https://wodolei.ru/catalog/chugunnye_vanny/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Ной благодарил Джесси ответными ласками, ощущая под своими руками дрожь молодого горячего тела этой восхитительной женщины.
— Ты помнишь свой давний сон? — спросила она, наклонив голову и быстро поцеловав его. — Тебе снилось, что мы были вместе.
— Мне часто снятся подобные сны.
— Неужели? Как приятно. — Она поцеловала его. — Но я говорю о сне, в котором мы с тобой вот так же занимались любовью. В то время ты еще лежал раненым, а я ухаживала за тобой.
— А, тот? Конечно, я его хорошо помню. Для этого есть все основания. — Она вскрикнула, потому что Ной неожиданно перевернулся и сам лег сверху. По очереди целуя ее твердые, как жемчуг, соски, он вызывал в ней сладкую истому. Джесси почти позабыла, о чем спрашивала. — Это был не сон, все происходило наяву, — задыхалась она от нарастающего возбуждения.
— Что ты сказала? — спросил Ной, приподнимаясь на локтях.
— Это было наяву.
— Не может быть. В первый раз мы занимались любовью на «Клэрионе».
Джесси обвила руками его шею и, притянув ближе, страстно поцеловала.
— Ты прав. Но тогда, в первый раз, я была с тобой в таком виде, то есть в чем мать родила, и это случилось в доме Мэри. Мне пришлось притвориться, будто мы любовники, когда сержант постучал в дверь. В то время солдаты искали грабителей.
— Неужели ты могла так поступить? — поразился Ной. — Никогда не подумал бы, что ты на такое способна. — Он запустил пальцы в ее волосы. — А что делал я в тот момент, когда ты использовала меня?
— Ничего, — нахально ответила она. — Ты просто лежал. И все равно было очень убедительно. — Джесси потерлась щекой об его руку. — Сержант принял дом Мэри за дом свиданий, а меня за почтенную даму, тайно имевшую любовную связь с садовником.
— Конюхом, — весело поправил ее Ной.
— Что?
— Я предпочел бы быть конюхом. Человек, подрезаю щий кустарники и срывающий цветы для составления буке тов, никогда не представлялся мне настоящим сильным мужчиной. — Ной слегка пошевелился, чтобы она ощутила на своем животе его твердую плоть. — Так или иначе, но ты оседлала меня в тот раз. Именно так и поступила бы знатная дама со своим конюхом.
— Я… понимаю, к чему ты клонишь. И мне не терпится впустить тебя к себе.
— Ваш покорный слуга, мэм.
Джесси трепетала и извивалась под тяжестью его тела. Ной специально медлил, дразня ее.
— Будь любезен угождать своей даме, — поддразнивала Джесси.
Душный ночной воздух окутывал их, будто одеяло, но ничто нельзя было сравнить с тем жаром, который исходил от них. Ее тело двигалось в том же ритме, что и его, как чечный и неутомимый морской прилив, который неизбежно сменяется отливом. Они были одни на всей планете. Никто и ничто не имело для них какого бы то ни было значения в этот момент. Их души и тела были сплетены в одно целое.
Ной сдерживал себя до тех пор, пока не почувствовал, что лежавшая под ним Джесси затрепетала. Он словно попробовал на вкус свое имя, слетевшее с ее уст, прикоснувшись к ним, а затем принялся нашептывать ей слова благодарности.
— Я люблю тебя, — тихо повторила она за ним, ее глаза светились счастьем.
Ной выпустил Джесси и повернулся на бок. Одна нога его по-прежнему лежала на ней.
— Кажется, миледи удовлетворена?
— Джесси томно улыбнулась:
— Да. Но я люблю тебя не только за это.
— Знаю. — Он уткнулся лицом в ее шею. — Но все равно было чертовски приятно, правда?
— Да. Я и забыла совсем, что мы находились на полу.
