Теперь, когда его чары на меня не действовали, он просто не мог быть мне соперником. Леша завалился на пол. Я отпихнула его в сторону и отправилась обратно. Надо было помочь Арсу и Глебу.
Подкравшись к дверям, я прислушалась.
Тихо.
Тихо…
Вскрик!
Я шарахнулась в сторону.
Кричал, по-моему, Глеб, но я могла и ошибиться. Дьявол, что они там делают? И стоит ли мне входить? Где от меня будет больше пользы – там или здесь? И будет ли от меня польза вообще? Нет, они их не убьют. Загипнотизируют, запугают, но не убьют… И высокий сказал, что скоро спустится… Значит, мне остается только дождаться его и убить. Чем отличается убийство волхва от любого другого?
Только одним – убить надо быстро и в спину. Чтоб не Успел применить волшебство, чары или что-нибудь другое.
Пройдя чуть дальше по коридору, я нашла незапертую келью и спряталась в ней, у самой двери, чтоб можно было подглядывать в щель.
Ждать мне пришлось недолго – дверь скрипнула, и из нее вышел волхв в длинном плаще. Вместе с ним из кельи вырвался стон, я до боли сжала кулаки. Если я сейчас попадусь, я им не помогу.
Волхв пошел вниз, а я – тихо-тихо, «лисьим шагом» – за ним. Уже у лестницы я абсолютно бесшумно нагнала его и занесла руку для удара. Он не слышал меня, он не видел меня, ударила я грамотно – не тревожа воздуха…
Но рука моя наткнулась словно на преграду, а отдача оказалась такова, что меня отшвырнуло назад. Раньше, чем я вскочила, волхв обернулся и его глаза, сверкающие уголья, привели меня в полное оцепенение. А затем сразу же голова словно взорвалась – внутри поселился вихрь боли, бороться с которым было просто невозможно.
Кажется, я выла и каталась по полу, пытаясь избавиться от боли, вышвырнуть ее из себя, но она не уходила, проклятье, помогите мне, больно, кто-нибудь, помогите, я не могу больше, я умираю, больно, больно, больно…
На какой-то миг боль вдруг пропала, а я услышала тихий смех волхва, столь искренний и счастливый, что, в ярости, я даже сумела встать на колени…
– А-а-а… Не-е-ет… А-а-арс!
Больно… Больно… Больно…
Крутясь, пытаясь избавиться от раздирающей на части боли, я внезапно куда-то провалилась, летела, ударяясь о каменные выступы, раздирая в кровь руки, куда-то все ниже и ниже…
Это падение стало для меня облегчением – я все же потеряла сознание и перестала выть как раненая собака.
Очнулась оттого, что что-то коснулось моего носа. Нечто холодное и твердое.
На всякий случай не стала открывать глаз, боль оставалась где-то на периферии сознания, но она уже была вполне терпимой.
И снова что-то коснулось моего носа.
– Теперь ты слушаешь только меня… Смотри на меня! Встань!
От удивления я и в самом деле открыла глаза, и уже ничего не оставалось, как встать.
Волхв улыбался. Очень добро улыбался. Такая улыбка бывала на губах моего папы, когда он говорил со мной.
Он сдернул капюшон с головы, и я видела, что он еще очень молод, ему, наверное, лет семнадцать, если не меньше. Мальчишка… Но – господи! – сколько силы в его глазах…
– Поднимись наверх, найди своих друзей и убей рыжего парня. Тогда второй точно будет сражаться завтра и проиграет…
Я недоуменно смотрела на мальчишку.
– Иди наверх и убей рыжего парня.
Он думает, что загипнотизировал меня! Видимо, Вита вполне успешно справилась и с этим… Жаль, она не смогла блокировать все его ментальные выпады.
Размышляя на ходу, я отправилась наверх – не стоило вызывать у парня ненужных сомнений. Второй такой мозговой полоскалки я не выдержу.
Лестница была мокрой – все ступеньки. Пот и кровь… Моя кровь!
Руки, особенно костяшки пальцев, оказались изодранными о шершавые ступеньки. Вот куда я падала!
