Но считалось, что все они разрушены в период Катаклизма. И все, кто работал с ними, они...
— В Большом Мире слишком любят секреты, — усмехнулся Зорич. — И они там хорошо засекретили от себя правду о Камнях. Может быть, она кому-то не нужна, эта правда.
Но Том почти не слушал его. Он опять завороженно рассматривал россыпи застывшего в камне пламени.
— Модели Вселенных, — продолжил Роббинс, не отрывая глаз от этого, слегка гипнотизировавшего его света. — Модели, составленные из квазичастиц, из возбужденных состояний, бродящих по кристаллической решетке. Адамс и Ли писали об этом, но... Но ведь такие модели должны быть намного проще, чем... Чем... — Том обвел рукой пещеру: — Чем реальный Мир.
Колдун усмехнулся:
— Сложность — относительное понятие, дорогие мои. Там, в тех Вселенных, которые заключены в Камнях Колдунов, — свое время и свое пространство. И еще каждый Камень — это кусочек Джея. Они постоянно взаимодействуют, питают друг друга энергией и информацией, эти маленькие Камни и большой Камень — Джей. Вы думаете, я не хотел бы поработать с Камнями в университетской лаборатории, посоветоваться с коллегами, со специалистами в разных тонких науках? Думаете, в свое время никому не приходило в голову вывезти Камни в Метрополию? Джей не дает этого сделать. Камни сохраняют свои свойства только в определенных точках планеты. Или должны быть выполнены некоторые особые условия. И тот, кто лишает Камень его свойств, кто разрушит хотя бы одну из этих Вселенных, — обречен. С тех пор, как на Джей обрушился Катаклизм, те немногие, кто знает тайну Камней, обречены на молчание. А такие, как я, — еще и на то, чтобы нести у Камней вечную стражу. В этом Месте. И в других. Спрашиваете, откуда я это знаю? Ну, не буду вам морочить голову такими вещами, в которые вы все равно не верите и не поверите никогда. Просто поинтересуйтесь судьбой всех тех, кто уцелел из института. — Он махнул рукой и отвернулся к ясному пламени тлеющих перед ним Вселенных. Снова стал добродушным и заговорил о другом: — Для каких-то из этих Миров как раз наш с вами Мир — только подобие, модель того — настоящего, на взгляд его обитателей, Мира. А вам самому, — тут Колдун повернулся почему-то не к Тому, а к Кайлу, — никогда не приходило в голову, что и наша Вселенная, быть может, это только модель, воплощенная в чем-то, подобном такой вот субстанции? Или в чем-то ином.
— Мне — нет, — честно признался Кайл, не отводя взгляда от магического мерцания Камней. — Но философам — да. И далеко не одному.
— Ну вот, — мягко рассмеялся Колдун. — Так чем же эти Вселенные хуже, чем та, в которой привык жить ты?
— Том уже сказал, — пожал плечами Кайл. — Как бы там ни было, они меньше. А следовательно — проще. Я не могу понять твоей логики относительности простоты.
— Ну... — Колдун продолжал добродушно посмеиваться, — это пока... это пока ты этого — не понимаешь. Но раз уж вам обоим так далась эта простота... Так считайте, что на средних размеров мирок — со своим светилом, с планетной системкой, с народами и государствами на какой-то из планет этой системки, с жизнью и смертью, со скукой и чудесами — любого из моих Камней хватит. Вот метагалактику — не в любой, конечно, впихнешь — разве что в виде декорации. Пустышки. Видимости. Для той публики, которую ты пригласил в этот театр. Для тех обитателей твоего Мира, которым решил дать сознание. Хотя, если ты Создатель, так это уже от твоей фантазии зависит, какой философии очередную Вселенную, очередное Царство подчинить. Стоит ли его под одну гребенку с нашей Вселенной-матрешкой стричь, с такой, где частицы обязательно в атом умещаются, атомы — в молекулы, а молекула — в тело. Тело — в планету, планета — в систему своей звездочки, а звездочки, те — в галактику. И так далее.
— А как же иначе? — удивленно приподнял брови Том.
И тут в пещере раздался смех.
Смеялась не сказавшая до сих пор ни слова Цинь. Жестом, коротким и нервным, она попросила не обращать на нее внимания. Колдун понимающе улыбнулся ей:
— В Царствах Камней — свои законы. — Он показал рукой вдоль ниш, как бы охватывая царящее в них разнообразие. — Можно придумать такие Царства, в которых электрон больше атома, и такие, в которых вчера наступает послезавтра. Все это есть в моем зверинце. Впрочем, и наш с вами Мир странен, когда задумываешься над всем, что напридумывали и наоткрывали физики. Или когда просто размышляешь. Только, по-моему, тебе, — он снова повернулся к Кайлу, — вряд ли выпадет что-то нечеловеческое.
— Это... Это все создали Предтечи? — как-то отрешенно спросил тот.
