— Но это еще не все, — прошептал он, ластясь к Софи. — Ты должна будешь подарить мне по меньшей мере пятерых детей.— Неужели ты это серьезно, Патрик? — Ее глаза наполнились слезами.— Софи, понимаешь, я… я полюбил нашу маленькую Фрэнсис сразу же, как увидел. И сейчас только и мечтаю о другом ребенке.По щекам Софи потекли слезы.— Глупая жена, — пробормотал Патрик. — Чего ты расплакалась? Радоваться надо. — Он нежно собрал губами слезы, а его рука в это время начала понемногу ласкать восхитительную бархатистость внутренней стороны ее бедра.Высоко над ними в лазоревом небе лениво проплывали маленькие аккуратные облака. Всего несколько штук. Где-то неподалеку, видимо, было гнездо диких пчел, их теплое жужжание смешивалось с веселым стрекотом кузнечиков и радостным щебетанием птиц. Она закрыла глаза. Вот это, наверное, и есть те самые заветные мгновения настоящего счастья. Эпилог Декабрь 1807 года Глубокой ночью Софи внезапно проснулась и некоторое время сонно наблюдала за танцем теней на стене, создаваемых пламенем огня в камине. За окном стоял необычно холодный декабрь, но в спальне было тепло.Только через-несколько минут она услышала тихие булькающие звуки на фоне сдавленного смеха. Софи скосила глаза на высокое кресло-качалку рядом с камином. Оно медленно покачивалось.— Патрик.— Мы здесь.Софи улыбнулась и подложила под голову еще одну подушку. Эту великолепную кровать из красного дерева они привезли из Турции. Патрик присмотрел ее во дворце одного паши и с большим трудом уговорил продать. Возвратившись домой, он, как и обещал, убрал кровать из спальни Софи, заявив:— Герцогиня Гизл и ее преданный супруг непременно должны спать вместе на этом величественном ложе. — После чего увлек Софи за шелковый полог.С кресла-качалки донеслась еще одна переливчатая трель.— Патрик, зачем ты ее разгуливаешь? — сказала Софи, слушая смех малыша. — После игр с тобой она не заснет.— Заснет, и еще как. — Патрик посмотрел на дочку с обожанием. — Ты будешь спать? И нечего на меня так смотреть. Раз мама сказала спать, значит, спать.В ответ ребенок пронзительно заверещал.— Вижу, что пришло время, — задумчиво проговорил Патрик.Он поднялся и понес к постели спеленатое дитя, ухитряясь по дороге потереться носом о миниатюрный носик дочери.— Ой! — Маленькая ручка захватила прядь его волос.— Кого ты мне принес? Кэтрин?— Ну и мать нам с тобой попалась, — произнес Патрик с шутливой досадой. — Не может узнать собственное дитя. — Он передал младенца Софи. — Неужели ты не узнаешь эту маленькую озорницу? Конечно же, это Элла.Как будто понимая, о ком идет речь, Элла перестала улыбаться и с серьезным личиком выжидательно смотрела на мать.— Сейчас, сейчас. — Софи распахнула ночную рубашку. — Держи, милая.Муж уселся рядом на постель и начал с восторгом наблюдать за кормлением.— А наша Кэтрин спит сном праведницы. Няня считает, что малышка будет спать до утра.— Она оптимистка.— Для няни это неплохо, — отозвался Патрик. — Но ты заметила, что даже она по поводу Эллы такого оптимизма никогда не проявляла?Софи любовно посмотрела на маленькую Эллу, с упоением сосущую грудь.— Безобразница. Ну что с ней поделаешь, не хочет спать голодная.— Перед этим ей еще нужно вдоволь поиграть и посмеяться, — добавил Патрик.— Я думаю, она так много ест, потому что маленькая, — предположила Софи. — Вспомни, какой родилась Кэтрин, а какой Элла.— Но, мне кажется, за последние три месяца она уже догнала сестру. Посмотри на этот животик. — Он нежно похлопал пальцем по круглому животику Эллы. — Кстати. — Патрик лукаво посмотрел на жену. — После того, как ты заснула, пришло письмо.