— Смелее, смелее, дружище.
— Думаю, вполне логично предположить, что это…м… м… гигантская деревянная свинья!
— А может быть, вепрь?
— Нет, думаю, что все-таки свинья. Видите, у нее напрочь отсутствуют клыки.
— И что это, по-твоему, означает?
Адъютант замялся:
— Полагаю, мы видим перед собою образчик примитивного местного искусства. Если мыслить логически, то, возможно, они таким образом пытаются умилостивить нас. Они преподносят нам ценный с их точки зрения подарок. Это деревянное сооружение вполне можно рассматривать как символ безоговорочной капитуляции.
— Но я не вижу белого флага! — раздраженно бросил главнокомандующий. — И почему именно свинья? Черт побери, мне может это кто-нибудь объяснить?
— Загадочная, непостижимая славянская душа! — пожал плечами адъютант, и тут старый вояка услышал отчетливый смешок.
Казалось, звук донесся прямо из чрева деревянной хрюшки, хотя это, конечно, было невозможно. Не могла же, в конце концов, смеяться неодушевленная, сделанная из свежих досок свинья, да к тому же приколоченная к деревянной платформе на колесах.
Так в тот момент думал мериканский главнокомандующий.
Он резко обернулся, ощупывая цепким взглядом своих подчиненных, пытаясь определить, кто из них только что тихо хихикнул.
Но бравые солдаты хранили на своих квадратных лицах печать полного отсутствия всяких мыслей.
Значит, все-таки показалось.
— Что же нам с ней делать? — проговорил главнокомандующий в глубоком раздумье.
— А давайте ее подожжем! — предложил адъютант. — Навалим ей под брюхо хворосту, и пускай себе горит.
— Но ведь если это подарок, то мы сильно оскорбим местных жителей! — хмуря брови, возразил старый вояка. — Зачем еще больше настраивать против нас население? Что мы, дикари какие, что уничтожают все и вся на своем пути? Ну а если это символ их безоговорочной капитуляции, то тогда уж тем более не стоит его отвергать.
— А по-моему, — продолжал настаивать на своем адъютант, — будет лучше всего ее сжечь. Опасайтесь славян, дары приносящих…
Договорить офицер не успел, так как просто из ниоткуда возник увесистый булыжник, крепко треснувший адъютанта по лбу. Парень пошатнулся и рухнул на не успевшего вовремя отскочить главнокомандующего.
— Это знак свыше! — внезапно закричал кто-то из солдат. — Теперь нам точно не стоит отказываться от этого щедрого подарка.
Главнокомандующего с трудом поставили на ноги.
— Кто бросил камень?! — гневно вопросил он. — Да я вас всех под трибунал пущу. Похоже, кто-то из вас по-прежнему балуется спиртными напитками недалеких варваров. Ну, я вам сейчас устрою внеурочную проверку. Походного врача ко мне со спиртометром, немедленно!
Между тем судьба щедрого подарка киевлян была уже предрешена.
К статуе подползла мощная грузовая «сороконожка», которая взяла ее на буксир.
Деревянная свинья медленно сдвинулась с места.
— Доставьте ее в наш лагерь! — распорядился главнокомандующий. — Там мы ее распилим и по частям переправим на родину. Царь Жордж, полагаю, будет доволен таким подарком к столетию отца.
Старый вояка недоверчиво поглядел на странно безжизненный город. Из-за крепостных стен Киева по-прежнему не доносилось ни единого звука, словно обороняющиеся взяли да вымерли все в одночасье. Конечно, это было маловероятно. Тем не менее город молчал. Хоть иди и прямо сейчас бери его приступом.
Вот именно это как раз и не нравилась главнокомандующему. Простота будущей победы. Уж в чем в чем, а в подобных вещах он здорово разбирался.
Нет легких побед, есть хитроумные враги!
Но где же тут подвох?
Где собака зарыта?
И какая это собака, безобидная дворняга или же злобный цепной полкан?
Старый вояка задумчиво поглядел вслед удаляющейся деревянной громадине. Без сомнения, он вскоре решит этот ребус, хотя задачка и не из легких.
— Славная, однако, хрюшка! — улыбнулся развеселившийся мериканец.
Древнюю гисторию, к сожалению, он учил плохо.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Тут и сказочке конец
— Ну чё там, дай поглядеть!
— Да не лезь ты, болван, ты мне на руку наступил.
— Ну, Мыкола, пожалуйста.
— Заткнись, Крысюк, шею намылю!
— Эй, вы там, потише! — прикрикнул на расшалившихся казаков князь Всеволод, при свете толстой свечи играющий с Иваном Тимофеевичем в заморские шахи.
Обзор из головы деревянной хрюшки был так себе. Это, конечно, мастера, построившие сооружение, не шибко продумали. С другой стороны, успеть вовремя все сделать за одну ночь, это, знаете ли, нешуточный подвиг.
Чертежи свиньи были разработаны оружейным затейником и смекалистым Левшой. Ну а сама идея принадлежала Богдану Шмальчуку, а до него одному хитроумному эллину.
