Лишь когда детективы добрались до участка, сержант Тейт разразился первым замечанием по поводу недавней сцены:
- Никогда не думал, что у нас тут столько ревнивых мужей. Вы понимаете, сэр, что это уже третий муж, с которым нам пришлось иметь дело только за одно расследование? Сефтон, Кларксон, а теперь еще Диксон. Как подумаешь, просто поразительно! Конечно,- задумчиво добавил он,- по-своему, это комплимент дамам.
- Если бы мне нужно было что-то сказать о миссис Диксон, это было бы что угодно, только не комплимент!- сурово отрубил Тримбл.
Когда на следующее утро инспектор появился в кабинете, он был встречен неожиданной новостью.
- Вам только что звонил по телефону мистер Вентри,- доложил ему дежурный.
- Что он сказал?
- Он только спросил, может ли он зайти к вам в половине одиннадцатого по поводу дела Карлесс, сэр. Я сказал, что можно.
- И были правы.- Тримбл уселся за стол переварить новое развитие событий.
С начала расследования, размышлял он, в первый раз кто-то по своей инициативе предлагает помощь полиции. Была некая ирония в том, что человек, который собирался это сделать, был тот самый, что числился в его списке следующим для допроса. А допрос предстоял весьма неловкий. Ну что ж, это только к лучшему, поскольку освобождало его от необходимости ехать на другой конец города, и он чувствовал, что ему будет гораздо легче выжимать правду из уклончивого клиента на собственной территории, в чистом воздухе полицейского участка, чем в пропахшей дымом сигар атмосфере музыкальной комнаты Вентри.
Но Вентри ухитрился принести с собой собственную атмосферу, и аромат душистой гаванской сигары предшествовал его появлению на узкой лестнице, которая вела к кабинету Тримбла. Инспектор с отвращением втянул воздух, а сержант Тейт, который не разделял ненависти своего шефа к табаку, вдохнул его с благоговением, как только благородный аромат коснулся его ноздрей.
- Доброе утро, инспектор.- Вентри слегка задыхался.- Ваши ступеньки слишком крутые для человека моей комплекции. Я знаю... не говорите мне, что курение вредно, но нельзя же иметь все. Я не задержу вас надолго, но подумал, что вы должны это увидеть. Мне нужно было показать вам это раньше, но вчера мне нужно было съездить в Лондон, и я решил, что это может подождать.
"Это" оказалось картонной коробкой, около восемнадцати дюймов в длину, шести дюймов в ширину и столько же глубиной, коробка была пуста, если не считать бумажной упаковки - коричневой бумаги с адресом Вентри и с дешевой почтовой маркой - и обрывка толстой веревки.
- Это пришло позавчера дневной почтой,- объяснил Вентри.- Без письма и без записки. А внутри был...
- Ваш кларнет си-бемоль,- не удержался и подсказал Тримбл.
- Как вы догадались!- с наивным восхищением воскликнул Вентри.- Во всяком случае, я подумал, это может вам помочь, если вы захотите выследить парня, который его украл, поэтому я...
- Было бы еще лучше, если бы с упаковкой вы принесли нам и кларнет, мистер Вентри, вместо того, чтобы сразу от него избавляться.
- Избавляться от него? Я не избавлялся. Если желаете его увидеть, можете сделать это хоть сейчас.
Тримбл начал терять терпение.
- Я уже видел ваш инструмент,- сказал он.- Он был в руках другого человека, которому вы предпочли его одолжить, и по этой причине он стал для меня совершенно бесполезным!
- Боже мой! Ну, вы, ребята, все знаете! Как вы об этом разузнали? Я одолжил его только вчера.
- Это не имеет значения, мистер Вентри. Давайте о деле. Человек вашего ума должен понимать, что, как только вы увидели, что именно находится внутри посылки, необходимо было принести этот предмет в полицию именно в том состоянии, в котором он у вас оказался.
Вентри глубокомысленно кивнул, вынул сигару изо рта и сбросил большой кусок пепла на пол.
- Я понимаю,- сказал он с видом гордого собой школьника, дающего правильный ответ.- Отпечатки пальцев.
- Ну? И каково же ваше объяснение?
- Боюсь, я свалял дурака,- признался Вентри с невозмутимой искренностью.- Понимаете, именно вопрос об отпечатках и беспокоил меня. Я знал, что, если принесу вам инструмент, вы найдете его буквально захватанным пальцами, и именно моими. И поскольку я уже и так под подозрением в связи с этим делом, мне этого смертельно не хотелось. Собственно, вот как все было. Я вскрыл посылку, как открываешь любую бандероль, ни о чем особенно не думая, и, когда развернул всю эту бумагу, вдруг увидел свой кларнет си-бемоль. Ну, можете считать меня идиотом, но я коллекционер. Я собираю музыкальные инструменты, я люблю музыкальные инструменты, как кто-то любит наручные часы, а кто-то - настенные или китайских собачек... Так что я первым делом вынул его, собрал и внимательно осмотрел, чтобы убедиться, что он не поврежден. Конечно, я знаю так же, как и вы, что мне следовало взять его щипчиками и принести сюда, чтобы вы обработали его порошком, или как там вы это делаете, но я думал совсем о другом. Я вовсе не думал о нем как о вещественном доказательстве под номером на каком-нибудь суде, а как о чертовски прекрасной старинной вещи, которая могла быть повреждена, пока с ней имели дело эти неуклюжие парни на почте.
