— Все эти дела я проворачивал для нашего Движения, — пояснил Герман. — Мне не досталось ни цента.
На этот раз единственным, кто всё понял сразу, оказался Виктор.
— А, так вы помогаете финансировать их социальные программы?
— Да, например, такие, как раздача беднякам бесплатных обедов и так далее.
— Минутку, — перебил Келп. — Выходит, раз ты провернул дело для Движения, то денег получить не должен? Работа для Движения — что это означает? Ты хочешь сказать, что вы делали это, чтобы попрактиковаться? А потом отсылали деньги обратно?
— Он отдаёт деньги своей организации, — объяснил Виктор. — Кстати, — как бы между прочим обратился он к Герману, — в какой организации вы состоите?
— В одной из них, — небрежно ответил тот и повернулся к Келпу. — Видишь ли, лично я не планировал ни одного из этих дел. Те люди, о которых, — тут он быстро покосился на Виктора, — должен знать твой племянник, разрабатывают всю операцию от начала до конца и собирают группу, которая выполняет работу. Как мы говорим, «по освобождению денег».
— Странно, — хмыкнул Келп. — Я воспринимаю это как раз наоборот. Мне всегда кажется, что я захватываю деньги.
— Когда ты в последний раз работал на себя? — спросил Дортмундер. — Ну, то есть, когда ты оставлял деньги себе?
— Примерно год назад, — ответил Герман. — Мы взяли банк в Сент-Луисе.
— А с кем работал?
— Со Стэном Дэверсом и Мортом Коблером. Машину вёл Джордж Кэткарт.
— Я знаю Джорджа, — сказал Келп.
Дортмундер был знаком с Коблером.
— Что ж, хорошо, — кивнул он.
— А теперь, ребята, давайте-ка поговорим о вас, — предложил Герман. — Не о том, что вы делали раньше, тут я верю Келпу на слово. А о том, что вы хотите сделать.
Дортмундер глубоко вздохнул — предстояло самое трудное.
— Мы собираемся украсть банк.
— Ограбить? — с озадаченным видом переспросил Герман.
— Нет, украсть. Келп, расскажи.
Келп начал рассказывать. Сначала Герман слушал с улыбкой, словно это был анекдот, и ему не терпелось добраться до самой соли. Через некоторое время он начал потихоньку хмуриться, как будто у него появилось подозрение, что он попал в компанию законченных психов, недавно сбежавших из дурдома. Но под конец он слушал с заинтересованным видом, из чего можно было сделать вывод, что идея пришлась ему по вкусу.
— Значит, у меня будет достаточно времени, — наконец сказал он. — И при желании я даже смогу работать при дневном свете.
— Конечно, — заверил его Келп.
Герман кивнул и посмотрел на Дортмундера.
— Тогда почему всё ещё остаётся «может быть»?
— Потому что нам некуда его спрятать. К тому же, нам ещё нужно достать для него колёса.
— Я над этим работаю, — сказал Марч. — Но мне может понадобиться помощь.
— Целый банк, — задумчиво произнёс Герман, зачарованно улыбаясь. — Надо же, мы собираемся освободить целый банк.
— Мы собираемся захватить целый банк, — поправил его Келп.
— В конечном счёте всё сводится к одному и тому же. — Герман пожал плечами. — Поверь мне, это то же самое.
Глава 12
Миссис Марч, улыбаясь и щурясь от яркого солнца, стояла перед фасадом магазина Кресджа, сжимая обеими руками ручку сумочки, отчего та болталась у самой земли. На ней было платье в горизонтальную зелёную и жёлтую полоску, которое ни в коей мере не улучшало её фигуру, а на ногах — высокие жёлтые виниловые ботинки с зелёными шнурками. Картину довершал шейный корсет, с которым бежевая кожаная сумочка гармонировала по цвету куда больше, чем с платьем и ботинками.
Прямо напротив миссис Марч стояла Мэй в своей обычной одежде, нацелив на неё объектив фотоаппарата «инстаматик». По первоначальному замыслу предполагалось, что именно Мэй, выряженная в эти яркие тряпки, будет позировать миссис Марч, но когда она наотрез отказалась покупать платье и ботинки, присмотренные Дортмундером, да к тому же выяснилось, что миссис Марч почему-то направляет объектив ниже и левее чем нужно, им пришлось поменяться ролями.
Мэй продолжала хмуро смотреть в видоискатель, судя по всему недовольная тем, что она видела — впрочем, понять это было довольно легко. Покупатели, то и дело входившие и выходившие из магазина, увидев Мэй с фотоаппаратом и позирующую миссис Марч, на секунду останавливались, не желая испортить кадр, но, заметив, что ничего не происходит, за исключением того, что Мэй только пристально всматривается в видоискатель и переминается с ноги на ногу, покупатели бормотали «Прошу прощения» или ещё что-нибудь в этом духе и, пригнувшись, проходили мимо.
Наконец Мэй опустила фотоаппарат и покачала головой.
— Здесь неподходящее освещение. Что, если мы отойдём чуть подальше?
