– Я этого не говорила, - поправила его Лея. - В моей крови власть. А власть портит. Я вижу это каждый день.
– Не всегда. - Хэн взял ее за руку и сыграл свой козырь: - Посмотри на своего брата. Никто не сравнится с ним в Силе. Если бы кто и должен был испортиться, так это он.
Лея отстранилась и, уставившись на грязную стену забегаловки, отхлебнула из своего стакана ровно половину.
– Брось эту затею.
– Слушай, я же не говорю, что надо прямо сегодня решить.
– Ты знаешь, как я чувствовала себя после Бакуры, - Лея все еще не смотрела на мужа. - У меня нет прав родить на свет кого-то, кто может стать новым Дартом Вейдером. Если не можешь с этим смириться, почему не позволил мне выйти за принца Исолдера?
Одно упоминание Исолдера заставило Хэна скрежетать зубами.
Вся эта история с хапанцами поколебала даже то мизерное доверие, что у него было к политикам.
– А что с… - Хэн понял, что повышает голос, и остановился. Осмотрелся по сторонам и не увидел подслушивающих; аукцион приближался, и зал был наполнен гулом, в котором было трудно общаться даже за одним столом. - Что с Исолдером?
Лея, наконец, повернулась и посмотрела ему в глаза.
– Ты о чем?
– Ясно, о чем, - отозвался Хэн. - Ты ему сказала, что не хочешь иметь детей?
– До этого не дошло. Кое-кто похитил меня, прежде чем переговоры дошли до этого.
– Да? - Хэн увидел, что к ним спешит официантка, и махнул ей рукой, чтобы не торопилась. - А что, если бы они дошли до этого? Думаешь, Ta'a Чуме позволила бы свадьбе состояться, зная, что ты не желаешь иметь детей?
Невозмутимость Леи была сломлена, и ее глаза стали влажными.
– Зачем ты начал?
– Потому что ты не знаешь, чего хочешь.
– А ты знаешь? - спросила она.
– Я видел, как твое лицо светлеет, когда тебе дают подержать ребенка, - ответил он. - И видел, как ты смотрела на мальчишку в голографическом кубе.
– Ты далеко не:
– Ты знаешь, что я прав, - перебил Хэн. - И боишься признать. Ты не хочешь иметь детей только потому, что все еще боишься своего отца, боишься и ненавидишь его. А это несерьезная отговорка, чтобы не иметь детей. Особенно если мы оба хотим их иметь.
Лея подождала, пока он закончит, затем спросила:
– Это все?
– Да. Не так уж сложно.
– Несомненно, - сказала Лея. - Потому что прекрасно помню, как ты мне сказал, что можешь прожить без детей. Просто прекрасно помню.
Хэн пожал плечами:
– Мне нравится быть женатым. Может, это изменило мое отношение к детям. - Он опустил взгляд и уставился в свою кружку с темным элем. - Я не понимал, как это здорово - иметь семью. Я думал о том, что это значит - воспитывать ребенка, найти для него безопасное место, где бы он мог вырасти…
– Тот дом, которого у тебя никогда не было, - заметила она.
– Ну да, что-то вроде этого, - признал Хэн. Он часто видел, как Лея захватывала инициативу во время сложных переговоров, и видел, как она пытается перевести тему. - Но ты так и не ответила мне про Ta'a Чуме и Исолдера. Когда бы ты сказала им, что не желаешь иметь детей?
– Не знаю.
– Может, никогда, - Хэну не было неприятно от такого предположения; он просто пытался показать Лее ситуацию, в которой она могла бы решиться завести детей. - Может быть, ты рискнула бы - для Новой Республики.
– Я бы им сказала, - Лея вздернула подбородок. - Обладая мощью Хапанского Консорциума, мой ребенок еще с больше вероятностью превратился бы в то, чего я страшусь.
Хмурому лицу Хэна совсем не шли накладные клыки деваронца.
– Ta'a Чуме никогда бы с этим не согласилась. Лея одарила его типичной для тви'лекки грустной улыбкой:
– Может, поэтому я и не очень волновалась, встречая хапанцев.
Полчаса спустя Хэн и Лея сидели за отражающим полем в одном из павильонов, наблюдая, как зал наполняется публикой и участниками. Каждый звук в зале словно говорил о деньгах - нервный смех, звучащий как бренчание кредиток, оживленная болтовня, вызывавшая ассоциации с постоянным шумом речи на базарах по всей Галактике, голоса официанток и барменов, продававших айбластеры и палли по цене в десять раз выше нормальной.
Имперский вахтенный командир стоял перед главной сценой, где должны будут выставляться лоты. Его компаньон-ученый исчез - вместо него появились два крепыша-телохранителя в полном обмундировании. У этих ребят было больше свободного пространства вокруг них, чем у любого другого посетителя.
Хэн заметил Гриса, Слая и Эмалу, проталкивающихся через забитый зал, подходя к тем, кто мог быть здесь за «Закатом» под предлогом снабжения закулисной информацией об аукционе. Немногие купились на это, и им сквибы ненавязчиво предлагали купить что-либо из их товаров.
