А я буду на раскопе работать в своей куртке. Она непродуваемая, девушка сказала.
– Ну и идиотом ты будешь выглядеть в этой куртке и своей вьетнамской шляпе! – сказал Мартин.
– Ничего, зато, по крайней мере, буду единственным в своем роде. А ты будешь таким, как все! – отшутился Кейт.
За чаем с кексом мисс Андерсон изложила планы на ближайшие две недели:
– Экспедиция работает вон там, в долине, но мы туда сегодня не пойдем. Они передали мне через хозяйку чайной, чтобы сегодня мы не приходили. – Группа взвыла. Мисс Андерсон повысила голос. – Тише, тише! Обещаю: такое, как было в Инвернессе, здесь не повторится. Профессор Паркер вам понравится. Он очень доброжелательный человек.
Парни ей не очень-то поверили. Мэтгью с Мартином кисло переглянулись и мрачно подналегли на кекс. Кейт вспомнил доктора Страуда и подумал, что еще двух недель такого издевательства он не выдержит.
Но тут отворилась дверь, и на пороге появился невысокий круглолицый человек в шляпе, замотанной шарфом, чтобы не слетала с головы.
– Мисс Андерсон! – провозгласил он, разматывая шарф. – Пенелопа Андерсон! Как я рад вас видеть! Кстати, я уже говорил, что голубое вам очень идет?
Мисс Андерсон, явно польщенная, расплылась в дружеской улыбке:
– Профессор Паркер! Ну и сюрприз! А вот и ваша новая рабочая сила.
Она указала на группу. Туристы замерли и уставились на профессора.
Физиономия его лучилась добродушием. Он направился к ним с распростертыми руками, как будто незамедлительно собирался обнять всех сразу.
– Вы уж извините, что я задержался. Не рассчитал, что в дождь сюда ехать вдвое дольше. Я так рад всех вас видеть, вы просто не представляете!
Он спустился по ступенькам – дверь в чайную находилась несколько выше уровня пола, – и оказалось, что он смотрит на них снизу вверх, хотя они сидели, а он стоял. Кейт понял, что Паркер – карлик. Юноша покосился на Холла – тот во все глаза уставился на профессора.
– Это вполне обычная мутация генетического кода! – прошипел Кейт. – Прекрати пялиться!
Холл вздрогнул и заставил себя отвернуться.
– Прошу прощения, я был неучтив, – вполголоса сказал он. – Но мне на миг показалось, будто это один из моих сородичей.
– Да, сурово, – сказал Кейт. – Все равно как если бы Мастер вошел, да?
– Он даже ниже нас! – заметил ошеломленный Холл. Кейт ткнул приятеля локтем в бок.
– Тсс! Потом. Он что-то объясняет…
Профессор уселся рядом с мисс Андерсон на скамейку и очень серьезно обратился к группе.
– Вам следует сознавать, что этот памятник имеет большую историческую ценность.
– Ну вот, началось! – довольно громко сказал Мэттью. Добродушный вид археолога его не убедил, и он все время ждал подвоха. Все надежды на лучшее, которые он питал в начале тура, были загублены доктором Страудом. Это было не очень-то справедливо по отношению к Паркеру, но Кейт понимал Мэттью.
Паркер развел руками, обращаясь одновременно ко всем.
– Мы очень на вас надеемся. Я не раз замечал, что многие из участников подобных туров оказываются истинными энтузиастами археологии. Добро пожаловать на раскопки. Полагаю, у нас будет время познакомиться поближе.
Мэттью ожидал чего угодно, только не этого. Он растерянно уставился на профессора. Мисс Андерсон пристально посмотрела на Мэттью и жестом посоветовала ему закрыть рот. Мэттью рот закрыл.
– Я ведь вам говорила, что тут будет совсем не так, как в Инвернессе, – сказала руководительница.
– Ур-ра-а! – завопил Эдвин. Макс расплылся в улыбке, заложил руки за спину и откинулся назад, прислонясь к стене.
– Надеюсь, вы мне оставили немного кекса? – осведомился Паркер, когда темноволосая барменша пришла убирать со стола. Девушка улыбнулась и кивнула в сторону накрытых тарелок, стоящих у кассы.
– Спасибо, – сказал профессор, когда перед ним поставили чай и кекс. – Поскольку эта местность весьма отдаленная, мы договорились с любезными и расторопными леди из чайной, что они каждый день будут кормить мою экспедицию обедом. Разумеется, теперь это к вам, – Паркер указал вилкой на туристов, – тоже относится. Поскольку погода сегодня такая нерасполагающая, остальные мои сотрудники отдыхают в Сторноуэе. Раскопки здесь рядом, у подножия этого холма, через дорогу, на самом ветру. Вы, должно быть, обратили внимание, что на острове Льюис очень мало деревьев и от ветра укрыться практически негде. Неразумно было бы допустить, чтобы ветер погубил те самые артефакты, которые мы стараемся отрыть в целости и сохранности, верно ведь? Так что остальные отправились погулять по магазинам. Вы познакомитесь с ними завтра. А сейчас разрешите мне объяснить, чем мы, собственно, занимаемся.