— Хорошо, — с готовностью согласилась миссис Марч.
Шагая рядом с Мэй по тротуару, миссис Марч тихо сказала:
— В этих тряпках я чувствую себя как последняя дура.
— Ну что вы, вы выглядите просто отлично.
— Я знаю, как я выгляжу, — сердито проворчала миссис Марч. — Я выгляжу как лимонное мороженое с фисташками. Аромат месяца.
— Давайте-ка попробуем здесь, — сказала Мэй, по «странному» совпадению останавливаясь рядом с трейлером, в котором находился банк.
— Давай.
— Встаньте у стены, там, куда падает свет.
— Хорошо.
Медленно пятясь, миссис Марч пересекла усыпанную битым кирпичом площадку и оказалась у стены банка; в свою очередь Мэй, не отрываясь от фотоаппарата, шаг за шагом отступала назад, пока не наткнулась на припаркованную у бордюра машину. На этот раз миссис Марч прислонилась спиной к стене трейлера и крепко прижала сумочку к боку. Мэй быстро щёлкнула камерой, а затем сделав два шага вперёд, — ещё раз. Третий снимок она сделала, стоя на внутренней кромке тротуара — слишком близко, чтобы миссис Марч целиком уместилась в кадре, не говоря уже о том, что объектив был опущен слишком низко, чтобы в кадр могло попасть её лицо.
— Ну вот, — сказала Мэй. — Думаю, всё получилось как надо.
— Спасибо, милочка, — улыбнулась миссис Марч, и обе дамы чинно зашагали к своей машине.
Глава 13
Дортмундер и Келп метались по незаселённым участкам Лонг-Айленда, словно спаниель, который никак не может найти подстреленную утку. Сегодня они ехали в оранжевом «датсуне-240Z», естественно, добытом Келпом у очередного рассеянного врача. Погода стояла неважная — небо было затянуто сплошной пеленой серых туч, готовых вот-вот разразиться проливным дождём. Но дождя всё не было, и вскоре Дортмундер начал ворчать.
— Пока я занимаюсь всей этой чертовщиной, — хмуро буркнул он, — я не зарабатываю ни цента.
— У тебя есть Мэй.
— Мне не нравится жить на деньги, заработанные женщиной. Не приучен, знаешь ли.
— Деньги, заработанные женщиной? Но она же кассирша, а не проститутка.
— Принцип тот же.
— А доход — нет. Что это там такое?
— Похоже на сарай.
— Пустой?
— Да откуда я знаю, чёрт возьми!
— Давай проверим.
В тот день они осмотрели уже семь сараев, но среди них не было ни одного свободного. Ещё они заглянули в пустующий барак, в котором ещё совсем недавно располагалась разорившаяся фабрика по производству запчастей для компьютеров, но внутри помещение представляло собой свалку из обшарпанных столов, сломанных станков и деталей, и было слишком замусоренным и мерзким, чтобы им можно было воспользоваться. Также они обследовали авиационный ангар перед бетонированной взлётной полосой — когда-то здесь была лётная школа, — теперь заброшенный, но занятый коммуной хиппи. Едва Дортмундер и Келп остановили машину перед воротами ангара, как оттуда высыпала целая орава хиппи и, приняв их за представителей окружного шерифа, принялись вопить о правах скваттеров и о свободе воли. Хиппи угомонились, лишь когда Дортмундер и Келп сели в машину и уехали.
Шёл третий день поисков. Первые два дня прошли очень похоже.
* * *
Машина Виктора представляла собой чёрный лимузин «паккард» 1938 года выпуска с громоздким багажником, задним стеклом, состоящим из двух панелей, и длинным, похожим на гроб капотом, на широкой решётке радиатора которого были установлены фары. Внутренняя обивка была из потёртого серого плюша, изнутри к дверям были прикреплены кожаные петли, а между передними и задними дверьми на проволочных креплениях висели маленькие зелёные вазочки с искусственными цветами.
Машину вёл Виктор, а сидевший рядом с ним Герман обозревал окрестности.
— Это просто смешно! — возмущался он. — Неужели на всём Лонг-Айленде нет места, куда можно спрятать трейлер?
Покосившись на него, Виктор как бы между прочим спросил:
— Герман, какие газеты вы читаете?
* * *
Миссис Марч с отвращением посмотрела на фотографию.
— Господи, я ещё никогда в жизни не выглядела так по-дурацки.
— Мам, дело ведь не в этом.
Миссис Марч постучала по фото, где она была без головы.
— Тут, по крайней мере, не скажешь, что это я.
Разложив три цветные фотографии на кухонном столе, Марч производил расчёты. Дырочки для шнурков в ботинках и полоски на платье играли роль линейки. Марч считал, складывал, сравнивал, старательно измеряя расстояние между дырочками и полосками на всех трёх фотографиях, и наконец объявил:
— Тридцать семь с половиной дюймов дорожного просвета!
— Ты уверен?
— Абсолютно. Тридцать семь с половиной дюймов.
— Теперь я могу сжечь эти ужасные фотографии?
