Сервис на уровне Wodolei 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Она была вынуждена уехать из Колумбии, так как военизированные группы убили ее мужа, у нее девять детей: пять мальчиков и четыре девочки.
«Они вытащили моего мужа из дома, протащили его несколько кварталов и там убили. Нам сказали, что у нас всего два часа, чтобы уйти. Мы пошли на автобусную остановку, где какой-то мужчина заметил, что мы плачем. Он посочувствовал нам и дал немного денег, чтобы мы могли на автобусе доехать до границы. Мы с детьми бежали через границу. Мужчина, ехавший в грузовике, остановился и спросил, что у нас случилось. Я рассказала ему, и он посадил нас в кузов своего грузовика и накрыл тентом. Я продала все драгоценности, что у меня были, и мы смогли заплатить за мотель и немного еды. Несколько дней спустя владелец отеля дал нам конфеты на продажу, чтобы мы могли продать их на автобусной остановке и заработать немного денег. Я встретила другого жителя Колумбии, который рассказал мне об этом месте, где можно попросить убежища».
Затем она пришла сюда. Это было в прошлом декабре. «Теперь я нахожусь здесь на законных основаниях, я могу работать уборщицей. Я плачу арендную плату за небольшую комнату, где мы живем с детьми».
Она вытаскивает бумагу — это сертификат, подтверждающий то, что ее заявление о статусе беженца было принято. «Наконец-то мои дети смогут постоянно ходить в школу».
Она очень рада, что люди здесь все очень добрые и отзывчивые. «Я благодарна людям Эквадора».
Когда мы возвращались в машину, два человека, с которыми мы только что разговаривали, сказали, что они очень огорчены смертью монахини, которая им помогала. Монахиня погибла в автомобильной катастрофе. С ней были еще три монахини, выжила только одна. Авария произошла из-за отказа тормозов. Организация монахинь Бразилии работала здесь двадцать лет. Сестра, с которой я только что встречалась, получила письмо с угрозой, в котором говорилось, что тормоза были специально поломаны, чтобы убить ее сестер, и что это послужит ей предупреждением. Смысл в том, чтобы перестать помогать колумбийцам.
Мы разговариваем за ланчем.
В основном все беженцы — замечательные люди, но они всего лишь люди. И их миллионы. Поэтому, конечно, многие оказываются травмированными, они не могут пройти через все эти ужасные ситуации и остаться в здравом уме. Случается, что беженцы нападают на сотрудников УВКБ ООН.
Одна из историй была о мужчине, который во второй раз подал заявление об убежище, после того, как ему было отказано. (Причиной могло быть, например, уголовное прошлое.) Он внезапно вытащил канистру с бензином, вылил все на себя и на сотрудника УВКБ ООН и поджег. К счастью, на работнике был кожаный плащ, и он смог высвободиться от державшего его мужчины. Оба выжили, но с сильными ожогами. Позже этот сотрудник получил письмо от мужчины, который пытался его убить, с извинениями и объяснениями того, как отчаянно он просил о помощи. Но, как они говорят, помни, что на одного такого человека приходится тысяча, которые остаются добрыми и терпеливыми. Которые мирно живут без всякой агрессии.
Разговор зашел о женщине, которая делает икебаны, и которая рассказала о смерти своего мужа и о том, как тяжело было достать деньги на лекарства. Во время ланча мне сказали, что кто-то, кто знал дело ее мужа, сообщили, что он был действительно болен и осознавал, какой обузой он стал. Поэтому он совершил самоубийство…
Мы остановились около рынка-выставки Отавалос (товары и ремесленные изделия). Это очень знаменитый рынок в этой части мира. Я купила шахматы ручной работы, фигуры которых изображали испанцев и индейцев. Еще я купила свитер из шерсти альпаки для Мэддокса. Удивительные, красивые, волевые, сильные лица мягкого темно-коричневого цвета, загорелые на солнце. Их руки говорят о том, что жизнь полна тяжелой работы. Многие мужчины носят мягкие фетровые шляпы с длинными черными кисточками по краям. Женщины одеты в широкие хлопковые платья, украшенные вышивкой цветов. Эти люди — успешные торговцы; известно, что они торгуют с Нью-Йорком.
Маленькие гитары, сделанные из панциря броненосца.
На улице они играют в теннис, как они это называют, но у них нет ракеток, и они отбивают мячик руками. Пока я наблюдаю за ними, сидящий рядом мужчина играет на гитаре троим своим детям. Простая, но в то же время богатая история и культура. Простая из-за их честного и прямого образа жизни. Просто гуляя среди них по улицам, начинаешь чувствовать себя лучше, чем дома. Есть в этом что-то удивительное и приятно отличное от того, к чему мы привыкли. Когда мы уезжаем, кто-то говорит: «Здесь в Имбабура основным блюдом является гвинейский поросенок. Мясо маринуется накануне ночью, затем они запекают его в арахисовом соусе. Лучше, чем кролик, не такой жирный». Я до сих пор не знаю, что об этом думаю.
