Но У меня уже есть кое-какие соображения на сей счет. А потому я перехожу в наступление.
— Сынок, — Скотт нагнулся к нему через стол, — выслушай сначала меня. Пог из тех, кто в случае необходимости не поскупится нанять себе и сотню головорезов. Он действительно выкинул Картера с ранчо, захватил его силой, сумел удержать при помощи все той же силы, а теперь положил глаз на всю долину. То же самое задумал и Рейнолдс. Винейблы же для них — козырная карта. И Рейнолдс, и Пог хотят заполучить ранчо Винейблов, потому что оно является как бы ключом ко всему раскладу… У них лучший полив, много хороших пастбищ, а самих Винейблов в расчет не берут. Мне кажется, они что-то замышляют… они или кто-то другой.
— В каком смысле?
— Ну, к примеру, Стар Левитт. А уж с этим типом шутки плохи! Тем более, что у него есть свои люди, которые, судя по всему, куда старательнее работают на него, чем на благо хозяйства Винейблов, а делишки-то — одно неблаговиднее другого!
— Левитт сам с Запада?
— Возможно… скорее всего, да. Не важно, кто он и откуда — дело свое туго знает. Весьма осторожен и, по-моему, — а уж я-то таких, как он, видел и перевидел — очень опасен. Когда начнешь решать свои проблемы, то следить в оба нужно за ним, а вовсе не за Погом с Рейнолдсом!
Билл Кеневен откинулся на спинку кресла.
— Знатная яичница! Вот уже с полгода, а то и больше, не ел ничего подобного. Сам знаешь, как с едой обстоит там, где разводят скот: говядина с бобами и бобы с говядиной.
— Вот именно поэтому-то я и завел кур, — улыбнулся Скотт. — Однажды решил, что у меня будут куры, которые станут нести яйца. Так оно и получилось. — Старик взял кофейник и вновь наполнил чашки. — Тут есть о чем подумать, сынок. Большинство людей мечтают о несбыточном. Они требуют от жизни слишком много. Ну скажи мне, например, сколько ты можешь съесть? На скольких лошадях ездить? И во скольких домах жить? Так вот, сынок, запомни, что я тебе сейчас скажу: по-настоящему счастлив тот человек, кто довольствуется лишь необходимым… просто живет обычной жизнью. Взять хотя бы меня. У меня есть лавка. Я живу здесь же, в дальней комнате, и еще у меня есть пара акров земли позади дома, чтобы обеспечить себя кое-какими овощами. Я завел больше сотни кур-несушек. На окраине города живет один знакомый мексиканец, который выращивает для меня свиней. Он ухаживает за ними, половину оставляет себе, а половину отдает мне. Я ем, когда мне хочется есть, веду кое-какую торговлю, изредка могу позволить себе посидеть в тени на веранде собственного дома или же отправиться прогуляться вдоль по улице и остановиться где-нибудь, чтобы поболтать с друзьями. Мне больше не нужно испуганно озираться и вздрагивать при мысли, что каждую минуту по мою душу явится судебный исполнитель или кто-то из моей бывшей шайки вдруг решит меня пристрелить, чтобы потом прибрать себе мою долю. Чего еще желать? Я больше не глотаю дорожную пыль, не разъезжаю по ночам, охраняя опостылевшее стадо. Совесть моя чиста, и мне нечего больше бояться и жить с оглядкой на закон. Когда хочется поесть мяса, я ем мясо. Если хочется яичницы, то и ее я тоже могу есть до отвала. Я спокойно сплю по ночам. Отдыхаю днем, когда мне того захочется, и скажу тебе, сынок, ты тоже можешь так жить! Послушайся моего совета и выкинь из головы свои бредовые идеи. Потому что все равно у тебя ничего не выйдет.
Кеневен отхлебнул из чашки.
— Что ж, возможно, ты прав, и, наверное, я напрасно не прислушиваюсь к твоим советам, но все равно я должен осуществить то, что задумал. Дело в том, что… в общем, неувязочка вышла. Короче, мне нужны деньги. Не могу же я начать свою войну без цента в кармане.
Скотт резко отодвинул от себя чашку.
— Вот это да! Ты приезжаешь сюда готовый на все, один, но без денег! Ну, скажу тебе, ты и нахал! Остается лишь надеяться, что держать в руках револьвер ты умеешь, да и умом как будто тоже не обделен.
Прищурившись, старик пристально разглядывал его и вдруг улыбнулся. Билл Кеневен все больше и больше располагал его к себе. Ему пришлась по душе самоуверенность парня, к тому же, чтобы отважиться на столь дерзкий поступок, нужно обладать богатым воображением.
— Сколько тебе надо денег?
— Сто долларов.
— Только-то? С сотней долларов в кармане здесь далеко не уедешь.
— Деньги мне нужны только на еду. Но больше мне нужен совет.
Он вытащил из внутреннего кармана тощее кожаное портмоне и вынул из него сложенный в несколько раз лоскут тонко выделанной кожи. Сдвинув тарелки в сторону, Кеневен расстелил его на столе. Это была карта.
