Он еще не знал — во что именно.Больше всего в коробке оказалось одинаковых серых квадратиков, похожих на костяшки домино. Сделаны они были из непонятного, достаточно тяжелого материала.Случайно приблизив эти квадратики, он обнаружил, что они слабо притягиваются и слипаются своими гранями так, словно внутри у них были небольшие магниты.Это свойство позволяло складывать из костяшек, без всяких винтов и крепежных деталей, сложные, ни на что не похожие конструкции.Около часа он развлекался тем, что строил наклонные башни и пандусы, рассыпавшиеся под действием собственной тяжести.В конце концов он подумал, что должен существовать какой-то способ более прочного соединения деталей, иначе вся затея с магнитами теряла смысл.Тогда он решил проверить, не имеет ли к этому отношения блок питания, может быть, магниты усиливаются электричеством? Но в наборе не было проводов. А на ровных матовых гранях параллелепипедов он не сумел обнаружить ни малейшего намека на отверстия или контакты.Почти интуитивно он поднес коробочку с клеммами к пирамиде из кубиков. Когда между ними оставалось несколько сантиметров, блок дернулся и намертво прилип к кубикам. Пирамида сразу же превратилась в монолитное сооружение.Провозившись еще минут пятнадцать, он обнаружил, что если надавить на верхнюю грань блока под определенным углом и при этом повернуть его против часовой стрелки, то питание отключалось и пирамида легко разъединялась на составные части.Повторив эти действия в обратном порядке, Сергей научился включать и выключать блок. Теперь он мог строить из кубиков любые, сколь угодно сложные пространственные конструкции.Наконец ему надоело это бездумное экспериментирование. Конструктор, скорей всего, предназначался для сборки определенной модели или нескольких моделей.Так или иначе следовало попытаться от начала до конца провести сборку чего-то конкретного. И начать, видимо, нужно было с рисунка, изображенного на коробке конструктора.Только так сможет он установить все возможности и особенности этого подарка… Взгляд его надолго задержался на крышке. Сложность поставленной задачи состояла в том, что в разложенном на столе хаотическом нагромождении деталей не было ничего подходящего, ничего такого, что могло бы пригодиться для сборки яхты. Была еще одна причина, не имеющая отношения к самому конструктору, заставлявшая его биться над, казалось бы, неосуществимой задачей.Двадцать лет назад Павел так и не сумел закончить в срок модель своей яхты и отказался участвовать в соревнованиях. Вопреки всему, Сергей должен попытаться восстановить эту давно не существующую яхту…Еще раз убедившись в том, что в наборе не было нужных для модели яхты деталей, он все же приступил к сборке, надеясь, что по ходу дела проявятся какие-то новые, неизвестные пока свойства «Игры номер два».В конце концов, пространственные возможности магнитной лепки неограничены, — все дело в масштабе и в количестве необходимого материала.Самым странным оказалось то, что по мере сборки количество серых кубиков не уменьшалось, к тому же он мог произвольно менять форму каждого отдельного параллелепипеда, до того как тот присоединялся к остальным блокам.Часа через два на столе появилась некая ажурная конструкция. Здесь были киль, ребра шпангоутов, грубое подобие руля. Не хватало только обшивки, мачт и еще парусов. Сергею не хотелось применять посторонний материал, он считал, что это противоречит условиям игры, но в наборе не оказалось ничего похожего на жесть, картон или фанеру.Тогда он взял один из брусочков серого магнитного материала, задумчиво повертел его в пальцах и вновь опустил на стол. «Нет, обшивку из них не сделать, слишком много ребер, слишком они массивны и тяжелы…» Он прокатил брусочек по столу и в какой-то момент, случайно прижав его посильнее к поверхности стола, вдруг почувствовал, что материал становится мягче и легко подается под его рукой… Тогда он нажал посильней… Брусочек расплющивался, раскатывался, становился похожим на мягкий шарик теста, из которого можно вылепить любую поверхность, а через несколько минут к материалу возвращалась прежняя прочность.Может быть, именно в этот момент ему следовало остановиться. Материал, угадывающий желания конструктора, — пожалуй, это уж слишком…Сергей встал, отошел от стола. Отсюда, из глубины комнаты, беспорядочное нагромождение деталей на столе, незаконченная модель яхты — все вместе выглядело безобидно и слишком буднично.Ни один человек, пожалуй, не смог бы теперь сказать, куда приведет его этот странный конструктор… И лишь одно он знал совершенно определенно — ничто на свете уже не сможет заставить его прекратить начатую работу.