— Сочту за похвалу подобные слова. — Ной нежно провел рукой по ее бедру. — Пойдем на кровать. — Он сел и помог сесть Джесси. — Ты сможешь сейчас заснуть?
— На несколько дней.
Ной поднялся и протянул руки Джесси. Когда она ухватилась за них, он резким движением притянул ее к себе.
— Нет, твои груди определенно стали больше, — повторил он, неожиданно подхватив ее на руки.
— Ной! Я в состоянии идти сама!
— Знаю. Но зачем это делать, если мне так приятно нести тебя на руках. — Подойдя к кровати, он бросил ее на одеяло, но тут же раскаялся, когда она простонала. — Я сделал тебе больно? Прости, я совсем забыл о ребенке.
— Глупый, с ребенком все в порядке. Пострадал только мой зад.
Облегченно вздохнув, Ной торопливыми шагами вернулся в туалетную комнату и затушил все свечи. Когда он возвратился, Джесси уже лежала, накрывшись тонкой простыней. Она распахнула ее для него. Он не заставил себя долго ждать, но прижиматься к ней не стал, поскольку снова было невыносимо жарко.
— В ванне все равно хуже спать, — пошутил Ной, — ты то и дело бы ворчала, что нам тесно.
— Да и ты тоже, — сказала Джесси, сладко зевая.
— Усмехнувшись, Ной выключил настольную лампу.
— Спокойной ночи, Джесси.
— Спокойной ночи.
Мир, окрасивший для Джесси все вокруг в розовый цвет, продолжался лишь до ужина следующего дня. К тому времени, когда Ной вернулся домой, Гедеон уже поел, поэтому они сидели в столовой вдвоем. Посередине стола красовался букет свежих цветов. От них исходил еле уловимый, но приятный запах. Миссис Гарпер позаботилась поставить приборы для Ноя и Джесси на два противоположных края стола. Она суетилась, подавая им ужин, то и дело выскакивая и возвращаясь в комнату. При этом глаза ее горели каким-то особым огоньком.
Ной вопросительно взглянул на Джесси.
— Отчего у миссис Гарпер такое настроение? — поинтересовался он. — С того момента, как я пришел домой, она смотрит на меня и улыбается.
— Она считает тебя замечательным мужчиной. — Джесси была явно в приподнятом настроении. Она подняла свой бокал и слегка чокнулась с Ноем. — И я тоже так считаю.
Улыбка сползла с его лица.
— Ты сказала ей о ребенке, да? — тревожно спросил он.
Джесси смутилась.
— Я не знала, что это нужно держать в тайне. Миссис Гарпер и сама догадывалась. Я всего лишь подтвердила ее догадки.
Ной опустил свой бокал.
— Лучше бы ты ничего ей не рассказывала. — Он взял нож с вилкой и набросился на лежавший в его тарелке ростбиф. — А кто еще знает?
— Салли. Генри. Сегодня днем я открылась Кэму. Кроме того, написала письмо твоей маме, но еще не отправила его. Но почему ты не хочешь, чтобы об этом знали? Ты стыдишься?
— Вероятно, это самый глупый вопрос, который ты мне когда-либо задавала. Конечно, я не стыжусь. При иных обстоятельствах я кричал бы об этом на всех перекрестках.
Джесси сникла:
— Но что мешает тебе сделать это сейчас?
— Хилари, — коротко ответил Ной. — Я не хочу, чтобы она знала о нашем будущем ребенке.
Джесси ничего не поняла, но согласилась:
— Ладно, не буду ей ничего рассказывать. Просто не подумала об этом. При встрече со мной она сразу переходит на другую сторону улицы.
