https://wodolei.ru/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Медоточивый ее рот тихим голосом попросил у водителя билет. Мне показалась, что в автобусе запел соловей. Даже толстокожий Данила приподнял голову от чайника, который он пристраивал рядом с собой на сиденье. Придвинув чайник к себе поближе, он предложил незнакомке место рядом с собою. Девочка украдкой посмотрела на Настю, потом на меня и остановилась напротив Данилы. Данила предлагал ей, вошедшей в белом платье, сесть рядом с замызганным чайником. Поняв, что делает что-то не то, он поставил его на пол. Теперь место рядом с ним было свободно. Девочка начала рыться в дамской сумочке и достала белоснежный платок. Легким взмахом руки она передала его Даниле. Тот поспешно стал вытирать место, где только что стояло его имущество. Мы с Настей сидели как громом пораженные. Я был сражен легкостью и обаянием, с которым девочка справилась с женоненавистником Данилой, а Настя увидела в его поведении измену. Насколько я знаю, ни разу в жизни он ей не то что не протер сиденье или не подал стул, он ей даже дорогу ни разу не уступил, а тут чайник поставил на пол. Если бы Настя села рядом с Данилой, ей до самой деревни пришлось бы ехать рядом с закопченным подарком. То, что чайник Данила поставит выше Насти, можно было не сомневаться, а тут без единой просьбы – и сразу его на пол.
Предательство! Кругом одно предательство, – засверкали яростным огнем глаза нашей подружки. Она в упор смотрела на меня, не желающего отводить взор от луноликой пассажирки. Я сразу пожалел, что не помог тащить эту тяжесть Даниле, сейчас бы сидел рядом с прекрасной незнакомкой и вел светский разговор. Наверное, об этом же подумал и Данила, потому что, когда девочка села, он решил создать ей дополнительные удобства. Сразу видно – джентльмен.
– Ноги можно на чайник поставить, если устали, – предложил он. – Альпинисты всегда так делают в конце дня, поднимают их повыше, чтобы был отток крови.
– А вы альпинист?
– Нет, я культурист.
– Стихи пишете?
– Нет, мышечную массу накачиваю, ем много. Вы знаете, сколько в меня влезает зараз?
Сколько может он съесть за один раз, ему не дала договорить Настя. Вполне возможно, что она уже пожалела, взявши нас с собою в деревню к деду с бабкой. Ехала бы сейчас и наслаждалась окрестным полями и лесами, а тут воюй теперь за нас. У Насти не было подружек. Она не выносила соперниц, и еще года два назад как-то незаметно разбавила нашу дружбу с Данилой своим ежедневным присутствием. Теперь мы были неразлучной троицей. У нас был матриархат. Настя зорко следила, чтобы мы не завели дружбу еще с какой-нибудь девчонкой. Пока у нее это получалось. От компаний, где могли быть представительницы прекрасного пола, она отводила нас властной рукой, не подпуская ни нас к девчонкам, ни девчонок к нам ближе чем на пушечный выстрел. А тут на ее глазах ей изменяли. Во-первых, я бесстыдно уставился на незнакомку, во-вторых, Данила повел себя как ловелас, начал расшаркиваться перед нею, сиденье ей протер, чайник под ноги подставил.
Согласно неписаным правилам этикета, если возник случайный разговор, его продолжением должно быть знакомство. Я так и подумал, что Данила сейчас представится и назовет свое имя, а в ответ узнает, как звать луноликую. Мог бы и спросить, куда она едет. Данила, видевший светские рауты только по телевизору, не вынес из них ничего полезного для себя, он начал греметь чайником, поудобнее устраивая его в ногах у незнакомки. Нашел чем услужить. Женщины не любят, когда перед ними лебезят. Они уважают мужскую силу, сильное плечо. Непростительная тактическая ошибка со стороны моего приятеля. Лапоть. Видно было невооруженным глазом, что он хочет продолжения банкета, простите, знакомства. Едет в гости с Настей, а неумело клеится к другой. Незнакомка, приняв за должное лакейскую суетливость Данилы, величественно, будто сидит на троне, поставила ногу на крышку чайника и равнодушно окинула нашу компанию иронично-вежливым взглядом. Такого пренебрежения Настя не могла вынести. На весь автобус раздался такой грозный окрик, что даже водитель вздрогнул.
– Данила, ты куда поставил с чайник? С ума сошел? Кто его знает, кто рядом с тобою едет? Народ сейчас дикий, к культуре не приучен.
– Да ничего с ним не будет, – начал оправдываться мой приятель.
– Будет не будет, – Настя пошла в атаку, – вдруг его шпильками туфель оцарапают, или, не дай бог, пропадет. Вдруг ты зазеваешься, и его украдут. С чем приедем к деду с бабушкой?
Заинтригованные пассажиры вытянули головы, стараясь рассмотреть необыкновенную ценность, из-за которой поднялся шум. В ногах у незнакомки стоял черный от копоти, древний чайдан, в каких цыгане готовят чай на весь табор.