Мы получили очередной звонок по поводу багажа Лионелло. Багаж находится в Милане и прибудет только в 11 вечера. Ему придется вернуться обратно в Кито, это два часа пути. Какое-то время спустя снова позвонили и сказали, что багаж сегодня не прибудет вообще.
Суббота, 8 июня
Я проснулась в 7 утра. Холодно. Прошлой ночью Италия играла в футбол. У нас в группе УВКБ ООН два итальянца. Попытка узнать счет матча получилась весьма забавной. Сначала им сказали, что итальянцы выиграли со счетом 2:0, потом, что проиграли 1:2. Мы до сих пор не знаем точно.
Некоторые из нас проспали, и их пришлось будить. Мне сказали, что это из-за того, что мы находимся на большой высоте. Также это является причиной икоты. Я как раз икала. Странно.
Я скучаю по Мэддоксу. Я не представляю, как сотрудникам ООН не позволяют привозить с собой семью. Они месяцами не видят своих детей. Если вы спросите у них об этом, они ответят, что для них это очень тяжело. У всех есть фотографии, но потом они говорят, что люди, с которыми они работают, — беженцы; многие из них потеряли своих детей. А они, по крайней мере, знают, что их семьи находятся в безопасности.
Сейчас мы поехали в полевой офис УВКБ ООН, находящийся в городке Ибарра. Он небольшой, и они делят его с местной церковью.
Сейчас мы в непосредственной близости от колумбийской границы. Ближе подъехать нельзя: это слишком опасно. Это первое место, куда попадают беженцы, пересекая границу. Этот офис открыли в октябре из-за растущего числа людей, бегущих из Колумбии. В ведении офиса находится 250 километров границы, и он постоянно сотрудничает с полевым офисом в Колумбии.
Многие молодые люди, которые не хотят участвовать в войне, пересекают границу. Это служит основной причиной для открытия проектов, ориентированных на профессиональное обучение, которое позволит обучаемым впоследствии самим зарабатывать на жизнь. Чтобы предоставить им дальнейший выбор в жизни.
Я встретилась с еще одной сестрой из Бразилии, которая тоже носила распятие на кольце на безымянном пальце. В 1998 году епископ Ибарры начал пытаться помочь насильственно переселяемым в Ибарру людям. Епископ попросил сестер о помощи. Число мигрантов сейчас еще выше, чем в 1998 году.
В этом офисе, как и в большинстве других офисов УВКБ ООН, работают социальные работники, адвокаты, офицеры защиты, добровольцы, служащие программы и регистрации, люди со всего мира. Они подготовили специальный «безопасный дом», который я посещу позже.
В период с января по июнь 2002 года здесь было более 4000 беженцев, в том числе 3000 ищущих убежище.
УВКБ ООН замечает возрастающее количество несовершеннолетних, избегающих насильственного призыва в армию. Мне сказали, что сейчас я встречусь с их друзьями из Колумбии. Это семейная пара с маленьким ребенком (наверное, ему года четыре) и еще какой-то мальчик, который, кажется, сам по себе. У мужчины с собой гитара. Я снова обещаю не использовать их имена в своем журнале. Они кивают в знак согласия, говоря: «Да, это важно». Несмотря на то, что они находятся здесь, они опасаются за себя. Эта пара показывает мне на карте, где они жили в Колумбии. Чтобы уехать из Колумбии, необходимо преодолеть много препятствий. Каждые десять километров военизированные группы устраивают проверочные пункты, а через следующие десять километров — проверочный пункт партизан. У военных есть список тех, кто должен умереть, и они проверяют документы. Иногда они сжигают машины или просто убивают людей. Иногда из семьи в восемь человек на место прибывают только трое. Из-за этого много людей приезжают шокированными.
«Мы ушли из дома 10 октября прошлого года. Партизаны угрожали моему мужу».
Они сказали что-то на испанском, и все заулыбались. Они протестанты. Тогда ночью у них был пост накануне праздника. На ночь они уходили из дома. Когда они вернулись, то обнаружили, что их дом сожгли. У УВКБ ООН есть фотографии.
«У нас три сына и одна дочка. Все, что не сгорело, мы отдали своим детям».
Они улыбаются, рассказывая свою историю. Маленький мальчик сидит на коленях сотрудника и жует банановые чипсы.
«Что нам оставалось после того, как они сожгли дом?».
Они прибыли в Ибарру 22 октября.
«Мы любим нашу страну, — говорит она, но еще больше мы любим свою жизнь».
Следующими входят мужчина с гитарой и его жена. Он управлял маленькой фермой. «Она мне не принадлежала, я был управляющим».
Ворвались вооруженные люди. То ли военные, то ли партизаны. Никогда не знаешь, кто есть кто, потому что они не носят никакой формы.
