С вашими связями вам не составит труда переориентировать «Шэнь Цинь маритайм лтд» на западные рынки. Вы опытный и умелый предприниматель, так что сумеете обойтись и без содействия Китайской Народной Республики.
— Орлу не подняться к солнцу на крыльях ласточки, — философски заметил Шэнь.
Цзянь допил чай, с сожалением поставил на столик пустую чашку и поднялся на ноги.
— Сожалею, но я вынужден покинуть вас, уважаемый Шэнь. Меня ждет самолет.
— Я очень хорошо понимаю, достопочтенный Цзянь, — сухо сказал Шэнь, — почему вы так торопитесь вернуться в Пекин, где вас наверняка ожидают неотложные дела и ответственные решения. Смею надеяться, они окажутся хорошо продуманными и не приведут к нежелательным последствиям.
Цзянь Инь сделал вид, что не заметил ни пренебрежительного тона, ни лишь слегка завуалированной угрозы в последней фразе магната. Не проронив больше ни слова, он коротко кивнул и направился к лифту. Едва за ним сомкнулись створки кабины, Шэнь вернулся за письменный стол и бросил в микрофон интеркома:
— Сю, пригласи ко мне Павла Гавровича. Срочно!
Пять минут спустя в кабинет вошел высокий худощавый мужчина средних лет с типично славянской наружностью. Подойдя к столу, он почтительно склонил голову и вопросительно посмотрел на господина. Тот, в свою очередь, окинул внимательным оценивающим взглядом главного ликвидатора его наемной армии, в свое время считавшегося одним из самых опасных и безжалостных полевых агентов российского ГРУ. Профессиональный убийца, в совершенстве владеющий всеми видами боевых искусств, Павел Гаврович без колебаний расстался со своей довольно высокой, но скудно оплачиваемой должностью в Министерстве обороны России, польстившись на заоблачное жалованье в твердой валюте, предложенное ему вербовщиком организации Шэня. На принятие решения теперь уже бывшему гэрэушнику понадобилось меньше минуты.
— Добрый день, уважаемый господин Павел, — ласково заговорил Шэнь, не поднимаясь, однако, из-за стола и не предлагая руки; в личных контактах с подчиненными он неизменно соблюдал дистанцию, чтобы те всегда помнили, кто в доме хозяин. — Рад видеть вас в добром здравии. У меня для вас имеется небольшое поручение. В последние месяцы мне сильно докучает один из моих конкурентов. Его имя Тинь Цянь. Позаботьтесь, пожалуйста, о том, чтобы с ним произошел несчастный случай.
Гаврович молча кивнул, повернулся на каблуках и строевым шагом направился к ожидающему лифту, так и не произнеся ни единого слова за все время аудиенции.
* * *
На следующее утро Шэнь Цинь, плотно позавтракав, занялся просмотром свежих газет — как местных, так и иностранных — и был приятно удивлен, обнаружив в гонконгском «Джорнэл» сразу две привлекшие его внимание заметки. В первой сообщалось:
«Известный предприниматель и судовладелец, председатель правления и исполнительный директор корпорации „КТЛ“ Тинь Цянь и его супруга погибли накануне вечером в результате дорожно-транспортного происшествия. В лимузин, на котором они возвращались домой из Мандарин-отеля после ужина с друзьями, врезался большегрузный трейлер, перевозивший крупногабаритное электрооборудование. Шофер лимузина, получивший тяжелые травмы, был доставлен в больницу, где скончался, не приходя в сознание. Водитель грузовика с места происшествия скрылся и в настоящее время усиленно разыскивается полицией».
Вторая заметка гласила:
«В Пекине официально объявлено о безвременной кончине министра госбезопасности КНР Цзянь Иня, последовавшей в результате острого сердечного приступа, случившегося на борту самолета, которым он возвращался в столицу. Наблюдавшие за здоровьем министра на протяжении многих лет медики утверждают, что тот никогда не жаловался на сердце, и теряются в догадках. Сразу после посадки тело было направлено в правительственную клинику для вскрытия и медицинской экспертизы. Наиболее вероятным преемником Цзяня считается его первый заместитель Чжоу Ли».
«Ах, какая жалость! — позволил себе мысленно позлорадствовать над покойником Шэнь. — Он так любил мой особый сорт чая и с такой жадностью его поглощал, забывая о том, что в его годы следует соблюдать умеренность. Вот и доигрался! Не забыть бы еще напомнить Сю отправить от моего имени телеграмму с соболезнованиями Председателю Люаню, созвониться с Чжоу Ли и пригласить на обед в будущий четверг. Не зря же я его подкармливал столько лет, да и человек он разумный и не станет зарываться, как эта пучеглазая образина, чтоб его черти в пекле сожрали!»
