Для поддержания процесса развития таких мутаций и их селекции нужно не только поощрять стремление работников с предпринимательскими наклонностями к выходу за границы централизованных отношений, складывающихся в крупных предпринимательских корпорациях акционерного типа. Важно также, чтобы для индивидуальных предпринимателей была всегда открыта возможность беспрепятственного, безущербного возвращения в границы акционерных корпораций. Такая возможность может обеспечиваться как централизованным решением высшего руководства той или иной действующей корпорации, так и свободными фондовыми рынками, полноценная работа которых содержит в себе абсолютно все элементы свободы, включая элементы финансово-биржевых спекуляций. Образно говоря, свободно «поплавав» в открытом океане рынка (с его «штормами», «флибустьерами» и прочими превратностями судьбы), частно-индивидуальные фирмы должны иметь возможность вернуться в централизованную акционерную «гавань» двумя альтернативными путями - либо включив свои активы в активы какой-то уже существующей корпорации, получив за это от её руководства достойную материальную компенсацию, либо заявив о себе как о новой конкурентоспособной корпорации через первичное публичное размещение акций на фондовом рынке.
Нацеленность индивида на обособление - это та его поведенческая доминанта, которая, в своём развитии, обусловливает и определяет развитие всего человечества. «Человек тем больше человек, чем он больше отдельный человек. Только осознавая свою ограниченность, своё далеко не всемогущество, свою далеко не «всечеловечность», мы вычленяем себя из аморфной общности. Как эту общность ни называй: человечество, родина, семья. Принадлежа общности, мы ощущаем её животное тепло, и нам легко и логично огрызаться на тех, кто принадлежит другой общности. Когда мы ощущаем себя одинокими, отдельными, мы ищем тепла в другом. Мы признаём существование другого, потому что он нам нужен. В общности же нет общения».
Человечество не может расширять границы своего разумного представления о мире без всемерной поддержки склонности каждого индивида к обособлению. Такая склонность - основа развития человеческой цивилизации. Вместе с тем, расширение цивилизационных границ невозможно без поддержки склонности индивида к общению с миром - склонности, испытываемой индивидом столь же сильно. Взаимовлияние этих двух взаимоисключающих ценностно-поведенческих доминант фиксирует диалектический закон единства общения и обособления - наиболее общий социологический закон развития личности в обществе, на который опирались в своих исследованиях классики марксизма-ленинизма. Закономерное двойственное стремление сохранить свою уникальную индивидуальность и в то же время влиться в общий поток универсальной социальности даёт индивиду возможность неуклонно подниматься по ступеням познания в диалектической триаде «Единичное - Особенное - Всеобщее» (суть которой, по словам Гегеля, сводится к тому, что «некий субъект как единичное смыкается с неким всеобщим определением посредством некоего качества»).
Если бы Портер использовал в своих рассуждениях о корпоративном секторе японской экономики гегелевскую триаду, место «особенного» он бы наверняка отвёл свободной конкуренции, выставив её за стратегически наилучшее «качество», смыкающее каждого конкретного производителя с потребностями мирового потребителя. Портер, скорее всего, утверждал бы, что именно свободная, основанная на праве частной собственности, конкуренция наилучшим образом «обеспечивает центральной индивидуальности соотношение с собой и стремление к некоторому абсолютному средоточию». Схожим образом мыслил и Гегель, когда говорил об «особенном» как об опосредствованной трудом системе потребностей (das System der Bed?rfnisse), покоящейся на господстве частной собственности и всеобщем формальном равенстве людей. По сравнению с общей собственностью, частную собственность Гегель однозначно считал «более разумным моментом». Критикуя идею лишения индивида частной собственности, Гегель писал: «Представление о благочестивом или дружеском и даже насильственном братстве людей, в котором существует общность имущества и устранен принцип частной собственности, может легко показаться приемлемым умонастроению, которому чуждо понимание природы свободы духа и права и постижение их в их определённых моментах. Что же касается моральной или религиозной стороны, то Эпикур отсоветовал своим друзьям, намеревавшимся создать подобный союз на основе общности имущества, именно по той причине, что это доказывает отсутствие взаимного доверия, а те, кто не доверяет друг другу, не могут быть друзьями».
