На этом сайте сайт Водолей
Нельзя разбить магнатов и их наемников просто толпой, вооруженной несколькими мечами и балассовыми палками!— Вы должны учиться, — сказал я, вкладывая в слова всю силу, какую мог. — Мы должны выковать из рабочих и невольников армию, способную уничтожить рабство в Магдаге.Они закивали, по прежнему убежденные пока лишь наполовину. Я пустился в более пространные объяснения, что именно собирался делать. Признаться, все это было элементарным и очевидным, но для человека, который надрывается на солнцепеке, нестерпима сама мысль о каждом лишнем дне под плетью отделяющем его от свободы. — Окажите мне помощь и поддержку; передайте мне полномочия приказывать и организовывать, и мы восстанем, превратившись в мощное и острое оружие, — я обвел их требовательным взглядом, ожидая ответа.Я снова чувствовал себя живым и при этом пробуждении к жизни приходилось сожалеть о том, что вызвавшие его средства не могут быть столь же умеренными, как цели. Однако моя природа велит мне принимать вызов и первым наносить удар тому, кто стремится убить меня.— Я создам вам ядро нашей армии — бойцов, которые будут пользоваться тем оружием, которое я принесу и тем, которое мы сделаем сами. Мне надо, чтобы вы начали делать оружие — но только то, которое я вам укажу, и никакого другого. Я ценю свободу и волю больше, чем многие, ибо меня лишили свободы непостижимым для вас образом — но если я скажу, что галерный раб разбирается в рабстве, то, знаю, вы не станете спорить.Речь моя вышла несколько путаной, но я убедил их. Я получил полную власть выковать из рабов это самое воинское оружие — живую силу. Это было необходимо. Теперь я мог рассматривать наше восстание в чисто военных категориях. Только так можно было сохранить чувство реальности и соразмерности происходящего. Я хотел иметь небольшую, хорошо обученную армийку, способную устроить магнатам блицкриг, так чтобы устремившаяся вдогон огромная масса рабочих и невольников могла повалить следом за ней и сожрать сваленную тушу.Эмоции исчезли. Я видел бедствия рабов и пережил их на собственной шкуре. Я знал стремления чернорабочих и ремесленников — и хорошо сознавал возможность столкновения интересов рабочих и невольников. Как вы помните, я родился в 1775 году, а этот год, рискну предположить, имеет на Земле определенное значение В этом году восстали английские колонии в Америке.
. Антагонизмы, существовавшие на Крегене, были ещё сложнее, чем окружающие, скажем, активистов и теоретиков, подхваченных вихрем Французской революции. Как уже сказано, я теперь твердо решил рассматривать наше восстание в чисто военных категориях. А уж после я позабочусь о том, чтобы повстанцы превратили успешный мятеж в настоящую революцию. Именно этого, как мне казалось, и желали Звездные Владыки.К тому же … не останутся в накладе и мои крозары Зы, и вообще весь Санурказз.В последующие дни и ночи я все больше и больше рисковал, высказывая украдкой из дворца «Изумрудный Глаз». Я вылезал из высокого окна и, пользуясь побегами растений вроде плюща, но толщиной с канат, который покрывал стены, спускался во двор, потом перелезал через стену и прыгал на поджидавшего меня сектрикса. Конечно, Вомануса пришлось сделать соучастником в организации моих ночных исчезновений, и он провел много бессонных ночей, обливаясь холодным потом и дожидаясь моего возвращения. Он считал, что где-то в городе у меня есть девушка. Хотя он и ругал меня за глупость, говоря, что я напрасно не пью нектар с цветка у меня под носом, его невольно восхищала безрассудная храбрость, с которой я улетал испить этого самого нектара в другом месте.Те, кто составил руководящее ядро моей армии, начали обучаться обращению с деревянными кольями. Я велел нарубить кольев довольно скромной длины в двенадцать футов ок. 3,5 м.
