Обращался в магазин 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


– Значит, ты Добрыня Никитич, а ты Илья Муромец?
Пришлось в шутливом тоне поддерживать разговор.
– А где же Соловей-разбойник? – спросил я его, внимательно изучая спокойное лицо. Чернота у него почти сошла, и только под глазами еще были видны синие круги. Тяжелая, видно, у старого медведя лапа.
Витек показал на Фитиля, спешно скомкавшего в руках самодельную пчеловодческую сетку.
– А он что, не тянет?
– Не-е-е, – я отрицательно покачал головой. – Соловей-разбойник сроду не шакалил. Он сам сидел на дороге и разбирался с проезжими, пока ему глаз не выбили.
– Вы на что намекаете? Какой шакал? Какой глаз? – полез дуром на нас с Данилой оскорбленный Фитиль.
Он хотел у нас узнать, действительно ли мы только что подошли и не в курсе их дел, или давно стоим под забором. Я не стал его разочаровывать и сказал:
– Левый глаз, Фитиль, левый. Соловей-разбойник залез не на то дерево, а Илья Муромец ему пращой и выбил левый глаз, так на всю жизнь и окривел разбойничек.
Намек был достаточно прозрачен. Дурак бы только не понял, что его предупреждают: не лазь на липу. Фитиль не отличался ни богатырской силой, ни прозорливым и здравым умом, рост не в счет, поэтому его и заносило вечно во всякие аховые истории. Он посмотрел на порозовевшее небо и спросил Витька:
– Ну, так мы идем или не идем? Я ведь могу и один пойти.
Нашел кого пугать. Киллер Витек один с ружьем бродил по лесу и не боялся в этой жизни, видно, никого, ни зверья, ни человека. Он нехорошо усмехнулся.
– Я же тебе сказал, Фитиль, я ухожу, вещи вот свои соберу и ухожу. А ты забирай свой вонючий, немытый рюкзак и проваливай отсюда. И чтобы я твоей ноги вблизи этой деревни никогда больше не видел, понял?
Фитиль, нависший над нами с Данилой, подумал, что его поддержит Витек и он нас сейчас красиво спустит с крыльца. Не получилось. Фитиль сам себе вместо победного марша заиграл отбой.
– Я что, я ухожу. Вот только возьму обратно рогатку, что тебе зря привозил, и до свиданья. А по деньгам, Витек, у вас с Гориллой свой счет, кто кому должен, меня не касается.
Оба они не захотели вслух при нас произносить слово «карабин», но я и так догадался, что Фитиль, даже если и не будет крушить колоды, на липу все равно полезет за рогаткой с оптическим прицелом. Имущество надо возвращать Горилле.
– Передай своему пахану, что я вам ничего не должен, понял? – с нажимом на слово «понял» твердо сказал киллер Витек.
– Понял, понял, мне не жалко, передам.
Поскольку разговор у них окрашивался в не совсем здоровые тона, я показал Даниле на выход, пойдем, мол, отсюда. Киллер Витек придержал нас руками.
– Пусть идет, я скоро тоже уйду, проводите меня до леса и вернетесь обратно. Не бойтесь меня, я не кусаюсь.
Данила неловко переминался с ноги на ногу.
– А мы знаем, что ты не кусаешься, потому и зашли. Не волнуйся, прививку от бешенства не будем делать.
Фитиль, уже спускавшийся с крыльца с рюкзаком за плечами, обрадованно прыснул смехом.
– Во-во, Витек, поговоришь с ними еще полчаса, они тебе такого наплетут, что не будешь знать, то ли ты дурак, то ли они слишком умные.
Фитиль вышел не через калитку, а пошел через заросший сад. Пока он еще не скрылся за деревьями, вслед ему понеслось последнее предупреждение. Кричал Витек:
– Фитиль, не сделай глупость, возьмешь рогатку – и уходи.
