«Может быть, — сказал он, дрожа. — Из кошмарной тюрьмы. Из тюрьмы, созданной нашим разумом. Но это невозможно! Почему именно я?»«Что ты имеешь в виду? Я не понимаю…»«Сара, я и сам этого не понимаю. Я не знаю, как я здесь оказался. Я был в пути с нашей экспедицией! — Он вспомнил о своем задании. Они послали его, чтобы он спас их. Они были за две тысячи километров отсюда. Но ведь сегодня это не проблема, если знаешь точное местонахождение. — Послушай, Сара, мои друзья в опасности. Я покинул их только сегодня днем, в районе реки Конго».Сестра недоверчиво посмотрела на него. У Раса была горячка, это было ей ясно. Она должна привести к нему врача.«У тебя есть продукты в доме? — решительно спросил Рас. — Упакуй их в пакет. Быстро».Спустя десять минут он уже держал сверток в руках.«Повернись, Сара. Через час я снова вернусь. Ты должна поверить мне, слышишь. Я буду…»Она метнулась мимо него и закрыла дверь, а ключ спрятала в карман своего фартука.«Оставайся здесь, Рас! Что бы ты ни собирался сделать, сначала придет доктор Шварц и осмотрит тебя. Я уже послала за ним, и он скажет…»Она замолчала.Она отвернулась лишь на мгновение, чтобы закрыть окно. Когда она снова обернулась к Расу, на том месте, где он стоял, никого не было…Еще и четвертый случай заслуживает того, чтобы рассказать о нем, потому что он был, видимо, самым невероятным и загадочным, так как затрагивал область парапсихологии, о существовании которой до сих пор никто не догадывался.В квартире писателя Эрнста Эллерта каждый вечер в пятницу собирались молодые представители мюнхенской богемы. Каждый вносил в вечеринку свою долю, чтобы не отягощать кошелька свободного художника.Так было и на этот раз. Они праздновали день рождения Джонни, рьяного в работе художника, который даже в веселой компании не переставал расписывать обои.Эллерт давно отказался от того, чтобы призывать его к порядку. В таких случаях он слышал в ответ что-то вроде «невежественного тормозного механизма», словечек, звучавших для него, как «вечное проклятие.Немного позже, как всегда, появился Генрих Лотар, о котором никто точно не знал, на какие средства он живет.Следующим в компании был Аарн Монро, издатель небольшого журнала. Конечно, Аарн Монро было его ненастоящее имя, но он любил называться по имени героя известного утопического романа. На одни только доходы от своего журнала он жить не мог, поэтому у него была еще и гражданская профессия, о которой он упоминал с неохотой. Ему хотелось считаться человеком творчества, и поскольку он делал очень хорошие рисунки, все его таковым и считали.И наконец, следует упомянуть еще и Фреттеля, который был достаточно умен для того, чтобы считать творчество побочной профессией. Фреттель был певцом, конферансье, устроителем, менеджером, меценатом, организатором и — врачом.«Тема сегодняшнего вечера, — начал хозяин и быстро достал сигарету у Аарна из пачки, пока тот не заметил, — видимо, известна. Еще в прошлую пятницу Фреттель начал говорить о некоторых странных событиях, происходящих в Лондоне. Мы не нашли им объяснения. Лотар считает, что речь без сомнения идет о паранауке, в которой я, честно говоря, мало что понимаю, а потому не очень-то в нее и верю. По крайней мере, до вчерашнего дня такова была моя точка зрения».Лотар взял маслины, которые принес Аарн.«До вчерашнего дня? — С удовольствием жуя, спросил он. — Что это значит?»«Что я изменил свое мнение, — ответил Эллерт и попытался заполучить маслину и для себя, что ему, однако, не удалось. Он вознаградил себя виски, пожертвованным Джонни. — Художник ведь может изменить свое мнение, если хочет».«Это единственное, что мы можем изменить, — глубокомысленно заметил Фреттель. — Кроме, может быть, чисел запрашиваемых нами гонораров».«Ты врач! — напомнил ему Эллерт. — Для писателей это не так просто. Наши издатели…»«Наши издатели — это больничные кассы, — двусмысленно произнес Фреттель. Он не спеша раскурил длинную трубку, словно боялся, что и так сказал слишком много. — Вы работаете по установленным ставкам».Аарна этот вопрос не интересовал, потому что он вообще не платил своим авторам гонораров, так как они довольствовались тем, что могли прочесть свое имя в небольшом журнале. Поэтому он бесцеремонно перебил:«Как это ты только вчера изменил свое мнение о парапсихологии, Эрнст?»«Потому что вчера со мной произошло нечто странное».«Рассказывай! — потребовал Джонни и постарался завладеть виски, пока бутылка не опустела. — Может быть, это взбодрит меня».«Вряд ли, — ответил Эллерт. — Хорошо, я расскажу вам историю, одну очень интересную историю и уже сейчас могу утверждать, что мне никто не поверит».