Как бы то ни было, оба убийства всколыхнули весь Лондон, и это тогда, когда большинство его жителей наивно полагали, что их трудно потрясти чем-то новым.
Ноа дома не было: Джину до сих пор не выпускали из дома, даже купить свежей трески на завтрак, что приходилось делать детективу. Впрочем, готовить Джине никто не запрещал, так что она склонилась над огромной, топившейся углем плитой на кухне, силясь запомнить инструкции Маркуса. И тут послышались торопливые шаги Ноа Армстро.
— У меня появилась зацепка! — сразу же заявил детектив и только после этого шмякнул на кухонный стол сверток с рыбой.
Джина с Маркусом резко обернулись.
— Какая зацепка? — спросила Джина, затаив дыхание.
— Завтра в Египетском Зале состоится лекция о теософии и прочих оккультных науках. Докладчик — врач, занимающийся месмеризмом. Я случайно наткнулся на человека, рассказывающего о нем, когда возвращался из рыбной лавки. Похоже, что этот доктор родом из Уайт-чепла, с Миддлсекс-стрит, и там же начал заниматься оккультизмом. Не знаю, тот ли это, кого мы ищем, но тот врач, что напал на тебя, Джина, отреагировал именно на то, что сказала в трансе Йанира. Значит, он имеет отношение к оккультным наукам. Попытки поисков среди обычных врачей ни к чему не привели. И с разрастанием истерии по поводу Потрошителя я не уверен, безопасно ли расспрашивать людей насчет докторов. Полиция теперь ищет связанного с Потрошителем врача, а бедный доктор Миндель забаррикадировался у себя дома, опасаясь погромов. В общем, я думаю, что нам в любом случае стоит посмотреть на этого парня, Лахли.
Во рту Джины пересохло, как в пустыне; похоже, вся жидкость в ее организме разом ушла во вспотевшие ладони, которые она неловко вытерла о штаны.
— Да, я согласна. Я с тобой, Ноа. Нет, выслушайте меня! — добавила она, опережая возражения. — Я могу опознать его быстрее, чем вы. Если он читает лекцию, значит, там соберется толпа, а это значит, я смогу наблюдать за ним, сама оставаясь незамеченной. Если он тот, кто нам нужен, мы сможем проследить его до дома, может, даже найти там Йаниру.
Рот Ноа недовольно сжался. Детективу явно не нравилась эта затея.
— Черт, ты права, детка. Но мне ужасно не хочется подвергать тебя опасности, ради чего угодно.
— Я пойду вооруженной, — буркнула Джина. — Как на медведя.
— Я тоже пойду, — вмешался Маркус. — Миссис Миндель предлагала побыть с девочками, если мне придется отлучиться. Йанира моя жена. Я буду искать ее.
И снова детектив с неохотой согласился.
— Ладно. Если дело примет серьезный оборот, еще один ствол нам не помешает. Видит Бог, ты неплохо научился стрелять после той переделки в Колорадо.
— Вы хороший учитель, — тихо сказал Маркус. — И я не разучился обращаться с тем револьвером, что купил в Чикаго.
— Мы все пойдем вооруженными. И еще: нам нужна одежда получше, чем эта. Египетский Зал — респектабельное место. Если мы появимся там в ист-эндских обносках, нас могут просто не пустить на порог.
Джина нахмурилась.
— Единственный приличный костюм у меня — тот, в котором я проходила Врата. Он весь в крови. Меньше всего мне хотелось бы появляться на людях в окровавленной одежде — кто-нибудь примет меня за Джека-Потрошителя. У меня была пристойная одежда в багаже, но он остался в «Пиккадилли».
— Лекция состоится только завтра вечером, так что у нас хватит времени купить новую одежду. На всех троих, если уж на то пошло. К счастью, на Питтикоут-лейн сегодня рыночный день, так что там будет из чего выбрать.
Джина кивнула:
— Отлично. Мой пояс с деньгами, слава Богу, сохранился. Я поменяла на станции большую сумму. Мы можем позволить себе любые расходы.
— Очень хорошо. Тогда идем, пока там все лучшее не раскупили.
И без дальнейших разговоров все трое отправились покупать себе новый реквизит.

Глава 10
Марго никогда еще не приходилось устанавливать подслушивающее устройство.
Глядя тем утром, как инспектор Конрой Мелвин проделывает это в практически полной темноте, она испытывала настоящее восхищение. Мелвин в считанные минуты установил «жучка» на проводах, ведущих в министерство внутренних дел, и спустился обратно на мостовую.
— Есть, — ухмыльнулся он. — Теперь, когда Королева, узнав про двойное убийство, позвонит сегодня днем министру из Шотландии, мы сможем записать весь разговор.
— Но это же здорово! — улыбнулась в ответ Марго, пытаясь представить себе, отразится ли воспроизведение исторического телефонного разговора в радиопередачах Верхнего Времени на ее банковском счете. — Что у нас дальше?