Отложив газеты и допив кофейный напиток — он пил чай только в присутствии посторонних, а наедине с собой предпочитал сваренный по новоорлеанскому рецепту американский вариант кофе с цикорием, — Шэнь блаженно расслабился и закрыл глаза. Из полудремотного состояния его вывела приглушенная мелодичная трель звонка, предупреждающего о том, что секретарша стоит за дверью столовой и ожидает разрешения войти. Ткнув пальцем в кнопку, снимающую блокировку, Шэнь обернулся и с улыбкой приветствовал девушку:
— Доброе утро, милая. Чем порадуешь меня сегодня?
— Вот информация, только что полученная от вашего агента в ФБР, господин, — прощебетала Цунь Сю, протягивая ему кожаную папку. — Я больше не нужна?
— Постой, не уходи, — задержал ее Шэнь. — Хочу выслушать и твое мнение относительно упоминаемой в этом досье персоны:
Он раскрыл папку. Довольно толстую пачку принтерных распечаток предваряла большая цветная фотография мужчины лет сорока на фоне шикарного раритетного «кадиллака». Высокий, широкоплечий, в слаксах и футболке, с кривой ухмылкой на бронзовом от загара лице. Он смотрел прямо в объектив фотокамеры прищуренными смеющимися глазами цвета полыни. Явно нуждающаяся в расческе буйная шевелюра волнистых черных волос а-ля Тарзан пикантно гармонировала с тонкой талией и узкими бедрами. Сноска под снимком дополнительно сообщала, что рост сфотографированного составляет шесть футов три дюйма, а вес — сто восемьдесят пять фунтов. Бугрящиеся мощными бицепсами руки, покрытые мелкими шрамами, могли бы принадлежать деревенскому кузнецу, в то время как загрубевшие мозолистые кисти, присущие скорее мастеру восточных единоборств, в сочетании с длинными элегантными пальцами пианиста вообще вызывали полное недоумение касательно профессиональной принадлежности объекта.
— Взгляни на это фото, моя лисичка, — поманил к себе поближе секретаршу Шэнь, — и постарайся проявить все свое женское чутье, которым, я знаю, ты обладаешь. Попытайся проникнуть в тайники души этого человека и поведай мне, что тебе открылось.
Цунь Сю послушно склонилась над плечом господина и сосредоточенно впилась взглядом в снимок, сконцентрировав все внимание на глазах мужчины на фотографии. Некоторое время спустя она выпрямилась и начала излагать свои впечатления, устремив в пространство затуманившийся взор:
— Он не очень красив, но необычайно привлекателен. В нем силен природный магнетизм. Он склонен к авантюризму, и его постоянно влекут неразгаданные тайны, особенно те, что кроются на дне морском. Отсутствие колец на его пальцах свидетельствует о том, что его не привлекают супружеские узы, хотя женщин неудержимо тянет к нему, как бабочек на горящую свечу. Они не чувствуют сексуальной угрозы с его стороны, он же испытывает искреннее удовольствие в дружеском общении с ними. В нем ощущается доброта, врожденная деликатность и нежность. Он внушает полное доверие. Все внешние признаки указывают на безупречного любовника. Он сентиментален, консервативен в своих пристрастиях, знаток старины и, очень вероятно, склонен к коллекционированию антиквариата. Вся жизнь его посвящена преодолению трудностей, но не ради личной выгоды, а исключительно для того, чтобы в очередной раз бросить вызов неизведанному. Этот человек может смириться с поражением, но лишь в том случае, если он проиграл достойному и превосходящему его противнику. Глаза его подернуты невидимым льдом, что означает моральную готовность хладнокровно убить врага или любой ценой спасти друга. Мне думается, господин, что он родился намного позже назначенного ему срока. Семнадцатый или восемнадцатый век — эпоха галантных кавалеров и блистательных дам, пик расцвета корсарства и флибустьерства — был бы идеальной средой для полного развития всех генетически заложенных в нем качеств.
— Иначе говоря, моя дорогая Сю, ты воображаешь его кем-то вроде рыцаря без страха и упрека типа Дон Кихота или сэра Галахада? — исподлобья покосился на девушку Шэнь.
— Да, господин, — бестрепетно встретила его взор Цунь Сю. — Я уверена, что ему самое место на палубе корабля капитана Блада или в компании мушкетеров в окрестностях монастыря Дешо. Не сомневаюсь также, что он героически проявил бы себя в рядах крестоносцев и снискал достойные лавры в качестве шерифа на Диком Западе. Он готов защищать близких ценой собственной жизни, но к врагам беспощаден. Этот человек чрезвычайно опасен для вас, мой господин!
— Благодарю тебя, Сю, ты очень мне помогла. Теперь можешь идти.
— Всегда счастлива услужить господину, — поклонилась девушка и выпорхнула из комнаты.