Внезапно заболели ребра – мало им боя с Велимиром, так теперь вот еще и это… Машинально я ощупала бок, проверяя, не сломано ли какое-нибудь ребро. Под пальцами оказалось что-то твердое.
«Арбалет!» – мелькнула бешеная мысль. Тот арбалет, что дал мне монах!
Я вытащила его, стараясь, чтоб сзади мои движения не были понятны, и внезапно даже для самой себя, повернулась и выстрелила.
Мальчишка упал, не успев даже вскрикнуть – крошечный болт, пронзил насквозь и его тело, и его волшебный Щит, как и обещал монах.
Только после этого я рискнула вздохнуть.
А теперь нужно спешить. Скорее, пока ребята живы.
Они ведь живы?..
Я вновь подошла к двери нужной мне кельи.
Подумав, отшвырнула больше не нужный арбалет.
Ногой распахнула дверь.
Арс лежал на боку, зажимая руками голову, и хрипло стонал, видимо, уже не в силах кричать.
Глеб стоял на коленях рядом. Его рвало. Кровью.
С боевым кличем, больше предназначенным для собственного успокоения, чем для чего-то иного, я бросилась сразу на обоих и, подпрыгнув в воздухе, ударила обоих сразу, ногами в грудь – выше я не допрыгнула… Ударить-то я ударила, но большого результата это не принесло – на волхвах были такие же щиты, как и у того, которого я убила.
Меня отшвырнуло назад, прямо на Арса. Он пытался встать, воспользовавшись тем, что волхвы отвлеклись, но я сбила его с ног.
Вскочив, снова бросилась на противников. Арс и Глеб, пошатываясь, встали на ноги. Наверное, волхвы не могли ничего поделать сразу с тремя движущимися и нападающими объектами.
Разбежавшись, я всем телом врезалась в ближайшего волхва, все равно ничего другого не оставалось…
Волшебный щит его замерцал фиолетовым, но то ли меня слишком сильно ударило по голове, то ли не отошла еще от сражения с тем волхвом, но я вновь потеряла сознание, позорно упав под ноги Глебу…

– Керен! – позвал меня знакомый голос. – Керен! Очнись, милая!
«Милая! – хотела было фыркнуть я. – Звучит как второразрядная пошлость! Не уподобляйся глупому лешему!» – Но губы мне не повиновались. Зато я смогла открыть глаза.
– Насколько плохо ты себя чувствуешь? – спросил Глеб, когда я совсем пришла в себя. Я сидела на полу, опираясь спиной на грудь Арсу, обнимавшему меня.
– В высшей степени хреново… Но зато я жива. Как вам удалось справиться с волхвами?
– Когда ты врезалась в того, его зашита замерцала и исчезла. Арс его вырубил. А второго – не поверишь – мы закидали стульями.
– Вы их убили?
Лицо Глеба стало очень жестоким.
– Да, – отозвался Арс.
– Я своего тоже убила.
– Мы нашли тело, – кивнул Глеб.
– А Лешу? Его я только оглушила.
– Нет, мы его не видели. Наверное, сбежал.
– И черт с ним, он нам вряд ли в дальнейшем доставит неприятности.
– Керен, ты сможешь идти?
– Да, если вы поможете мне встать!
Мы вышли обратно в лес.
– Тш-ш! По-моему там кто-то есть! – прошептал Глеб. – Подождите меня оба здесь, я проверю, – и он исчез в кустах.
– Знаешь, конечно, странно, но я чувствую себя намного лучше, чем, по идее, должна.
– Мне тоже не слишком плохо. Голова чуток побаливает, а в остальном – порядок.
Я села на землю, вглядываясь в темноту. Арс сел рядом.
– «Пробил час, не остановишь нас, свыше контролю не бывать…»
– Арс, что с тобой?
– Просто пою. Знаешь такую группу – «Ария»?
– Конечно. Иногда даже слушаю, а что? У папы в кабинете висела афиша их первого концерта. Я ее разрисовала всю, эх, детство, детство…
– Так-с, так-с, так-с… – Арс что-то мысленно считал, прикрыв глаза и загибая пальцы.