Впрочем, что бы им еще ни оставалось, это вряд ли могло сравниться по степени опасности с эвакуацией записывающего оборудования с места убийств, с чем они уже покончили. Слава Богу, полиция Викторианской эпохи еще не слишком продвинулась в методике обследования места преступления. Они не только не оцепили места убийств, они позволили врачам и коронерам менять положение тел, смыть кровь, а сэр Чарльз Уоррен даже самолично стер надпись, которую Мейбрик накарябал мелом на Гульстон-стрит. Впрочем, Марго могла понять, зачем это сделали — с учетом антисемитских бредней Мейбрика и взрывоопасных настроений в Ист-Энде. К чести полиции Сити, она отчаянно сопротивлялась этому, но так и не добилась ничего, даже возможности посмотреть на эту надпись или сфотографировать ее, поскольку территориально Гульстон-стрит относилась к зоне ответственности Столичного округа.
— Что дальше? — Инспектор Мелвин задумчиво поскреб подбородок. — Пожалуй, дорогая моя, мне хотелось бы оказаться в Центральном Агентстве Новостей, когда туда придет открытка от нашего приятеля Джека.
— А вам не хотелось бы заснять, как Майкл Кидни появляется в полицейском участке Лимен и обвиняет дежурного констебля в убийстве его возлюбленной?
Марго было жалко этого человека. Бедный Майкл Кидни. Несмотря на достаточно бурные взаимоотношения, он и правда любил Элизабет Страйд.
— Это может быть немного рискованно, — нахмурился инспектор Скотленд-Ярда из Верхнего Времени.
— Рискованнее, чем демонтировать аппаратуру на Митр-сквер? — немного нервно рассмеялась Марго. — Или прослушивать министерские телефоны?
Инспектор ухмыльнулся.
— Ну, если сравнивать…
— Ладно. Раз так, попробуем снять мистера Кидни. Только мне надо переодеться в лохмотья, прежде чем идти в Ист-Энд.
— Тоже верно.
Не теряя времени, они отправились в Сполдергейт-Хаус. Малькольм уже находился в Ист-Энде — вместе с Павлом Костенко, Шахди Фероз и Дагом Тэнглвудом они изучали настроения толпы на улицах. Марго поежилась, вспомнив, что творилось в то утро, когда обнаружили изувеченное тело Полли Николз. Ей было немного стыдно, но она все же радовалась тому, что Малькольм определил ее не в Уайтчеплскую группу, а к Конрою Мелвину.
Пока они шли по Уайтхоллу, взошло солнце. Именно здесь завтра утром в подвале недостроенного еще здания Нового Скотленд-Ярда найдут обезглавленный, безрукий и безногий женский труп. Сегодня вечером Малькольм и Кон-рой Мелвин попытаются установить в подвале миниатюрную съемочную аппаратуру в попытке установить личность убийцы так называемого уайтхоллского торса и тем самым узнать, действительно ли эта неизвестная женщина тоже пала жертвой Потрошителя.
Ближе к западу на улицах начали появляться ранние мальчишки-газетчики, выкрикивавшие жуткую новость этого утра. Звонили колокола собора Св. Павла, Вестминстерского аббатства и церквей, названий которых Марго даже не знала. Низкий, звучный звон казался в этот ранний час неописуемо печальным. Они задержались и купили свежих газет, прислушиваясь к разговорам мужчин, собиравшихся на углах улиц. Разумеется, их приглушенные, сердитые разговоры записывались при этом чувствительными микрофонами личных журналов Марго и Мелвина.
— «Файнэншл ньюс» обещает триста фунтов за поимку этого типа, — говорил какой-то джентльмен, мимо которого они проходили.
— А лорд-мэр дает пятьсот, — отозвался другой, скуластое лицо с квадратной челюстью которого раскраснелось от злости. — Эти чинуши могли бы сделать это сто лет назад, до того, как шестерых женщин порезали на кусочки — четверых за каких-то три недели! Этот тип, Ласк, из Уайтчеплского Комитета самообороны только вчера просил, чтобы эту награду обещали официально, от имени правительства. И они его завернули! А теперь еще двоих убили…
— Сэр Альфред Кирби звонил мне. Сказал, что предлагает сто фунтов стерлингов и отряд в пятьдесят добровольцев-милиционеров, чтобы помочь отловить эту тварь. Спросил, не запишусь ли я добровольцем. Моя жена чуть в обморок не грохнулась при одном упоминании, что я буду охотиться за этим сумасшедшим. Слышать об этом не хочет…
— Говорят, какой-то тип по имени Томас Корам нашел на Уайтчепл-роуд окровавленный нож. Эта чертова штуковина была девяти дюймов в длину! Таким можно проткнуть женщину насквозь, да помоги Господь этим несчастным созданиям. Сэр Чарльз Уоррен с ума сходит, пытаясь расследовать это дело, а на нем еще сидит полиция Сити. Они в ярости — говорят, он уничтожил важные улики…
— Бедный сэр Чарльз, — пробормотал Конрой Мелвин. — Мне, право, жаль бедолагу. Пытаться расследовать дело вроде Потрошительских убийств, не имея ни малейшего представления о психологическом портрете серийного убийцы или искусстве сбора улик… Это дело стоило ему карьеры. Честно говоря, за такое дело и я предпочел бы не браться.