Достаточно вместительная хрюшка укрывала внутри нескольких бравых краинцев, десяток витязей, князя Всеволода да оружейного затейника с помощником Левшой. Остальное внутреннее пространство занимали всяческие нужные механизмы, без которых задуманный план не смог бы осуществиться.
Атаман Нетудыбаба оказался в трудную минуту решительнее всех. Когда стало ясно, что мериканцы колеблются, не зная, что им делать со столь странным подарком, именно он зазвездил камнем аккурат в лобешник гонящего пургу врага.
Нетудыбаба прицелился сквозь щель в огромном свином пятаке, и никто из вражеских солдат так и не заметил, откуда же вылетел солидный булыжник.
Пока что все шло строго по плану.
Затаившиеся в осажденном Киеве русичи должны были ввести противника в заблуждение, пущай враги думают, что князья уже готовы безропотно сдаться.
Следовало как можно дольше оттягивать момент штурма. Лазутчикам требовалось время, дабы добраться до града Кипиша и воспользоваться спрятанным там крайним средством.
Светлая голова Иван Тимофеевич даже успел собрать в Кипише дальнобойную катапульту, с помощью которой без особых трудностей можно было запустить в окрестности Киева бомбу, снабженную особым летательным механизмом, придуманным Левшой.
Последняя надежда русичей покоилась в неприступном для врага Кипише.
Враги оттранспортировали свинью к границе краинского удела.
Здесь ее собирались досконально изучить, ну а затем разобрать на части для переправки за окиян.
Вся вражеская армия была сейчас сосредоточена у осажденного Киева, и посему деревянное сооружение сопровождал лишь небольшой легковооруженный отряд.
Хрюшку отцепили от буксировщика, и в этот самый момент у деревянной постройки отвалилась задняя часть, вернее, то место, откуда торчал импровизированный хвостик, изготовленный из огромного куска закрученной спиралью деревянной стружки.
Из образовавшегося проема на вражеских солдат уставились три пары сонных глаз.
Враги обмерли.
Глаза тем временем дружно моргнули, Змей Горыныч окончательно проснулся и, слушаясь команд Ивана Тимофеевича, слегка дыхнул огнем.
Орущие солдаты попадали в снег, туша загоревшуюся одежду.
Не успевшая далеко отползти грузовая «сороконожка» направила на деревянную свинью крупнокалиберное орудие.
— Петро, давай! — донеслось из хрюшки.
Из спины свиньи быстро выдвинулась небольшая башенка, ощетинившаяся сразу тремя тульскими пушками.
Грохнуло как следует.
Вражеская «сороконожка» исчезла в клубах черного дыма.
Не теряя времени, оружейный затейник нетерпеливо потянул за хвост Горыныча, и Змей, недовольный таким обращением, сразу выдал полную трехголовую. Столб гудящего пламени швырнул дивное сооружение вперед.
Уцелевшие после короткой стычки враги позже утверждали, что деревянная свинья поначалу спокойно стояла на месте, а потом вжик… и исчезла!
Лишь слегка дымились оставленные в снегу глубокие борозды от мощных деревянных колес.
Жители невидимого града Кипиша с радостью приняли знатных гостей.
Деревянную свинью поспешно закатили за городские ворота.
Недовольный непривычной теснотой Змей Горыныч был отпущен, накормлен и теперь умиротворенно дремал в стогу заготовленного на зиму сена.
С улыбкой поглядев на Горыныча, выводящего тремя носами весьма немелодичные рулады, Иван Тимофеевич попросил местную дружину выкатить из подземного схрона новенькую, еще не пристрелянную катапульту.
Там же под землей хранилась и ядреная бомба.
Жители Кипиша были очень рады такому повороту дел, ибо до жути боялись этого странного волшебного устройства.
— Ну что, как будем пристреливаться? — спросил Всеволод, когда катапульта с бомбой в метательном ковше была установлена за пределами невидимого града.
— А зачем нам пристреливаться? — удивился оружейный затейник, крутя деревянные колесики, регулирующие натяжение просмоленных веревок спускового механизма.
Ну так еще, не дай Велес, в Киев попадем!
— Не попадем! — твердо ответил отец Муромца. — Мой помощник все уже рассчитал, правда, Левша?
Не шибко разговорчивый молодец молча кивнул.
— А как мы узнаем, что бомба благополучно долетела до позиций супротивника и там взорвалась? — все не унимался князюшка, продолжая свои расспросы.
— Я уже послал в Киев вещего барабашку, — пояснил Иван Тимофеевич, бережно протирая ядреную бомбу сухой тряпицей, — и предупредил князей, что ровно в полдень рванет.
Ясно Солнышко задумчиво поглядел на небо.
— Так уже, наверное, полдень и есть, ежели не больше.
Оружейный затейник мельком глянул на приделанные к катапульте песочные часы.
— Нет, княже, до полудня еще около получаса осталось.