Он с сожалением взглянул на уменьшившийся окурок своей сигары, затем отшвырнул его в пустой камин:
- Так вот, на вид казалось, что он в порядке. На полированном дереве была одна или две царапины, но, насколько я мог видеть, клапаны не были повреждены. К мундштуку кларнета приделан чистый язычок, если хотите, ключ великолепный, чистый язычок - поэтому я его попробовал. Прошло много лет с тех пор, как я играл на кларнете, и сначала я выдул какие-то ужасные хрипы, но просто поразительно, как быстро вспоминаются такие вещи, и через несколько секунд я уже играл наивную пьеску Вивальди, которую отец заставлял меня играть каждый день, чтобы разработать пальцы. Даю вам слово, просто по привычке! Но стоило мне закончить, как я сообразил, какой же я осел, и весь покрылся ледяным потом, когда подумал об отпечатках пальцев. Я решил спрятать инструмент подальше и забыть. Но когда на следующий день мне позвонил Диксон и спросил, нет ли у меня кларнета, чтобы одолжить этому нытику поляку, мне это показалось прекрасным выходом. Я подумал, что он смажет мои отпечатки своими. Простите, если я уничтожил ценную улику и все такое, но по крайней мере мне хватило ума сохранить бумагу и веревку.
Что бы Тримбл ни думал об этой истории, свое мнение он сохранил при себе. Он взял кусок оберточной бумаги и начал внимательно рассматривать его.
- Вряд ли она очень нам поможет,- вынес наконец он свое решение.
- Ну, почему же!- возразил Вентри.- Адрес написан крупными буквами, очень жирными. По-моему, его писали спичкой, которую макали в чернила, а не ручкой. Почтовый штемпель Центрального почтамта Маркгемптона. Коробка самодельная, может, вырезана из...
- Все эти вещи своим ходом будут исследованы,- коротко сказал инспектор, отодвигая в сторону ком бумаги и коробку.
- Извините, что я вмешиваюсь, я понимаю, это не мое дело. Ну ладно, вот так-то.- Он встал.- Я могу еще чем-то вам помочь?
- Да. Пожалуйста, присядьте на минуту, мистер Вентри. У меня есть для вас еще один вопрос. Как вы добрались до Сити-Холл в тот вечер?
- Но я уже говорил вам, на автобусе!
- Номер автобуса?
Вентри какое-то время молча смотрел на инспектора, затем по его лицу расползлась медленная улыбка.
- Боже! Кто-то вам сказал?
- Я спрашиваю, сэр, на каком автобусе?
- М-да, теперь моя репутация упадет ниже нуля,- покорно пробормотал Вентри.- На автобусе 5а.
Сидящий в углу кабинета сержант Тейт не смог сдержать удовлетворенного вздоха.
- На 5а,- повторил Вентри, обернувшись к нему.- И у кондуктора была такая броская примета - закрученные вверх усики. Если я его снова увижу, сразу узнаю. Остается только надеяться, что он меня тоже запомнил. Боюсь, после всех этих проблем, которые я вам доставил, вы, наверное, пожелаете это проверить.
- Значит, вы ехали на концерт не из дома?
- Да. Я не был рядом с домом с того момента, когда ушел с репетиции, и до срыва концерта.
- У вас украли машину...
- Да, украли, в этом-то и была проблема.
- У вас украли машину,- повторил инспектор,- но не от вашего дома, а от дома номер 6 по Фейрфилд-авеню.
- Да. Я все запутал, инспектор, и врал вам, как солдат, и все из-за любви к одной даме. Кто говорит, что времена рыцарей прошли?
- Думаю, мистер Вентри,- холодно сказал Тримбл,- пора нам услышать от вас всю правду.
- Есть!- весело отчеканил Вентри.- Хотя мне кажется, вы и сами уже почти все выяснили. Видите ли, недавно я начал ухаживать за Николой Диксон, и в последние дни она стала подавать мне кое-какие надежды. Из того, что мне удалось услышать на репетиции, я понял, что оставшееся время вечера берег будет чист... я имею в виду этого снулого карпа, ее мужа... поэтому решил проверить свою удачу. Я позвонил ей, она была дома. Я приехал, и все шло как надо. Мы немного выпили, поужинали, повеселились и поиграли, а потом вдруг обнаружили, что ее часы опаздывают на двадцать минут.
- Часы в ее спальне?