– ???
– Вот ты и попалась! В прошлом году «Арии» исполнилось двадцать лет, я был на их концерте в Питере. Раз афишу ты разрисовала будучи маленькой – ты старше «Арии»!
Я посмотрела критически на Арса. Наклонила голову, разглядывая его в упор.
– Эй! Ты чего?
– Думаю – убить тебя… – я бросилась на Арса и повалила его на землю, – или только покалечить!
– К несчастью, – Арс сбросил меня, больно нажав на кисти, – за последнее время я привык к твоим выходкам и научился с ними бороться, – прямо из положения лежа, Арс поднялся на ноги, подняв и меня. Хм, а я бы так не смогла… Надо будет потренироваться….
– По-моему, я победил. Раз – я обставил тебя с «Арией». Два – в этот раз я оказался сильнее.
– Ну и?
– Признай, что я победил.
Я попыталась вывернуться из его рук, но Арс лишь сильнее сжал запястья. Я поморщилась.
– У меня будут синяки.
– Я знаю, что ты редко сдаешься, но сейчас ты все же проиграла, Керен. Признай это.
Я рванулась еще раз, сильнее, но добилась лишь того, что Арс прижал меня спиной к дереву. Теперь мне и вовсе было некуда деваться.
Я упрямо молчала, глядя в разноцветные глаза Арса.
Он не отпустил меня. Даже когда я широко распахнула глаза и у меня задрожали губы, словно я сейчас заплачу.
– Керен, ведь признаться, что тебе больно, для тебя так же немыслимо, как и признать, что ты проиграла. Но при этом я не знаю, что тебе больно, а значит, не отпущу тебя. Скажи, что ты проиграла.
Он в упор смотрел на меня, и он был не менее упрям, чем я. Я проиграла, я знала это, но… Неужели я признаюсь в этом?
– Керен.
– Я… – Мой голос был достаточно ровным, чтоб я могла гордиться собой. – Я признаю твою победу.
– Хм. Значит, ты согласна с тем, что я выиграл, но ты не согласишься с тем, что ты проиграла?
– Что-то вроде того, – кивнула я. – Пока я в сознании – я не проиграла. А теперь отпусти меня.
– Но я ведь выиграл? И ты это признала. А значит, я заслужил приз. Все честно.
Догадавшись, о чем он говорит, я потянулась к нему навстречу. Поцелуй был долгим, очень долгим, и оторвались друг от друга мы уже лежа на земле.
– Это была месть за первый день? – спросила я, отдышавшись. – Или ревность к лешему?
– Скорее первое. Тогда ты выиграла очень быстро… И выставила меня дураком перед всеми.
Я лишь улыбнулась. Арс и так знал, что сам виноват, и вспоминать об этом не стоило.
– И все же не стоило с такой силой сжимать мне руки!
– Прости… Керен. – Он быстро чмокнул меня в губы, вскочил и помог мне встать и отряхнуться.
Едва мы привели себя в порядок, как я услышала шуршание листьев – пришел Глеб.
– Все чисто. Я видел следы – похоже, что это твой дружок леший сбежал. Плохо ты его оглушила.
– Ну извините! Как получилось! Он и так не меньше получаса в отключке провалялся!

– Так как ты себя чувствуешь? – спросил Арс, когда мы уже лежали в моем гробу.
Глеб заснул или делал вид, что спит, из вежливости. Нет, вряд ли он только делает вид – сопит он весьма натурально. Спасибо еще, что ни один из ребят не храпит – я на дух не переношу храпящих мужчин.
– А почему ты у меня это спрашиваешь? Вам с Глебом досталось не меньше!
– Да, но ты – девушка. И как бы ты ни противилась, это дает тебе определенные льготы. И потом, нас не пытались принести в жертву!
– Нормально я себя чувствую. Голова только немного побаливает. Знаешь, Глеба неплохо бы отвести к врачу. Мы с тобой отделались головной болью, а он потерял много крови.