Иногда покупатели платили за совет, иногда нет, но трио никогда не тратило больше пары минут разговора на одного клиента и быстро переходило к следующему.
Они тратили больше всего времени на тех, кто быстрее всего отказывал им, споря с ними целых три минуты - и в то же время оценивая конкуренцию. Здесь было несколько представителей среднего слоя, стремившихся заполучить какуюнибудь ценность за мизерные деньги, потому что аукцион проводился на Татуине, но большинство участников были бандитского вида, нанятые скорее, чтобы защитить денежные чипы, которые они везли, - необходимое условие покупки на аукционе, - а вовсе не потому, что они были опытными агентами-скупщиками. Хэн видел, как один раз Эмале пришлось незаметно вытащить виброклинок, спрятанный в сапоге, пока Грис и Слай отвлекали владельца демонстрацией товара.
– Эти сквибы хороши… может, даже чересчур, - произнесла Лея. Она сидела рядом с Хэном за пластиковым столом для коктейлей в ларьке, развалившись в мягком кресле, которое просто не позволяло сидеть на нем в какой-то другой позе. - Уверен, что эта сделка с ними не была ошибкой?
– Все под контролем.
Лея засомневалась. Датчики в ее накладных лекку отреагировали на ее настроение и заставили хвосты мелко задрожать.
– Похоже, они что-то планируют.
– Да, но у нас есть вуки.
Хэн махнул своими искусственными рогами в направлении Чубакки, который стоял у сцены, игнорируя предложения Слая, пока сквибы пытались оценить его финансовые возможности. Он прокрасил себе красную полосу на плече - у вуки было не очень много возможностей замаскировать себя, кроме как поменять свою окраску.
Дольше пяти секунд Чубакка не продержался - он обнажил клыки и поднял лапу. Сквибы моментально разбежались в поисках укрытия.
– Видишь? Нет проблем.
Ц-ЗПО, чья маскировка состояла из фальшивой зеленой патины, наблюдал за происходящим с расстояния нескольких метров. Он начал проталкиваться через толпу, вежливо прося пройти и извиняясь перед всеми, кого задевал.
Лея активировала комлинк и вызвала дроида:
– Ты что делаешь?
Ц-ЗПО поднял свой комлинк.
– Похоже, им нужен переводчик. Я хотел предложить мои…
– Не надо, - перебила Лея. - Оставь их в покое. Ц-ЗПО остановился, но не опустил комлинк.
– Уверены? Сквибы пытаются помочь, и похоже, у них есть интересная инфор. ..
– Нет, - сказал Хэн в комлинк Леи, молясь, чтобы сквибы были чересчур перепуганы Чубаккой, чтобы заметить дроида. - Просто делай свое дело.
Ц-ЗПО замолчал на секунду - для дроида это молчание было аналогом вздоха - и повернулся к ларьку, где сидели Хэн и Лея, почти крикнув в сторону своих хозяев:
– Как пожелаете.
Любой внимательный наблюдатель не оставил бы этого без внимания. Лея выключила комлинк и подняла глаза.
– Уверен, что все под контролем? Хэн пожал плечами:
– Что может пойти не так?
За несколько минут они вычислили тех, кто подстраховывал вахтенного командира. Это было нетрудно - они, как и следовало ожидать, парами стали у противоположных стен зала, одетые в невыразительные кители и серые деловые плащи, - в толпе, где было полно кичливо-ярких костюмов, неряшливо-грязных рубашек громил и местных оборванцев в лохмотьях. Словно чувствуя, что это неправильные люди, публика их сторонилась, в результате чего имперцы стояли, как ранкоры посреди стада нерфов. Это было слишком уж просто - поэтому следующие полчаса они потратили на поиск остальных телохранителей, которых было около десятка, - мужчины и женщины, рассредоточившиеся по всему залу, неплохо замаскированные под стильно одетых бандитов или мускулистых аборигенов.
Хэн также высмотрел черноволосого, который пытался продать им голографический куб с мальчишкой - гонщиком, - он стоял неподалеку от имперского командующего в первом ряду. Хэн, слегка насторожившись, осматривал зал, не выискивая кого-то конкретно, а определяя, кого он уже видел, а кого нет. Его волновало, как тот мужчина посмотрел на Лею во время предпродажного осмотра, волновала его уверенность, что Лея заинтересуется кубом, и в особенности волновало Хэна то, что мужчина оказался прав.
Точно в назначенное время полная женщина с бледной кожей, карими глазами и длинным хвостом из черных волос вышла на сцену через голограмму-пейзаж у стены. Она подождала, пока публика успокоится, затем двинулась вперед плавной походкой, не утратившей ни грамма красоты и грации, несмотря на сорок килограмм, которые она прибавила с тех пор, как была танцовщицей. Голосом, который огрубел от курения кальяна, она приветствовала участников аукциона и представилась Маубо Кем, а затем вызвала в зале смех, добавив, что мужская половина аудитории это уже знает.
