Вместе с Роборовским он установил длину Русского хребта (около 400 километров) и завершил его открытие. Позднее Козлов исследовал вторую блуждающую реку бассейна Лобнора - Кончедарью и озеро Баграшкуль Козлов вел наблюдения над животным миром, собирал зоологическую коллекцию. За эти исследования его удостоили высокой, незадолго до того учрежденной награды - серебряной медали Пржевальского...
Потом была третья экспедиция Петра Кузьмича, которую называли не иначе как "экспедицией спутников Пржевальского". Руководителем ее был Всеволод Иванович Роборовский.
В июне 1893 года путешественники выступили из Пржевальска на восток и прошли вдоль Восточного Тянь-Шаня, следуя через наименее исследованные местности. Спустившись затем в Турфанскую впадину, Роборовский и Козлов пересекли ее в различных направлениях. Разными путями они прошли оттуда в бассейн реки Сулэхэ, в поселок Дуньхуан (у подножия Наньшаня). Козлов двинулся на юг, к низовьям Тарима, и изучил котловину Лобнора. Он открыл высохшее древнее русло Кончедарьи, а также следы древнего Лобнора в 200 километрах к востоку от тогдашнего его местонахождения и окончательно доказал, что Кончедарья - блуждающая река, а Лобнор - кочующее озеро.
В феврале 1894 года путешественники приступили к исследованию Западного Няньшаня. Разными маршрутами в течение 1894 года они пересекли его во многих местах, проследили ряд продольных межгорных долин, точно установили протяженность и границы отдельных хребтов, исправив, а нередко и сильно изменив карты своих предшественников. Зимой, намереваясь пройти через высокогорную страну на юго-восток, в Сычуаньскую впадину, они при морозах до 35° достигли к югу от Кукунора, за 35-й параллелью, хребет Амнэ-Мачин (до 6094 метров) и перевалили его диким скалистым ущельем.
В глубине Центральной Азии, на Тибетском нагорье, Роборовского разбил паралич, и через неделю, в феврале 1895 года, Козлов, принявший руководство экспедицией, повернул обратно. Вернувшись в Турфанскую впадину, они направились на северо-запад и впервые пересекли пески Дзосотын-Элисун. Вместо многих кряжей, показанных на старых картах, Козлов обнаружил пески Коббе. Закончив свой путь в Зайсане в конце ноября 1895 года, Роборовский и Козлов проделали в общей сложности около 17 тысяч километров.
Во время этой экспедиции Петр Кузьмич совершил 12 самостоятельных маршрутов. В собранной им зоологической коллекции были три редкие экземпляра шкур диких животных. Козлов делал преимущественно энтомологические сборы, собрав около 30 тысяч экземпляров насекомых.
Путешествие в Центральную Азию (1899-1901) было его первой самостоятельной экспедицией. Она называлась Монголо-Тибетской: ее можно определить как географическую, в отличие от двух следующих, в основном археологических. В середине лета 1899 года экспедиция проследовала от границы вдоль Монгольского Алтая к озеру Орог-Нур и при этом произвела подробное исследование этой горной системы. Сам Козлов прошел по северным склонам главного хребта, а его спутники, ботаник Вениамин Федорович Ладыгин и топограф Александр Николаевич Казнаков, несколько раз переваливали хребет, проследили также и южные склоны. Выяснилось, что главный хребет простирается на юго-восток в виде единой горной цепи, постепенно понижающейся, и заканчивается хребтом Гичгэнийн-Нуру, а далее тянется Гобийский Алтай, состоящий лишь из цепи небольших холмов и коротких низких отрогов. Затем все трое разными путями пересекли пустыни Гоби и Алашань; соединившись, они поднялись на северо-восточную окраину Тибетского нагорья, обошли с севера страну Кам, расположенную в верховьях рек Янцзы и Меконг.
В высокогорной стране Кам Козлова поразило необычайное богатство растительности и разнообразие животного мира. Путешественники встретили новые, неизвестные науке экземпляры. Из этих мест Козлов предполагал направиться в столицу Тибета Лхасу, но глава Тибета далай-лама категорически воспротивился этому. Экспедиции пришлось изменить маршрут.
Козлов открыл четыре параллельных хребта юго-восточного направления: на левом берегу Янцзы - Пандиттаг, на правом - Русского географического общества - водораздел между верхней Янцзы и Меконгом, на правом берегу Меконга - хребет Вудвилл-Рокхилла, южнее - Далай-ламы - водораздел бассейнов верхнего Меконга и Салуина.
На обратном пути после подробной описи озера Кукунор путешественники снова пересекли пустыни Алашань и Гоби. В Урге их ждали. Нарочный, высланный навстречу экспедиции, вручил письмо Козлову от русского консула Я. П. Шишмарева, в котором говорилось, что "гостеприимный кров готов приютить дорогих путешественников" .
