– Ты не суетись – результат уже есть, вон сколько мух, глядя на тебя, от страха разлетелось! – поморщился чародей. – Так, хорош мучиться, – хлопнул он мальчишку по плечу. – Давай начнем сначала. – Каяс сел рядом. – Посмотри на эту свечу немного по-другому. Во-первых, расслабься. Просто расслабься, как после дня тяжелой работы. Знаешь, бывает, что все тело болит, нещадно ноет. И вот тебе, как подарок свыше, достается огромный чан горячей воды с настоем хвои. Ты погружаешься туда по самое горло, вытягиваешь ноги и закрываешь глаза. Вода окутывает тебя, свежий запах заполняет разум. Голова немного кружится, и ничего больше не хочется … Ты сам – вода… Ты растворился в ней… Ты можешь просочиться сквозь щели лохани на землю. Влиться в нее. Или, превратившись в пар, подняться к небу над великим ничто . Ты видишь мир по-другому… Ты сам мир… Вселенная… Ты – узорчатый листок на ветке дерева… Ты – одна из миллиарда снежинок в выпавшем с утра снеге… Ты что угодно, как этого сам пожелаешь… Ты – камень или перо птицы… Ты – кусок льда и сухая хворостина… Ты – свеча, лежащая на столе… Перекатись вперед, назад, как тебе захочется, зажгись, в конце концов, ибо это СВОБОДА!
– О… эээ-э аа-а… А как это?! – ворвался в комнату Локо и затряс брата за плечо. Зависший было в воздухе огарок упал на стол, и тело Инвара молнией прошила боль.
Юноша взвыл, задыхаясь под волной нахлынувшей ярости и беспредельной боли. Черная искрящаяся мгла накрыла Инвара с головой, и сквозь эту грязь на него смотрели безумно радостные и ненавистные глазища Локо! Охватив разом мерзкую жижу, Ведьмин сын скомкал ее и запустил в искаженное лицо, обессиленно падая на стул…
Девин Каяс открыл сначала один глаз… затем второй… Его ученик тупо таращился перед собой, обеими руками вцепившись в стол, из-под его пальцев струйками шел сизый дымок.
Там, где стоял так не вовремя появившийся братец, не то клубился туман, не то вихрилось облако пыли. Принюхавшись, Скорпо с облегчением удостоверился, что не дым!
«Дверь чинить придется, – машинально отметил чародей про себя. – Надеюсь, Мийяра сумеет привести в порядок своего любопытного отпрыска».
Каяс встал с пола и, отряхнув одежду, спокойно продолжил вслух:
– И прежде всего – контроль! Контроль, контроль и еще раз контроль!
– Значит, ты хочешь, чтобы я забрал с собой еще и Локо? – Скорпо не скрывал неудовольствия – И что прикажешь мне с ним делать?
– А что хочешь… – Мийяра придирчиво рассматривала новую дверь. – Пристрой его к делу, пусть какому-нибудь ремеслу научится. К себе брать необязательно. У тебя же полно знакомых. Наверняка и для Локо найдется местечко.
– Куда я его засуну?! Он хоть что-то умеет, кроме того, что девкам платья задирать?
– Вообще-то речь идет о моем сыне! – погрозила пальцем ведьма. – Хватит разговоров, не на базаре. Мое условие таково: забираешь с собой обоих, а дальше это только твоя забота, как поступать с моими мальчиками.
– Одно слово: ведьма! – в сердцах сплюнул Каяс – У меня даже лишняя лошадь всего одна, а двигаться придется быстро. Очень быстро!
– Тебе денег на покупку дать? – Женщина удовлетворенно кивнула, оглаживая свежевыструганные доски новой двери. – Вот что значит мужик в доме!
Девин только рукой махнул.
Сборы были недолгими. Невесть с чего Лысая Мийяра начала поторапливать мужчин с отъездом.
– Мама, но скоро ночь! – попробовал протестовать Инвар. – Мы даже не успеем из лесу выйти.