Шэнь отложил фотографию и углубился в чтение. Его несколько позабавило полное совпадение даты рождения объекта с его собственной, потому что во всем остальном они были, что называется, диаметральными противоположностями. Единственный сын сенатора от Калифорнии Джорджа Питта и Барбары Питт, в девичестве Найт. После колледжа в Ньюпорте поступил в Академию ВВС в Колорадо, которую закончил тридцать пятым в своем выпуске. Неплохо, но не очень впечатляет. В период учебы занимался американским футболом и легкой атлетикой, завоевав несколько спортивных наград. Успел повоевать во Вьетнаме, где не раз отличался в воздушных поединках с «МиГами». Дослужился до майора, после чего перевелся в Национальное подводное и морское агентство. В настоящее время имеет звание подполковника.
Сю угадала: объект действительно занимался собиранием технического антиквариата, разместив коллекцию старых автомобилей и летательных аппаратов в заброшенном ангаре на задворках Вашингтонского национального аэропорта. И сам обосновался там же, оборудовав квартирку над своими сокровищами, многие из которых он отреставрировал собственными руками. Послужной список его достижений за время работы в НУМА под началом бессменного руководителя Агентства адмирала Джеймса Сэндекера — от подъема «Титаника» и находки Александрийской библиотеки до остановки «красной волны», угрожающей всему живому на Земле, — читался похлеще любого приключенческого романа. Ряд других возглавляемых им специальных проектов способствовал сохранению множества человеческих жизней, неисчислимых материальных ценностей и привел к существенным прорывам в самых разных отраслях знания — от археологии до экологии и новейших технологий. Одно лишь перечисление всех его подвигов занимало внушительную стопку в два десятка распечатанных на принтере листов.
Агент Шэня счел необходимым также приложить к досье перечень имен людей, которых Питт предположительно собственноручно убил. Некоторые буквально потрясли магната — носившие их в свое время занимали высокие посты и обладали огромным богатством и влиянием, будучи при этом преступниками международного масштаба. Цунь Сю и здесь не ошиблась, определив в нем опаснейшего врага. Примерно через час Шэнь отложил папку и вновь взял в руки фотографию, напряженно вглядываясь в фигуру и черты лица человека рядом со старым «кадиллаком» и пытаясь угадать, какие побудительные мотивы скрываются за его действиями и поступками. Одно не вызывало сомнений — очень скоро пути их обязательно пересекутся.
— Итак, мистер Дирк Питт, — заговорил магнат, обращаясь к мужчине на снимке как к живому собеседнику, — это вам я обязан потерей перевалочной базы на озере Орион. Ума не приложу, что заставило вас, рискуя жизнью, уничтожить принадлежащую мне собственность, в том числе новенькую яхту, которой я даже не успел насладиться, но я это непременно выясню. Вы, несомненно, обладаете достойными уважения качествами, и в других обстоятельствах я счел бы за честь числить вас среди моих друзей, но вы зашли слишком далеко, бросив мне вызов. На этом ваша карьера закончена, а досье закрыто — последней записью в нем станет некролог, посвященный вашей безвременной кончине.
13
По поступившему из Вашингтона приказу специального агента Джулию Мэри Ли посадили в Сиэтле на самолет и отправили в Сан-Франциско, где поместили в госпиталь. Прикрепленная к пациентке медсестра непроизвольно ахнула, когда та разделась для предварительного осмотра в кабинете врача-травматолога. Все тело девушки сплошь покрывали иссиня-черные кровоподтеки, перемежающиеся темно-багровыми ссадинами. Жалостливый взгляд той же сестрички на ее распухшее лицо и сломанную переносицу напомнил Джулии о принятом накануне решении минимум две недели не подходить к зеркалу.
— Вы в курсе, мисс Ли, что у вас сломаны три ребра? — осведомился доктор — жизнерадостный толстячок с абсолютно лысым черепом и коротко подстриженной седеющей бородкой.
— Я догадывалась, — кивнула она. — Каждый визит в дамскую комнату, когда приходится садиться и вставать, сопровождается острой болью в грудной клетке. Вы собираетесь наложить гипс?
— Ну что вы, моя дорогая! — рассмеялся врач. — Корсеты и гипсовые повязки ушли в прошлое вместе с пиявками и кровопусканием. Теперь мы просто совмещаем сломанные концы и оставляем срастаться самостоятельно. В ближайшие несколько недель постарайтесь воздерживаться от резких движений, но уже через пару суток боль значительно утихнет, и вы перестанете испытывать серьезный дискомфорт.
— А что вы скажете, доктор, по поводу других повреждений? Ущерб поправим?
— Ну, сломанный нос не проблема — минутное дело под местной анестезией, — а синяки и шишки сами рассосутся так быстро, что вы и заметить не успеете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108