9 декабря 1901 года достигли Кяхты. Телеграмма Козлова развеяла упорные слухи об их гибели - почти два года от них не поступало никаких сведений.
Путешественники собрали ценный материал. Геологическая коллекция содержала 1200 образцов горных пород, а ботаническая - 25 тысяч экземпляров растений. В зоологической коллекции находилось восемь неизвестных науке птиц.
После этого путешествия имя Козлова становится широко известным, и не только в научных кругах. О нем говорят, пишут в газетах, называют продолжателем дела Пржевальского. Русское географическое общество удостаивает его одной из самых почетных наград - Константиновской золотой медали. Помимо крупных географических открытий и великолепных коллекций - ботанической и зоологической, им были изучены малоизвестные и даже совсем неизвестные восточно-тибетские племена, населяющие верховья Хуанхэ, Янцзыцзян и Меконга. Эта экспедиция описана Козловым в двухтомном труде "Монголия и Кам", "Кам и обратный путь".
Козлов, считая, что "путешественнику оседлая жизнь, что вольной птице клетка", начал подготовку к следующей экспедиции.
Его давно влекла тайна мертвого города Хара-Хото, затерянного где-то в пустыне, и тайна народа си-ся, с ним вместе исчезнувшего. 10 ноября 1907 года он оставил Москву и отправился в так называемую Монголо-Сычуаньскую экспедицию. Помощниками его были топограф Петр Яковлевич Напалков и геолог Александр Александрович Чернов. Следуя от Кяхты через пустыню Гоби, они перевалили Гобийский Алтай и вышли в 1908 году к озеру Сого-Нур, в низовьях правого рукава реки Жошуй (Эдзин-Гол).
Повернув на юг, Козлов через 50 километров открыл развалины Хара-Хото, столицы средневекового тангутского царства Си-Ся (XIII век).
Они вошли в город с западной его стороны, миновали небольшое сооружение с сохранившимся куполом - Козлову показалось, что оно напоминает мечеть, и оказались на обширной квадратной площади, пересеченной во всех направлениях развалинами. Хорошо были видны основания храмов, выложенные из кирпича.
Определив географические координаты города и его абсолютную высоту, Козлов начал раскопки. Всего за несколько дней были найдены книги, металлические и бумажные деньги, всевозможные украшения, предметы домашней утвари.
В северо-западной части города удалось найти останки большого богатого дома, принадлежавшего правителю Хара-Хото Хара-цзянь-цзюню. Здесь находился скрытый колодец, в котором, как гласило предание, правитель спрятал сокровища, а потом приказал бросить тела своих жен, сына и дочери, умерщвленных его рукой, чтобы спасти их от издевательств врага, уже ворвавшегося за восточные стены города... Эти события происходили более пятисот лет назад...
Находки были бесценны. Лепные украшения зданий в виде барельефов, фрески, богатая керамика - тяжелые сосуды для воды с орнаментом и знаменитый, на редкость тонкий китайский фарфор, различные предметы из железа и бронзы - все говорило о высокой культуре народа си-ся и его обширных торговых связях. Быть может, и не оборвалась бы жизнь некогда прекрасного города, если бы правитель его - батыр Хара-цзянь-цзюнь не вознамерился овладеть престолом китайского императора. Целый ряд сражений, происшедших неподалеку от Хара-Хото, закончился поражением его властителя и заставил Хара-цзянь-цзюня искать спасения за стенами города. Крепость держалась до тех пор, пока осаждающие не перекрыли русло Жошуя мешками с песком и не лишили город воды. В отчаянии через пробитую брешь в северной стене осажденные кинулись на врага, но в неравной схватке погибли все, и их властитель тоже. Захватив поверженный город, победители так и не смогли отыскать сокровища правителя...
От Хара-Хото экспедиция двинулась на юго-восток и пересекла пустыню Алашань до хребта Алашань, причем Напалков и Чернов исследовали территорию между реками Жошуй и средней Хуанхэ и западную полосу Ордоса. В частности, они установили, что Жошуй такая же блуждающая река, как и Тарим, и что хребет Арбисо, на правом берегу Хуанхэ, является северо-восточным отрогом хребта Хэланьшань. Повернув на юго-запад, экспедиция проникла в верхнюю излучину Хуанхэ - в высокогорную страну Амдо - и впервые всесторонне исследовала ее.