Из своих летних воспоминаний Джесси хотела исключить только одного человека — Хилари Боуэн. Большую часть времени Джесси совсем не думала о ней, но стоило им неожиданно повстречаться на улице или где-нибудь в магазине, и Хилари долго не выходила у нее из головы. Эта женщина не сдержала обещания не строить козней Джесси с Гедеоном ради спасения собственной репутации. Хилари умудрялась распространять гнусные слухи очень ухищренно. Очередная ложь как бы невзначай слетала с ее языка. Она лгала, что Гедеон был незаконнорожденным, а Джесси, насильно женив на себе Ноя, потребовала от него усыновления ребенка. Все это Хилари якобы услышала от самого Ноя, который, в свою очередь, умолял ее стать его любовницей. Она же, шокированная таким предложением, конечно, отказала ему.
Как говорится, добрая слава за человеком идет, а дурная — впереди бежит. Многие верили, что это было правдой. Джесси предпочитала отмалчиваться. Вскоре Хилари уехала ухаживать за больным дедушкой в Гер-мантаун, и без нее слухи постепенно затихли, так как их некому было подпитывать.
— А я и не знала, что Хилари вернулась в Филадельфию, — огорчилась Джесси. Ей передалась тревога мужа.
— Она приехала сегодня. Ты не в курсе, что ее дедушка умер неделю назад?
— Мне очень жаль, — искренно посочувствовала Джесси, — но я, правда, ничего не слышала.
— Я же говорил тебе, что Квинси Герн скончался. Миссис Гарпер и Салли даже присутствовали на похоронах.
— Но никто из вас не упомянул, возможно, умышленно, что он был дедушкой Хилари. Как же я могла догадаться? У них совсем разные фамилии.
— Просто он был отцом ее матери.
— Теперь я и сама могу догадаться об этом, — огрызнулась Джесси. Настроение у нее явно испортилось. Подцепив картошку вилкой, она с иронией спросила:
— Но как я смогу скрыть от Хилари свою беременность? Через несколько месяцев это будет и дураку видно.
Уловив раздражение в тоне Джесси, Ной вдруг осознал, как грубо вел себя с ней. Она и не подозревала, что причиной тому скорее всего были опасения, нежели злость.
— Дай Бог, — произнес он медленно и со значением, — чтобы мы здесь не задержались более чем на три или четыре недели. Возможно, в середине или в конце сентября, когда делегации разъедутся, мы тоже покинем этот город. — Ной ласково погладил руку Джесси. — Извини, я был груб.
Даже не взглянув на него, она отмахнулась:
— Да, ты был груб, и я не могу понять, по какой причине. Объясни, что случится, если Хилари узнает о нашем ребенке?
— Может, ничего и не случится, но я все равно боюсь. Не думаю, что Хилари спокойно воспримет эту новость.
— Нам наплевать на ее сплетни.
— Но ведь и раньше они задевали нас. Я готов был задушить Салли, когда она повторяла сказки Хилари про тебя. Не сомневаюсь, она уже успела разболтать половине
— своих друзей, что ты ждешь ребенка.
— Она просто очень рада за меня, — заступилась Джесси.
— Вполне возможно. Однако Хилари не обрадуется. Эта весть заденет ее за живое.
Взяв бокал с вином, Джесси сделала несколько судорожных глотков.
— Вот уж не предполагала, что тебя по-прежнему волнуют мысли и чувства Хилари, — с ревностью в голосе чыпалила она.
— Джесси, ты не правильно поняла меня, — поспешил оправдаться Ной. — Я лишь пытаюсь предугадать реакцию Хилари на эту новость. Она всеми силами пыталась заставить людей поверить, что я домогался ее любви. Преследовала меня, устраивала будто бы случайные встречи, когда я был один или с друзьями. При этом каждый раз выставляла меня в таком свете, словно это я преследовал ее. Она…
— Ты никогда не говорил мне об этом, — обвинила его Джесси.
— Вероятно, следовало бы. Но так не хотелось усложнять нашу жизнь, упоминая в нашем доме ее имя. Мне казалось бессмысленным посвящать тебя в се козни. Потом она уехала ухаживать за больным дедушкой, и необходимость говорить о ней отпала окончательно.
— А мне кажется, пусть уж лучше она узнает, что у нас будет малыш, и поймет, что бесполезно ждать твоего возвращения.