. На строительстве ишачило немало солдат, и Холли, умыкнула их, использовав свою подпольную дорогу для благой цели. Эти ребята были более чем рады присоединиться к нам. Конечно приходилось как-то объяснять их отсутствие. Однако смерть раба — явление для Магдага совершенно обычное, и хотя магнаты знали, как часто жаловался мне Гликас, сколь многие из невольников прячутся в «нахаловке» рабочих, предпринимать туда облавные экспедиции им приходилось с должным военным тщанием. Гликас любил участвовать в налетах на окраины гетто-«нахаловки», когда он и его дружки рубили всех рабочих и невольников, у кого не хватило ума бежать при первых же звуках цокота копыт. В общем, я полагаю, они убивали около тысячи рабов за сезон. Это число было едва заметной частью среди сотен тысяч тех, кто трудился на стройках Магдага.Кроме этого, магнаты, закованные в кольчуги, во всем блеске, любили совершать набеги на соседние вассальные города. В общем, весело они жили, эти магнаты Магдага.Рабам-солдатам, которых мы приняли, пришлось присягнуть хранить тайну, принеся при этом такие клятвы, от которых у них волосы завились колечками, а набедренные повязки сделались мокрыми. В их задачу входило обучать и приучать к дисциплине наших добровольцев из числа рабочих. На этом этапе я лично придирчиво проверил каждого бойца. Большинство их составляли заряне, но было и некоторое количество светловолосых жителей Проконии, а также немало ошей, фрислов и рап. Эти солдаты никак не могли понять, зачем им нужны эти двадцатифутовые колья. Именно так они их называли, уверенные, что именно таково их предназначение. Пока я решил не рассеивать их иллюзии. Это я сделаю позже, а пока эти орудия послужат своей цели в качестве кольев.Вскоре вокруг меня собралась небольшая группа бойцов, которые, как я полагал, будут держаться до последнего.— Предположим, на вас налетел магнат, — начал я, когда мы уселись кружком в лачуге на утрамбованном земляном полу при трепещущем свете свечи. — Он облачен в кольчугу. Скачет он верхом на сектриксе, а значит, возвышается над вами, пешими. И он обрушивает свой проклятый длинный меч, чтобы раскроить вам череп до шейных позвонков. Ваши действия? — Я обвел их пристальным взглядом — эту дюжину бойцов, на которых должен был полагаться. — И когда я задаю вам вопрос «Ваши действия?», то не хочу услышать ответ «бежать».Мы ещё не миновали то время, когда могли шутить. Генал наверняка дал бы именно такой ответ.Тут все захмыкали и заерзали, а Болан зло бросил:— Вскочу на спину сектриксу и воткну кинжал в глаза этому вуску.— Прекрасно. А как ты проскочишь мимо меча?Мы заспорили. Я заметил, что Генал наткнулся на верную идею, когда он веско произнес:— Бросить что-нибудь — например, веревку со свинцовыми грузиками — и спутать ноги сектриксу.— Прекрасно. Но чтобы сделать это хоть с какой-то меткостью, тебе придется подойти поближе. А магнаты будут атаковать эскадронами, и взводами. Те, кто скачет следом, тебя зарубят…— Так что тогда?Я развел руками.— Говоря по-военному, есть два способа разделаться с противником в доспехах. Магнаты носят кольчуги из железных звеньев. Некоторые одевают кольчужные штаны, но большинство обходится без них. Кто-то из них носит железный шлем, кто-то обходится кольчужным наголовником. Так или иначе, есть два основных способа разделаться с ними, спешить их.— Убить их, — крякнул Болан.— Да. Можно пробить в кольчуге относительно маленькую дырочку — или же вдарить по ней большим клином, прорвав или не прорвав её в зависимости от силы встречного натиска. — Я ткнул в Болана жестко вытянутым указательным пальцем. Он отшатнулся, но не сильно. Из него выйдет толк. — Чтобы пробить дырку, нужна стрела, дротик, копье или… — Я заколебался, обнаружив, что генетическая языковая таблетка подвела меня и потому употребил английское слово, — или пика.Я вытянул ещё три пальца в ряд с первым и нанес Болану что-то вроде рубящего удара в стиле карате. На этот раз он не шевельнул и мускулом — но конечно же моргнул.— Чтобы рассечь противнику кишки, нужен длинный меч, топор… — таблетка снова подвела меня, не подсказав требовавшегося мне точного перевода и я продолжал: — Можно бить шестопером или, если обладаешь необходимым умением — моргенштерном: — мне снова пришлось прибегнуть к английским словам Это кажется странным, поскольку в десятой главе говорится, что в ходе тренировок у крозаров на острове Зы занимались и с моргенштернами. Неужели никто там ни разу не сказал ему как называется это оружие по-крегенски?
