Наверное, даже неучтиво думать о шоколаде в подобный миг. Но тут они застряли в пробке, и все сразу начали ругаться – как будто ей мало было стрессов со всем этим оружием и ударными отрядами.
«Глубоко вдохни. Сосредоточься. Думай о том, как океанские волны омывают берег…» – велела она себе.
Отлично.
– Ты не против? – выпалила Ники, показывая на красную коробку, лежавшую между ними на полу.
И получила в ответ недоуменный взгляд, словно спросила, когда взлетает ракета до Луны. А потом – о, великая радость! – ее вопрос, кажется, поняли.
– Конечно же, угощайся, – ответил Джонни.
И снова ушел в свои мысли. Водители соседних машин нажимали на гудки и делали непристойные жесты, словно шум и размахивание руками могли помочь им выбраться из пробки.
Впрочем, Ники не возражала против того, что все так серьезно воспринимали пробку. Это дало ей возможность открыть коробку и с почтением отнестись к изысканному шоколаду, не замеченному теми, кто не разбирается в этом чуде. Она выбрала маленькую круглую конфету, положила ее в рот и позволила себе насладиться несравненным вкусом шоколада и великолепной кокосовой начинкой! Это почти так же хорошо, как секс! Честное слово. Ники уже не первый год думала об этом. В общем, стресс – это не единственный повод для того, чтобы есть шоколад. У нее на это множество причин, и девиз «Шоколад существует не только для завтрака» был навечно прикреплен на ее холодильнике.
К тому времени как «мерседес» выбрался из пробки и поехал дальше, Ники съела уже три вкуснейшие шоколадки.
– Хочешь? – машинально протянула она коробку Джонни. Он глянул, нахмурился, потом – очевидно, решив проявить вежливость – улыбнулся и сказал:
– Сейчас не хочу, но все равно спасибо.
– Извини, – пробормотала Ники. – Должно быть, ты сильно встревожен.
Джонни посмотрел на нее так, словно у нее выросла вторая голова.
– Встревожен? Да ни черта подобного. Я зол, как не знаю кто. Ты вообще представляешь, сколько раз Лайза устраивала мне подобные штучки? Сколько раз нам приходилось разбираться с ее настоящими или воображаемыми несчастьями? Спроси Коула, уж он-то знает. Эй, срежь-ка два квартала налево, Винни, – отрывисто бросил Джонни, подавшись вперед и сосредоточившись на дороге. – Так будет быстрее.
Если до сих пор Ники понимала не все, то теперь ей открытым текстом сообщили, каковы отношения между бывшими мистером и миссис Патрик.
И сказать по правде, теперь она почувствовала себя гораздо лучше. Джонни не собирается в ближайшее время воссоединяться с женой. Хотя, конечно, это ее особо и не волновало – Ники никогда не отрывалась от реальности.
Винни резко завернул налево, потом направо и помчался по улочке, на которой почти не было машин. Скорость автомобиля возросла настолько, что Ники схватилась за удобно расположенную ручку и вознесла молитву тому святому (кто бы он ни был), который отвечает за несчастные случаи на дорогах. «Мерседес» трижды проехал на красный свет на визжавших шинах, срезал бессчетное число углов и наконец резко затормозил у бордюра там, где не было никакой парковочной зоны, в десяти футах от шикарного на вид кондитерского магазина.
Винни открыл дверцу и помог ей выбраться из машины. Ники заметила еще несколько очень дорогих автомобилей, припаркованных там, где парковка запрещалась. Понятное дело, у больших денег и привилегий достаточно.
Джонни внезапно остановился у входа. Он осматривал зал, а Ники в это время упивалась ослепительным зрелищем всевозможных деликатесов. В витринах лежали не только пирожные, но и восхитительные, красивые как на картинке, потрясающие лакомства, достойные королей. Да уж, здешние покупатели имеют соответствующий статус.
Она быстро осмотрела обувь – первый признак благосостояния.
Понятное дело. Ни одной пары туфель или ботинок из обычного дешевого магазина.
Но прежде чем Ники начала оценивать одежду, ее подтолкнули вперед.
– Лайзы здесь нет, – пробормотал Джонни. – Посмотрим наверху.
Они поднялись по красиво изогнутой лестнице с панелями из какого-то экзотического дерева и освещенной приглушенными светильниками, утопленными в карнизах, и оказались в комнате, заполненной обедающими людьми.
– Подожди здесь.
Ники не возражала против этого резкого распоряжения, поскольку оно давало ей возможность внимательно изучить десерты, которые заказывали буквально все. Конечно, обедающие ели не только десерты, но разноцветные кондитерские изделия были, очевидно, главным соблазном заведения. Прежде чем Ники успела выбрать, что ей нравится больше всего, вернулись очень недовольные Джонни и Коул.
– Ничего, – бросил Джонни все в той же резкой манере, на которую перешел после того, как они уехали с шоколадной фабрики.
Они повернули обратно.
– Что теперь, босс? – спросил Коул, когда они спустились вниз по лестнице.
– Хороший вопрос.
