Сверху чёрное солнце медальона казалось пауком, гадким пятном, пачкающим чистоту земли.Женщины гаддхи с визгом отпрянули и сбились в стайку поближе к лестнице. Великаны стали оглядываться, пытаясь понять, что их испугало.Рант Абсолиан, словно не замечая переполоха, скрестил руки на груди и застыл, погруженный в тайные мысли.Раер Крист с придворной учтивостью быстро подлетел к нему:— О гаддхи! Я немедленно пошлю вниз своего помощника, чтобы он принёс тебе твою драгоценность.Солдат уже собрался бежать по лестнице и через одни из ворот выйти в пустыню, но гаддхи остановил его:— Она нужна мне немедленно. Спустите верёвку. Двое стражей тут же отправились за верёвкой.Линден чувствовала, как опасность сгущается с каждой секундой, и тщетно искала подсказку, откуда её ждать. Гаддхи вёл себя загадочно, но раскрыть его намерений она не могла. Раер Крист определённо играл в этой шараде какую-то роль, но безупречные светские манеры скрывали его истинные мысли. Из женщин, похоже, в тайну были посвящены только две фаворитки. Лицо леди Бендж было непроницаемо, зато леди Алиф украдкой бросала гостям предупреждающие взгляды.Вскоре появились хастины с огромным мотком верёвки и, не дожидаясь дальнейших приказаний, прикрепили один её конец к парапету и сбросили моток вниз. Верёвка зазмеилась к основанию Песчаной Стены. Её длины как раз хватило: нижний конец коснулся песка.На мгновение все замерли. Гаддхи молчал. Хоннинскрю и Мечтатель угрюмо переминались с ноги на ногу рядом с Первой. Вейн тупо пялился на барханы, словно происходящее его не касалось. Зато глаза Финдейла беспокойно оглядывали присутствующих, пустыню, далёкую бурю, словно он видел слишком многое. Видел то, чего не видели другие. Харучаи подобрались и незаметно заняли наиболее подходящую позицию для обороны, если дело дойдёт до драки.— Не прикасайтесь ко мне! — раздался голос Ковенанта.Рант Абсолиан резко обернулся к гостям и, сверкнув глазами, в которых отразилось безжалостное солнце, дрожащим от напряжения голосом крикнул:— Ты! — Он выбросил вперёд руку и ткнул пальцем в Хигрома. — Я приказываю тебе принести мой медальон!Женщины побледнели, некоторые из них закусили губы. Леди Алиф беспомощно развела руками. Лицо Хигрома не выдавало никаких эмоций, зато остальные харучаи сосредоточенно осматривались по сторонам, в любую секунду ожидая нападения.Линден почувствовала, что ей сжало горло, но, сделав над собой огромное усилие, прохрипела:— Хигром, не делай этого! Пальцы Первой впились ей в руку:— Харучаи наши друзья. Мы не можем позволить ему сделать это.Гаддхи пролаял какое-то приказание на бхратхайрском, и хастины угрожающе подняли копья. В такой тесноте даже изумительная ловкость харучаев мало чем могла помочь.— Это моё право! — выкрикнул Первой в лицо Рант Абсолиан. — Я — гаддхи Бхратхайрайнии! Наказание преступников — моё право и мой долг!— Нет! — в тон ему крикнула Линден, ощущая спиной присутствие всего в нескольких дюймах от неё остро наточенного копья, но страх за Хигрома придал ей храбрости. — Во всём виноват Касрейн! Хигром всего лишь пытался защитить от него Ковенанта! — Она оглянулась на харучаев: — Вы не должны позволить им!..Хигром отрешённо смотрел, как стражи потихоньку оттесняют от него товарищей; и эта отрешённость была страшнее, чем, если бы он закричал или позвал на помощь. Но вот они на секунду встретились с Бринном глазами, и тот обернулся к Линден:— Избранная, мы решили принять это наказание — глядишь, и переживём. По крайней мере, все это закончится.В его голосе звучала глубокая вера в несокрушимость харучаев, в те их качества, благодаря которым Стражи Крови некогда сумели одолеть смерть и время, подчиняясь данной ими Лордам клятве.Линден тяжело вздохнула, собираясь разубедить их, но, прежде чем она успела сказать хоть слово, Хигром легко перепрыгнул через парапет и заскользил по верёвке вниз.Глаза Первой сверкали от с трудом сдерживаемого гнева. Но в её грудь было нацелено три копья, а Хоннинскрю и Мечтателя окружили, как диких зверей.Бринн легонько кивнул, и тут же Кир, легко проскользнув между стражами, слишком неуклюжими для такого ловкого противника, тоже вскочил на парапет. И уже в следующую секунду ухватился за верёвку и заскользил вслед за Хигромом.Рант Абсолиан выругался и, бросившись к перилам, стал следить за спускающимися харучаями. В ярости он заколотил кулаками по каменным плитам.Стражи бдительно следили за остальными: теперь уже никто не смог бы сделать и шага, Гаддхи, уже успевший взять себя в руки, выкрикнул ещё одну команду, услышав которую, Хоннинскрю и Мечтатель бессильно сжали кулаки. Хастины, повинуясь приказу, отвязали верёвку, и она упала к ногам Кира и Хигрома.