Однако в системе частнособственнических отношений для Гегеля важным является ещё и «опосредование, заключающееся в том, что я обладаю собственностью уже не только посредством вещи и моей субъективной воли, а также посредством другой воли и, следовательно, в некоей общей воле». Это опосредование составляет сферу договора. «В договоре я обладаю собственностью - посредством общей воли; именно интерес разума состоит в том, чтобы субъективная воля стала более всеобщей и возвысилась до этого осуществления. Следовательно, определение этой воли в договоре остаётся, но в общности с некоей другой волей. Напротив, всеобщая воля выступает здесь ещё только в форме и образе общности».
Первичной общностью, связывающей волю с некоей другой волей, является, по Гегелю, семья. Впервые «индивид снял здесь свою непокорную личность и находится вместе со своим сознанием внутри некоего целого». Неделимость собственности, общая ответственность за успешность совместных хозяйственных дел являются важными атрибутами семьи, но сами по себе они не «снимают» непокорную личность индивида. Для того чтобы «снятие» индивида, вместе с его непокорной субъективной волей и его частной собственностью, произошло, семья должна быть «чувствующим себя единством, любовью».
Можно сказать, что основой взаимного доверия, впервые возникающего между индивидами, является не общая собственность как таковая, а некий универсальный механизм управления общей собственностью. Гегель не выявил этого механизма, считая, видимо, что механизм управления собственностью семьи как «природного наличного бытия в форме любви и чувства» не нуждается в разумном осмыслении. Идея семьи интересовала его гораздо меньше, чем идея государства, под которым понималась «свобода в её самом конкретном образе, подчиненная лишь высшей абсолютной истине мирового духа».
Управленческое ядро семьи - исходной ячейки доверия, необходимого для развития частнособственнических отношений, ячейки, соединившей в себе, через гармонию любви, роли мужчины и женщины - сформировалось, очевидно, ещё до зарождения человеческого разума, укоренившись в биологической основе человека, на фено- и филогенетическом уровне. Для приближения к пониманию гармонии любви, до сих пор задающей частнособственническим рыночным отношениям определённую логику развития, можно воспользоваться поэтическим языком французского постмодернизма.
Пытаясь раскрыть некую глубинную, доисторическую «логику смысла», французский философ-постмодернист Ж. Делез придумал оригинальную постановку, в которой участвуют два божества - Эон и Хронос. Роли, исполняемые этими божествами, настолько качественно различны, что требуют для своего исполнения отдельных мест. «Если Хронос выражает действие тел и созидание телесных качеств, то Эон - это место бестелесных событий и атрибутов, отличающихся от качеств. Если Хронос неотделим от тел, которые полностью заполняют его в качестве причин, и материи, то Эон населён эффектами, которые мелькают по нему, никогда не заполняя». Взаимовлияние этих двух «сценических» пространств, заполняемых Эоном и Хроносом, порождает событие, несущее в себе некий избыток - «нечто, что опрокидывает миры, индивидуальности и личности в глубину основания, которое деформирует и растворяет их». Эта деформирующая основа есть «настоящее чистого действия, а не телесного воплощения. Оно не есть настоящее разрушения или осуществления - это настоящее контр-осуществления, которое не даёт первому уничтожить второе, а второму раствориться в первом».
Эон и Хронос в постановке Ж. Делеза символизируют встречу мужского и женского начал и приобретение устойчивости, которая представляет собой самый глубокий эшелон защиты от Хаоса - эшелон, который человек обозначил как нравственное, добродетельное начало. Биполярное ядро нравственности, сплетённое из оперативного и консервативного начал, поддерживает разум в деле созидательного преобразования природного хаоса и расширения сознательной жизни, незримо присутствуя в социальных системах всех уровней, включая планетарный (так К.-Г. Юнг, например, обращает внимание на то, что «экстравертная тенденция Запада и интровертная тенденция Востока имеют одну и ту же важную цель: обе делают отчаянные усилия преодолеть ничем не прикрашенную природность жизни»).