Какая-то другая мысль уже владела им.
— Предтечи. — Колдун снова провел рукой по лицу. — Они оставили нам огромный материал. Это позволило разработать методы. Так что... — Голос его стал глухим, и огромной нахохлившейся птицей он побрел вдоль мерцающих колдовским огнем полок-ниш. — Так что можно считать, что некоторые из Царств создал я. Одни — из интереса академического, другие — в целях более практических. Впрочем, не слишком ли долго мы с вами беседуем на... м-м... чересчур отвлеченные темы?
Теперь они снова стояли у порога пещеры. Проводник, до того неподвижным пнем присевший в просвете прохода, теперь поднялся и, сделав один только шаг, вошел в мерцающую тьму и оказался в кругу беседующих.
— Ведь ты, — Колдун поднял глаза на скрытое капюшоном его лицо, — привел Гостя для того, чтобы он прошел Испытание.
— Да, можешь считать, что я пришел за этим, — взял на себя инициативу Кайл. — Что я должен сделать? И что должны сделать мои друзья?
— Твои друзья должны будут всего-навсего помочь тебе, — с некоторой досадой, как если бы ему пришлось объяснять непонятливому слушателю что-то совершенно очевидное, вздохнул Колдун. — Помочь тебе жить в этом Мире, пока ты будешь путешествовать в том Царстве, которое тебе выпадет. А потом — помочь вернуться из него. Из того Царства, куда пошлю тебя я. Точнее, из того, куда тебя пошлет твой Выбор.
— Кем? Кем ты пошлешь меня в то Царство?!
В голосе Кайла вдруг дрогнувшей нотой прозвучала какая-то странная, потусторонняя тревога.
— Нет. — Колдун понимающе покачал головой. — Я не дам тебе того, чего ты боишься. Не Господом Всемогущим явишься ты тому Миру, нет.
— А кем же? — Васецки напряженно вглядывался в лицо собеседника. — Кем я должен стать для... для того Царства?
Снова странная улыбка тронула губы Хозяина Пещер.
— Не жди от меня ответа на этот свой вопрос, Гость. Ты не понимаешь еще, о чем спрашиваешь. Ты сам сделаешь выбор. И сам должен будешь найти в том Царстве, на которое он падет, себя. Свое предназначение. Может, ты придешь туда Воином. Может — Колдуном. Пророком. Рабом. Проповедником. Вестником Зла. Или — самим Злом. Ты сам найдешь в том Мире свой путь. Или потеряешь в нем себя. Это — Испытание.
— Ну что же? — Кайл выпрямился. — Так или иначе, один выбор уже сделан. Пора действовать. Говори, что мне делать.
Колдун повел рукой в сторону мерцающих ниш:
— Раз уж ты выбрал действие, то делай и второй выбор. Присмотри себе Царство. Их здесь много. Можешь бродить хоть неделю.
— У меня... У нас не так много времени. — Кайл окинул взглядом тающие во мраке груды мерцающего огня. — В Большом Мире люди гибнут и превращаются в чудовищ. Мы должны принести им спасение. Я не должен долго оставаться там.
— Все зависит от того выбора, который ты сделаешь. — Колдун еле заметно покривил губы. — Здесь есть такие Миры, в которые пришлось послать разные виды Зла. Чтобы они спаслись или победили. И если они победят Зло, то и мы сможем научиться у них побеждать. Есть и такие Миры, в которые я... в которые мы послали то Зло, которое сейчас обрушилось на Большой Мир. Если ты действительно можешь победить его, то сделаешь правильный выбор. Не сможешь сделать другого. Ты выберешь нужное Царство, и это Царство выберет тебя. Но только не торопись там. Время идет по-разному здесь и там, у них. Тебе придется принять законы того Мира всерьез. Потому что это не будет игрой, смерть останется смертью и в том Царстве, которое ты выберешь. Уничтожением души, а не моделью уничтожения. Не бойся потерять время, бойся потерять себя.

* * *

В тишине Кайл молча шел вдоль мерцающих ниш. Он шел довольно долго. Том, который двинулся следом, временами терял его фигуру в зыбком свете, исходящем с нескольких сторон сразу. За ним, растянувшись цепочкой, словно боясь спугнуть невидимую дичь, шли Цинь и Павел. Временами Кайл останавливался, прислушиваясь к чему-то внутри себя. Потом неожиданно резко шагнул к каменной полке и взял с нее темный, словно ослепший, неправильной формы кристалл размером с голову ребенка.
— Вот, — со странной твердостью в голосе произнес он. — Вот! Пусть будет этот!
И, словно в ответ на эти его слова, призрачный свет, наполнявший пещеру, стал вдруг ясным и ровным, будто налился какой-то тайной силой, в этих словах заключавшейся. И только через несколько мгновений, долгих, как века, свет этот снова обрел ту ускользающую от сознания, уводящую в какой-то запредельный Мир зыбкость, которая так изменяла все и вся в пещере.