Профессор достал из кармана куртки небольшую схему и принялся рассказывать, что они копают и какая часть работы уже выполнена. Тыкая в схему вилкой, он показал, что они рассчитывают сделать через три дня, через пять, через неделю.
– Но вам не следует забывать, что торф весьма затрудняет работу. С тех времен, когда были возведены курганы Леодаса, и до наших дней климат и ландшафт острова Льюис неоднократно изменялся. Некогда здесь росли густые леса, а когда они исчезли, все начало зарастать вереском. Так что я рассчитываю на ваше терпение. Ну, о том, что от вас требуется, говорить не стану. Вы уже целый месяц трудитесь на раскопках и все и так прекрасно знаете.
Туристы фыркнули. Они уже позабыли о малом росте профессора и слушали его с неподдельным вниманием.
Холл пристально наблюдал за ним. Из-за роста этого Большого эльфу казалось, что он ему в чем-то сродни. Холл чувствовал себя виноватым: разве можно делать какие-то выводы на основании такого поверхностного сходства? И тем не менее. Он улыбался каждый раз, как встречался глазами с Паркером, – а Паркер старался заглянуть в глаза всем членам группы по очереди, благодаря чему каждому казалось, что профессор обращается к нему лично.
“Прирожденный лидер, – подумал Холл. – Интересно, удастся ли мне самому так же непринужденно управлять людьми, когда придет мой черед стать предводителем?”
На следующее утро, когда они вышли из дома миссис Маккензи, солнце стояло уже высоко и небо было ясное.
Кейт потянулся. Позвонки в спине хрустнули, вставая на место.
– Спина затекла, – пожаловался он. – Коты ночью забрались в комнату, устроились на мне и, сколько я ни крутился, только перебирались на другое место, а уходить никак не желали.
Холл, спускавшийся с холма вместе с ним, хмыкнул:
– Да, Кейт Дойль, низшие формы жизни к тебе так и тянет. Должно быть, чуют родственную душу.
Кейт хохотнул, отказываясь признавать, что его уели. Утро было ясное, вдалеке перекликались певчие птицы. Все вокруг дышало сельским покоем. Кейт чувствовал себя отдохнувшим и полным сил. Ему не терпелось добраться до раскопок и взяться за дело.
День выдался не такой жаркий, как в Инвернессе. Погода была не столько летняя, сколько весенняя. Солнце все старалось пробиться сквозь нагромождения кучевых облаков, которые временами полностью его затягивали, но тем не менее припекало. Все выглядело свежим-свежим, только что не похрустывало. Под обрывом расстилалось море, высеченное из серебристо-серого кремня с отполированными волнами. Шум прибоя, казалось, не имел к нему никакого отношения. На соседнем поле овцы пели им утреннюю песню дружным хором баритонов и альтов, заглушая птичий гомон.
– Доброе утро, леди! – сказал им Кейт. Он только что плотно позавтракал и теперь жаждал общения. – Смотри-ка, все стриженые! – повернулся он к Холлу.
– Их зимнюю шерсть ты вчера носил на себе, – заметил Холл. – Думаю, теперь они не против, однако вчера шубы и им самим не помешали бы.
– Ага, наверно. Нет, как погода переменилась, просто не верится! – Кейт оглядел холмы, наслаждаясь красотой пейзажа. Он вытянул руки и почувствовал, как печет солнце сквозь тонкие рукава рубашки.
– Вчера только что снег не шел, а сегодня, гляди, снова лето! Я-то думал, что погода так меняется только у нас, на Среднем Западе. Хотя, конечно, остров Льюис для этого больше подходит. Он такой древний!
– Да, точно, – согласился Холл, сосредоточившись. – Древние кости, а кожу, того и гляди, сорвет ветром.
– У меня такое ощущение, что это место глубже, чем кажется. А ты этого не чувствуешь? Сдается мне, тут есть волшебство, – предположил Кейт с надеждой в голосе.
Холл покачал головой:
– Сам я ничего особенного не чую.
– Ну а как же тот круг камней на холме? Мы же вчера проходили мимо. Говорят, там был храм или что-то вроде того…
– Одно из самых приличных офисных зданий, какие я когда-либо видел, – сухо ответил Холл, не попавшись на подброшенную Кейтом приманку. – Но остров мне нравится. Неплохое местечко.
– Ага. Мне тут тоже нравится. Все коричневое, зеленое и синее. Мужественный такой пейзаж, – сказал Кейт, пытаясь сформулировать свои ощущения. – Он прекрасный, а не красивенький – никаких тебе розочек и ромашек. Знаешь, кажется, нам пока что стоит забыть о твоих колокольчиках. Вряд ли тут растет что-нибудь, кроме вереска и желтого дрока.
– Сам вижу, – печально ответил Холл. Его волосы развевались на ветру, и он раздраженно откинул их со лба, чтобы не лезли в глаза. Кейт снова обратил внимание, что уши у Холла по-прежнему круглые, как у Больших. И он наконец решился спросить почему.