Глаза Софи засияли.— От папы?— Да-да. Твоя мама снова стала мамой. Джордж сообщает, что роды продолжались четыре часа, но, слава Богу, все закончилось благополучно. Мать и дитя чувствуют себя нормально. — Патрик улыбнулся. — Так что, моя милая, по сравнению с мамой ты, можно считать, отделалась легким испугом.Сколько он натерпелся страхов, об этом, наверное, не стоит и говорить. Тем более что на этот раз живот Софи раздался еще сильнее. Зато близнецы родились быстро и практически безболезненно. Доктор Ламбет только-только прибыл, как начались схватки. Он даже не успел приказать Патрику покинуть комнату. Вслед за Кэтрин доктор с веселым смехом поймал головку Эллы, которая спешила догнать сестру. При воспоминании об этих мгновениях сердце Патрика до сих пор наполнялось невероятным счастьем.— И кто же у меня, сестра или брат?— У них родился мальчик, так что твой папаша, наверное, сейчас на седьмом небе. Еще бы, у него теперь есть наследник. Александр Джордж, будущий маркиз.Софи вопросительно посмотрела на Патрика:— Тебе, наверное, тоже захотелось иметь наследника?— Не в этом дело. Но поскольку с девочками получилось так легко, я действительно подумываю о сыне. Не о наследнике, а о сыне. Помнишь, доктор Ламбет сказал, что у тебя бедра, как у крестьянки.Софи засмеялась.— Только не знаю, Патрик. Смотри сам — Шарлотта родила третью дочку, у нас с тобой близнецы, надо вспомнить также и Фрэнсис. Так что вы с братом уже произвели на свет шестерых девочек. Может быть, так оно будет продолжаться и дальше?В ответ Патрик рассмеялся и поцеловал жену в щеку.— Любое предположение следует проверять на практике. Элла что-то пробормотала и погрузилась в крепкий сон.— Давай я отнесу ее в детскую. — Патрик ловко взял маленькую дочку на руки.— Зачем? Ведь можно позвонить Бетси, — сказала Софи, с улыбкой глядя на мужа.— Мне нравится возиться с дочерьми. И вообще, когда я был маленьким, то говорил отцу, что хочу быть лакеем. У них такие красивые ливреи.— И что он ответил?— Не помню. Скорее всего разозлился. Патрик ушел.Только она заснула, как дверь спальни снова отворилась.— О Боже, — простонала Софи. Теперь он держал двух младенцев.— Это тебе, — произнес Патрик с неприличной веселостью и протянул кричащее краснощекое дитя.— На сей раз это Кэтрин? — пробормотала Софи, протягивая руки.— Правильно полагаешь, — согласился Патрик. — Это действительно Кэтрин. — Продолжая баюкать Эллу, он сбросил туфли и лег на постель рядом с женой.После того как Кэтрин взяла грудь, Софи укоризненно посмотрела на мужа и кивнула на Эллу. Патрик виновато улыбнулся:— Понимаешь, вижу, няня с Бетси крепко спят, одна в кресле, другая в кроватке. А Кэтрин только что проснулась. Я испугался, что она поднимет крик и разбудит Эллу, так что взял и принес их обеих.— Эллу надо было оставить в колыбельке, — сказала Софи с шутливой строгостью.— Она у нас будет замечательная красавица. — Патрик вглядывался в маленькое личико Эллы. — Придется запастись тростью, чтобы отгонять джентльменов.Софи задумчиво посмотрела на маленькую дочку. Близняшки были одинаковыми, как горошины в стручке. У обеих изящно выгнутые брови (это от папы) и шелковистые золотисто-рыжие локоны (от мамы). На секунду у нее мелькнула мысль, что первая дочка, маленькая Фрэнсис, если бы выжила, наверное, была бы такой же красивой.Патрик поцеловал жену в ухо.— Она была очень красивая, но по-другому. У нее были твои брови.На глазах Софи заблестели слезы. Она благодарно прислонилась к мужу.— Не плачь, — нежно прошептал он.