Иногда они могут просто остановиться и сказать: «Дай нам что-нибудь поесть». Я всегда отвечаю «да», И не спрашиваю, кто они. Двадцать пятого октября к дому подошли трое мужчин и попросили еды. Я не знал, что кто-то из враждующей группы следил за домом. Я шел по дороге в магазин, и меня остановили двое мужчин. Было семь часов вечера, немного темно, но я заметил за ними еще несколько человек.
Они сказали: «Ты помогаешь партизанам». Тогда я понял, что это военные.
«Выверни карманы», — сказали они.
Я так и сделал и положил все на землю.
«Подними свою идентификационную карточку». Они забрали ее.
«Теперь мы можем выследить тебя по всей Колумбии. Мы можем убить тебя». (Это обычное дело для военных забирать идентификационные карточки. У них есть компьютерная база данных и агентурная сеть по всей стране).
Они сказали, что у меня есть двадцать четыре часа на то, чтобы убежать, иначе они сожгут весь дом вместе с моей семьей, пока мы спим. Поэтому я ушел со своей женой и сыном Фернандо».
Когда он произнес это имя, ребенок поднял голову и улыбнулся. У него кашель. «К счастью, мы знали нескольких людей в Эквадоре, поэтому остались там на восемь дней».
«Вы не хотели оставаться рядом с границей?» Это я спросила. Все засмеялись. Мальчик сказал, что он слишком напуган, чтобы говорить. Одно из вооруженных формирований пыталось завербовать мальчика, ему тогда было очень тяжело.
Мужчина хочет сыграть песню на своей гитаре.
В связи с выборами усилилась насильственная вербовка людей. Я не знаю или не понимаю позицию УВКБ ООН по отношению к этой ситуации, но я думаю, что всем ясно: различные группы пытаются создать свои армии, готовясь к войне.
Они проводили нас до машины. Семьи пожимают мне руку и говорят спасибо. Но я плохо себя чувствую — я не сделала ничего, чтобы помочь им.
Наша следующая остановка — столярная мастерская, профессиональное обучение. УВКБ ООН одолжило денег Хосе при условии, если он согласится обучать и нанимать на работу других беженцев.
Отец избранного президента Колумбии был убит при попытке похищения членами FARC. Поэтому у него были причины для ненависти. Некоторые люди беспокоятся, что будет еще больше военных действий. Насилие порождает только одно — еще большее насилие.
Многих мужчин здесь зовут Хосе. Они шутят, что Хосе в Южной Америке то же самое, что Мухаммед в арабских странах. Я встретилась с человеком по имени Хосе. У него был мебельный магазин, когда он жил в Колумбии.
Это место было основано в феврале. В марте они начали работать. Хосе очень горд: они уже сделали пять комплектов. У них проблемы с продажами, нет места для витрины.
«Они могут более успешно торговаться, зная, что мы беженцы и отчаянно хотим продать».
Снаружи у них есть склад. Они не считают это плохим образом жизни. «Мы хотим поддерживать надлежащие навыки, рабочие места».
Они уже пытаются связаться с большими магазинами в городах. Колумбийцы очень предприимчивые люди.
Мы подходим к группе молодых ребят, неуверенно стоящих в углу. Один мальчик — он новенький — слишком стесняется, чтобы говорить. Двум близнецам я дала фотоаппарат Полароид — поиграть. Они гордо фотографируют друг друга, держа футбольный мяч, который мы принесли. Хосе показал нам место на задворках, где они выращивают свеклу, морковь и салат-латук. Он говорит о том, как можно обеспечить еще больше рабочих мест.
«Я знаю, что тем, кто недавно приехал, очень трудно найти работу, и даже когда ты получаешь статус беженца, это все равно сложно. Мы не хотим, чтобы люди ходили и попрошайничали».
Я спросила его, как он попал сюда и стал беженцем. «К счастью или нет, я заключил контракт на изготовление мебели для армии. Партизаны рассердились».
Затем, как обычно, ему угрожали. У него было двадцать четыре часа, чтобы уйти.
«Я взял чемодан. Я потерял все. Я посадил семью на самолет. К счастью, у меня были на это деньги».
Ночью он уехал на мотоцикле.
«Меня остановили люди с фонариками. Я увидел, что они носят такие же ботинки, как партизаны. Я подумал, что это партизаны. Меня трясло. Я дал им документы, когда они попросили. Я ни о чем не спрашивал. Я солгал и сказал, что у меня назначен прием у доктора очень рано утром, поэтому я вынужден ехать ночью. Они проверили. Потом я понял, что они военные. Меня не было в их списках».
Военные предупредили его, что недалеко находится контрольной пункт партизан, и сказали ему, чтобы он был осторожнее. Он был напуган, но продолжил свой путь и успешно доехал.
«Слава Богу».
Я спросила его, хотел бы он вернуться в Колумбию.
«Я думаю, что любой колумбиец хочет вернуться в Колумбию. Но там должен быть мир. Мои детишки ходят в здешнюю школу, и я очень этому рад».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24


А-П

П-Я