Время, в течение которого материал оставался мягким, оказалось достаточным, чтобы руки успели придать ему нужную форму. Но уже через минуту сталь не оставляла на нем царапин, листы обшивки намертво схватывались с ребрами шпангоутов, едва он успевал поднести их друг к другу. Перед тем как затвердеть, материал обволакивал костяк, исправляя все мелкие ошибки Сергея и неточности. Вряд ли это было магнитное поле, скорее всего, что-нибудь другое, что-нибудь, совершенно незнакомое людям…Когда Сергей закончил работу и подошел к окну, на улице занимался новый серый рассвет. Небо, почти всегда затянутое туманом испарений большого города, плохо пропускало солнечные лучи. Трудно было определить, который теперь час. Ложиться спать, во всяком случае, уже не стоило. И тут он вспомнил, что сегодня воскресенье. Впервые это открытие не принесло ему особой радости. На столе за его спиной стояла готовая модель яхты… Впрочем, модель ли? Гладкая поверхность бортов изменилась за ночь, появилась шероховатость, проступила текстура материала, головки заклепок. А наверху, в кокпите, он вдруг обнаружил штурвал, которого не делал. Десятки других деталей превратили за ночь модель в уменьшенную копию судна… Неожиданно на Сергея навалились усталость и глухая тоска.Так он уже чувствовал себя однажды, оказавшись в наглухо запечатанном вагоне несущегося в неизвестность поезда.И, несмотря на эту тоску, Сергей совершенно определенно знал, — раз уж именно сегодня угораздило случиться воскресенью, — никуда ему теперь не деться. Придется довести все до конца, до логического завершения — спустить яхту на воду и посмотреть, что из всего этого получится. ГЛАВА 4 За городом дул пронзительный осенний ветер. Небо было какого-то неопределенного цвета, и таким же свинцовым, безрадостным цветом отливала вода Истринского водохранилища — ближайшего водоема, где в этот непогожий октябрьский день он не рисковал встретить горожан, выбравшихся на воскресенье за город.Сергей подумал, что ведет себя как человек, совершающий противозаконный поступок. Возможно, так оно и было. Ведь он самостоятельно решился на эксперимент, последствия которого никто не мог предсказать. Он ни с кем не советовался и не известил власти о странных событиях, возможно, имеющих отношение не только к нему одному.К водохранилищу не было хороших подъездов, и почти пять километров от остановки автобуса ему пришлось тащиться через заболоченный луг, по щиколотку увязая в грязи. Зато сейчас, продравшись сквозь ветви ивняка и заросшие осокой кочки, он стоял на берегу водохранилища совершенно один.Рюкзак, в котором лежала завернутая в старые газеты яхта, тяжело давил на плечи, словно он нес на себе свинцовые кирпичи.Сергей осторожно опустил рюкзак на землю, развернул газеты и стоял теперь с яхтой в руках, не в силах оторвать от нее взгляд, словно видел впервые.Стоило на минуту отвернуться, как в ней происходили мельчайшие, едва заметные изменения. Теперь же, после того как несколько часов яхта провела внутри рюкзака, скрытая от его взглядов, изменения сами бросались в глаза.В каюте появились маленькие иллюминаторы с прозрачными стеклами, и когда он сквозь них заглянул внутрь, то заметил стол, покрытый крохотной скатертью, вазочку, бутылку минеральной воды, на ней была даже этикетка — и он не сомневался, будь у него сейчас микроскоп, можно было бы прочесть на ней название… И тут Сергей словно увидел себя со стороны: вполне современный, здравомыслящий человек стоял на берегу холодного пустынного водоема с игрушечной яхтой в руках, которая на самом деле была совсем не игрушкой, и всерьез собирался провести ее ходовые испытания, не будучи в силах даже предположить, что из всего этого получится.Он подумал о том, что таинственный «некто», вложивший в яхту программу самоусовершенствования, вел и его самого от поступка к поступку к какой-то ему одному ведомой цели.Вначале ему вручили коробку. Обыкновенную коробку с детским конструктором. Нетрудно было предположить, что, хотя бы из любопытства, он ее обязательно откроет.Затем он начал строить модель яхты… Наверно, потому, что это было интересно, потому, что это было своеобразной захватывающей игрой. И еще потому, что это было связано с Павлом.Но теперь Сергей чувствовал, что игра кончилась. Стоит опустить эту «игрушку» на воду, и может произойти непоправимое. Он даже приблизительно не мог предположить — что именно, и стоял неподвижно, раздираемый противоречивыми мыслями, не зная, на что решиться.