Софи подняла глаза, их взгляды встретились. В них была печаль по утраченной дочери, которую они не переставали любить. Неожиданно она поняла, что горе, орошенное целебным бальзамом любви, связывает их крепче, чем любые клятвы у алтаря.— Какое счастье иметь мужа, который умеет читать твои мысли, — Софи потерлась щекой о плечо Патрика.Тот понимающе кивнул:— А хорошая жена тоже должна знать, о чем думает муж.— Ты думаешь о завтраке?— Нет.Кэтрин насытилась и заснула. Патрик вздохнул:— Отнесу их обратно в детскую.Когда он вернулся, Софи еще не спала.Патрик остановился перед постелью, любуясь усталой, но по-прежнему прекрасной женой.— Так ты решила, о чем я думаю?— Может быть… — Она изобразила глубокую задумчивость. — Знаю! Ты думаешь о «Софи»! — Новый корабль Патрик назвал в честь жены.Он лег рядом на бок.— Завтра «Софи» прибывает из Китая. Мне действительно не терпится подняться на борт.После кормления девочек белая кружевная рубашка Софи оставалась слегка распахнутой. Патрик нежно потянул край, обнажив грудь с розовым соском.— Но все же скажи мне, моя любовь, о чем я думаю?— Не знаю точно, но… — Она придвинулась ближе и обвила руками его шею. — Скорее всего о том же, о чем сейчас подумала я.— Ты угадала.Он жадно завладел губами жены.В камине последнее полено расщепилось на два, послав в трубу небольшой сноп искр. Тени на потолке медленно танцевали свой последний менуэт, но этого никто не замечал. Поленьев в камин тоже сейчас подбросить было некому.С брачной постели доносились невнятные звуки — эта вечная музыка желания, наслаждения, финального экстаза.Перед тем как погрузиться в тишину, глубокий голос тихо произнес:— Софи, каждый раз, обнимая тебя, я чувствую себя так, словно после долгих странствий наконец возвратился в родной дом.Софи погладила мужа по щеке.— Ты мой дом, Патрик. — Он зарылся лицом в ее волосы, и она повторила: — С тобой я всегда дома. Примечания, касающиеся похищения невесты и скипетра, приготовленного в дар султану В 1613 году в Лондоне прошла пьеса Роберта Тейлора «Как скряга потерял жемчужину». Содержание такое: в первом акте молодой джентльмен Карракус, замыслив похищение возлюбленной Марии, с нетерпением ожидает под ее окнами, когда же она спустится к нему по приставной лестнице. Но увы! По лестнице спускается не она, а его лучший друг Альберт, который успел побывать в спальне Марии несколько раньше. Выдавая себя за Карракуса, он ограбил последнего, отобрав у него то, что было ему дороже жизни — девственность Марии.Сюжет пьесы «Как скряга потерял жемчужину» развивается довольно вяло. В конце концов эта троица оказывается в лесу, они долго бродят по нему, переодевшись странниками. Несколько разочаровывает финал. Карракус и Альберт клянутся в вечной дружбе, и троица благополучно возвращается в Лондон. По-видимому, в XVII веке мужская дружба ценилась выше любви.Признаюсь, с сюжетом Тейлора я обошлась довольно свободно, но это ничто по сравнению с начиненным взрывчаткой скипетром, который изготовили по приказу Наполеона. На самом деле султан Селим III действительно существовал. Он правил Оттоманской империей с 1789 по 1807 г., в 1804 г. признал Наполеона, а в 1806 г. объявил Англии войну. Но тот факт, что Селим отказался от почетного титула султана в пользу императорского, полностью моя выдумка. Император же Наполеон в те времена был слишком занят своими «наполеоновскими планами», чтобы уделять внимание каким-то скипетрам для Селима. Единственный скипетр, который изготовили в данный период Франции, был предназначен для его собственной коронации.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46