— Только не отрицай, парень, что каждый на Перне служит своей цели.
— Это напоминает мне, что я могу опоздать, забирая арфиста Боскони,
— Т'лион вскарабкался по лестнице обратно на пирс и направился к своему дракону, на ходу стаскивая с себя мокрую рубашку. Он как раз успел надеть сухую рубашку из своей сумки, пока Гадарет пролетел короткое расстояние до холда.
Когда они спланировали на лужайку перед хижиной Боскони, арфист уже выглядывал из дверей.
— Один момент, — окликнул он.
Т'лион знал, сколько длятся такие «моменты» арфиста. Он развесил на кустах свою рубашку для просушки и, прислонившись к боку Гадарета, со скучающим видом стал ждать.
Загоревший дочерна паренек вышел из зарослей и, улыбнувшись, увидев в этом месте дракона, уверенно направился к нему.
— Ты должно быть Т'лион, а это — Гадарет, — мальчик остановился на расстоянии вытянутой руки от пасти дракона. Гадарет поприветствовал его, вежливо коснувшись носом. — Боскони сказал, что вы прибыли, чтобы забрать его, так что я прибежал сюда.
— И ты? — спросил Т'лион, поведение паренька забавляло его. Ему, наверно, не больше восьми Оборотов.
— Я — Райдис, сын Джейда и Арамины. Я мою Рута, дракона лорда Джексома, всякий раз, когда он прилетает сюда. Может быть, я и Гадарета когда-нибудь помою? — он посмотрел на бронзового, который все еще не достиг своего полного роста. — Его намного больше, чем Рута, но я мог бы помочь.
Т'лион засмеялся. — Можно, если выпадет возможность остаться достаточно надолго. А вообще, обычно дельфины помогают мне мыть Гадарета.
Округлившиеся глаза мальчик заставили Т'лиона рассмеяться еще сильнее.
— Ты говоришь с дельфинами?
Теперь Т'лион удивился: мальчик не только знал, что дельфины говорят, но и правильно произнес это слово.
— Ты разговаривал с дельфинами? — спросил Т'лион. Может быть, мальчик отвечал на Колокол Дельфинов для Алеми. Это хорошая работа для молодого парня и сына владетеля.
— Только в тот день, когда они спасли мне жизнь. Но дядя Алеми говорил, что они спрашивали его, как я поживаю.
— Они спасли тебе жизнь? Расскажи мне как, — иногда Т'лион скучал по своему младшему брату, Тикини, который почти такой же бесхитростный с ним, как и сын этого владетеля. Он и Тикини были очень схожи.
Именно в этот момент Боскони вышел из своей хижины и на его лбу засверкал пот, потому что он был одет в тяжелое летное обмундирование.
— Тебе лучше отправиться домой, Райдис, — сказал он мальчику. — И надо поскорее убираться с этой жары. Мы можем, Т'лион?
— Мы с тобой еще увидимся, Райдис, — обратился Т'лион к мальчику, забравшись на шею дракона, а затем помог Боскони. Кружась в воздухе над холдом, Т'лион видел мальчика, махавшего рукой до тех пор, пока его еще можно было разглядеть.
На протяжении следующих нескольких недель Т'лион, забирая арфиста, несколько раз встречал Райдиса. Тот неизменно спрашивал, что было нового в его стае, кто заболел, кого вылечили, и Т'лион был только рад поговорить с тем, кто так страстно внимал его рассказам. Он совсем не осознавал, что снова подогрел интерес Райдиса к дельфинам, когда начал разговаривать с Райдисом, отвечавшим с таким энтузиазмом и искрящимися глазами.
— Слушай, если захочешь, то ты можешь опять поговорить с дельфинами, — однажды предложил он Райдису.
— Мне нельзя самому находится около воды, — сказал Райдис. — Я обещал.