Рант Абсолиан с довольной усмешкой оглянулся, а затем крикнул харучаям внизу:— А теперь, убийца, я приказываю тебе говорить. Линден не понимала, чего он добивается, но все её нервы трепетали от жестокой радости, исходившей от него. Она увернулась от нацеленного на неё копья, рванулась к парапету и, перегнувшись через него, увидела Кира и Хигрома, стоящих на песке; рядом кучей лежала верёвка. Медальон гаддхи валялся между ними. Но они смотрели не на него, а наверх.— Бегите! — закричала она изо всех сил. — К воротам! Бегите к воротам!Лёгкое дуновение коснулось её затылка, а затем острие копья принудило её уткнуться лицом в камень парапета.Ковенант без остановки заладил своё «Не прикасайтесь…».— Говори, убийца! — настаивал гаддхи с каким-то извращённым сладострастием.— Нет, — отрешённо ответил Хигром.— Ты отказываешься? Ты смеешь мне не подчиняться? Преступление за преступлением! Я — гаддхи Бхратхайрайнии! Отказ повиноваться мне — это государственная измена!Хигром бросил на него презрительный взгляд и ничего не ответил.Но гаддхи был готов и к этому: он пролаял ещё какую-то команду, услышав которую, его женщины в ужасе завизжали.С трудом, чуть-чуть повернув голову, Линден увидела, что один из стражей тащит к парапету женщину, и узнала в ней леди Алиф, которая помогала им.Страж уже перекинул её через парапет и теперь держал на весу. Её ноги в серебряных браслетах с бубенцами яростно молотили воздух, юбка задралась на голову, заглушая крики. Но Рант Абсолиан даже головы не повернул в её сторону.— Если ты сейчас же не произнесёшь имя, леди упадёт к твоим ногам. А если ты и тогда не скажешь то, что должен сказать… — он бросил короткий взгляд на Линден, — то та, которую ты зовёшь Избранной, последует за ней. Кровь за кровь!Линден молила небеса, чтобы Хигром продолжал молчать. Его ничего не выражающий взгляд скользнул по ней, потом по леди, потом по Ранту Абсолиану. Затем он так же молча посмотрел на Кира, и тот кивнул в ответ. Тогда Хигром повернулся лицом к Великой Пустыне и клубившемуся вдалеке Року горгон, словно зная, что его ожидает, сделал шаг вперёд и расправил плечи.Линден была готова сама прыгнуть вниз, но внезапно её пронзила мысль, что Хигром уже сделал выбор и готов встретить свою судьбу лицом к лицу. А значит, она ничем не сможет ему помочь.Он сделал ещё шаг и случайно наступил на медальон гаддхи, который с треском сломался под его ногой. А затем над перепуганными перешептываниями придворных и молчанием Великой Пустыни взлетело одно короткое слово: «Ном!» — брошенное как вызов гордыми устами харучая.Гаддхи издал победный вопль и подпрыгнул от радости.В следующую секунду копьё, давившее Линден на затылок, отодвинулось. Хастин, державший на весу леди Алиф, втянул её обратно, и она тут же метнулась к кучке дам. Леди Бендж встретила её снисходительной улыбкой.Обернувшись, Линден увидела, что стражи вновь построились вдоль стены, не проявляя больше никакого интереса к её друзьям.А те, за исключением Ковенанта, Финдейла и Вейна, смотрели на Касрейна так, словно готовы были разорвать его на клочки.Линден даже не заметила, как он появился.— Надеюсь, вы поняли, что я ко всему этому не имею никакого отношения, — заговорил он, обращаясь к гостям и полностью игнорируя своего правителя. — Я обязан повиноваться приказам гаддхи. Но это не значит, что я разделяю его пристрастие к подобным действиям.Линден подлетела к нему, как взбешённая фурия:— Что ты с ним сделал?! — Я ничего не сделал, — твёрдо ответил кемпер. — Ты сама тому свидетель. — Но тут он сгорбился, словно устал носить младенца на спине. — Хотя, конечно, в какой-то мере я заслужил ваши упрёки. Я косвенно замешан в том, что сейчас произойдёт.Он шагнул к парапету и, тяжело облокотившись на него, указал в сторону Рока. Сейчас он казался ещё более дряхлым, чем обычно, и голос его был едва слышен:— Мощь воздействия любого магического действа зависит от трещинки. Полное совершенство недееспособно в этом столь несовершенном мире. Поэтому, заключив горгон в песчаный смерч, я был вынужден подумать о том, чтобы оставить в моём совершенном творении некую «трещинку».Он помолчал, откровенно любуясь своим творением, затем с глубоким вздохом оторвался от созерцания и продолжил;— Щёлка, которую я оставил в Роке горгон, означает, что любую из них можно освободить. Стоит лишь произнести её имя. Она вырвется на свободу, но первое, что она обязана будет сделать, — это найти того, кто её вызвал. Затем она должна убить его и снова вернуться в смерч.Убить? В голове Линден всё перемешалось. Убить?