Скотт пододвинулся поближе и стал сосредоточенно разглядывать ее. Карта строго выдерживала масштаб, и ее составитель старательно учел все вплоть до малейших деталей: на ней обозначались ранчо, места стоянок и источники воды; отмечались все, даже самые небольшие рощицы, все каньоны и русла ручьев, указывались кратчайшие расстояния от одной точки местности до другой, а также были проставлены отметки высот и глубины каньонов. Старик смотрел во все глаза, но придраться решительно ни к чему не мог.
Оторвавшись от карты и заняв свое прежнее место, Скотт с уважением и нескрываемым беспокойством снова взглянул на гостя.
— Сынок, откуда у тебя эта карта?
— Сделал. Сам нарисовал. За последние три года я успел переговорить со многими погонщиками и пастухами, кому хоть когда-либо доводилось бывать в этих краях. Каждый добавлял что-то от себя, и каждый выверял то, о чем до него мне рассказывали другие. Ты же знаешь, что у нас на Западе люди умеют так подробно описывать местность, что потом, впервые оказавшись там, можно запросто сориентироваться и найти дорогу. Вообще-то в свое время я слышал немало историй об этом крае. В юности познакомился со старым охотником, который ставил свои капканы и ловушки среди этих холмов, а на старости лет подался охотиться на бизонов, чтобы хоть как-то свести концы с концами. От него я узнал очень многое. А затем просто пытался дополнить картину более мелкими подробностями. Я даже пару раз устраивался погонщиком только потому, что кое-кто из ковбоев на тех ранчо когда-то жили и работали в этих краях. А потом я встретил Вина Картера. Он родом отсюда и смог рассказать мне больше всех остальных. Эммет Чабб застрелил Вина, когда я был в отъезде. Думаю, что Уолт Пог хорошо заплатил ему за это. Конечно, мне хочется обзавестись собственным домом и землей, но не только. Мы с Вином Картером крепко дружили. Вместе ездили по каменистым тропам, переправлялись через реки, попадали в песчаные бури и успешно усмиряли стада, когда среди животных начиналась паника. Он был хорошим парнем, слишком хорошим, чтобы быть убитым таким гнусным подонком, как Чабб. Но ничего, скоро здесь все будет по-другому, и, прежде чем наступят перемены, я буду сидеть на крыльце собственного ранчо. А потом женюсь и навсегда осяду в этой долине.
Скотт лишь изумленно покачал головой.
— Парень, да ты и впрямь любого за пояс заткнешь! Эх, будь я сейчас лет этак на двадцать помоложе, так составил бы тебе компанию! Ничего не скажешь, затея не из простых, но мне почему-то кажется, что попробовать все же стоит! Я дам тебе сто долларов.
— И, может быть, еще немного патронов, хотя бы на первое время?
— О чем речь! Тебе понадобится еще кое-что. У тебя должен быть план.
Кеневен согласно кивнул.
— Он у меня есть, Скотт, и я уже начал действовать в полном соответствии с ним. Я подал заявку на участок, именуемый Тысяча Родников note 1.
Не веря собственным ушам, Скотт порывисто вскочил со стула.
— Что?!
— Я оформил заявку, обнес территорию колышками и стал на ней обживаться. — Видя изумление старика, Билл усмехнулся. — А что, по-моему, неплохо придумано. Пусть это станет для них неприятным сюрпризом. Нечего зря время терять.
— Ты самоубийца, — выдохнул Скотт. — Тысяча Родников находится как раз посреди лучшего пастбища Рейнолдса. Уж один только тамошний источник сам по себе чего стоит! Из-за него все и началось.
— Знаю, — ответил Кеневен, — начертив себе карту, я изучал по ней земли в долине, собирал воедино все сведения о здешних местах. Когда же я прослышал о Тысяче Родников, то первым делом навел справки о его законном владельце. Оказалось, что территория находится в собственности государства, и тогда я подал на нее заявку. А вскоре после этого купил Буллхорн.
Лавочник потерял дар речи.
— Как ты мог купить его? Разве это не государственные земли?
— Нет, хотя даже Вин Картер тоже так считал. Я навел кое-какие справки и выяснил, что земли числились за одним мексиканцем, который получил на них дарственную от мексиканского правительства. В конце концов мне удалось разыскать его неподалеку от Биг-Бенда, и тогда я купил у него эти три сотни акров — имение Буллхорн, включающее источник, скалы за ним и порядочную часть лугов, которые Пог сейчас использует под покос.
— Разрази меня гром! — Скотт выбил трубку, постучав ею о каминную плиту. — Ну а что с Хитсон-Спринг?
— Вот еще одна из причин, по которой я хотел встретиться с тобой, — тихо ответил Кеневен. — Ведь это твоя земля.
— Что верно, то верно. Но только откуда ты об этом знаешь?