Он подождал, пока его гости усядутся поудобнее и закурят свои сигареты, а потом спросил:«Что вы думаете о путешествии во времени?»Остальные смотрели на него без воодушевления, а Аарн Монро недовольно произнес:«Это твое хобби, правда? Ты даже писал об этом, за что все нормальные люди на тебя обиделись. Если ты спрашиваешь меня, то я считаю это химерой».Остальные согласно кивнули. Эллерт вздохнул.«Ничего другого я и не ожидал. Но тем не менее послушайте мою историю. Вы знаете, что я занимаюсь этой проблемой и считаю безусловно возможным осуществление мысленного путешествия во времени. Даже сон может быть таким своеобразным путешествием во времени, если он переносит нас в прошлое или в далекое будущее. Даже воспоминание о прошедшем событии также является таким путешествием во времени, хотя и в широком смысле слова».«Момент! — воскликнул Фреттель. — Это же чепуха! Что общего это имеет с путешествием во времени? Я понимаю под этим перемещение тела человека в будущее или в прошлое. То есть я сам должен находиться в другом времени, чтобы иметь право говорить о таком путешествии».«Правильно, — подтвердил Эллерт. — Я такого же мнения. Короче говоря: вечерами я часто часами лежу в постели и размышляю о том, не смог бы я хотя бы одним глазком увидеть будущее. Я стремлюсь к этому даже тогда, когда имею дело всего лишь с воображением. Назовите это внутренним побуждением, которому я поддаюсь, хочу я того или нет. Я уже сломал себе голову над взаимосвязями между сном, фантазией, телетранспортацией и обусловленной временем телетранспортацией. Если бы было возможно, чтобы тело следовало за разумом в другую точку, тогда было бы возможно, что оно последует за ним и в другое время».«Молодой человек, — сказал Джонни, не выпуская из рук стоявшую на столе бутылку. — Ты обладаешь способностью совершать невозможное».«Фокусы, — пробурчал Фреттель. — За это ему и платят».Эллерт подождал, пока протесты стихнут. Он выглядел очень самоуверенным, и тот, кто был знаком с ним, знал, что впереди еще и другие неожиданности.«Обстановка постепенно накаляется», — цинично заметил Лотар.«Дальше!» — потребовал Аарн, неожиданно заинтересовавшись.Эллерт кивнул.«Меня интересует будущее, поэтому все мои мысли постоянно обращены к нему. Никто не знает, что будет завтра, и никто точно не знает, будем ли мы завтра существовать. В прошлом году мы два или три раза избежали всеобщей катастрофы. Атомная война — и нас нет. Это ясно каждому. Если бы не вмешался этот Родан, мы бы не сидели сегодня вместе. Несмотря на это, его называют нашим врагом. Одно это кажется мне нелогичным. Короче говоря, вчера, лежа в постели, я сконцентрировал свои мысли на будущем таким образом, что вдруг оказался в нем. Я непременно хотел знать, что произойдет через год. И я узнал это!»«Как, прости? — воскликнул Джонни и отпустил бутылку, чем бесцеремонно воспользовался Аарн. — Ты узнал? Ты должен объяснить нам это подробнее».«Я как раз и собирался это сделать. В то время, как мои мысли поистине врывались в будущее, я вдруг почувствовал, как во мне что-то изменилось. У меня не было времени дать этому определения, потому что все произошло слишком быстро. В моей комнате стало темно. Несколько секунд — может быть, это была вечность — я летел в полной темноте, потом вокруг снова стало светло. Комнату освещало солнце. Я сидел на постели».«Ты наверняка был пьян, — предположил Джонни.Эллерт покачал головой.«Подожди, мой друг. Я еще не закончил моей истории. Итак, был день, и светило солнце. Я встал и удивленно огляделся вокруг. Сначала я подумал, что в результате напряженных размышлений я действительно заснул, и теперь наступило утро. Но потом я обратил внимание, что нет двух картин. Кстати, твоих, Джонни. Зато висели две другие, такого же размера, на том же месте. С монограммой Аарна…»«Таких больших картин я еще никогда не писал», — вставил Аарн.«Вот именно! — согласился Эллерт. — Это первое доказательство. Ты напишешь их! И две из них в скором будущем подаришь мне, именно те, которые я видел вчера».«Он сошел с ума, — озабоченно прошептал Лотар Фреттелю. — Может быть, тебе стоит осмотреть его».«Я лечу органы, а не сумасшедших», — сухо ответил врач. Эллерту это не помешало продолжать.«Сначала я, конечно, ничего не понял. Осмотрел картины — они вобщем-то великолепны, Аарн, и пошел дальше, остановился перед календарем. Вы знаете, у меня всегда стоит на столе большой календарь-еженедельник. Я отмечаю в нем все договоренности и время встреч. Сегодня на нем написано: Джонни, Аарн, Лотар, Фреттель. Я посмотрел на календарь. Что, как вы думаете, я увидел?»«Не имею представления, — пробормотал Лотар. — Давай, говори!»«Дату! Было 17 ноября 1973 года».