. — Для рубящих ударов можно пользоваться разными видами бердышей, алебард, глеф и протазанов. Именно это оружие мы и будем в основном мастерить.Остаток нашего заседания мы провели, рассматривая со всех сторон свойства этого невиданного для местных бойцов оружия.Как раз перед тем как мне настало время покинуть их — а они понятия не имели о том, куда я исчезал из их поля зрения в «нахаловке» — я нанес им последнюю обиду.Я уже упоминал, что жители Сегестеса считали щит оружием труса, орудием слабых, вероломных и злосчастных, не достойным называться оружием. Они никогда не видели, как используют щиты при наступлении. Поэтому я устроил перерыв, а потом когда мы выпили немного вина, небрежно сказал:— И наконец, в ремесленных рядах будут делать щиты.Мне пришлось их успокаивать. Жители внутреннего моря тоже презирали щиты. Оши применяли щиты — крошечные круглые тарчи, которые они сжимали в одной из четырех верхних конечностей и парировали ими удары. Из-за этих маленьких щитов над ошами издевались все кому не лень. Потратив некоторое время на споры, я заявил:— Решено. Когда я дам вам чертежи пик, бердышей и алебард, вы получите вместе с ними и чертежи щитов. Их будут изготавливать. И закончим на этом.Я встал и посмотрел на них.— Увидимся завтра ночью. Рембери, — и покинул их. ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯВоманус получает послание для Делии Синегорской Магдагская принцесса Сушинг так и бурлила жизненной энергией и была созданием полным чувственного очарования. На этот счет не возникало никаких сомнений. И сейчас она со всей очевидностью, даже чрезмерной, демонстрировала это, откинувшись на низком диване, покрытом изукрашенным зеленым шелком. Шелка чуть более светлого тона и тени полускрывали соблазнительные изгибы её белого тела. Бедняга Воманус, одетый в желто-коричневую куртку и черные сапоги, выглядел тут неуклюжим и лишним. Хотя на мне был домашний халат — того презренного зеленого цвета, — я по существу ощущал себя точно также. Надел я его из дипломатических соображений; теперь стало ясно, что это оказалось ошибкой. Небольшой званый ужин окончился, и теперь Сушинг изобретала способы избавиться от присутствия Вомануса. Я противодействовал ей с учтивостью, которой сам невольно восхищался, никак не ожидая обнаружить её у себя.— Ах, милый Воманус, — проговорила наконец медовым голосом Сушинг. — Я хотела бы поговорить с Драком наедине.Она могла просто сказать: «Воманус, смойся.» И поскольку она так не поступила, то делалось очевидным, что предупреждение Гликаса о значимости отношений с Вэллией таки дошло до её сознания.Воманус бросил на меня сальный взгляд, поднялся и, произнеся на прощание изящнейший спич, удалился. Сияющие глаза Сушинг обратились на меня. Грудь, прикрытая зеленым шелком, подымалась и опускалась.— Почему ты все время меня избегаешь, Драк? Я тебя столько раз искала — а тебя все нет и нет. Почему?Я поразился. Эта гордая, высокомерная женщина, которую любой мужчина счел бы красавицей, по существу умоляла меня о близости. Она грациозно нагнулась ко мне, и зеленый шелк опять взволнованно колыхнулся.— Я постоянно занят, принцесса.— Я тебе не нравлюсь!— Что вы!— Ну, тогда… Если бы ты знал, как я одинока. Гликас вечно занят государственными делами. Кампания в Проконии идет неважно. — Мне пришлось сдержать крик радости. Она продолжала откинувшись теперь на спинку дивана. Обида на пренебрежение вызвала к жизни другие эмоции. — Он только и может говорить, что о пиратах из Санурказза. Все гадают, когда же этот отъявленный пират, это порождение демона, этот крамф, князь Стромбор, снова нанесет удар. В прошлый сезон он лишил меня трех торговых кораблей. Мои деньги, пропавшие для меня, теперь в его грязных руках. Этот пур Дрей, князь Стромбор… да это крозар похуже того паршивого пура Зенкирена!