– Ничего, если я быстренько куплю себе кое-что, пока вы определяетесь? – вмешалась Ники. – Это займет буквально секунду, – добавила она, улыбнувшись.
Коул посмотрел на Джонни. Джонни нахмурился.
– Нужно, чтобы ты задала кому-нибудь еще несколько вопросов.
– Что спрашивать?
– Была ли здесь Лайза. Когда и с кем.
Джонни говорил четко и лаконично. А это означало, что времени на покупки у нее не будет. Ники быстро огляделась по сторонам и увидела в конце зала, рядом с коробками шоколада, женщину в деловом костюме и с бейджиком на груди. Видимо, это администратор; на продавщицу за прилавком она не была похожа. Подойдя к ней, Ники улыбнулась и, прежде чем спрашивать, извинилась за акцент. Французы любят, когда ты разговариваешь по-французски, даже если это антикварная версия канадского французского, на котором до сих пор говорят в северной Миннесоте, там, где жила бабушка.
Женщина оказалась очень дружелюбной. Да, Лайза Джордан была здесь. Ясное дело, администратор знает своих знаменитых покупателей. Но мужчины, пришедшие вместе с мисс Джордан, повели себя оскорбительно, даже по-хамски, сказала она.
– Но что тут поделаешь? – добавила она, пожав плечами. – Это постоянные покупатели.
И далее начала описывать кораллового цвета костюм мисс Джордан и наряд ее приятельницы. Чтобы не обидеть администратора, Ники некоторое время ее слушала. Наконец рассказ завершился, она поблагодарила администратора за полученные сведения и вернулась к Джонни.
– Твоя бывшая приходила сюда, – сказала Ники. – Они все были здесь, причем совсем недавно. Женщины вышли первыми, а мужчины остались, чтобы сделать кое-какие покупки. Мужчины вели себя грубо, но они богатые клиенты, так что их здесь, похоже, терпят.
Джонни что-то проворчал, но непонятно – одобрительно или возмущенно.
– Так что, назад в «Ритц»? – вопросительно поднял брови Коул. – Не думаю, что звонок твоей бывшей жене – мудрое решение.
– Наверное, нет. Ее голос звучал испуганно. – Джонни пожал плечами. – А уж правда это или нет, никому не известно. – Он повернулся к Ники: – Купи себе что-нибудь, если хочешь. – Джонни вытащил из кармана брюк несколько крупных купюр и протянул ей. – Мы тебя подождем. – Он не улыбался, и голос его звучал невыразительно.
Покупать или не покупать?
Ники, окруженная прекрасными, вкуснейшими лакомствами, которые и вообразить-то невозможно – во всяком случае, человеку, выросшему в Блэк-Даке, – сомневалась не долго.
– Спасибо, у меня есть деньги. – И, сообразив, что испытывает его терпение, ринулась к витринам.
Съесть все это прямо сейчас Ники не могла – во-первых, у Джонни проблемы, а во-вторых, она недавно съела ленч, а потом еще несколько шоколадок, но вряд ли ей доведется вернуться сюда в ближайшем будущем, поэтому нужно пользоваться случаем.
Буквально через пять минут она, держа в руках три коробки, вернулась к стоявшему у дверей Джонни. Как истинный джентльмен, он забрал у нее коробки и даже умудрился открыть дверь, несмотря на занятые руки, однако сделал все это с поджатыми губами и нахмуренными бровями. Ники даже ощутила укол совести из-за своего эгоизма.
– Лучше всего сейчас поехать в «Ритц», – заметил Коул, когда они направились к машине.
– Это точно, – пробормотал Джонни. – А я бы с удовольствием врезал сейчас кому-нибудь пистолетом по башке.
Мамочки, уж не ей ли? Ники быстро взглянула на него.
– Если Лайза с этими парнями сейчас в «Ритце», то я их проучу, так они меня достали.
«Спасибо, хоть мне не достанется пистолетом по голове», – подумала Ники. Впрочем, она предпочла бы оказаться где-нибудь подальше, если и в самом деле начнутся серьезные разборки.
– Похоже на план, босс.
– Куда это положить? – спросил Джонни, указывая на коробки.
«Ко мне поближе, чтобы вдыхать эти потрясающие ароматы», – хотела сказать Ники, но увидела его хмурый взгляд и промолчала.
– Мне все равно. Куда-нибудь.
– Эй, Винни, открой багажник!
Очевидно, некоторые люди в отличие от других людей совершенно не ценят вкусные десерты, размышляла Ники, но не решилась протестовать, глядя, как ее лакомства убирают в багажник.
Они отъехали от кондитерской и в мрачном молчании продолжили путь.
Забившись в угол на заднем сиденье, Ники старалась не дышать слишком громко, настолько тихо было в машине.
Они проехали совсем немного, как вдруг Винни постучал по стеклу:
– Вон они! У Елисейского дворца. Рядом с тем часовым, у которого «узи».
– Да! – выдохнул Джонни, и в этом коротком слове прозвучали одновременно и победительные, и удовлетворительные нотки. – Заверни за угол. Медленно. Я не хочу сцен.