Райдис глубокомысленно и задумчиво его рассматривал, ковыряя песок большим пальцем своей босой ноги. — Да, всадник и его дракон позволили бы мне сдержать свое обещание, — он подарил Т'лиону сияющую улыбку. — Но где? — и он прикрыл рукой свой рот.
— О, это очень безопасное место, — сказал Т'лион. — Ты знаешь, где причалы мастера Алеми? Тебе разрешают заходить так далеко?
Очень довольный, Райдис энергично закивал.
— Встретимся там завтра после полудня, скажем в четыре часа, так что у нас будет целый час, прежде чем я должен буду забрать мастера Боскони.
— О, я буду, я буду, я буду. Спасибо!
Начавшись достаточно невинно, полуденные встречи с дельфинами стали постоянным и веселым времяпровождением для них обоих. Если мама спросит Райдиса «где ты был?» и «кто с тобой был?», он сможет честно ответить, что он был с Т'лионом и Гадаретом. А то, что он плавал на плоту Алеми вместе с дельфинами, просто можно не упоминать.
Т'лион восхищался не только бесстрашием мальчика в воде и при общении с дельфинами, но и тем, как быстро, кажется, Райдис стал понимать их невнятную речь. Им, в свою очередь, нравился высокий молодой голос мальчика и, будучи предупрежденными, что Райдис маленький и с ним надо обращаться осторожно, никогда не топили и не толкали его, даже когда он плавал вместе с ними под водой.
— У тебя легкие как у дракона, он может долго оставаться под водой, — однажды сказал Т'лион, начиная беспокоиться, что мальчик ушел слишком глубоко под воду вместе с последним детенышем Афо, Виной, когда те вынырнули на расстоянии двух длин дракона от плота. — Больше так не делай, Райдис, — крикнул он. — А теперь плыви сюда и сделай передышку!
Со смехом Райдис позволил Вине отбуксировать его к плоту. Ухмыляясь, он вскарабкался на плот и весьма довольный собой сказал:
— Мы забрались очень глубоко, но не до самого дна. Вина щелкала, что это слишком далеко для нас. Поэтому нам пришлось подняться на поверхность. С ней так хорошо плавать.
— Теперь я понимаю, почему твои хотят, чтобы с тобой кто-нибудь был, когда ты плаваешь, — сказал Т'лион, все еще не оправившись от испуга. — Ты должен пообещать мне, что больше не будешь так долго оставаться под
водой.
— Конечно. Я обещаю. Но это было очень весело. Ты должен попробовать. С дельфином ты сможешь забраться гораздо глубже!
— Не сомневаюсь. Только в следующий раз мы сделаем это вместе!
— Обещаешь? — затем Райдис раздраженно посмотрел на Афо, носом толкавшую его ногу.
— Шип. Плохой шип, — сказала она и настойчиво прострекотала Т'лиону.
— Ступня болит?
Райдис тупо посмотрел на своего друга, а затем вниз, на свою ступню:
— А, иногда. Я наступил на что-то, но это не мешает мне плавать.
— Дай посмотрю.
Райдис повернулся и улегся на плоту, предоставив Т'лиону свою мозолистую ступню и указал пятнышко воспаления.
— Плохой шип, — настаивала Афо.
— Ничего там нет, Афо, — упрямствовал Райдис и повернул свое лицо так, чтобы оказаться с ней на одном уровне. Он протянул руку к ней и начал почесывать так, как она любила. — Ничего не болит.
Афо энергично повертела носом, обрызгав его водой.
— Наверное, Райдис, тебе лучше показать твою ступню твоей маме или тете Темме. Она ведь целитель холда?
— А, чепуха. Давай опять поплаваем.
— Нет, — Т'лион сказал это так твердо, что Райдис понял, что с ним лучше не спорить. — Я должен забрать Боскони.
— Он всегда опаздывает, — с добродушным презрением сказал Райдис.
— Но это не означает, что я должен приходить не вовремя. Пошли.