Данила потянул меня за руку. Он хотел привести в исполнение заключительную часть своего плана: залезть в шкуру пестуна и попугать Фитиля. Я его успокоил, вспомнив про предупреждение деда Макара вести себя осторожно на лабазе и не трогать колоды.
– Не надо. У деда Макара на лабазе установлены две мины замедленного действия. Если придурок Фитиль вздумает тронуть любую колоду, мина взорвется.
– И его на куски разнесет?
Я рассмеялся.
– На куски не на куски, а вот один рой вылетит из разбитой колоды, и можешь себе представить, что будет.
Представить Данила мог. Недели две назад в нашем городке он сам отмахивался от роя. Поэтому, как от крупного специалиста, прошедшего нелегкое испытание, последовало резюме:
– Тогда я ему не завидую.
Киллер Витек вышел на крыльцо. Все его вещи поместились в целлофановый пакет и небольшую сумку.
– Кому вы не завидуете?
– Фитилю.
– И правильно делаете, не тот он человек, чтобы ему завидовать.
Киллер Витек не стал развивать мысль о непреходящих ценностях, а просто захлопнул дверь и повесил на дверь замок. Не таясь от нас, ключ он сунул под притолоку.
– Пойдем, проводите, рукой помашете, хоть уйду как человек.
Не торопясь мы пошли через заброшенный сад. На траве выступила роса. Если бы наша дорога лежала по улице к автобусной остановке, я бы отказался провожать киллера Витька. Много чести будет бандюку. Но он повел нас по полю к лесу, вчера мы ходили здесь с дедом Макаром. Этот путь меня устраивал, заодно проверим, не натворил ли бед Фитиль, пока искал карабин.
– А почему к лесу? Остановка автобуса в другой стороне, – спросил я киллера. Ответ был незамысловат и искренен.
– Хочу с лесом попрощаться: если его наискосок пройти, попадаешь на рокадную дорогу, а там кто-нибудь подбросит до города. А может быть, Мишку увижу, вот ему халвы взял.
– А морду по-новой не набьет? – спросил Данила.
– Не набьет, – ответил Витек и резко остановился. – Вы откуда знаете, что это был медведь? Там, в лесу, кроме меня и Фитиля никого не было, – и вдруг захохотал. – Вы на лабазе сидели, когда мы с Фитилем пришли деда с бабкой грабить? Хотя на лабазе не могли сидеть, я сам лестницу приставлял, значит, в овсах рядом прятались, правильно?
Я не захотел разочаровывать киллера, пусть уходит с миром, бог ему судья, и сказал:
– В овсах сидели.
А в утреннем свете ясно было видно дерево посередине поля и движение на нем. Кто-то яростно отмахивался и ругался площадной бранью. Метрах в ста от липы мы остановились. Тучи пчел крутились вокруг непонятной фигуры. Вдруг из листвы вывалился Фитиль и, пролетев по воздуху вспугнутой курицей, приземлился в овсах. Шесть метров для него не высота. Коли потревожил пчел, разлеживаться некогда. Мы видели, как Фитиль, прихрамывая, понесся к речке.
– Предупреждали ведь, – покачал головой Витек, – нет, неймется человеку, подай меду, притом дармового.
Чтобы нас самих не покусали пчелы, мы сделали огромный крюк. Про себя я решил, что как только проводим до опушки леса Витька, срочно вернуться домой и рассказать деду Макару о порушенных колодах. А вот и окраина леса. Витек не стал распускать слюни и крепко пожал нам руки.
– Ну, бывайте, орлы, – в его прощальном рукопожатии чувствовалось недосказанность. Что-то мучило его совесть, но в святые отцы для исповеди мы с Данилой не годились. Он просто махнул рукой и сказал: – не бойтесь, этот идиот здесь больше никогда не покажется.
Непонятно почему, но в душе у меня шевельнулась жалость к Витьку, не такой он уж и потерянный человек. Вон как Фитиля с Гориллой бортанул, и не задумался ни на минуту, а мог ведь и шею Фитилю намылить, в профилактических целях. Мы провожали его взглядом до тех пор, пока он не скрылся за деревьями.