Заимствованное у Ж. Делеза поэтичное описание механизма, работа которого сделала возможным доверие между индивидами задолго до появления у них разума, указывает на некую «формулу любви». Эта формула, закодированная в таких глубинных структурах как два набора человеческих хромосом, составлена таинственно-бездонной Природой и никогда не будет расшифрована разумом полностью. Любовь между конкретным мужчиной и конкретной женщиной всегда будет таинством, но, несмотря на это, разум всё же способен познать общие принципы взаимодействия двух основных элементов механизма, продуцирующего доверие между индивидами-собственниками и обеспечивающего им возможность «снять свою непокорную личность» объединившись в одну общность.
Наступление события, которое Ж. Делез определяет как «настоящее чистого действия», никогда не будет доступно полному разумному объяснению и научному прогнозированию. Тем не менее, разум, неспособный объяснить и спрогнозировать любовь, способен подготавливать общие условия для эффективной работы механизма управления общей, «семейно-заповедной» собственностью. При полноценном воспитании разум любого мужчины и любой женщины способен не только охватить то, как работает механизм управления общей собственностью, но и спроецировать работу одного из двух элементов этого механизма на собственную модель поведения.
С того момента как человек стал обладателем разума и приобрёл способность к совместно осуществляемой хозяйственной деятельности, «человеческий опыт структурируется вокруг гендерных/половых отношений, исторически организованных вокруг семьи. … Семейные отношения и сексуальность структурируют личность и вводят в рамки символическое взаимодействие».
Общество, хозяйственные связи которого были основаны на наследуемом капитале и семейных отношениях, вполне справлялось с задачей подготовки разума каждого отдельного индивида к надлежащему исполнению роли мужчины или роли женщины. Однако после того как наследуемый капитал перестал быть экономическим фундаментом общества, в обществе назрела потребность в том, чтобы проекция взаимодействия двух элементов механизма управления общей собственностью приобрела более широкую социальную направленность, чтобы эта проекция не ограничивалась более рамками половых и кровнородственных отношений. На сегодняшний день система полноценного воспитания индивида должна включать в себя передачу сведений о том, как должен работать механизм управления общей собственностью не только в семье, связанной единством любящих друг друга мужчины-отца и женщины-матери, но и за рамками семьи. Без этих сведений проекции, соответствующие «мужскому» и «женскому» поведению, не будут дополнять друг друга, сохраняя свою чёткость - они будут постоянно смешиваться между собой, искажаясь и загрязняясь, делая общество всё более безнравственным, корпоративно-финансовое предпринимательство всё более дефективным, отдельные семьи и воспитываемых в них детей всё более несчастными.
После того, как акционирование капитала приобрело для экономики большее значение, чем его наследование, общая (неделимая) собственность работников-акционеров является, помимо семьи, ещё одной необходимой нравственнообразующей основой деятельности распорядителей крупного акционерного капитала. «Семейно-заповедная» собственность не может более оставаться единственным нравственным подкреплением свободной, основанной на праве частной собственности, конкуренции.
Описанный выше механизм управления общей (совместной) собственностью на средства производства, работающий в соответствии с принципом биполярной функциональной асимметрии, позволит создать наилучшие условия для учёта и оценки исходящих от работников-акционеров хозяйственных инициатив, способствуя консолидации профессионального опыта и предпринимательских компетенций работников корпорации. Работники-акционеры, объединённые общей собственностью под доверительным управлением двух функционально разделённых (Оперативного и Контрольно-ревизионного) комитетов смогут постоянно поддерживать общекорпоративный багаж эвристических и предпринимательских идей в актуальном состоянии, они приобретут способность оценивать то, насколько оперативно и профессионально бюрократический аппарат совмещает весь этот «багаж идей» с производственными ресурсами корпорации. На случай, если из-за бюрократических проволочек часть перспективных предпринимательских проектов будет оставаться невостребованной, и для исправления этого положения потребуется срочная замена недостаточно компетентного администратора, совет директоров корпорации всегда сможет воспользоваться активным предпринимательским резервом, состоящим из работников-акционеров, обладающих наивысшими способностями к администрированию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38