— А мне интересно, что будет делать коронер при расследовании смерти Элизабет Страйд? Он хмуро покачал головой:
— Что бы ни сделал, он работал плохо, это точно. Тем не менее я хочу быть на Кейбл-стрит, когда откроется расследование. Вестри-Холл уже наверняка битком набит.
Марго вздохнула. Еще одно расследование. С подробными описаниями ранений и показаниями свидетелей… Она предпочла бы находиться рядом с Малькольмом во взрывоопасном Ист-Энде, чем торчать в помещении, набитом репортерами, жаждущими подробностей убийства и увечий.
— Знаете, меня озадачивает одна деталь, — произнесла она, помолчав. — Кто-то сделал запись в церковной книге Шведской Церкви о том, что Элизабет Страйд убита Джеком-Потрошителем. Запись датирована тридцатым сентября, то есть утром, когда ее убили. А ведь имя «Джек-Потрошитель» будет впервые опубликовано только сегодня, первого октября.
— Я знаю, — вздохнул Мелвин. — Жаль, что мы не можем быть везде разом, правда? Даже действуя целой группой с помощью вас, гидов, мы не можем разрешить всех загадок, связанных с Потрошителем.
— Может, это написал кто-то, работающий в Центральном Агентстве Новостей и видевший письмо «Дорогому Боссу»?
— Или кто-то просто написал вчерашнюю дату, — задумчиво предположил инспектор. — Но мы это вряд ли узнаем. Что не дает покоя мне, так это то, что мы так и не опознали того типа, что орудует с Мейбриком. Как мы ни пытались проследить этого парня, и все впустую.
— Ну, кто-то его все-таки узнал. Доминика Нозетт и Гай Пендергаст вычислили, кто он, — готова поспорить, им это удалось. Что бы тогда ни сказали в Карлтон-клубе Уильям Батлер Йетс и его приятель, Пендергаст догадался, кто таков этот таинственный доктор.
— А может, он просто увидел этого чертова типа и пошел за ним, — буркнул Мелвин, тоже покрасневший от досады при воспоминании об этой истории. Полицейский инспектор тяжело переживал тот факт, что какой-то репортер ухитрился обскакать его, пока он был занят разговором со знаменитым поэтом.
— Возможно. Это может означать, что он увлекается оккультизмом — с какой стати иначе ему было приходить на собрание Теософического общества? А может, так оно и есть, даже если его самого там не было. Малькольм говорил, вы обсуждали там кельтские религии и прочие штуки, интересующие таких, как Йетс.
— Черт подери… — Инспектор вдруг остановился, и на лице его обозначилась крайняя степень удивления.
— Что? — спросила Марго. — Что я такого сказала?
— Возможно, ничего. А может, очень много. — Полицейский уставился на газету, которую они только что купили. — Вот это. — Он похлопал по газете, потом торопливо развернул ее, водя пальцем по колонкам. — Было тут одно объявление на первой странице… — пробормотал он. — Я вспомнил, когда вы заговорили про кельтские религии. Вот! Нашел!
Он развернул газету так, чтобы она тоже видела заметку.
— «Доктор Джон Лахли, — вслух прочитала Марго, — проживающий в Сохо ученый, специалист по оккультным наукам, врач-месмерист…» — Глаза ее расширились, и она вцепилась в рукав полицейскому. — У него приемная на Кливленд-стрит, в доме, который он назвал «Тибор»!
Конрой Мелвин уставился на нее, беззвучно шевеля ртом.
— Боже! Это же то самое место, куда наш парень сказал приходить Мейбрику! — Он нахмурился. — Кливленд-стрит, говорите? Не самый близкий путь — с кровью-то на рукавах. И все-таки это чертовски неплохая зацепка. Неплохо сработано, а? Чертовски неплохо, мисс Смит! Она расплылась в улыбке.
— Вы увидели заметку, не я.
— Заметку, о которой я не вспомнил бы, если бы не ваши слова о том разговоре в «Карлтоне». А знаете, давайте-ка вернемся в Сполдергейт, и быстрее. Мне не терпится поделиться этими новостями с остальными наблюдателями.
— Мне тоже, — рассмеялась Марго. — И услышать, что скажет на это Малькольм!
— Мистер Мур, — заметил Конрой Мелвин, делая шаг к мостовой и махнув рукой ближайшему кебу, — будет, весьма вероятно, настаивать на том, чтобы присутствовать на сегодняшней лекции.
— Ха! Вы не оттащите его оттуда, даже привязав к лошади. Меня, кстати, тоже!
— Славно сказано. Ладно, теперь… Эй, кебмен, в Бэттерси, — сказал он, помогая Марго усесться в остановившийся рядом с ними кеб. — Октавия-стрит. И никаких штучек, старина. Я справлялся о плате у «Могга»!
— Ну, ну, хозяин, — возмутился кебмен. — Я человек честный, правду говорю!
Марго с улыбкой устроилась на подушках. Она на собственном опыте убедилась в необходимости пользоваться картой-справочником Могга для определения стоимости проезда на кебах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59