Джонни начал смеяться. Он потянулся за бутылкой, сделал большой глоток и отдал ее обратно. Он хохотал до слез.Фреттель не смеялся.«Это правда? — спросил он. — А что произошло?»«Очень просто: мое почти нечеловеческое желание перенесло меня в будущее. На два с лишним года вперед. Но — и это самое удивительное — не мое тело. Сначала я думал, что это так, но потом вдруг заметил, что какая-то другая воля противоборствует моей. Это была моя собственная воля, как я смог вскоре установить. В будущее попал только мой разум, а в тело проник Эрнст Эллерт, старше меня на два года. Его глазами я видел и воспринимал то время, которое еще было для меня впереди. Я участвовал в его воспоминаниях, но мне не удалось подчинить его моей воле. Тем не менее, я знал, что в этот вечер должна состояться обычная встреча, но с одним исключением, как гласил календарь. Этим исключением был я сам. Я получил отпуск и потому мы смогли перенести наш вечер».«Отпуск?» — удивился Джонни.«Это другая история, — возразил Эллерт. — Во всяком случае, я могу вас успокоить: в 1973 году мы все еще будем живы. Не будет войны, но произойдут большие изменения…»«Теперь я знаю, что с ним, — торжественно перебил Лотар. — Он сходил к ясновидцам».«Может быть, есть какая-то взаимосвязь и с этим, — невозмутимо согласился Эллерт. — Но я вижу, вы не верите моему рассказу…»«Конечно, нет. — Фреттель кивнул и улыбнулся. — Но она очень занимательна. Я с нетерпением жду изюминки».«Изюминки?»«Конечно! Должен же быть какой-то эффектный конец!»Эллерт закурил сигарету. Его лицо стало серьезным.«Здесь нет эффектного конца и нет изюминки. Эта история просто правда. Доказать Вам?»«Было бы мило с твоей стороны», — согласился Лотар. Фреттель и остальные поддакнули. Они с нетерпением ждали.«Я сейчас попытаюсь посетить нашу следующую вечеринку. Другими словами — я сейчас же скажу Вам, что произойдет через восемь дней, или иначе говоря, что случится за это время. Я прислушаюсь к разговору в виде постаревшего на две недели Эллерта, чтобы рассказать вам об этом. В течение будущей недели с вами случится то, что я вам предскажу. Согласны?»«Конечно. — Фреттель усмехнулся. — В то время, пока твой разум будет находиться в будущем, я обследую твое тело. Может быть, я обнаружу какую-нибудь разницу и тем самым добуду доказательство».«Что-то я не верю, — с ехидцей заметил Аарн, — что ты обнаружишь разницу».Эллерт не обращал внимания на возникший спор. Он уселся глубоко в кресло, закрыв глаза и не шевелясь. Его дыхание было спокойным и равномерным. Фреттель ждал каких-либо изменений, но их не было. Через некоторое время его терпение кончилось, и он постучал Эллерту по груди.«Ты уже начал?»Эллерт не ответил. Он спал и не давал себя разбудить. Фреттель послушал пульс, проверил другие части тела, но они были такими же, как у спящего человека, только этот сон был глубже, чем любой, виденный врачом ранее.«Уже пять минут, — сказал он и посмотрел на часы. Джонни тоже посерьезнел. Он посмотрел на Лотара и Аарна.«Ну что?» — спросил Аарн.«Я целую неделю был в будущем, — прошептал Эллерт с отрешенным видом. — Ровно одну неделю, начиная с этой секунды. В течение пяти минут. Но, к сожалению, я не могу вам сказать, что с вами произойдет, потому что я не встретил вас. В следующую пятницу мы не встретимся у меня, так как меня здесь не будет. Я нашел свое постаревшее на восемь дней тело, но не в Мюнхене».«А где же?» — поинтересовался Джонни.«В Азии. Точнее говоря, в пустыне Гоби. Как я там окажусь, я, конечно, не знаю. Мне стоило большого труда раздобыть газету, чтобы по крайней мере сообщить вам, что случится через восемь дней. Должны же вы иметь доказательства. К сожалению, газету нельзя было принести с собой, потому что материя не может перемещаться во времени. Но я прочел некоторые сообщения».Эллерт чувствовал, что остальные воспринимают все, как некую игру, его короткий глубокий сон сбил их с толку. Монро насмешливо произнес: «Хотел бы я знать, как ты окажешься именно в пустыне Гоби. Ведь там приземлился этот космический корабль американцев».«Именно. — подтвердил Эллерт. — Через восемь дней я буду стоять перед Перри Роданом».«Захватывающая история, — согласился Лотар. — Я думаю, ты сделаешь из этого один из твоих фантастических романов».Они засмеялись. Только Эллерт остался серьезным.«Через несколько дней вы уже не будете смеяться. Боюсь, между небом и землей действительно существует много больше вещей, о которых мы не догадываемся. Послезавтра состоятся выборы. Я уже знаю результат. Привести его вам в качестве доказательства?»Фреттель прищурил глаза.«Конечно — если это не окажется случайностью».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55