Я почувствовал, как накатывает опьянение.Я позволил себе лишь немного вина, поскольку хотел сохранить трезвый рассудок. Но… вот как, значит, говорили обо мне, о Зенкирене, и крозарах Зы те самые враги которым я поклялся противостоять! Я вдруг почувствовал себя сильным и раскрепощенным, радуясь тому как широко распространилось по Оку Мира могущество Санурказза.— Я вам сочувствую, принцесса, — солгал я. — Но ведь вы, по-моему, тоже совершаете набеги на жителей южного берега. Разве не так?— Конечно! Но они заслуживают этого! Они расты в очах Гродно!Затем, поведя этими кремовыми плечами, она потянулась за кубком и сделала большой глоток. Лицо у неё сильно раскраснелось. Я вспомнил Натему и напрягся, приготовившись к тому, что могло произойти. Похоже, в гетто-«нахаловку» мне нынче ночью не попасть.Приготовления шли неплохо, мы уже получали с ремесленных рядов длинные, прекрасно обработанные древки пик и алебард, а кузнецы ковали к ним наконечники. Точильные камни похищались, а если кого-то из охранников-рап находили с перерезанной глоткой — разве, нанимаясь, они не ожидали возможности подобного исхода?— Мой дорогой Драк, — промолвила Сушинг, — готова поклясться, ты сейчас думаешь о чем-то другом.Какой-нибудь от природы галантный кавалер возможно пробормотал бы, что в присутствии Сушинг ни один мужчина не в состоянии думать ни о чем, кроме как о ней; вот на этом-то пути и подстерегали драконы. И я сказал:— Да.— О? — вскинула брови она. На её лице промелькнуло то жестокое выражение.— Я думал о том, как странно, что ни ты, ни твой брат, благородный Гликас, до сих пор не имеете супругов.У неё перехватило дыхание.— Ты… Ты бы…?— Не я, принцесса. — Я вздохнул. — Я уже помолвлен в Вэллии.— А!Я полагал, что этим дело и закончится. Но она знала, что мое желание вернуться в Вэллию — она полагала, что это именно возвращение — в последнее время заметно поостыло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
. Антагонизмы, существовавшие на Крегене, были ещё сложнее, чем окружающие, скажем, активистов и теоретиков, подхваченных вихрем Французской революции. Как уже сказано, я теперь твердо решил рассматривать наше восстание в чисто военных категориях. А уж после я позабочусь о том, чтобы повстанцы превратили успешный мятеж в настоящую революцию. Именно этого, как мне казалось, и желали Звездные Владыки.К тому же … не останутся в накладе и мои крозары Зы, и вообще весь Санурказз.В последующие дни и ночи я все больше и больше рисковал, высказывая украдкой из дворца «Изумрудный Глаз». Я вылезал из высокого окна и, пользуясь побегами растений вроде плюща, но толщиной с канат, который покрывал стены, спускался во двор, потом перелезал через стену и прыгал на поджидавшего меня сектрикса. Конечно, Вомануса пришлось сделать соучастником в организации моих ночных исчезновений, и он провел много бессонных ночей, обливаясь холодным потом и дожидаясь моего возвращения. Он считал, что где-то в городе у меня есть девушка. Хотя он и ругал меня за глупость, говоря, что я напрасно не пью нектар с цветка у меня под носом, его невольно восхищала безрассудная храбрость, с которой я улетал испить этого самого нектара в другом месте.Те, кто составил руководящее ядро моей армии, начали обучаться обращению с деревянными кольями. Я велел нарубить кольев довольно скромной длины в двенадцать футов ок. 3,5 м.