Когда в зале снова затихли, Маубо объявила, что начнет аукцион с сенсации. Точно по сигналу вперед шагнула четырехрукая кодруджи, пару часов назад обслуживавшая Хэна и Лею, держа в руках первый лот. Через мгновение под потолком вспыхнула гигантская голограмма предлагаемого изделия. К удивлению Хэна, это оказался куб с юным гонщиком.
Несколько инопланетян начали неодобрительно свистеть. Но местные перекричали их, а затем заглушили аплодисментами, и весь зал мгновенно заполнился одобрительными и неодобрительными восклицаниями - чересчур уж искренними и не очень вежливыми.
Маубо, искусница по части шоу, молчала, позволив шуму нарастать, добавляя аукциону напряженности.
Комлинк Хэна приглушенно щелкнул: Слай уточнял разрешение на начало дополнительной сделки. Хэн ответил двойным щелчком - давай.
– Восхитительно, - проворчала Лея. - Разбуди меня, когда они доберутся до «Заката». Такими темпами это будет около полуночи.
Несмотря на недовольный тон, ее взгляд был прикован к голограмме над сценой. Хэну пришлось отвернуться, чтобы скрыть улыбку.
Двумя верхними руками подняв голографический куб над головой, Селия обошла сцену развязной походкой танцовщицы.
– Как видите, это куб, который вы могли осмотреть этим утром на стенде номер двенадцать. Это уникальная голография единственного гонщика-человека, которому удалось выиграть в классической гонке Бунта Ив, сделанная сорок лет назад и теперь выставленная на продажу лучшим другом самого пилота - Китстером Банаи.
В толпе не раздалось недоверчивых усмешек, и Хэн удивленно произнес:
– Поверить не могу, что они купились на это. Здесь есть старая трасса, прямо за городом. Местные должны знать, что люди не могут управлять гоночными карами!
Темноволосый владелец куба - Китстер - подошел к краю сцены и что-то сказал Маубо.
Та кивнула и, взмахом руки предложив ему вернуться на место, продолжила:
– Для тех гостей нашей планеты, которые осматривали стенд Китстера после того, как испортился его информационный экран, мальчик в кубе - знаменитость Мос Эспа, Анакин Скайвок…
Публика взорвалась криками и возгласами, заглушив последний слог имени.
– Что она сказала? - спросила Лея, пораженно уставившись на голокуб. - Анакин Скайвокер? - Может быть.
Чувствуя себя неловко, Хэн подошел к полю-зеркалу, словно, стань он ближе к голокубу на пару шагов, ему было бы легче найти какое-то сходство между мальчишкой и Леей. Было не очень-то много сходства - поднятые щеки, глаза и, может, лицо, - но достаточно, чтобы это было возможным.
Хэн беззвучно выругался, но ровным голосом произнес:
– Совершенно точно Анакин Скай - что-то. Люк говорил, что нашел в Сети какую-то информацию о том, что твой отец мог провести детство на Татуине.
– Он не говорил, что это было здесь, - Лея уставилась на стол. - Не говорил, что это было в Мос Эспа. Хэн пожал плечами:
– На Татуине мало поселений. Это не очень-то удивительно.
Он запустил руку в карман и один раз щелкнул по комлинку: сигнал Слаю, чтобы тот не начинал торги.
Лея уставилась ему в глаза:
– Ты не понимаешь.
Слай ответил двойным щелчком; начинаю торги. Хэн вновь щелкнул один раз и попытался притвориться, что ничего не происходит.
– По крайней мере, его имя может кое-что объяснить.
– Что?
Хэн хотел было сказать, что личность мальчика объясняет, почему она не могла отвести взгляд от голографического куба больше чем на пять минут, но увидел, как она нахмурилась, и решил, что безопаснее будет сказать что-нибудь другое.
– Объясняет, как девятилетний человек смог выиграть в классической Бунте, - ответил он. - У него была Сила.
Маубо, наконец, утихомирила толпу и начала торги.
– Кто даст первую цену? - она взглянула на имперского командующего в первом ряду. - Как насчет вас, сэр? Юный Анакин сделал себе неплохую карьеру в ваших рядах.
Хэн не удивился, когда командующий резко отмахнулся. Офицер был достаточно пожилым, чтобы служить в рядах Имперского флота в годы власти Дарта Вейдера. И если и были люди, которые боялись Вейдера больше повстанцев, так это офицеры, служившие под его началом. Маубо быстро нашла другого покупателя.
Его нельзя было увидеть в толпе, но тонкий голосок был слишком знаком Хэну. Слай начал торги, дав треть максимальной цены, которую Хэн позволил ему дать, пытаясь отпугнуть нерешительных покупателей, прежде чем они решатся и начнут повышать цену.
Взгляд Маубо опустился на сквиба в первом ряду.
– Сто кредиток от сквиба из первого ряда.
– От сквиба? - прошипела Лея. - Наши сквибы торгуются за куб с Дартом Вейдером?
Хэн пожал плечами, затем вновь один раз щелкнул по комлинку.
– Кто больше?..
– Сто двадцать, - цену дала светловолосая женщина в рваном плаще.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40