– Ставки в игре очень высоки, – уклончиво ответил Вилльерс. – Весьма высоки, я бы сказал. Это вас беспокоит?
– Бенджамин как-то раз сказал, что деньги – пустяк по сравнению с тем удовольствием, которое получаешь от самой игры.
– Видите ли, игра в карты несколько отличается от шахматной партии, – подумав, заметил Вилльерс. – Их даже сравнивать нельзя.
– И что это за игра? Как вы сказали… примеро?
– О, я бы сказал, весьма примечательная. Тут нужно обладать… ммм… определенной выдержкой. Умением лгать и блефовать. – Больше он ничего не сказал, и Гарриет поняла, что на этом объяснения закончились. – Взгляните-ка туда, – спустя какое-то время пробормотал он. – Похоже, ваше появление вызвало интерес.
Гарриет, подняв глаза, перехватила устремленный в ее сторону взгляд незнакомого ей мужчины, чье лицо странным образом напоминало волчью морду.
– А вы, полагаю, и есть юный мистер Коуп? – рявкнул он.
Встав из-за стола, Гарриет поклонилась.
– Да, сэр. Вы угадали. Однако у вас преимущество… я пока не знаю, с кем имею честь…
– Лорд Скипуит.
– Лорд Скипуит, – услышала она негромкий голос Вилльерса, – член парламента. Именно ему принадлежит решающее слово в вопросе об Ирландии. Так что вам оказана великая честь, юноша.
Гарриет снова поклонилась, почувствовав на себе изучающий взгляд. Лорд Скипуит, прищурившись, оглядел ее с головы до ног, и Гарриет, заметив, что его внимание приковано к ее ногам, затаила дыхание.
К счастью, лорд Скипуит, фыркнув, отвернулся. Гарриет, почувствовав, что вновь обрела возможность дышать, села за стол.
– Похоже, он решил, что перед ним один из тех, кого обычно именуют Молли, – хмыкнул Вилльерс.
– Что это значит? – удивилась Гарриет. – Я это слышу уже не в первый раз.
– Мужчина, предпочитающий спать не с женщиной, а с другим мужчиной. – Вилльерс пожал плечами. – Обычно подобные типы выглядят достаточно, женоподобными. И Скипуит, чтоб вы знали, придерживается на этот счет весьма консервативных взглядов.
Гарриет, спохватившись, поспешно развалилась на стуле и закинула ногу на ногу, как в ее представлении сделал бы в подобном случае слегка развязный молодой человек.
Вилльерс одобрительно оглядел ее.
– Неплохо бы еще рыгнуть, – предложил он.
– Похоже, вы просто наслаждаетесь всем этим, – возмутилась Гарриет.
– Еще как! Знаете, когда оказываешься на волосок от смерти, на многие вещи начинаешь смотреть по-другому, – пожал плечами герцог. – Становишься более терпимым. И еще начинаешь намного больше ценить жизнь.
– Вы приехали в Фонтхилл именно для того, чтобы принять участие в игре, верно? – в упор спросила Гарриет, начиная кое о чем догадываться. Ей с самого начала не давало покоя, почему герцог так рвался приехать на ничем не примечательный прием в загородном доме лорда Стрейнджа. Из-за обилия дам, которыми славились эти приемы? Вряд ли, подумала Гарриет. Непохоже, чтобы его так интересовали женщины. Еще меньше ей верилось в то, что герцог вдруг стал проявлять интерес к разного рода научным открытиям или театральным постановкам – двум основным развлечениям, которыми обычно потчевал своих гостей лорд Стрейндж.
– Ну, нельзя же всю жизнь играть исключительно в шахматы, – пожал плечами Вилльерс. – А, вот и вы, Стрейндж! И лорд Каслмейн! Как замечательно, что вы решили присоединиться к нам, милорд! Вы уже знакомы с мистером Коупом?
Гарриет, снова поднявшись из-за стола, расшаркалась перед лордом Каслмейном, краем глаза незаметно разглядывая его. Это был еще совсем молодой человек с бородкой клинышком. На носу у него поблескивали очки.
– Имейте в виду, Коуп, Каслмейн на бирже – самый главный человек, – заметил Вилльерс.
– На финансовой бирже? – уточнила Гарриет.
Губы лорда Каслмейна раздвинулись в ленивой усмешке. Блеснули зубы.
– Естественно.
– Держу пари, Каслмейн, у вас сейчас забот полон рот: небось из кожи вон лезете, чтобы всем им угодить – и королю, и казначейству! – опустившись в кресло, бросил лорд Стрейндж.
Каслмейн покусал губы.
– Боюсь, в палату очень скоро поступит запрос, который вряд ли придется по вкусу его величеству. Скорее всего, запрос по поводу сокращения расходов.
– Ну, в этом случае его величеству, возможно, придется пойти на уступки – например, взять на себя расходы по содержанию двора.
Каслмейн с недовольным видом покосился на Джема.
– Вы это серьезно, лорд Стрейндж?
– Абсолютно, – кивнул Джем, быстро сдавая карты. – Ну а теперь, Коуп, слушайте внимательно. В примеро каждый игрок получает на руки всего две карты. Кстати, можете заглянуть в свои.