– Захотите – успеете, – затягивая узел дорожного мешка, буркнула мать, между делом поглядывая на небо.
К удивлению молодых людей, Скорпо не протестовал, молча подтягивая упряжь лошадей. «Мийяра что-то учуяла, – думал маг про себя, – неужели деревенские возжелают посчитаться со мной? Или с Мийярой?»
– Ты двигай отсюда, а о себе я сама могу позаботиться. – Женщина отозвала чародея в сторону.
– Уверена? Давай мы здесь переночуем, может, они не посмеют… – предложил было Каяс, но его оборвали.
– Ты что, не понял? Им не я – ты нужен! Или у тебя есть желание устроить маленькое побоище? Кажется, вне закона тебя еще не объявляли.
«Так-так… Ну, Делка!»
Скорпо взял лошадь под уздцы и уже вслух произнес:
– Попрощайтесь, ребята!
Локо только сухо чмокнул мать в щеку и молча, с независимым видом отошел в сторону, уступая очередь младшему. Подойдя вплотную, Инвар обнял мать, уткнувшись ей в грудь. Как ни старался Скорпо, он так и не расслышал прощальных слов матери и сына. Ему самому колдунья на прощание ничего не сказала.
Инвара Каяс посадил сзади себя, старшему досталась еле передвигающая копытами кобыла.
Дорога так или иначе выводила к околице деревни. «Конечно, есть искушение попробовать пройти через лес, но в наступающих сумерках в незнакомом месте заблудиться – проще простого, – размышлял чародей. – Ладно, если Небу угодно столкнуть меня с местными… значит, такова Его воля!»
На этот раз уже знакомая Скорпо парочка – русак и прыщавый – привели с собой едва ли не целый отряд. Навскидку чародей насчитал человек двадцать молодых здоровых парней.
Селяне дожидались мага сразу же у выхода из леса, там, где, сойдя с дороги, можно было пройти через холмы в обход недружелюбной деревни.
– Чай не ждал нас?! – ухмыляясь во весь рот, вышел вперед прыщавый. – Или думал уехать, не попрощавшись с добрыми людьми, а?
– Что ж, можно и попрощаться… – прискорбно вздохнул чародей, обнажая абсолютно черное лезвие меча, при виде которого молодежь попятилась назад.
– Ну и кто первый прощаться? – со свистом рубанув воздух, осклабился маг. – Кстати, мальчик, как твоя спина?
– Господин Каяс, – подал сзади голос Инвар.
– Во-первых, с этого момента ты называешь меня учитель. Или мастер Скорпо. Как тебе больше нравится.
– Мастер Скорпо, – в ужасе прошептал ученик, – нас же просто камнями закидают.
– Кто? Эти? Эти могут! – кивнул волшебник.
– Да что мы с ним цацкаемся! – прошепелявил русак, поднимая с земли камень.
– Я не с ними! – во все горло проорал Локо, пытаясь спрыгнуть с лошади. – Меня насильно захватили!
– Учитель, побьют же нас! – с неподдельным ужасом шептал Инвар. – Сделайте что-нибудь, вы же маг, волшебник.
– Жизнь, значит, любишь… – кивнул Скорпо куда-то за спины сгрудившихся парней. И вдруг, вернув оружие в ножны, скрестил руки на груди. – Ребятки, это не за вами случайно?
Недоверчиво обернувшись, молодцы явно растерялись, а кое-кто даже попытался скрыться в лесу, но было уже поздно… Молча, словно духи легендарных воинов, восставших из могил для великой мести, направлялись к месту несостоявшегося побоища мамаши юнцов. И мелькали в воздухе тенью легендарных мечей метлы и ухваты, со звоном опускаясь на нерадивые сыновьи спины под боевые кличи героических времен…
– Скотина безрогая! Я кому говорила дома сидеть!
– Ты меня когда-нибудь слушать будешь? будешь?! будешь?!!
– Тебе жить спокойно надоело? На подвиги потянуло?!