Именно столько времени и заняла настройка катапульты весьма мудреной конструкции. Были тут и какие-то непонятные сильно натянутые ремни, и всяческие зубчатые шестеренки. Большинство деталей вырезано из дерева, но попадались среди них и железные явного заокиянского происхождения.
— Ну все, кажись, готово! — Отец Муромца с облегчением разогнул спину.
— Механизьм возведен! — браво отрапортовал Левша, с удовлетворением гладя на результат проделанной работы.
Иван Тимофеевич с лукавым прищуром покосился на Всеволода:
— Может, не стоит, княже, кто знает, как там оно обернется?
— Стоит, Тимофеич, очень даже стоит, сожгут ведь Киев, поганцы, и глазом не моргнут.
— Что ж… — Оружейный затейник положил руку на длинный спусковой рычаг. — Левша, отойди-ка в сторонку!
И отец Ильи Муромца решительно потянул рычаг вниз.
Внутри катапульты тотчас что-то щелкнуло.
Закрутились зубчатые шестерни, до звона натянулись кожаные ремни. Ковш метателя опасно изогнулся, дерево застонало, и катапульта, сложившись пополам, выстрелила, с пронзительным свистом выбрасывая ядреную бомбу в стылое зимнее небо.
— Пошла, родимая! — улыбнулся Иван Тимофеевич и, посчитав для порядка до десяти, шепотом произнес колдовскую формулу высвобождения ядреной силы.
В нескольких верстах от Кипиша засевшие в осажденном Киеве князья с интересом следили за горизонтом сквозь маленькие бойницы.
Вот неподалеку что-то хорошенько грохнуло, яркая вспышка на несколько секунд озарила довольно пасмурный день.
Высвобождающаяся разрушительная магия концентрическими кругами расходилась от эпицентра взрыва.
Левша действительно все славно рассчитал: ядреная сила так и не достигла града Киева, поспешно откатившись обратно.
Но вот врагу досталось сполна.
Поднявшиеся на крепостные стены русичи ошарашенно глядели на недавнее поле боя.
— Вот теперь-то и стало ясно, кто есть кто… — тихо проговорил батька Лукаш, задумчиво теребя правый ус.
У подножия крепостной стены в беспорядке металось перепуганное стадо баранов.
Прибывшего с важным посланием барабашку долго ловили в окрестностях Кипиша.
Не то дрессированная нечисть служила недавно, не то очень испугалась взрыва. Да кто этих навьих отродий знает, что у них там на уме?
Невидимый мерзавец всячески уворачивался от бегающих по берегу озера ведунов, специально вызванных из града Кипиша. Ведь только ведуны могли видеть расшалившегося безобразника.
Барабашка то и дело нырял в не замерзающее зимой озеро, прыгал по крышам домов Кипиша, снова летел к озеру, затем опять возвращался в город, бешено крутясь на разноцветных флюгерах.
Наконец одному из ведунов удалось его усмирить. У старца нашлись волшебные гусли-самогуды, которые быстро причаровали непослушную нечисть, и барабашка был благополучно пойман.
Однако сведения из Киева он сообщил неутешительные.
Да, бомба благополучно взорвалась, но большая часть вражеской армии уцелела, ибо была рассредоточена на довольно большом пространстве. Стало быть, просчитался с силой заряда Иван Тимофеевич, да и Левша, как видно, тоже. Все своим навредить боялись, вот и ослабили колдовскую силушку.
Усмиренный барабашка еще немного подумал и спешно добавил, что сразу опосля взрыва крупная дивизия супротивника снялась с места и, оставив Киев, медленно двинулась на Кипиш.
— Я так и знал! — всплеснул руками оружейный затейник. — С их-то возможностями не составило особого труда выявить место, откуда был произведен запуск бомбы.
— Но ведь они не могут знать наверняка, что она у нас всего лишь одна, — возразил Всеволод.
— Правильно, не могут! — согласился отец Муромца.
— Тысяча Навьих колобков, что же нам теперь делать?! — гневно воскликнул Ясно Солнышко.
— Я бы посоветовал вам, добрые люди, укрыться за стенами Кипиша, — предложил держащий за шкирку невидимого барабашку местный ведун.
Князюшка в ответ лишь безнадежно махнул рукой.
Было уже хорошо за полдень, когда Гришка с Тихоном верхом на Огоньке выехали к огромному озеру, на берегу которого якобы и располагался один из самых знаменитых русских городов.
Искать здесь Всеволода им посоветовали встреченные по пути отступающие к Новгороду седорусы, везущие на волах тяжелые тульские пушки.
Слухи на Руси распространялись иногда даже быстрее самих событий.
Просто мистика какая-то!
В окрестностях Кипиша княжьи племянники наткнулись на неожиданное препятствие: широкую дорогу переходило огромное стадо баранов. Копытные были на редкость упрямы и на гневные крики русичей никак не реагировали.
Тогда Гришка с Тихоном спешились и пинками разогнали невесть откуда взявшееся в лесу баранье стадо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31