Так случилось, что в тот день они пришли позже или Боскони поспел вовремя. Т'лион опустил Райдиса на землю и помог забраться Боскони, так что у него не осталось времени, чтобы напомнить мальчику, чтобы тот позаботился о своей ступне. Дельфины всегда были правы в этих вопросах.
На следующий день он должен был присутствовать на Падении, доставляя мешки с огненным камнем к сражающимся крыльям далеко за большим внутренним озером.
После его послали забрать мастеров-кузнецов, посещающих одну из бесконечных дискуссий, теперь ежедневно проводившихся в Администрации и поэтому только через три дня он смог вернуться к перевозкам Боскони. Он пришел к плоту Алеми, нетерпеливо ожидая прихода Райдиса, но паренек не пришел.
Когда Т'лион и Гадарет приземлились, чтобы подобрать Боскони, он спросил его, видел ли тот Райдиса.
— Нет, он болен. Очень заболел, насколько мне известно.
У Т'лиона появились нехорошие предчувствия. Скорлупа! Ведь он обещал показаться своей тете Темме.
— Подхватил одну из тех лихорадок, которые так часто здесь поражают детей его возраста, — добавил Боскони, усаживаясь между гребнями на шее бронзового. — Через пару дней будет как новенький. Смышленый ребенок.
— Ага, — ответил Т'лион, немного успокоившись. Его сестра умерла от одной из таких быстрых лихорадок, но она была младше Райдиса и не такая крепкая. — Может дельфину стоит осмотреть его. Они очень хороши в диагностике.
Боскони засмеялся, похлопав по плечу молодого всадника:
— О, не думаю, что у него что-нибудь настолько критичное, чтобы показывать его твоим друзьям, Т'лион, но это хорошо, что ты беспокоишься.
— Ага. Он для меня как брат.
— Я передам, что ты спрашивал о нем.
— Передай, пожалуйста.
На следующий день пришел к плоту и позвонил в колокол. Первого ответившего дельфина он попросил позвать Афо.
— Афо, какой шип был в ступне Райдиса? — торопливо спросил он.
— Плавал с нами, — прострекотала Афо, взволновано щелкая. — Ты не звонил уже три солнца.
— Нет, Райдис заболел.
— Плохой шип. Говорили ему.
— Шип мог вызвать у него лихорадку?
— Плохой шип. Морской шип, не земной. Хуже.
— Лучше сказать это его матери, — сказал Т'лион и быстро позвал Гадарета, чтобы тот подвез его к дому владетеля.
Там он обнаружил не только родителей мальчика, тетю Темму, но и мастера-целителя с Посадочной площадки. Все выглядели обеспокоенными, а его мать очень осунулась от волнения и бессонницы. Даже Джейд не скрывал беспокойство.
— Я слышал, что Райдис болен, — начал Т'лион, нервно сжимая свой летный шлем. — Я могу чем-нибудь помочь? Как вы знаете, дельфины могут хорошо рассказать, что у людей не правильно.
— Дельфины! — Арамина буквально выплюнула это слово. — Он бредит об этих дельфинах. — Она повернула лицо к Джейду. — Он не мог пережить это спасение опять, да?
«Т'лион, она боится дельфинов», — сказал Гадарет.
«Это почему?»
«Она боится их из-за Райдиса».
Тогда впервые Т'лион заподозрил что, взяв мальчика на плот Алеми, сделал неправильно. Но он был очень осторожен с ним и мальчик не нарушил обещание, данное, очевидно, его боязливой матери.
Мастер-целитель наградил Т'лиона строгим взглядом:
— Ты — бронзовый всадник, который помогал Перселлану в Восточном Вейре?
— Да, мастер. Т'лион, всадник Гадарета.
— Ты был очень добр, предложив это, всадник, но здесь у нас всего лишь детская лихорадка. Устойчивей чем обычно, но, на самом деле, ничего такого, чем могут помочь дельфины.