– Не смей кричать, кобель перекормленный! Тебя еще дома отец с вожжами дожидается!
Уворачиваясь от ударов разгневанных матерей, парни бросились врассыпную. То там, то здесь ловкие матроны вылавливали из кучи-малы своих отпрысков и пинками, да и просто за ухо, конвоировали до дома.
– При случае надо будет перед Делкой извиниться. И спасибо не забыть сказать, – потер переносицу чародей и слегка толкнул пятками Гнедыша.
Уилтаван встретил путников запахом конского навоза и гомоном улиц. Цепкие глаза нищих провожали своеобразную троицу: плечистого, белоголового, по-монашьи строго одетого, мужчину на великолепном гнедом жеребце. Да еще и с худющим, чуть ли в не лохмотьях подростком за широкой спиной и бледного парня с откровенно злыми глазами на облезлой рыжей кобыле.
От Северных ворот троица свернула в один из многочисленных проулков, какими изрезан квартал цеховиков, и уверенно двинулась в глубь домов. Длинные ряды безделушных мастерских сменили аппетитно пахнущие пекарни, а затем снова мастерские, но уже портных, скорняков и оружейников, то и дело перемежающихся с небольшими пивными того или иного цеха.
– «Трезвый меховщик», «Лезвие меча», «Нить и игла», – с нескрываемым любопытством вертел головой Инвар. – «Кровь и лоза», «Печень и…» – Юноша чуть не свалился с крупа лошади, разбирая незнакомое слово. – «Печень и cystis»! – наконец выговорил он. – Учитель, а здесь кто собирается? В смысле, что это за слово такое?
Пряча улыбку, Скорпо молча правил конем, высматривая нужную ему улочку. Еще немного поблуждав в лабиринте квартала, они наконец въехали в более зажиточную часть района. Здесь уже не было покосившихся закопченных лачуг и одинаковых одноэтажных строений из серого камня с толстыми общими стенами. Вместо них мимо проплывали узорчатые железные изгороди богатых домов.
– Это тоже мастерские… – пояснил Каяс, – так сказать, элитные. Здесь живут те, кто сколотил себе более-менее приличное состояние.
– И чем же они занимаются? – восторженно прошептал Инвар, глядя на роскошное здание из фиолетового азарского камня.
– Ювелиры, медики, учителя…
– Учителя?! – фыркнул ученик. – Вот уж про кого никогда бы не подумал!
– Мой мальчик, – не оборачиваясь, проскрипел Каяс, – запомни раз и навсегда: хорошее образование – это очень дорого. Кстати, мы приехали.
Ворота открыл совершенно седой старик. Легко спрыгнув с коня, маг вручил поводья прислуге и, кивнув юношам следовать за ним, направился к дому. По тому, как уверенно он двигался по усыпанной речным песком дорожке, было ясно, что здесь Скорпо не впервые.
На пороге роскошного двухэтажного особняка, приветливо улыбаясь, их ожидал хозяин дома.
«Отродье меня забери! Какой красивый мужик!» – невольно восхитился Инвар.
«Эльфийский ублюдок поди…» – с первого взгляда возненавидел хозяина Локо.
Ювелир Ень-Иро был эльфом на одну четверть. От деда он унаследовал тонкие черты лица и белоснежные шелковистые волосы. На этом его сходство с древним народом заканчивалось. Не по-эльфийски широкие кости, самые обыкновенные серые глаза и нос с причудливой горбинкой. Будь он экспонатом для тех, кто всю жизнь спорил о превосходстве людской расы над другими, то победа человеческой крови была бы признана безоговорочно. И все же, несмотря на грубость человека, природа наделила Ень-Иро редкостной для мужчины красотой, что, право, доставляла ему некоторые неудобства. Будучи по своей сути добропорядочным и верным супругом, бывало, ему приходилось буквально отбиваться от какой-нибудь зарвавшейся красотки из придворцового квартала, что усомнилась в слухах о непогрешимости ювелира. Хотя именно это и помогло ему подняться от бедного подмастерья до того уровня, которой он занимал ныне: его основными клиентами были богатые и знатные женщины!