. На строительстве ишачило немало солдат, и Холли, умыкнула их, использовав свою подпольную дорогу для благой цели. Эти ребята были более чем рады присоединиться к нам. Конечно приходилось как-то объяснять их отсутствие. Однако смерть раба — явление для Магдага совершенно обычное, и хотя магнаты знали, как часто жаловался мне Гликас, сколь многие из невольников прячутся в «нахаловке» рабочих, предпринимать туда облавные экспедиции им приходилось с должным военным тщанием. Гликас любил участвовать в налетах на окраины гетто-«нахаловки», когда он и его дружки рубили всех рабочих и невольников, у кого не хватило ума бежать при первых же звуках цокота копыт. В общем, я полагаю, они убивали около тысячи рабов за сезон. Это число было едва заметной частью среди сотен тысяч тех, кто трудился на стройках Магдага.Кроме этого, магнаты, закованные в кольчуги, во всем блеске, любили совершать набеги на соседние вассальные города. В общем, весело они жили, эти магнаты Магдага.Рабам-солдатам, которых мы приняли, пришлось присягнуть хранить тайну, принеся при этом такие клятвы, от которых у них волосы завились колечками, а набедренные повязки сделались мокрыми. В их задачу входило обучать и приучать к дисциплине наших добровольцев из числа рабочих. На этом этапе я лично придирчиво проверил каждого бойца. Большинство их составляли заряне, но было и некоторое количество светловолосых жителей Проконии, а также немало ошей, фрислов и рап. Эти солдаты никак не могли понять, зачем им нужны эти двадцатифутовые колья. Именно так они их называли, уверенные, что именно таково их предназначение. Пока я решил не рассеивать их иллюзии. Это я сделаю позже, а пока эти орудия послужат своей цели в качестве кольев.Вскоре вокруг меня собралась небольшая группа бойцов, которые, как я полагал, будут держаться до последнего.— Предположим, на вас налетел магнат, — начал я, когда мы уселись кружком в лачуге на утрамбованном земляном полу при трепещущем свете свечи. — Он облачен в кольчугу. Скачет он верхом на сектриксе, а значит, возвышается над вами, пешими. И он обрушивает свой проклятый длинный меч, чтобы раскроить вам череп до шейных позвонков. Ваши действия? — Я обвел их пристальным взглядом — эту дюжину бойцов, на которых должен был полагаться. — И когда я задаю вам вопрос «Ваши действия?», то не хочу услышать ответ «бежать».Мы ещё не миновали то время, когда могли шутить. Генал наверняка дал бы именно такой ответ.Тут все захмыкали и заерзали, а Болан зло бросил:— Вскочу на спину сектриксу и воткну кинжал в глаза этому вуску.— Прекрасно. А как ты проскочишь мимо меча?Мы заспорили. Я заметил, что Генал наткнулся на верную идею, когда он веско произнес:— Бросить что-нибудь — например, веревку со свинцовыми грузиками — и спутать ноги сектриксу.— Прекрасно. Но чтобы сделать это хоть с какой-то меткостью, тебе придется подойти поближе. А магнаты будут атаковать эскадронами, и взводами. Те, кто скачет следом, тебя зарубят…— Так что тогда?Я развел руками.— Говоря по-военному, есть два способа разделаться с противником в доспехах. Магнаты носят кольчуги из железных звеньев. Некоторые одевают кольчужные штаны, но большинство обходится без них. Кто-то из них носит железный шлем, кто-то обходится кольчужным наголовником. Так или иначе, есть два основных способа разделаться с ними, спешить их.— Убить их, — крякнул Болан.