— Конечно, — кивнул Марч, с улыбкой наблюдая за своей матерью, которая, схватив фотографии, торопливо вышла из комнаты. — А от этого платья ты избавилась?
— А ты как думал? Сразу же! — довольно пропела миссис Марч с кухни. Голос её звучал почти весело.
* * *
— Что моему народу пришлось пережить в этой стране, — говорил Герман, сидя рядом с Виктором и по-прежнему шаря глазами по окрестностям в поисках больших пустующих зданий, — так это триста лет рабства.
— Лично я, — ответил Виктор, медленно ведя «паккард» по направлении к Монтаук-Пойнт, — никогда особенно не увлекался политикой.
— Но ты же работал в ФБР!
— Я пошёл туда не из-за политики. Просто меня всегда тянуло на разные приключения. Понимаешь, что я имею в виду?
Герман с любопытством посмотрел на него, медленно улыбнулся и кивнул.
— Да, мне кажется, я тебя отлично понимаю.
— Ну вот, работа в ФБР и была для меня таким приключением.
— Да, всё верно! Видишь ли, а для меня это — участие в нашем Движении.
— Само собой! — согласился Виктор.
— Естественно, — усмехнулся Герман.
* * *
— Не нравится мне это дребезжание, — проворчал Марч, склонив голову набок и прислушиваясь к шуму мотора. Сейчас он походил на встревоженную белку, ведущую машину.
— Ты должен искать брошенные дома, а не заниматься всякой ерундой, — сказала миссис Марч. Она сидела рядом со Стэном, медленно поворачивая голову из стороны в сторону, словно пилот военно-морской авиации, отыскивающий потерпевших кораблекрушение.
— Нет, ты слышишь? Динг-динг-динг… Слышишь?
— Что это там такое?
— А?
— Я говорю — что это такое?
— Похоже на какую-то церковь.
— Давай подъедем поближе и посмотрим.
Марч повернул к зданию.
— Поглядывай по сторонам, может, где-нибудь поблизости есть бензоколонка.
Нынешняя машина Марча — она была у него семь месяцев — начала свою жизнь как «джевлин» производства компании «Американ моторс», но поскольку ею владел Марч, она подверглась существенной переделке, и теперь со стороны и в самом деле весьма напоминала копьё.
И когда Марч вёл её по ухабистым улочкам с одноэтажными домиками довоенной постройки, «джевлин» рычал как какой-то огромный и дикий, но очень сонный зверь.
Марч остановился у крыльца церкви. Лужайка перед ней заросла высокой травой, деревянные стены отчаянно нуждались в покраске, несколько оконных рам были сломаны.
— Ну что ж, давай посмотрим, — сказала миссис Марч.
Марч выключил зажигание и несколько секунд неподвижно сидел, прислушиваясь к затихающему шуму мотора.
— Давай, — наконец проворчал он, и они вылезли из машины.
Внутри церкви стоял полумрак, но тем не менее священник, подметавший центральный проход между рядами, сразу заметил гостей и торопливо направился к ним, сжимая метлу.
— Да? Чем я могу вам помочь?
— Ничем, — буркнул Марч, отворачиваясь.
— Просто нам было интересно, — пояснила миссис Марч, — не покинуто ли это здание?
Священник кивнул.
— Почти, — печально сказал он, оглядываясь по сторонам. — Почти.
* * *
— Кажется, у меня есть идея, — сказала Мэй.
* * *
— Прошу прощения, мисс, — вежливо произнёс Келп. — Я бы хотел открыть счёт.
Девушка, чью голову украшала густая копна чёрных волос, не удостоив его взглядом, продолжала печатать на машинке.
— Присядьте, сейчас к вам подойдёт служащий, — скороговоркой пробормотала она.
— Спасибо. — Келп сел и с видом человека, которому как-то надо скрасить скуку ожидания, оглядел помещение банка.
Сейф находился в ближайшем к магазину Кресджа конце банка и выглядел куда более впечатляюще, чем его описывал Виктор. Он заполнял собой практически всё пространство от стены до стены в торце помещения; дверца — в настоящий момент полностью открытая — была на удивление массивной и толстой.
Секция банка, предназначенная для посетителей, была отделена от остальной части помещения деревянной конторкой высотой по грудь с узкой дверцей. Если бы можно было снять с трайлера крышу и заглянуть в него сверху, то конторка представляла бы собой букву «С» — длинную, тонкую и с прямыми, а не закруглёнными концами. Секция для посетителей, расположенная в правой половине центральной части трейлера, находилась внутри «С», там же был установлен сейф, вдоль внешней стороны «С» рядком сидели кассиры, а в самом её низу стояли столы трёх банковских служащих. Девушка-машинистка сидела за столом поменьше; она и пожилой охранник были единственными работниками банка, находившимися по ту же сторону конторки, что и посетители.
Тщательно всё рассмотрев, Келп встал, лениво прочитал рекламные проспекты, — один предлагал кредит на покупку машины, другой восхвалял достоинства кредитных карточек, — и снова окинул взглядом помещение, чтобы удостовериться, что запомнил всё как следует.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25