Гарриет так и сделала. Ей пришли две дамы – она втайне возликовала, решив, что ей повезло.
– Ходим по часовой стрелке, – взялся объяснять герцог Вилльерс. – Вы ходите первым, что означает, что вы должны сбросить одну карту и взять из колоды другую. Вы можете либо сделать ставку – иначе говоря, поставить на кон какую-то сумму, – либо объявить масть. К примеру, я объявляю сорок семь против сотни фунтов.
– А у кого сорок семь? – слегка сконфузившись, спросила Гарриет.
– Ни у кого, – вмешался Джем. – Просто Вилльерс хочет, чтобы вы подумали, что они есть у него.
Ей потребовалось несколько минут, чтобы освоиться с правилами. Однако очень скоро Гарриет сообразила, что в действительности ставки в этой игре куда более высоки, чем ей казалось вначале. К примеру, когда пришло время лорду Каслмейну делать ставку, он заявил – если она, конечно, ничего не напутала, – что ставит на кон государственные поставки продовольствия для казначейства. Причем на всей территории Англии.
Вилльерс слегка поднял брови, но ничего не сказал.
Джем ответил на это, поставив огромную сумму денег. Пришла очередь Гарриет, ходить. Она задумчиво разглядывала свои карты. К этому времени она уже начала немного разбираться в характере Джема и лицо его представляло для нее открытую книгу. Она готова была поклясться, что он блефует – вряд ли у него на руках хорошие карты. Итак, шанс выиграть у нее есть. Но – взяться за поставки провизии?! Она понятия не имела, ни о каких подрядах. С другой стороны, очень может быть, что контракт окажется выгодным, и тогда она заработает кучу денег. И, возможно, это не последняя игра, в которой она принимает участие.
Она выиграла.
Подряд достался ей.
– А вы азартный человек, мистер Коуп, – заметил лорд Каслмейн. – Смею заметить, вы очень рисковали.
– Коуп, может быть, и молод, – вступился за нее Вилльерс, – но не глуп. И никогда не рискует попусту. Сев играть, он играет до конца, Каслмейн. Игра продолжается. Кстати, что гораздо важнее, он является владельцем поместья, которое вполне способно прокормить ваше казначейство – и не один год. К тому же он мой родственник, не забывайте об этом.
Игра продолжалась. Взрывы смеха чередовались с непристойными ругательствами. Судя по возгласам, доносившимся со стороны второго карточного стола, ставки там были ничуть не ниже. Да что там не ниже – они были огромными. Просто чудовищными.
Наконец решено было сделать небольшой перерыв. Воспользовавшись, случаем, Гарриет склонилась к уху лорда Стрейнджа.
– Эта игра… – начала она.
– …имеет первостепенное значение для всего английского правительства, – перебил он. – К тому же делать ставки куда интереснее, чем скучать в парламенте или до хрипоты пререкаться во время очередных прений в палате.
– Это понятно. Но что будет, если выиграет тот, кто…
– Не волнуйтесь, – хмыкнул он. – Во время следующей партии я отберу у вас этот подряд. Кстати, Каслмейн заранее был уверен, что я собираюсь прибрать его к рукам.
– А это законно? – всполошилась Гарриет.
На лице Джема вспыхнуло искреннее удивление.
– Почему же нет?! Конечно, законно. Выкиньте это из головы.
Еще одна сдача. Гарриет вдруг поймала себя на том, что начинает получать удовольствие от игры. Ей вспомнились долгие часы в зале суда под председательством вечно спящего судьи Трудера, когда она старалась читать в лицах людей – и тех, кого обвиняли в самых разных преступлениях, и других, которые явились в суд, считая себя обиженными; как ни странно, и теми и другими было легко манипулировать. Она уже давно научилась угадывать, когда Джем лжет. А после двух первых партий она уже успела разобраться и в натуре лорда Каслмейна – во всяком случае, достаточно хорошо, чтобы догадаться, когда ему приходит хорошая карта. Герцог Вилльерс оказался крепким орешком – однако в конце концов ей удалось раскусить и его.
Правда, сейчас герцог выглядел усталым.
– Боюсь, джентльмены, на сегодня с меня довольно, – объявил он.
Подряд на государственные поставки остался за Гарриет. Вдобавок она уже успела выиграть у Каслмейна четыре сотни фунтов.
– Будете расплачиваться из собственного кармана? – без обиняков спросила она лорда Каслмейна.
– Ну, уж нет, за меня расплатится Корона. Для этого существует специальный фонд, – буркнул он. – Король, я знаю, отдал бы все на свете, чтобы сыграть самому, да только, боюсь, такое вряд ли возможно. Завтра же утром напишу ему и сообщу, как закончилась игра. Держу пари, его величество будет немало удивлен, узнав, что столь важный для правительства подряд попал в руки столь юного джентльмена. Но поскольку я собственными глазами видел, как вы играли, уверен, что он попал в надежные руки. Именно так и доложу его величеству.
Гарриет с легким содроганием подумала, что скажет король, когда узнает, что теперь подряд на поставку провизии принадлежит герцогине Берроу.