- Говорю только в вашем присутствии, да, в спальне. Я испугался, зная, как этот старый крючок Эванс требует, чтобы концерт начинался минута в минуту, но время еще позволяло, и я был уверен, что спокойно доберусь до Сити-Холл на машине. Настоящий шок наступил позднее. Машина Николы стояла перед домом, и она села в нее первой. Моя стояла на дороге, приткнутой поближе к забору, чтобы не очень бросаться в глаза. Во всяком случае, где она была, когда я туда пришел, ее не было. Я закричал Николе, чтобы она остановилась - она еще не выехала на улицу,- но она, должно быть, меня не слышала. Так я и остался стоять на месте. А остальная часть моей истории,закончил он с гордостью,- чистая правда.
- Благодарю вас,- сказал Тримбл. Помолчав, он продолжал: - Я не спрашиваю вас, сэр, почему до сих пор вы утаивали от нас правду, потому что причина этого столь же очевидна, как и бесчестна.
- Я чертовски бесчестный малый,- весело согласился Вентри.- Кстати, а Диксон об этом знает?
- Знает, и вам еще придется столкнуться с последствиями.
- Ах, последствия! В одном я могу быть уверен. По моей вине он никогда не разведется с Николой!
На этом загадочном замечании разговор был закончен.
Глава 18
ПРАВДА О К-504
- Здесь две ступеньки вниз,- предупредил начальник полиции.- И берегите голову!
Слишком поздно! Петигрю успешно преодолел две ступеньки, но врезался головой прямо в низкую балку над входом. Придя в себя, он понял, что находится в небольшой квадратной комнате, почти половину которой занимал громадный письменный стол. Он впервые посетил крохотное средневековое жилище Макуильяма, зажатое между двумя роскошными зданиями в духе Афины Паллады в углу двора кафедрального собора Маркгемптона.
Шеф полиции возился у буфета позади стола.
- Когда с одной стороны живет настоятель собора, а с другой - находится здание канцелярии епархии, можно сказать, что у меня приятные соседи,заметил он, появляясь с графином, сифоном и двумя стаканами в руках.- Тем не менее я считаю делом чести не приглашать к себе людей ростом выше пяти футов. Предки англичан, видно, были низкорослой расой.
Петигрю взял протянутый ему стакан.
- Простите, что не смог пригласить вас к себе,- извинился он.- Но жена позвала друзей на игру в бридж, и я подумал, что вы не захотите с ними встретиться. Среди них миссис Бассет,- добавил он.
Макуильям открыл разбухший портфель, достал толстую кипу бумаг разложил на столе. Их внешний вид был угнетающе знаком его визитеру. Затем хозяин открыл длинный конверт и добавил к груде его содержимое.
- Согласен,- сказал начальник полиции.- В данном случае лучше избегать встречи с гостями вашей жены, особенно с миссис Бассет. Но сегодня нас никто не потревожит. Я распорядился, чтобы за мной не посылали, разве только в самом крайнем случае. А что касается моих соседей-церковников, не думаю, чтобы кто-то из них вдруг зашел.- Он удобно устроился в кресле и посмотрел на Петигрю своим честным открытым взглядом.- Говоря о церкви,- продолжал он,- вы были совершенно правы насчет судьи по вопросам о наследстве и опеке.
- Вот как!- отозвался Петигрю.
- Фактически, вы во всем оказались правы.
- Вот как!- снова вырвалось у Петигрю.
- Может, хотите взглянуть на бумаги, чтобы удостовериться, что все они в порядке.
- Пожалуй,- без всякого энтузиазма согласился Петигрю. Просмотрев бумаги, он подтвердил: - Да, кажется, сведения исчерпывающие. Они действительно подтверждают мои предположения относительного того, что произошло.
- Поздравляю.
- Спасибо,- уныло сказал Петигрю.
- С другой стороны,- спокойно продолжал Макуильям,- последние отчеты Тримбла нисколько не продвигают расследование.
Петигрю, наскоро прочитав отчеты, согласился с ним.
- Фактически,- заметил он.- мы топчемся на том же месте, где были.
- Не совсем,- безмятежно возразил Макуильям.- Не могу с вами согласиться. Нам многое удалось сделать. Мы установили правду о том простите, что я так говорю,- что сначала казалось совершенно дикой и невероятной версией. По ходу дела мы установили несколько весьма подозрительных фактов. И эти факты, на мой взгляд, ведут к одному неизбежному заключению, а именно, что мы установили, по крайней мере, личность одного человека, ответственного за это преступление. Думаю, этого вполне достаточно, чтобы двигаться дальше.
- И куда же, мой дорогой полицейский шеф,- потеряв терпение, вскричал Петигрю,- куда вы намерены двинуться? Какая польза от всех ваших подозрительных фактов и неизбежных заключений, когда вы отлично знаете, что в конце концов не можете сказать, кто совершил убийство и как оно было совершено? Вы говорите, что я во всем был прав, что ж, пусть так. Но прошу вас вспомнить, что сейчас мы находимся именно в том положении, о котором я предупреждал, когда вы вытягивали все это из меня. У нас на руках куча фактов, которые могут относиться к преступлению, а могут никак не быть с ними связанными. У нас нет средств доказать их связь с преступлением. Поэтому мы остаемся с перспективой прожить остаток нашей жизни с горожанином, которого подозреваем в совершении убийства, хотя это подозрение может быть совершенно беспочвенным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25