Я повернулся к Даниле. У нас сейчас было две неотложные задачи. Первая – попробовать привести в порядок колоды на помосте, и вторая – срочно собрать патроны, разбросанные по саду киллером Витьком. Лезть на липу без дымаря и пчеловодческой сетки было равносильно самоубийству, а собрать патроны можно было и попозже. Хотелось посмотреть на Фитиля, который побежал в сторону реки. Любопытно было бы посмотреть, как он выкрутится перед Гориллой. Денег нет, карабина нет, патронов нет, мяса нет, Витька нет, и подсластить горькую пилюлю нечем: меда тоже нет.
– Пойдем посмотрим, где Фитиль? – предложил я Даниле. – Поглядим, на кого он похож после укусов.
– На монгола с большого бодуна, – засмеялся мой приятель.
Но не успели мы сделать несколько шагов, как из лесу, с той стороны, где скрылся киллер Витек, раздался душераздирающий крик. Мы с Данилой аж присели. Ничего подобного я никогда не слышал. Мы стали вслушиваться. Вдруг я явственно услышал грозное рычание, и снова крик. Затем затрещали кусты. Слышно было, как кто-то ломится напрямую через заросли. Мы стояли ни живы ни мертвы. И вдруг за нашими спинами раздался шорох. У меня сердце провалилось в живот и хотело выскочить через пятку. Я резко обернулся. У нас за спиной стоял Фитиль.
– Что это?
– Не зна-ю-ю-ю, – мои зубы выбивали непроизвольную дробь, – туд-да Витек ушел.
– С кар-ра-би-ном? – Фитиля самого колотило как в лихорадке. Рожа у него начала затекать после укусов, а с одежды все еще стекала вода. Ну что за человек, нет чтобы отсидеться в воде, он, покусанный, поперся за нами выслеживать Витька. Хотя понятно. Ему ведь за карабин перед Гориллой придется отвечать, вот он и подглядывал за нами, и не столько за нами, сколько за своим бывшим сотоварищем по мясному бизнесу. Мы молча простояли еще с полчаса на одном месте, вслушиваясь в звуки леса. Неудобно было перед Фитилем праздновать труса, показывать страх. А птички, на мгновение умолкнувшие, снова защебетали.
– Глянем, что там случилось? – немного пришедший в себя, предложил я остальным. Данила непроизвольно сглотнул слюну, а Фитиль оглянулся назад.
– Может, деда Макара позовем? – спросил Данила.
– И бабу Нюру?
– Вам не кажется, что кричал Витек? – спросил Фитиль. – Что с ним могло случиться?
Я пожал плечами. Что можно ответить в нашей ситуации, пока не увидишь своими глазами? Я сделал первый шаг по направлению к лесу. Даже если там что и случилось, за полчаса много воды должно было утечь.
– Пошли. Может быть, ему помощь нужна.
Господи, как же не хотели ноги идти в лес, ну не двигались они в ту сторону. А уже капитально рассвело, и лучи солнца золотили верхушки деревьев. Лес просматривался на сотню метров. Мы пошли по той дорожке, где видели в последний раз Витька. Метров через сто пятьдесят я увидел валяющийся на земле знакомые пакет и сумку. Вещи из них были разбросаны по земле. Оглядываясь по сторонам, мы медленно приближались к ним. Господи, на земле были видны следы борьбы и крови. Кровь струйкой потянулась к густым зарослям малины, видневшимся в тридцати метрах. Медленно, словно мы шли среди ползающих гадюк, мы приблизились к зарослям. Из куста малины торчала окровавленная нога киллера Витька. Первым ее увидел Данила и потянул меня за руку. И в это время из-за кустов раздался чавкающий звук и показалась голова медведя.