— Да. Можно пробить в кольчуге относительно маленькую дырочку — или же вдарить по ней большим клином, прорвав или не прорвав её в зависимости от силы встречного натиска. — Я ткнул в Болана жестко вытянутым указательным пальцем. Он отшатнулся, но не сильно. Из него выйдет толк. — Чтобы пробить дырку, нужна стрела, дротик, копье или… — Я заколебался, обнаружив, что генетическая языковая таблетка подвела меня и потому употребил английское слово, — или пика.Я вытянул ещё три пальца в ряд с первым и нанес Болану что-то вроде рубящего удара в стиле карате. На этот раз он не шевельнул и мускулом — но конечно же моргнул.— Чтобы рассечь противнику кишки, нужен длинный меч, топор… — таблетка снова подвела меня, не подсказав требовавшегося мне точного перевода и я продолжал: — Можно бить шестопером или, если обладаешь необходимым умением — моргенштерном: — мне снова пришлось прибегнуть к английским словам Это кажется странным, поскольку в десятой главе говорится, что в ходе тренировок у крозаров на острове Зы занимались и с моргенштернами. Неужели никто там ни разу не сказал ему как называется это оружие по-крегенски?
. — Для рубящих ударов можно пользоваться разными видами бердышей, алебард, глеф и протазанов. Именно это оружие мы и будем в основном мастерить.Остаток нашего заседания мы провели, рассматривая со всех сторон свойства этого невиданного для местных бойцов оружия.Как раз перед тем как мне настало время покинуть их — а они понятия не имели о том, куда я исчезал из их поля зрения в «нахаловке» — я нанес им последнюю обиду.Я уже упоминал, что жители Сегестеса считали щит оружием труса, орудием слабых, вероломных и злосчастных, не достойным называться оружием. Они никогда не видели, как используют щиты при наступлении. Поэтому я устроил перерыв, а потом когда мы выпили немного вина, небрежно сказал:— И наконец, в ремесленных рядах будут делать щиты.Мне пришлось их успокаивать. Жители внутреннего моря тоже презирали щиты. Оши применяли щиты — крошечные круглые тарчи, которые они сжимали в одной из четырех верхних конечностей и парировали ими удары. Из-за этих маленьких щитов над ошами издевались все кому не лень. Потратив некоторое время на споры, я заявил:— Решено. Когда я дам вам чертежи пик, бердышей и алебард, вы получите вместе с ними и чертежи щитов. Их будут изготавливать. И закончим на этом.Я встал и посмотрел на них.— Увидимся завтра ночью. Рембери, — и покинул их. ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯВоманус получает послание для Делии Синегорской Магдагская принцесса Сушинг так и бурлила жизненной энергией и была созданием полным чувственного очарования. На этот счет не возникало никаких сомнений. И сейчас она со всей очевидностью, даже чрезмерной, демонстрировала это, откинувшись на низком диване, покрытом изукрашенным зеленым шелком. Шелка чуть более светлого тона и тени полускрывали соблазнительные изгибы её белого тела. Бедняга Воманус, одетый в желто-коричневую куртку и черные сапоги, выглядел тут неуклюжим и лишним. Хотя на мне был домашний халат — того презренного зеленого цвета, — я по существу ощущал себя точно также. Надел я его из дипломатических соображений; теперь стало ясно, что это оказалось ошибкой. Небольшой званый ужин окончился, и теперь Сушинг изобретала способы избавиться от присутствия Вомануса. Я противодействовал ей с учтивостью, которой сам невольно восхищался, никак не ожидая обнаружить её у себя.