Ной с сомнением покачал головой:
— Увы! В это верится с трудом. По-моему, она продолжает тайно надеяться, что мы лишь разыгрываем влюбленную пару, а на самом деле не испытываем друг к другу никаких чувств, возможно, даже и любовыо-то не занимаемся. Хилари лопнет от злости, узнав о твоей беременности.
— Потому что она сама никогда не имела детей, — тихо произнесла Джесси.
— Я не хотел об этом говорить, — Ной отвел взгляд, — но ты права.
Джесси немного помолчала. Она задумчиво поглаживала пальцами лепестки кроваво-красной розы.
— И все-таки мне ее жаль, Ной. Многие неблаговидные поступки можно понять и простить, зная о перенесенныхею тяготах. Ей причиняли много боли, и не только ты
Один. Может быть, я не права, но осуждаю отца Хилари. Именно из-за него она стала такой. И не столько ты, сколько он, обманул ее ожидания. Помнится, ты говорил мне то же самое, возвратившись в ту ночь от Боуэнов. Однако со временем твои чувства изменились. Думаю, ты просто злишься на Хилари за ложь, которую она распространяет про нас с Гедеоном.
— А разве это не так?
— Гедеону на это абсолютно наплевать. — Джесси усмехнулась. — Его нисколько не задела болтовня Хилари. Как, впрочем, и меня. Скорее всего приходится трсвожиться о твоей запятнанной репутации. Невероятно, что, зная тебя как разумного порядочного человека, люди верят сплетням Хилари, будто я женила тебя на себе.
Ной лукаво улыбнулся:
— Если бы только Хилари знала, как она близка к истине.
— Хорошо, пусть нам с тобой известно, что это правда, но как другие могут верить подобной чепухе? Пусть все думают, что я интриганка, лишь бы это никак не отражалось на тебе.
Ной недоуменно помотал головой, пытаясь вникнуть в смысл ее слов. Логика Джесси была непостижима.
— Ты говоришь, Хилари причинила тебе боль лишь тем, что задела мою репутацию? — попытался уточнить он.
— Верно, — подтвердила она.
— И хотела отомстить мне, распустив сплетни о вас с Гедеоном?
Джесси кивнула:
— Это всего лишь слова, Ной. Только от нас зависит, придадим мы им какое-нибудь значение или нет. Мне просто ее жаль, а то бы я уже давно выцарапала ей глаза. Порой мне лаже кажется, что на ее месте я вела бы себя еще отвратительнее.
— Ты думаешь, я слишком волнуюсь по поводу ее приезда?
— Она отсутствовала несколько недель, и у нее было предостаточно времени охладить свой пыл. Вряд ли она опять начнет создавать проблемы. Если хочешь, я попрошу Салли никому не рассказывать о нашем будущем ребенке. Она выполнит мою просьбу.
— Если уже не рассказала, — возразил Ной.
Не понимаю, что Хилари может сказать или сделать нам во вред. Люди, чьим мнением ты дорожишь, не поверят пустым сплетням.
Ною хотелось бы быть таким же уверенным и спокойным, как и Джесси. Но стоило только вспомнить о мстительности Хилари, как сострадание улетучивалось моментально: Ной слишком хорошо знал злобную натуру этой женщины.
— Возможно, ты и права, — сказал он, — но я с радостью возвратился бы в Виргинию.
У Джесси заблестели глаза.
— Я совсем забыла! — воскликнула она, соскочив с кресла. Выбежав из столовой, она вернулась через несколько минут, размахивая конвертом с письмом. — Оно пришло сегодня утром. — Джесси отдала письмо Ною и снова уселась в кресло. — Мне не хотелось распечатывать без тебя, поскольку оно адресовано не мне. Но почерк не твоего отца, верно?
Ной вскрыл конверт.
— Почерк Иерихона. Джесси, да здесь несколько писем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54


А-П

П-Я