все ма
териалы отправлены в архив. Навечно! Так? Отвечай, пожалуйста, сделай мне т
акое одолжение.
Ц Я отвечу, Ц неожиданно скучным голосом сказал Турецкий. Ц Только ос
тавь и ты, пожалуйста, свой просительный тон.
Грязнов даже крякнул. Ну Санька наглец! Всему же есть предел.
1 2 3 4 5 6 7