– Не пишите ему пока, хорошо? – попросила она. – А почему бы, его величеству не устроить свою собственную игру? – внезапно пришло ей в голову.
– Потому что всерьез пощипать короля довольно сложно. И неразумно, – вместо Каслмейна ответил Джем. – Особенно такого вспыльчивого, как его величество.
– Никогда не слышала об этой игре, – задумчиво сказала Гарриет.
– Игра есть всегда, при любом правительстве. Не важно, кто стоит у власти, – объяснил Джем. – Случается, играют в королевской спальне, а в следующий раз – в приемной. А иногда и в Фонтхилле, – усмехнулся он.
– Похоже, в Фонтхилле особенно часто, – улыбнулась Гарриет.
Он молча поклонился и направился к другим гостям. Гарриет вышла.
Глава 27
Прощай навсегда!
В эту ночь Гарриет долго не могла уснуть. В глубине души она надеялась, что Джем придет к ней в эту ночь – хотя у нее так и не хватило решимости даже самой себе признаться, что она его ждет. Ведь утром она должна была уехать… Неужели он не захочет увидеть ее… снова заняться с ней любовью – в последний раз?
И все же… у нее язык не повернулся бы сказать, что они с Джемом занимались любовью.
А потом Гарриет приснился чудесный сон – наверное, лучший за всю жизнь. Она лежала на спине, не чувствуя своего обмякшего тела, кости ее плавились от жгучего наслаждения, а Джем, склонившись к ней, покрывал поцелуями каждый сантиметр ее кожи. Он обвел кончиком языка ее губы, и Гарриет чуть слышно застонала… И проснулась.
– Это ты?! – ахнула она. Ночная сорочка сбилась почти до бедер… или это он поднял ее? Джем вытянулся рядом с ней, его обнаженное тело чуть заметно поблескивало в темноте. – Как ты тут оказался?
Джем с трудом оторвался от ее губ.
– Просто вошел, и все, – пробормотал он.
В этом был весь Джем! Сердце Гарриет глухо застучало, когда пальцы Джема коснулись ее голени.
– Ну и?..
– И теперь собираюсь заняться с тобой любовью.
– Не сейчас. Нам нужно поговорить. Я хотела обсудить с тобой кое-что… это касается Юджинии.
– Нет. Это подождет. Сначала я буду любить тебя. Оттолкнув его нетерпеливые руки, Гарриет рывком села на постели.
– Это очень мило с твоей стороны, Джем, но, уверяю, все будет гораздо проще, если сначала ты выслушаешь меня, – твердо сказала она.
Застонав, он заставил себя оторваться от нее.
– Юджинии нужны подруги. Девочки ее возраста, с которыми она могла бы играть, – твердо сказала Гарриет.
Джем спрятал голову под подушку.
– Знаю, тебе эта идея не по вкусу, – с сочувствием в голосе проговорила она. – Но тебе вовсе не обязательно отправлять ее в школу, если тебе этого не хочется. Есть и другой вариант. Если бы ты согласился время от времени отпускать ее ко мне, я бы устроила так, чтобы в доме все время были дети. У меня очень милые соседи, поверь. Из них получились бы прекрасные подружки для Юджинии.
Он пробормотал что-то из-под подушки, но что именно, Гарриет не смогла разобрать.
– Между прочим, Юджинии очень не нравится, что ты вечно держишь ее под замком, как будто она пленница в этом доме.
Подушка полетела на пол.
– Проклятие! – прорычал Джем, рывком поднявшись с постели. Подойдя к почти потухшему камину, он швырнул в него полено. – Это я во всем виноват! Мне следовало давным-давно отослать ее из дома!
– Да, наверное, так было бы лучше, – осторожно проговорила Гарриет.
– Но когда мне сказали, что Салли… умерла, а потом принесли Юджинию… Знаешь, она была такая страшненькая. Голова у нее была такая уродливая… я даже сначала перепугался, но мне объяснили, что это из-за того, что Салли так долго мучилась родами. Я решил, что она похожа на обезьянку. А потом она вдруг посмотрела на меня… я увидел ее глаза и понял, что Салли вернулась ко мне.
– Это здорово, – пробормотала Гарриет, почувствовав, как у нее все холодеет внутри.
– На самом деле не так уж и здорово, – покачал головой Джем. – Видишь ли, я понял, что у нее глаза ее матери, что Салли, уходя, оставила мне частичку самой себя – и это сокровище я должен оберегать до конца моих дней. Так что я купил этот дом, отвел Юджинии все западное крыло, а потом позаботился, чтобы она была там в безопасности.
– Но, ради всего святого, объясни, почему ты так боишься за нее? – не выдержала Гарриет. – Я просто не понимаю…
– Но ведь я один из самых богатых людей в Англии, – с тяжелым вздохом сказал Джем. – У моего отца было огромное состояние. А моя сестра… – Он замолчал.
– Что случилось с твоей сестрой? – нахмурилась Гарриет.
– Один тип похитил ее… заставил выйти за него замуж. Конечно, брак был фиктивным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39