– Давай его сюда, – продолжала командовать Настя. – Макс, забери, пока с ним ничего не случилось.
Пришлось встать и пройти вперед. Нога незнакомки стояла на крышке чайника. Я осторожно взял ее за лодыжку и поставил ногу на пол. Настя внимательно смотрела, как я освобождаю чайник из плена. Я попробовал его поднять. Тяжелый. Пришлось прикладывать усилие.
– Да он чугунный, – возмутился я, поднимая неимоверную тяжесть. Весу в нем было не менее пуда. – Куда ставить, на сиденье?
В автобусе засмеялись. Всем было ясно, что не в чайнике дело, а в незнакомке. Данила засуетился и хотел постелить на наше сиденье газету, но Настя его остановила властным движением руки.
– На пол ставь, его топтали грязными ногами.
Получалось, что он такой черный потому, что незнакомка на него поставила ногу. Или нет, он такой черный потому, что у незнакомки ноги грязные. Понимай как хочешь. В это время водитель, наконец, закрыл двери и автобус тронулся. Я думал, что Настя угомонится и оставит в покое нас с Данилой. Блажен, кто верует, как бы не так. Не успел автобус выехать за город, как Настя добровольно возложила на себя функции экскурсовода-краеведа, приравняв нас с Данилой к колхозникам, впервые выехавшим по профсоюзной путевке в культурно-просветительскую экскурсию по родному краю.
– Данила! Данила, я кому говорю! Посмотри налево. Налево посмотри, Данила, – вместе с Данилой я тоже повернул голову налево. – Ты, Данила, видишь церковь Спаса, которая была построена в 1656 году на средства боярина Ивана Милославского как фамильная церковь-усыпальница. Данила! Куда ты смотришь? Ты смотри на храм. Сам храм построен на подклете и завершен шатровой колокольней. Церковь Спаса соединена с Благовещенским собором площадкой-гульбищем и составляет единое целое.
– Да знаю я все это, – возмутился мой приятель, – я в монастыре все закоулки пооблазил, и даже один раз клад раскопал.
Когда он упомянул про клад, взгляд его был обращен на соседку, сидящую молчаливо у окна. Настя, перехватив направление взгляда Данилы, затараторила быстрее прежнего.
– Данила, ты будешь меня слушать или глазеть по сторонам? Приготовься и смотри теперь только прямо, вперед, сейчас мы будем проезжать Селиванову гору и мост через речку.
– Что ты ко мне пристала, гора тут всю жизнь стояла, даже когда Селивановой не называлась, знаю я все тут.
Не успел Данила распорядиться собственной головой и повернуть ее к соседке, как последовал каверзный вопрос:
– Нет, ты слушай меня и смотри только туда, куда я скажу. Пока смотри прямо вперед! Ты знаешь, что у нас на гербе города нарисовано?
Честно сказать, я не знал даже, что у городка есть свой герб. По всей вероятности, и Данила не знал. Наступила торжественная минута. Настя взяла в свои руки вожжи. Теперь Данила, будь он даже в нашей с ним упряжке коренником, будет слушаться возничего-экскурсовода.
– Герб наш был утвержден в 1781 году. В верхней его части изображен герб губернского города, державный гепард с посохом, а в нижней части герб Киржача – сова с распростертыми крыльями на зеленом фоне. Понял?
До Данилы наконец дошло, что остальным в автобусе было ясно с первой минуты, что поворачивать голову направо в сторону соседки не надо. Мы прослушали лекцию обо всех достопримечательностях, что встретились нам по левой стороне дороги начиная от бензозаправки и кончая развалившейся фермой. Не выдержав Настиного пронзительного крика, закладывающего уши, незнакомка молча встала с сиденья и пересела на свободное место в левом ряду, сразу за спиной водителя. Теперь мы с Данилой обязаны были слушать и смотреть только на пейзаж, проплывающий справа за окошком.
– Диктатор, – кто-то в автобусе бросил едкое замечание.
Настя немного успокоилась и даже поставила ногу на чайник.
– Осторожнее, поцарапаешь, – спихнул я ее ногу в кроссовках на пол.
Один из пассажиров автобуса принял всерьез мое замечание и спросил:
– Он что, правда какую-то историческую ценность представляет?
Пришлось опуститься в глубину веков.
– Конечно, из него пили кумыс Александр Невский и Мамай, когда князь в орду дань привозил. Презент хана Мамая на память.
– Смотрю я на вас, ребята, шутники вы большие, – обиделся любопытный пассажир.