Так быстро никогда в своей жизни я не бегал. Рядом несся Данила, а длинноногий Фитиль отстал. Как только мы выскочили в поле, я хотел уточнить у Данилы, кто это был, и, оглянувшись на него, крикнул:
– Медведь?
Фитиль, бежавший чуть сзади, ополоумел. Он вдруг так прибавил в скорости, что оставил позади и Данилу, и меня. Дорога с поля пошла под уклон, и тут Данила вырвался вперед. Я оглянулся назад: никто за нами не бежал, но ноги не снижали темпа. Все втроем мы вылетели на то место где нас вчера высадили из автобуса. Вместо автобуса там стоял «мерседес» Гориллы.
Увидев нас, несущихся со скоростью призовых коней, он на всякий случай открыл дверцу автомобиля.
– Разодрал Витька видмедь, – издалека орал Фитиль. – Насмерть разодрал.
Поверить в такое всегда трудно. Горилла, перед которым просматривалась даль в несколько сотен метров, девственно чистая от медведей, скептически смотрел на прибежавшего первым Фитиля. Но когда подлетели мы с Данилой с выпученными глазами и вываливающимися языками, он начал осознавать случившееся.
– Насмерть разодрал? – был первый его вопрос.
– Насмерть, от головы до ног, – стучал зубами Фитиль.
– Одна нога осталась, – подтвердил я.
– А где голова?
– Голова из кустов выглядывала, – поправил нас Данила.
– Не, он голову отгрыз, – придерживался первоначальной версии Фитиль.
– Я имею в виду голову видмедя, – Данила, как и Фитиль, со страху перешел на язык наших предков.
– Горилла, может, его еще спасти можно? – спросил я амбала бандита.
Нашел у кого поддержки искать. Горилла как будто не слышал меня. Он раскачивался из стороны в сторону и бормотал.
– На дерево надо было лезть, на дерево. И сидеть там хоть до зимы. Совсем разодрал, говоришь? – он снова обратился к Фитилю.
– Совсем, Горилла, совсем, поехали скорей домой. Дай я в машину сяду и стекла подниму, – Фитиль, не дожидаясь ответа, полез на заднее сиденье.
Хотя Горилла и проникся нашим ужасом, но не до такой степени, какой хотелось Фитилю. Он начал задавать напарнику вопросы:
– А где оптика?
Мне было ясно, что он имеет в виду карабин с оптическим прицелом. Фитиль тоже его понял.
– Медведь ее разбил.
Горилла не поверил.
– Что ты мне лапшу на уши вешаешь?
Фитиль запричитал:
– Вон ребят спроси, пусть подтвердят.
Я кивнул головой:
– Он все разодрал и расшвырял, и сумку, и пакет, и винтовку с оптическим прицелом. Одна нога из кустов торчала. Надо выручать Витька.
Наше предложение не понравилось Горилле. Он стоял и что-то туго соображал. Потом нам сказал:
– Вы, ребята, в милицию не ходите, я сам сообщу туда, лады?
Я недоуменно пожал плечами, рассматривая вблизи большого босса Фитиля.
– А где тут милиция, тут медведь милиция. Был Витек и нет Витька, вот и вся милиция. Ваш дружок, вы и сообщайте, а мы даже его фамилии не знаем. Если бы можно было спасти, тогда другое дело. А в свидетели можно, мы пойдем, – предложил я Горилле, – подтвердим, как Фитиль, пчелиный мародер, курочил пасеку деду Макару, а ты приехал сегодня за медом. Пожалуйста.
– Какую пасеку? – не понял Горилла. Но, глянув еще раз на запухающее лицо Фитиля, он начал кое о чем догадываться. Делать им здесь больше было нечего. Горилла, конечно, не пойдет ни в какой лес, можно его даже об этом и не просить. Пусть Витек хоть изойдет кровью, он его не полезет в лес спасать. Я предложил Горилле подождать, пока дед Макар сходит в лес и посмотрит, что там осталось от Витька, может быть, ему пришьют все обратно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15


А-П

П-Я