— Вот почему я заслуживаю ваших упрёков, — кротко продолжал Касрейн, глядя на членов Поиска слезящимися глазами. — Ибо именно я в ответе за своё творение. И именно я был тем, кто заложил имя одной из горгон в сознание вашего приятеля.Мозг Линден словно взорвался ужасной догадкой. Она видела кемпера насквозь, её мутило от его лицемерия и лживости. Она перегнулась через парапет. «Беги, Хигром!» — хотела крикнуть она, но лишь беззвучно зашевелила пересохшими губами.Это все потому, что она оставила Касрейну жизнь. Ей нет прощения. Она глубоко вздохнула и снова сделала попытку крикнуть: «Ворота!» На сей раз ей это удалось, но её слабый хриплый вопль потерялся на просторах Великой Пустыни. «Беги! Мы поддержим тебя!»Но ни Кир, ни Хигром не двинулись с места. — Они не могут, — пояснил кемпер, старательно изображая сострадание. — Они уже знают, что их ждёт. Но они не могут привести за собой горгону, потому что ока растерзает и вас, и других обитателей Удерживающей Пески. К тому же у них нет на это времени. Песчаные горгоны быстро откликаются. А расстояния для них ничего не значат. Смотрите! До смерча более двадцати лиг по прямой, а ответ придёт с секунды на секунду.Сбоку послышалось хихиканье гаддхи. И тут же вдали показалась песчаная волна, с бешеной скоростью приближающаяся к Стене. Словно змееподобное облако, она скользила по поверхности, повторяя все неровности ландшафта. И уже было видно, что её голова направлена точно на то место, где у подножия стены стояли Хигром и Кир.Даже на таком расстоянии Линден ощущала её неукротимую ярость и силу небывалой мощи.Она вцепилась в парапет, мучаясь от собственного бессилия. Её друзья столпились рядом, но сна не оборачивалась. Она не смела посмотреть им в глаза. Рант Абсолиан следил за приближением горгоны с нарастающим возбуждением. Солнце, слёзно не желая быть свидетелем, зашло за Удерживающую Пески.Тварь была уже так близко, что её можно было разглядеть. Выбеленная, как кость, веками лежавшая на солнце, она почти сливалась с белизной песков.Хотя она была больше, чем ожидавшие её харучаи, всё же её размеры несколько не соответствовали той мощи, что ей приписывалась. На секунду Линден забыла обо всём, потрясённая способом передвижения горгоны. Её ноги гнулись вперёд, как у птиц, и заканчивались довольно широкими лапами, благодаря которым она и могла скользить по песку с такой скоростью. Теперь она была уже совсем близко.У неё были руки, которые заканчивались не кистями, а тупыми обрубками, словно приспособленными для того, чтобы крошить камень и ступать по песку.У неё была бесформенная голова, а по бокам, подобно жабрам, темнели две узкие щели. Лица у неё не было.Она казалась воплощением звериной ярости. Линден смотрела на неё, затаив дыхание; сердце замерло в груди. Даже Ковенант со всей мощью своей дикой магии не смог бы выстоять против такой твари.Хигром и Кир, сделав пару шагов ей навстречу, разошлись в разные стороны, чтобы она не набросилась сразу на обоих.Почуяв близость добычи, горгона увеличила скорость и ринулась прямо на Хигрома.В последнюю секунду он отскочил, и чудовище, будучи не в силах остановиться, по инерции врезалось в Песчаную Стену.Линден увидела, как от места столкновения полетели каменные брызги, и ощутила, что внутри камня разбегаются трещины.И тут неожиданно для всех Кир и Хигром запрыгнули твари на спину и изо всех сил заколотили её по голове.Но та обратила внимания на удары не больше, чем, если бы её посыпали песком, и закружилась на месте, пытаясь руками стряхнуть людей с себя.Кир кубарем скатился на землю, а горгона ухватила Хигрома поперёк тела и отшвырнула его, словно тряпичную куклу.Во время схватки ни один из них не издал ни звука. Стремительные перемещения на белом песке, удары, падения — суровая и скорбная картина битвы.Рванувшись навстречу твари, Кир с таким остервенением врезал ей по подбородку, что та, оторопев, даже отступила на шаг. Ободрённый успехом, харучай немедленно обрушил в то же место серию ударов. Но они уже не имели эффекта. Горгона пришла в себя и присела, готовясь к прыжку.И тогда Кир ударил туда, где должно было находиться горло.И вновь горгона, оторопев, застыла на мгновение. Но в ту же секунду одна из её рук метнулась к его плечу. Линден механически констатировала перелом кости. Кир зашатался и чуть не упал.И тут же так быстро, что харучай не успел защититься, горгона пнула его в колено.Тот упал и остался лежать перед ней, абсолютно беззащитный. Острые осколки сломанной кости прорвали кожу. Кровь брызнула во все стороны и тут же впиталась в песок.Мечтатель вскочил на парапет, собираясь прыгнуть вниз, — он был уверен, что не разобьётся, — но Хоннинскрю и Первая удержали его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79