Кейт прокашлялся и, стараясь говорить небрежным тоном, поинтересовался:
– Кстати, Холл, а чего это ты до сих пор уши обратно не переделал?
Эльф вздрогнул от неожиданности, потом пожал плечами и слегка поник.
– Да вот, все никак не соберусь. Я хотел их переделать сразу, как меня выпустили из больницы. Наши уши для нас – как почетный знак, ты же знаешь. Я понимаю, что ты попросил меня изменить их ради спасения моей жизни, но лично я предпочел бы остаться неузнанным с помощью какой-нибудь хитрости.
– Ну, тогда ты был не в том состоянии, чтобы хитрить. Ты же был практически без сознания. Это лучшее, что я смог придумать. Так почему они у тебя до сих пор круглые? Ассимилируешься потихоньку? – спросил Кейт как можно более беспечно.
Холл долго молчал. Слова Кейта задели его: он знал, что, когда вернется домой, именно это ему и скажут Курран и прочие консерваторы.
– Ну, так проще вписаться в компанию, – неловко промямлил Холл. Но этот ответ его самого устроил не более, чем Кейта.
– Ты и так прекрасно вписываешься. Парни принимают тебя таким, какой ты есть.
– Да ведь они не знают, кто я. Конечно, они довольно неплохо ко мне относятся, – нехотя признал Холл, – но только потому, что думают, будто я один из них, и к тому же ребенок. Вот, сейчас я могу снимать головной убор на публике. А представь, что было бы, если бы я появился перед ними со своими нормальными ушами!
– Не могу представить, чтобы ты это сделал, – признался Кейт. – Но парни и к твоей кепке тоже привыкли.
– В здешней культуре это выглядит неестественно. В Иллинойсе проще – там многие мужчины не снимают головных уборов в магазинах и кафе. А здесь я слишком выделяюсь. Как-то неловко получается.
– Ну… – печально сказал Кейт. – Лично меня ты устраиваешь таким, какой есть, невзирая на все традиции и прочее. Я всегда восхищался тем, как вам удается существовать, живя среди людей и не подавая вида, что вы – иные. Мне очень жаль, что тебе пришлось так унизиться, отречься от своей эль-фийскости…
– Эльфийскости! Слова-то какие… Ни от чего я не отрекался! – Холл пнул попавшийся под ноги камень. – Мне просто… ну… так проще.
– И что, так будет всегда?
Кейт тут же пожалел о своих словах – так грустно посмотрел на него Холл. Даже удивительно, насколько несчастным он вдруг сделался. Кейт хотел было извиниться, но они уже подошли слишком близко к раскопкам, и посторонние могли их подслушать. Так что Кейт ничего не мог поделать. Разговор был окончен.
Глава 14
– С добрым утром! – окликнул их доктор Паркер. – Все никак не привыкну, что солнце встает так рано. Странно все-таки, что солнце светит почти круглые сутки! Из-за этого у меня такое чувство, что пора вставать и браться за работу, и получается, что я вскакиваю в несусветную рань. Как видите, экспедиция у нас небольшая, так что вы нам очень кстати и, когда уедете, нам вас будет не хватать. Со временем должна еще появиться группа студентов из университета Уэльса, но это еще не скоро… сейчас-сейчас… недельки через три. Кстати, позвольте познакомить вас с вашими товарищами по работе. Осторожнее, тут ворота. Засов застревает.
В высокой траве стояла изгородь из кольев и проволоки по грудь высотой. Изгородь окружала раскопки и уходила по пологому склону вниз, туда, где холм обрывался в море. Полуразрытый курган в углублении, который они исследовали, лежал почти на самом берегу маленькой бухточки к западу от стоячих камней, которые были видны и отсюда. Паркер подбежал к воротам, торопливо отворил их и жестом пригласил Кейта с Холлом проходить. Судя по тому, что колья были свежие, еще не потемневшие от непогоды, изгородь поставили совсем недавно.
– А зачем тут изгородь? – спросил Кейт. – Здесь же вроде никто не ходит.
– О, лично я ничего не имею против любопытных зевак, – ответил Паркер, запирая за ними ворота, – при условии, что это будут люди. А платить местным скотоводам за то, что какая-нибудь особо шустрая овца свалится в яму и сломает ногу, мне совсем не хочется. Тут, на этом острове, овцы так и кишат, если вы еще не заметили. Ну, кажется, вы последние. – Паркер задрал голову и мысленно подсчитал. – Да, точно. Ну, идемте.
– Памятников культуры неолита, – начал рассказывать он, – в здешних местах осталось немного, если не считать каменных курганов и круглых камерных погребений. Именно с ними мы и имеем дело в данном месте. Курганы Леодас имеют довольно интересную историю. Они были возведены задолго до того, как остров Льюис затянуло торфом, и на топографических картах показаны как обыкновенные неровности почвы. Можете себе представить: когда на этот остров явились римляне, курганам было уже две тысячи лет!
Кейту и Холлу пришлось подождать, пока профессор преодолеет невысокий выступ скалы, покрытый травой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43