А сам Кайл так и остался стоять, сжимая в руках похожую на плод какого-то странного дерева Вселенную, хозяином которой он теперь стал.
Колдун тихо подошел к нему и взял за плечи. Что-то приговаривая на ухо, словно маленькому ребенку, повел его к выходу. Павел и Цинь поспешили за ними следом. Навстречу им с широкого гладкого камня поднялся Проводник. Там, на той грани, где туманный утренний свет переходил в сумеречный полумрак пещеры, все они остановились, образовав маленький круг, словно выполняя какой-то темный обряд. Сухов и девушка не спускали глаз с лица Кайла. Том недоуменно глядел то на одного, то на другого из собравшихся.
— Он... — хрипловатым от волнения голосом спросила Цинь, — он — уже там?
Колдун молча повернул Кайла лицом к себе, внимательно всмотрелся в его словно ослепшие глаза, осторожно взял из его рук уродливый кристалл и не глядя отдал его Тому. Кайл подчинялся ему, как марионетка. Казалось, даже дыхание покинуло его. Зрачки... Зрачки его не отреагировали на упавший на них утренний свет. Том почувствовал, как, несмотря на прохладный ветерок, обдувавший его затылок, бисеринки пота выступают у него на лбу. Ему приходилось видеть разное — следователь Федерального управления расследований ведет дела не только с текстами на дисплее, но этот слепой взгляд, это странно сосредоточенное на чем-то лицо Кайла Васецки было одним из самых жутких видений, встречавшихся ему в жизни. Да, Кайл действительно был там.
Том перевел взгляд на больной, словно обугленный, кристалл, который сжимал теперь в руках. Колдун поймал его взгляд:
— Да... — Он положил сухую, покрытую странным загаром ладонь на шершавую, словно в язвах, поверхность диковины, заключающей в себе Вселенную, в которой таилась тайна исцеления Мира Джея. — Ваш друг теперь там. Он сделал правильный выбор: вошел в Больное Царство. Его сознание стало сознанием кого-то из мириад существ, заключенных в нем. А тело его остается здесь, и оно будет повиноваться только самым простым из законов, управляющих жизнью. Оно будет как бы погружено в сон, но что-то из того, что окружает его в этом мире, будет вызывать у него отклик. Оно будет не только дышать, пить и есть, отправлять все функции человеческого организма. Оно — его тело — и мозг, в нем заключенный, будут способны воспринимать слова, сказанные голосами друзей, подчиняться простым, недвусмысленным повелениям, даже отвечать на ясные и четко поставленные вопросы. Но не обольщайтесь: от той Вселенной, в которую погружено его сознание, вы отсечены. Вы не сможете ни слова передать ему туда, в Мир Больного Царства. И он никакими силами не сможет докричаться до вас оттуда. Только лишь наделенные особым Даром люди иногда устанавливают какое-то подобие контакта с Мирами Царств. И один раз — не более того — он сможет подать вам знак. Когда этому наступит срок. Только когда будут выполнены оба условия возврата, он снова проснется в этом Мире. Но если вы не убережете его оболочку, которая остается здесь с вами, если тело вашего друга погибнет, то разум его навеки останется там, во Вселенной, которая, поверьте, ничуть не менее сложна, чем та, в которой находимся мы. Если же... Если смерть постигнет его там, в Больном Царстве, то...
— То он не проснется в этом Мире? — торопливо, с тревогой спросила Цинь. — Останется вот этим... Куклой? Роботом?
Лицо Хозяина Пещер потемнело, голос стал глухим.
— Может быть и нечто худшее. Безумие. Или... Допустим, он может стать таким же слугой демонов Джея, каким был один из вас. — Колдун бросил короткий взгляд на Павла. — Возможны и иные варианты. Это очень сложно объяснить — то, что ждет тело, лишенное души.
— Вы сказали, — Сухов осторожно взял Кайла за сгиб руки и заглянул ему в глаза, — вы сказали, что должны быть выполнены два условия. Что это за условия? Объясните нам. Мы же не посвящены в ваши тайны.
— Первое условие — это условие внутреннее. Которое должно исполниться там, в недрах Царства. Достижение Цели. Той цели, ради которой он вошел в тот Мир. Ему предстоит отыскать в нем способ подать знак. И тогда кто-то из вас должен будет исполнить второе — внешнее— условие. Понять, в чем оно состоит, и выполнить.
— О Господи! — вдруг воскликнула Цинь.
Сухов повернулся к ней, и тень догадки легла на его лицо.
— Что мы должны делать с... с этим? — Том приподнял на уровень глаз обугленный кристалл и недоуменно посмотрел на Колдуна.
Тот понимающе прикрыл веки и сделал неторопливый, успокаивающий жест:
— Они должны всегда быть вместе, ваш друг и этот Камень —
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72