А автобус, проехав километра два за городом, вдруг остановился. Кто-то голосовал. Двери открылись, и на ступенях появился Фитиль, представитель местной молодой бандитской поросли. Я слышал, что последнее время он снова болтался без дела. Бездельник и лентяй. За спиной у него был огромный пустой рюкзак. На дне только что-то металлическое стукнулось друг о дружку. Повезло же нам. Меньше всего длинноногого Фитиля мы хотели бы видеть попутчиком. Даже Настя сразу угомонилась. А тот, протянув деньги водителю, плюхнулся на освободившееся рядом с Данилой место. Мне сразу показалось подозрительным, почему он не сел в автобус в городе, а дожидался его на дороге. Фитиль просто так ничего не делает. По натуре он хитрый, нахальный, как шакал, и очень осторожный. Что-то здесь не так. И рюкзак вот не положил на свободные сиденья, а держит его на коленях. Интересно, что в рюкзаке? Заставить Фитиля таскать что-то на себе – ни в жизнь не поверю. Фитиль повернулся в пол-оборота к нам троим и ухмыльнулся:
– Куда это вы намылились? Глянь, все при полном параде, один с модной прической, как у запорожского казака, другой в костюме из обоза батьки Махно.
Простить ему насмешку, сказанную в присутствии двух дам, я не мог. Много понимает из себя Фитиль, думает, что если вымахал под два метра ростом, отпора не получит. Я решил ударить в его самое больное место, то, что вызывает у него панический ужас: напомнить ему про милицию.
– Куда намылились, неважно, а вот про тебя, Фитиль, оперативники Петро с Николаем подъехали на машине и спрашивали на автобусной станции: давно мы тебя видели, куда ты пропал?
Я, кажется, попал в точку, под дых Фитилю. Он даже оглянулся, не догоняет ли автобус милицейская машина.
– Натворил снова что-нибудь?
И Данила еще злорадно подтвердил:
– Они твою фотографию, размноженную на ксероксе, для опознания людям предъявляли.
Фитиль, как всегда, запаниковал, приняв за чистую монету злую шутку.
– А они не говорили, чего ищут меня? – понизил он голос до шепота.
– Кто же скажет, оперативная тайна, – вельможно я похлопал его по плечу.
Слава богу, отквитались. Не будешь при дамах распускать язык. У Фитиля упало настроение.
– Чего им от меня надо? – упавшим голосом пробормотал он.
– Тебе виднее.
Фитиль еще пару раз тревожно оглянулся и, не видя сзади никакой погони, немного успокоился.
– Разыгрываете небось?
– Нужен ты был нам.
Фитиль, растревоженный нашим сообщением, теребил лежащий на коленях рюкзак, по объему более похожий на мешок. И вдруг мне бросились в глаза плохо отмытые коричневые пятна сбоку рюкзака. Что это, кровь? Подтвердить или опровергнуть свою догадку я ничем не мог. Если кровь, откуда она на нем?
А автобус повторял повороты дороги. Мы уже проехали по лесу километров десять. Где-то скоро должна быть и наша остановка. Почти все пассажиры сошли. Неужели и Фитилю в конечный пункт, в Верблюдовку? Но, не доезжая до нее с километр, он попросил водителя остановиться и сошел с автобуса. Слава богу. Здесь дорога разветвлялась. Значит, Фитилю с нами не по пути. Еще через километр, проехав берегом реки, автобус остановился, и водитель сказал:
– Все, дальше не поеду, там впереди такие колдобины – машину загробишь, пешком добирайтесь. Обратный рейс в восемь часов вечера.
Из автобуса вышли мы втроем и наша незнакомка. Вдалеке на круче была видна маленькая деревенька. Неперспективными назвали их в шестидесятые годы. Назвали, как похоронили, деревни превратились в погосты.
– Вам тоже в Верблюдовку? – незнакомка осчастливила нас вопросом. В ее глазах лучилась радость, словно она видит перед собою Париж. Чувствовалось, что девочка хочет познакомиться с нами и боится Насти. А наша подружка как на коротком поводке держала нас с Данилой. Она ткнула нас носом в выгруженные с автобуса вещи и коротко ответила за всех нас:
– В Верблюдовку.
Данила молча взялся за чайник, а я поднял восстание. Вскинув Настин рюкзак на плечи, я взял из рук незнакомки хозяйственную сумку. Пусть Настя не шипит. Мужчина я или нет? Девочка, благодарно хлопнув ресницами, поравнялась с нами.
– Меня зовут Лейли, – первой представилась она.
– Я – Макс, – стал я в ответ расшаркиваться. – Культурист – это Данила, а экскурсовод – Настя. Вот в гости к дедушке с бабушкой сопровождаем ее, чтобы не украли, – рассмеялся я.
Незнакомка испуганно посмотрела по сторонам.
– А меня родители одну отпустили, сказали, что здесь спокойно. А у вас что, тоже девушек воруют?
– Еще как, – я подмигнул ей и растянул рот до ушей, – вот украли вдвоем с Данилой чайник из чистого золота, а в придачу к нему Настю. Сейчас придем, будем жребий бросать, кому достанется, а насчет дедушки с бабушкой я сочинил, в этой деревне уже два года как никто не живет.
Лейли поняла, что я так глупо шучу, и тоже в ответ улыбнулась.
– А у нас рано замуж выходят. Вон моя одноклассница, ей всего двенадцать лет, а она уже родила мальчика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15


А-П

П-Я