— Да встретил как-то в одной захолустной забегаловке по пути в Лоредо старого прощелыгу Эммонса. Он изрядно напился в тот вечер, еле на ногах стоял, ну а я, само собой, постарался его разговорить. Язык у болтуна развязался, и он поведал мне очень много интересного, причем большая часть его рассказа достаточно правдоподобна. А потом он заявил, что зря ты в свое время подал заявку на эти земли, потому что, будь ты поумней, то смог бы купить их у индейцев почти задаром.
Скотт усмехнулся.
— А я так и сделал, только никто во всей округе этого не знает.
— Ну раз так, то продай их мне. Я могу сию минуту дать тебе расписку на пять тысяч долларов.
— Расписку, говоришь? Сынок, тогда тебе лучше застрелиться самому. Похоронить тебя выйдет намного дешевле. Ведь ты со мной по гроб жизни не расплатишься. — Он снова постучал трубкой о камин. — Нет, мы с тобой сделаем по-другому. Я продам свой участок за пятьсот долларов и с удовольствием понаблюдаю за тем, что будет дальше.
Билл Кеневен пододвинул к себе лежавший на столе блокнот и, быстро написав расписку, протянул ее Скотту. Старый мошенник усмехнулся.
«Настоящим я обязуюсь выплатить Вестбруку Скотту в срок не позднее 15 марта 1877 года сумму в пятьсот долларов , а также доставить ему удовольствие узнать, что в дальнейшем будет происходить со 160 акрами земли, известными как Хитсон-Спринг».
— Хорошо, сынок! А теперь подпишись! Сейчас принесу бумаги и желаю удачи… Она тебе пригодится.
Глава 3
После того как Билл Кеневен спрятал бумаги в карман, старик вновь разлил кофе по чашкам.
— Ты хоть представляешь, на что идешь? Собираешься прибрать к рукам три лучших источника во всей долине, единственные, откуда можно брать воду на протяжении всего года. И как думаешь, что они сделают, когда узнают об этом? Да просто-напросто убьют тебя, и дело с концом.
— Ну, возможно, еще какое-то время никто ничего не узнает. Я вообще-то не собираюсь ставить их в известность до тех пор, пока не улажу свои дела. Но все-таки странно, что никто не додумался до такого. Видать, они слишком поглощены борьбой, пытаясь отобрать землю друг у друга.
— А как же тебе все-таки удалось застолбить Тысячу Родников?
— Железные колышки вогнаны глубоко в землю. Сверху прикрыты дерном и травой.
— Но ты же собираешься там обживаться!
— Ты знаешь, как действует этот родник? На горе среди камней бьет один большой источник. Его воды сотнями маленьких ручейков стекают со скалы. Участок на вершине горы также входит в мои владения. В лесу есть немного пахотной земли. Я разровнял и распахал ее и посеял кое-что, проложил тропку к вершине горы и построил там хижину из камня. Так что, Скотти, я весь в хлопотах!
Скотт лишь покачал головой.
— Ну и нервы у тебя, Кеневен. Можно только позавидовать. — Встав из-за стола, он вышел в дверь, что вела в помещение магазина, и вскоре возвратился, держа в руках несколько коробок с патронами. — Это забери прямо сейчас. А завтра утром придешь снова и тогда наберешь еды и остальное, что может пригодиться.
— Ладно. Но ты записывай, сколько я должен тебе. Сполна верну все, до последнего цента.
— Будет лучше, если ты где-нибудь устроишь тайник. Или даже два, — предложил старик. — Держи там по запасному револьверу и патроны, оставь одеяло и что-нибудь из еды. Выбери такое место, куда ты сможешь добраться без труда. Как только они прознают о том, что ты натворил, тебе придется пуститься в бега.
С деньгами в кармане Билл вышел на улицу. Он задержался на мгновение, желая убедиться, что за ним не следят. Улица казалась по-прежнему пустынной и была погружена во мрак. Он отошел от стены дома, перешел на другую сторону и направился к салуну.
Хозяин бара, невысокий и довольно упитанный человек, смерил его взглядом, а затем выставил перед гостем на стойку бутылку и стакан. Взглянув на закатанные повыше локтя рукава рубашки, плотно обтягивавшие сильные, мускулистые руки бармена, Кеневен отметил про себя, что на заплывшего жиром толстяка он, пожалуй, вовсе не похож.
Двое парней скучали у дальнего конца стойки, коротая время за вялой беседой. Компания за столом играла в покер. Еще несколько завсегдатаев сидели за столиками и на лавках, поставленных вдоль стен. Это был самый обычный вечер в самом заурядном салуне.
Билл устроился у стойки, держа стакан с выпивкой большим и указательным пальцами. Вдруг створки двери, похожие на крылья летучей мыши, распахнулись, и он услышал, как по дощатому полу застучали подбитые железом каблуки. Не рассчитывая встретить знакомых в этом городе, Билл не обернулся и даже не бросил беглого взгляда через плечо. Еще мгновение он разглядывал выпивку, а затем залпом осушил стакан. Кеневен никогда не имел ничего общего с теми, кого принято называть «выпивохами», и сильно напиваться нынешним вечером тоже не собирался.
Шаги затихли у него за спиной, и решительный, дерзкий голос спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25