— Ах, милый Воманус, — проговорила наконец медовым голосом Сушинг. — Я хотела бы поговорить с Драком наедине.Она могла просто сказать: «Воманус, смойся.» И поскольку она так не поступила, то делалось очевидным, что предупреждение Гликаса о значимости отношений с Вэллией таки дошло до её сознания.Воманус бросил на меня сальный взгляд, поднялся и, произнеся на прощание изящнейший спич, удалился. Сияющие глаза Сушинг обратились на меня. Грудь, прикрытая зеленым шелком, подымалась и опускалась.— Почему ты все время меня избегаешь, Драк? Я тебя столько раз искала — а тебя все нет и нет. Почему?Я поразился. Эта гордая, высокомерная женщина, которую любой мужчина счел бы красавицей, по существу умоляла меня о близости. Она грациозно нагнулась ко мне, и зеленый шелк опять взволнованно колыхнулся.— Я постоянно занят, принцесса.— Я тебе не нравлюсь!— Что вы!— Ну, тогда… Если бы ты знал, как я одинока. Гликас вечно занят государственными делами. Кампания в Проконии идет неважно. — Мне пришлось сдержать крик радости. Она продолжала откинувшись теперь на спинку дивана. Обида на пренебрежение вызвала к жизни другие эмоции. — Он только и может говорить, что о пиратах из Санурказза. Все гадают, когда же этот отъявленный пират, это порождение демона, этот крамф, князь Стромбор, снова нанесет удар. В прошлый сезон он лишил меня трех торговых кораблей. Мои деньги, пропавшие для меня, теперь в его грязных руках. Этот пур Дрей, князь Стромбор… да это крозар похуже того паршивого пура Зенкирена!Я почувствовал, как накатывает опьянение.Я позволил себе лишь немного вина, поскольку хотел сохранить трезвый рассудок. Но… вот как, значит, говорили обо мне, о Зенкирене, и крозарах Зы те самые враги которым я поклялся противостоять! Я вдруг почувствовал себя сильным и раскрепощенным, радуясь тому как широко распространилось по Оку Мира могущество Санурказза.— Я вам сочувствую, принцесса, — солгал я. — Но ведь вы, по-моему, тоже совершаете набеги на жителей южного берега. Разве не так?— Конечно! Но они заслуживают этого! Они расты в очах Гродно!Затем, поведя этими кремовыми плечами, она потянулась за кубком и сделала большой глоток. Лицо у неё сильно раскраснелось. Я вспомнил Натему и напрягся, приготовившись к тому, что могло произойти. Похоже, в гетто-«нахаловку» мне нынче ночью не попасть.Приготовления шли неплохо, мы уже получали с ремесленных рядов длинные, прекрасно обработанные древки пик и алебард, а кузнецы ковали к ним наконечники. Точильные камни похищались, а если кого-то из охранников-рап находили с перерезанной глоткой — разве, нанимаясь, они не ожидали возможности подобного исхода?— Мой дорогой Драк, — промолвила Сушинг, — готова поклясться, ты сейчас думаешь о чем-то другом.Какой-нибудь от природы галантный кавалер возможно пробормотал бы, что в присутствии Сушинг ни один мужчина не в состоянии думать ни о чем, кроме как о ней; вот на этом-то пути и подстерегали драконы. И я сказал:— Да.— О? — вскинула брови она. На её лице промелькнуло то жестокое выражение.— Я думал о том, как странно, что ни ты, ни твой брат, благородный Гликас, до сих пор не имеете супругов.У неё перехватило дыхание.— Ты… Ты бы…?— Не я, принцесса. — Я вздохнул. — Я уже помолвлен в Вэллии.— А!Я полагал, что этим дело и закончится. Но она знала, что мое желание вернуться в Вэллию — она полагала, что это именно возвращение — в последнее время заметно поостыло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30