Резиденция президента Франции находится на роскошной улице Фобур Сент-Оноре, где располагаются самые дорогие магазины. Когда Париж был меньше, дворец служил домом многим известным женщинам – мадам де Помпадур, сестре Наполеона, императрице Жозефине. А кондитерская «Далайо» была их небольшим местным рынком.
А теперь другая известная женщина стояла всего в нескольких ярдах от часовых, охранявших Елисейский дворец. Сногсшибательная Лайза Джордан в своем ослепительном костюме от Шанель и какая-то темноволосая красотка любовались фасадом дворца, как две туристки.
– С ней Шантель.
– А кто ж еще? – фыркнул Коул. – Сестры-наркоманки.
– Этих придурков поблизости не видно?
– Вон лимузин чуть дальше по улице. Должно быть, это их.
Джонни улыбнулся:
– Нужно отдать дамам должное. Они выбрали совершенно неприступное место.
В этот момент у Джонни зазвонил телефон.
Он посмотрел на номер, ухмыльнулся и открыл крышку.
– Я смотрю на тебя, крошка. – В его голосе слышалась усмешка. – Стой где стоишь. Мы сейчас подойдем и заберем тебя.
Джонни и Коул в мгновение ока вылетели из машины и направились к женщинам. «Как киногерои», – подумала Ники, слегка раздраженная этой сценой. Вон он идет, такой грациозный, такой обязательный по отношению к бывшей жене, спешит к ней на выручку, как самоотверженный защитник слабых и угнетенных. Может быть, Джонни и сам не знает, любит он свою бывшую или нет. Может быть, он все еще увлечен ею? «Да какое мне дело до того, рад Джонни Патрик видеть свою бывшую жену или нет? – думала Ники. – У меня совершенно нет никаких прав ревновать его».
Нужно совсем рехнуться, чтобы дойти до этого. После одной ночи не возникают отношения.
Шантель села рядом с Коулом на переднее сиденье, а Джонни протянул руку Лайзе, садившейся сзади. Ники сдвинулась на широком сиденье как можно дальше, придвинула поближе к ногам свою сумку, подняла с пола коробку с шоколадками, положила ее на колени и умудрилась изобразить улыбку, когда Лайза уселась рядом. Она продолжала улыбаться даже тогда, когда Лайза резко двинула ее локтем в бок и совсем оттолкнула к окошку.
Джонни захлопнул дверцу, машина тронулась с места, и Лайза начала копошиться в своей сумочке, стоявшей на полу. Через минуту она выпрямилась, держа в руке сигарету и зажигалку. С невозмутимым лицом аристократки, обратившейся к прислуге, она ткнула сигаретой в сторону Ники и произнесла:
– Я смотрю, ты все еще здесь. Должно быть, в тебе есть что-то очень, очень необычное.
В откровенном стремлении увести разговор в сторону от возможного скандала Джонни вмешался и объяснил, что Ники не только выполняет обязанности переводчика, но еще и сконструировала сказочный домик на дереве для Джорди.
– Это будет просто прекрасно.
– Ты шутишь. – Серебристый смех маленькой кинозвезды заполнил машину. – Домик на дереве? Скворечник, что ли?
– Он немного больше, – ответила Ники, чувствуя себя взрослой и мудрой, потому что игнорировала мелочность Лайзы с истинным благородством духа, как настоящая последовательница дзен. Уж как-нибудь строительство домиков на дереве – занятие не хуже, чем притворство на киноэкране.
Лайза перевела взгляд своих лиловых глаз на Ники и промурлыкала:
– То, что Джонни спит с тобой, совершенно ничего не значит. Джонни спит со всеми подряд. Правда, милый? – добавила богиня Голливуда. Улыбка, обращенная к бывшему мужу, была сладкой и всепонимающей.
– Господи, Лайза, прекрати. Прошу прощения, – пробормотал Джонни, наклонившись мимо своей бывшей жены и страдальчески улыбаясь Ники.
– Можешь сегодня ночью с ней помириться. Он все исправит сегодня ночью, – сказала Лайза Джордан с ехидством и одарила Ники ледяным взглядом. – Он очень здорово умеет мириться.
– Хочу напомнить, Лайза, что мы только что спасли твою задницу. Поэтому будь добра, заткнись на хрен, – прорычал Джонни. – И не кури в машине.
– Ай-я-яй, какие мы чувствительные! – Она наклонилась и бросила сигарету и зажигалку обратно в сумочку. – Вообще-то я хотела сказать комплимент, милый, – проворковала она, выпрямляясь. – В постели ты просто великолепен.
– Ради Бога, Лайза, успокойся, – кинула Шантель через плечо. – Джонни прав, они нас выручили, и лично я им очень благодарна. А если бы ты не трогала те черные жемчужины, мы бы и вовсе не попали в беду. Я говорила тебе «не бери», но куда там! Ты заявила, что всегда сможешь справиться с Юрием!
– Какие черные жемчужины? – насторожился Джонни. Лайза метнула злобный взгляд на затылок подруги и пожала плечами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30