Т'лион колебался:
— Ведь он всегда бегает босой? Я никого не критикую, холдер Арамина, — добавил он торопливо, когда увидел, что она услышала его комментарий. — Мне бы тоже так хотелось, — он кивнул на свои тяжелые ботинки, в которых сильно потели ноги, — но я знаю какие грязные эти шипы и как легко от них заразиться.
— Его ступни опухли, — медленно сказал целитель.
— Обе ноги, — сказала Арамина с таким злым взглядом, что Т'лион пожал плечами, как бы показывая, что сожалеет о своем предложении.
— Но правая ступня необычно сильно раздута, — сказал целитель и по широкому коридору направился к спальням. Арамина с Теммой поспешили за ним.
— Лучше я пойду, — сказал Т'лион Джейду теперь, когда он сделал все что мог. — Я приду опять. Я каждый день забираю Боскони, — и он кивнул через плечо в сторону хижины, с тревогой посмотрев на Темму и Джейда.
— Спасибо за беспокойство, всадник, — Джейд любезно сказал Т'лиону, хотя было очевидно, что он во все уши прислушивается к происходящему в комнате больного.
— Он такой дружелюбный парень, похож на моего брата, — Т'лион поспешно ретировался, обеспокоенный больше, чем когда-либо.
«Ведь мы не делали ничего плохого. Ведь так, Гадарет?»
«Он хотел поговорить с дельфинами. Он уже говорил с дельфинами».
«Но его мать определенно была расстроена».
«Она слишком много слышит драконов. Мы осторожны и говорим не слишком громко. Чтобы не расстраивать ее. Наверно дельфины тоже расстраивают ее».
Т'лион быстро шел к хижине Боскони. Если бы он задавал правильные вопросы, то, возможно, смог бы выяснить то, что ему нужно знать. Но если он сделал что-нибудь неправильно, он должен признать это. Иначе у него будут неприятности с Т'гелланом. То, что он всадник не спасает его от совершения глупых ошибок. Но откуда он мог знать?
— Да ты ниоткуда не мог знать, — с тяжким вздохом сказал Боскони, когда Т'лион подробно изложил события. — И я не думаю, что ты поступил неправильно. Просто не повезло, что так плохо все обернулось. Ты говоришь, что четыре дня назад один из дельфинов «видел» морской шип у него ступне? — они оба знали, какие вредные шипы бывают в тропиках и что они могут причинить, попав в тело человека. Арфист положил руку молодому всаднику на плечо в качестве заверения. — Я сделаю все, что смогу, парень. И я отменил сегодняшнюю вечернюю встречу. Я нужен им здесь и сейчас. Ты иди. Поговори со своим Предводителем. Это — лучшее, что ты можешь сейчас сделать. Я найду Алеми и сообщу ему все, что ты мне рассказал.
В результате этого Т'лиона с Гадаретом назначили на другие обязанности, а к Боскони приставили другого всадника с голубым драконом.
Неделей позже Боскони по пути на Посадочную площадку оказался в Восточном Вейре и сообщил измучившемуся виной бронзовому всаднику, что лихорадка отпустила Райдиса и он поправится. Из уважения к чувствам Т'лиона, арфист не упомянул, что яд подействовал на правую ногу, повредив сухожилия, и Райдис никогда не сможет полноценно пользоваться своей ногой.
— Алеми сумел настоять, чтобы они взяли мальчика к дельфинам, и Афо точно определила место, где был шип и яд, к тому времени распространившийся аж до колена. Мне сказали, что он мог дойти до сердца и убить его.
Т'лион опустился на гамак, подвешенный возле его поляны, и обхватил голову руками.
— Я должен был сказать им тогда!
— Ну, парень, не принимай это близко к сердцу. Ты сказал мне, а я сказал им.
— Я могу... его увидеть?
Арфист вежливо покачал головой:
— Не сейчас. Он очень слаб, чтобы видеться с кем-нибудь, но он попросил Алеми сообщить тебе, почему он не пришел.
Т'лион опять застонал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39