Пошел сильный дождь, и холодные струи воды пробрались за воротник, поползли по рукам. Он подумал, что погода явно не благоприятствует испытаниям, со спокойной совестью он сможет их отложить. В этот момент ему показалось, что руки, державшие яхту, ощутили тепло. Он взглянул на модель и увидел, что она совершенно сухая. Тускло поблескивали матовые поверхности бортов. Дождевые капли, соприкоснувшись с корпусом яхты, мгновенно исчезали.Позже он так и не смог вспомнить, действительно ли корпус яхты разогрелся до такой степени, что стало больно рукам, или это разыгралось его воображение. Как бы там ни было — руки разжались сами собой, и яхта тяжело упала в воду у самого берега, подняв фонтан брызг. Почти сразу же над этим местом взметнулся султан пара, и вода вокруг забурлила, словно в нее сунули раскаленный утюг.Он услышал, как вдали пронзительно закричали чайки, а затем порыв ветра унес паровой гейзер в сторону.Сергей стоял молча, опустив руки, совершенно потрясенный случившимся. И обреченно думал о том, что теперь уже ничего нельзя изменить. События вышли из-под его контроля и стремительно ускоряли свой бег.Яхта не перевернулась во время падения и не утонула. Она стояла на глубоком месте, и вокруг ее бортов вода крутилась и бурлила, образуя широкую воронку, словно какой-то невидимый насос засасывал ее внутрь яхты. Корпус модели постепенно разбухал, становился все шире. В какое-то мгновение Сергею показалось, что яхта вот-вот развалится, распадется на части, но этого не случилось. Она лишь раздавалась в стороны, стремительно увеличиваясь в объеме у него на глазах…..Вода на несколько сантиметров отступила от берега, обнажив илистую линию недавнего дна. Казалось, всей поверхностью корпуса яхта засасывает в себя воду, насыщаясь ею до последней клеточки, превращая воду земного водоема в части своего корпуса, который уже не казался Сергею мертвой механической конструкцией.Он больше не испытывал страха, только отчаяние от того, что все оказалось серьезней, чем он предполагал, и оправдались его худшие предположения.«Значит, это был зародыш, — подумал он. — Зародыш, которому для роста нужна была вода, и вот теперь он ее получил…»Стройный корпус судна тем временем поднимался все выше. Он уже заслонял от Сергея противоположный берег, а широкие полотнища серых парусов колыхались на ветру так высоко, что ему пришлось задрать голову, чтобы увидеть верхушки мачт.Впрочем, сейчас, по-видимому, рост был уже завершен. Вода больше не бурлила, корпус яхты перестал раскачиваться и стоял совершенно неподвижно. Сергей обреченно посмотрел на свободно свисавшие в воду концы незакрепленного веревочного трапа, словно приглашавшего его подняться на борт. Он уже знал, что не оставит здесь это ожившее чудовище, не убежит и никого не позовет на помощь. Чем бы оно ни было на самом деле — это он вдохнул в него жизнь, принес его сюда и напоил стылой московской водой. Теперь он обязан выяснить все до конца и никому не сможет это доверить. Ответственность за случившееся лежала на нем. На нем одном.Яхта по-прежнему ждала его, и хотя легкий ветер, дувший с берега, наполнил и развернул ее паруса, она не двигалась с места.«Возможно, киль слишком глубоко зарылся в грязь, — и никуда она теперь не денется», — в последний раз утешил он себя и полез в воду.Когда Сергей взялся за шкоты, собираясь подняться на палубу, он все еще надеялся, что яхта прочно застряла на мели.Но едва его ноги коснулись обшивки, порыв ветра наполнил паруса, и яхта рванулась вперед, словно специально ждала момента, когда он окажется у нее на борту.Это судно предназначалось для того, чтобы плавать, — и оно плыло. Палуба казалась теплой и слегка пружинила под ногами, словно была покрыта ковром. Но никакого ковра не было. Сергей видел лишь ряды гладких, хорошо оструганных досок, в которые превратились серые магнитные кубики. Наружу проступила не только текстура, но и цвет натурального материала. Он подозревал, что даже в увеличительное стекло не смог бы обнаружить подделку. Сверкали медные головки заклепок, блестела бронзовая рукоятка румпеля… Скорей всего, в этой совершенной подделке была предусмотрена каждая мелочь.Сергей заметил, что берег удаляется чересчур быстро и уже превратился в едва заметную серую полоску, скрытую пеленой дождя.Он попытался рассмотреть что-нибудь впереди, по ходу судна, но оттуда сплошной пеленой наползал туман, и минут через десять яхта полностью погрузилась в его непроглядное марево.Когда он подходил к водохранилищу с лежавшей в рюкзаке моделью, не было и намека на туман. Теперь же туман окружал яхту сплошным белым шатром, сквозь который ничего не было видно. Движение почти не ощущалось. Только легкая бортовая качка да время от времени налетавшие порывы ветра говорили о том, что яхта по-прежнему движется в неизвестность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51