– Когда он проснется… – Арс притянул меня к себе… – Знаешь, вполне вероятно, что у тебя шрамы останутся на груди… В виде рун смерти!
– По-моему, вполне пикантно… – промурлыкала я.

Мы с Арсом проснулись гораздо раньше Глеба.
– Завтрак в постель? – смеясь предложил Арс.
– Э, нет! Знаю я эти шутки! Сам предложил – сам и неси!
– В смысле?..
– Если б я сказала «да», или «как мило», ты бы заявил: «ну так неси!»
Арс расхохотался:
– И в мыслях не было! Клянусь! Ты обманула сама себя!
– Ах ты…
От шума-то Глеб и проснулся.
– Как ты себя чувствуешь? – хором спросили мы, изображая паинек.
– М-м-м… – Глеб задумался, – знаете, а совсем и неплохо! По крайней мере, я готов сражаться!
– Вот и отлично, потому что нам уже пора идти в трапезную. Антон Михайлович скажет, кто с кем бьется.
– А откуда он так много знает о нечисти? – поинтересовалась я, стараясь не обращать внимания на руки Арса, обнимавшего меня.
– Так он в прошлом турнире сражался!
– Но… Последний турнир был в десятом веке!
– Да. Именно тогда он потерял кисть руки.
– Этого не может быть…
– Может. Все очень просто. Антон – кстати, это не настоящее его имя – человек, но будет жить вечно. Это извинение за утерянную руку – на него напали вне поля боя. А в десятом веке это было недопустимо. Не то что сейчас…
Антон может жить вечно… Так что, Леша не врал, обещая мне бессмертие и вечную молодость? Если они могут вот так, в качестве простого извинения, подарить человеку тысячелетие…
Ох, лучше не думать об этом. Возразить, когда тебе предлагают нечто фантасмагорическое, – легко. Но когда это что-то – недоступная тебе реальность…
Позавтракав (Арс все же сгонял на кухню), мы отправились в трапезную.
Седой пришел последним и выглядел весьма обеспокоенным.
– Все здесь? – Поскольку никто ничего не сказал, он продолжил: – Итак, по решению судей… Кстати, состав их поменялся. Навья Амелфа убита. – Он обвел нас всех взглядом. – Своей ученицей. Возможно, вы уже слышали эту историю. Я пока не знаю, чем нам это грозит, – но Венцеслав Лунный зачем-то удерживает человеческую девушку и учит ее чародейству. Она убила наставницу и попыталась бежать. Достигла наших скитов, где ее и перехватили упыри. – Седой внимательно посмотрел на нашу тройку. Не знаю, как ребята, а я ответила совершенно невинным взглядом – в эту тайну было посвящено уже четверо. – Впрочем, это так, отступление. И вот, по решению судей сначала групповые бои, а потом поединки. Каждый из вас знает, в чем он участвует. Я сейчас назову только тех, кто будет биться против нас в поединках. Итак, Григорий – тебя вызвал Волх, объяснять ничего не стану, тактика та же. Инг – против Кощея. Не сделай ошибок Стаса. Я надеюсь на тебя. Будь очень осторожен, Кощей хитрый тип, он не вызывает тех, в битве с которыми не уверен, что победит. Он видел тебя вчера, используй другую тактику… Совсем другую. Глеб… Тебя вызвал Диверикз – заячий бог.
– Кто это? – ошарашенно спросил Глеб.
– Я бы сказал, что это помесь гигантского зайца и бойцового кенгуру. Просто постарайся одним ударом вонзить ему меч в сердце. Думаю, этого должно хватить.
Анджей – навь Мор. Этот навь сильнее обычных, но не намного. Ты справишься. Ну и Роман против упыря Даромира, – я оживилась, услышав это имя. – Он один из начальников самого князя Венцеслава Лунного. Это не означает, что его нельзя победить – но он весьма силен. Итак, мы можем отправляться на ристалище, – с этими словами седой встал и направился к выходу, не оборачиваясь, словно не сомневаясь, что все последуют за ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56