Спустившись со ступеней, Ень-Иро заключил в объятия старого приятеля.
«Уж не любитель ли мальчиков наш схадов чародей?» – недовольно поморщился Локо, глядя, как маг и ювелир, долго хлопая друг друга по плечам, то отстранялись, словно не могли никак насмотреться, то снова прижимались, как нежные подружки.
– Пройдем в дом, дорогой Каяс, уверен, Тизария будет рада снова видеть тебя! – Ень-Иро просто светился от счастья.
– Надеюсь, для моих спутников найдется место под твоей крышей? – Скорпо кивнул в сторону молодых людей.
– Конечно! Ты еще спрашиваешь! Это твои ученики? – Подхватив чародея под руку, радушный хозяин повел его в дом.
– Ребята, за нами! – не поворачивая головы, скомандовал волшебник.
В гостиной братья замерли, поразившись еще больше, чем ранее. Если ювелир был красивым мужчиной, то его супруга…
У Локо враз загорелось все внутри, едва он только увидел эту женщину.
– Эй, молодец! – резко развернулся к нему чародей. – А ну-ка остынь! Или мне успокоить тебя по-другому?
– Извините… мэтр… – Молодой человек перевел взгляд на стоявшую в углу изящную статуэтку единорога.
– Что-то не так? – обеспокоился Ень-Иро. Как ни странно, но для прожженного ювелира, в чьих жилах текла кровь мудрых эльфов и пройдох-людей, он был несколько наивен.
– Все в порядке, мой дорогой. Так, легкое недоразумение. – Чародей встал между Локо и женщиной. – Приветствую вас, прекрасная Тизария, – склонил голову Каяс перед дамой.
– Здравствуй, старый друг! – Хозяйка приобняла Скорпо за плечи. – За прошедшие четыре года ты ничуть не изменился: все так же появляешься неожиданно и все так же учтив и галантен.
– Издержки профессии… – поклонился маг.
– Что я слышу? – удивленно вскинула густые длинные брови хозяйка дома. – Учтивость и галантность уже стали издержками профессии? Боги, неужели ты сменил ремесло?
– Я имел в виду, что появляюсь неожиданно… – покраснел Каяс.
– Тизария, прекрати смущать гостя! – расхохотался Ень-Иро, призывно хлопая в ладоши. – Эй, Поакор, вина для гостей!
– Надеюсь, мэтр Скорпо все так же предпочитает красное зерстское, чуть-чуть разбавленное водой? – Старый слуга выставил на инкрустированный стол оплетенную бутыль и три высоких бокала темно-синего стекла.
– Молодые люди, ужин ждет вас наверху, в вашей комнате. – Старик приглашающе повел рукой. – Пойдемте, я провожу.
– Он что, научился читать мысли? – кивнул вслед ушедшим Скорпо.
– Поакор с нами уже не один десяток лет. И он самый лучший и преданный слуга из всех, кого я видел. – Полуэльф, разлив вино, первым поднял бокал. – За встречу!
– Не в обиду тебе будет сказано, дорогой Девин Каяс, – хитро прищурилась Тизария, – но ты ведь посетил Уилтаван не только для того, чтобы повидать старых друзей. Ведь так?
– Ты же рискуешь, милый друг, – поддержал жену Ень-Иро. – Насколько я помню, по закону ты имеешь право посещать город только перед Праздником Зимнего Равноденствия. А сейчас… – Он указал за окно, где на яблонях наливались соком плоды.
– Значит, я опять все перепутал… – обреченно вздохнул Девин Каяс, – а что вы хотели? Вечное недоедание, жизнь в обветшалых хижинах, постоянно на ветру, в снегу. Конкуренция опять же…
– Давайте о заботах и проблемах потом! – По новой наполнил бокалы ювелир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40