Русское географическое общество, получив сообщение об открытии мертвого города и о сделанных в нем находках, в ответном письме предложило Козлову отменить намеченный маршрут и вернуться в Хара-Хото для новых раскопок. Петр Кузьмич, следуя предписанию, повернул к мертвому городу. Но пока письма шли в Петербург и обратно, экспедиция успела совершить большой переход по Алашаньской пустыне, подняться к альпийскому озеру Кукунор, пройти на нагорье северо-восточного Тибета, где русским путешественникам пришлось отбиваться от разбойников, которыми руководил один из местных князьков.
В этих краях, в большом монастыре Бумбум, Козлов встретился - уже во второй раз - с духовным владыкой всего Тибета - далай-ламой Агван-Лобсан-Тубдань Джамцо.
Далай-лама, человек осторожный и недоверчивый, остерегавшийся иностранцев как самого великого зла, проникся к Козлову полным доверием, проводил много времени с ним в беседах, а на прощание подарил два замечательных скульптурных изображения Будды, одно из которых было осыпано алмазами, и вдобавок пригласил в Лхасу. Последнее Козлову было ценнее всего. Сколько европейских исследователей мечтало и стремилось в ней побывать - и напрасно!
Весь обратный путь до Хара-Хото, длиной почти в 600 верст, экспедиция прошла очень быстро - всего за девятнадцать дней - и в конце мая 1909 года разбила лагерь за стенами мертвого города. После русской экспедиции на раскопках никто не успел побывать. Поднявшись на стены древнего города-крепости высотой свыше 10 метров, Козлов увидел запасы гальки, заготовленные жителями для обороны. Они надеялись камнями отбиться от нападавших...
Вести раскопки приходилось в трудных условиях Земля под солнцем раскалялась до шестидесяти градусов, горячий воздух, струившийся от ее поверхности, увлекал за собой пыль и песок, против воли проникавшие в легкие.
На сей раз, однако, интересных находок было немного. Домашняя утварь, малоинтересные бумаги, по-прежнему попадались металлические и бумажные деньги... Наконец был вскрыт большой субурган, расположенный неподалеку от крепости на берегу сухого русла. Редкая удача! Найдена целая библиотека - около двух тысяч книг, свитки, рукописи, более 300 образцов тангутской живописи, красочной, выполненной на толстом холсте и на тонкой шелковой ткани; металлические и деревянные статуэтки, клише, модели субурганов, сделанные удивительно тщательно. И все находилось в прекрасной сохранности' А на пьедестале субургана, обратившись к его середине, стояло около двух десятков больших - в рост человека - глиняных статуй, перед которыми, будто перед ламами, отправляющими богослужение, лежали огромные книги. Они были написаны на языке си-ся, но среди них - книги на китайском, тибетском, маньчжурском, монгольском, турецком, арабском языке, попадались и такие, язык которых ни Козлов, ни один из его людей так и не смогли определить. Только спустя несколько лет удалось выяснить, что это - тангутский язык.
Язык си-ся - язык ушедшего в прошлое народа - наверняка остался бы для науки неразгаданной тайной, если бы не словарь си-ся, найденный здесь же.
Весной 1909 года Козлов прибыл в Ланьчжоу, а оттуда прежним маршрутом вернулся в Кяхту, завершив свое выдающееся археологическое путешествие в середине 1909 года.
После этой экспедиции Козлов, произведенный в полковники, два года работал над материалами о Хара-Хото и находками. Итогом стала работа "Монголия и Амдо и мертвый город Хара-Хото", опубликованная в 1923 году. Он много выступал с докладами, лекциями, писал статьи в газеты и научные журналы. Открытие мертвого города сделало его знаменитостью. Английское и Итальянское географические общества присудили путешественнику большие золотые королевские медали, чуть позже одну из своих почетных премий присудила Французская академия. В России он получил все высшие географические награды и был избран почетным членом Географического общества. Но Козлов признавался: "Как никогда еще в жизни, мне особенно хочется поскорее вновь ринуться в азиатские просторы, еще раз навестить Хара-Хото и потом побывать дальше, в сердце Тибета - Лхасе, о которой влюблено мечтал мой незабвенный учитель Николай Михайлович..."
Когда Россия вступила в Первую мировую войну, полковник Козлов попросил направить его в действующую армию. Ему отказали и откомандировали в Иркутск начальником экспедиции по срочной заготовке скота для действующей армии.
В 1922 году советское правительство приняло решение об экспедиции в Центральную Азию. Во главе экспедиции был назначен Петр Кузьмич Козлов.
Ему шестьдесят лет, но он по-прежнему полон сил, энергии. Вместе с ним отправилась в путь жена Петра Кузьмича - Елизавета Владимировна, орнитолог и его ученица.
Они долго исследовали верхний бассейн реки Селенги и в южной монгольской полупустыне, в горах Ноин-Ула, нашли более двухсот курганов и провели их раскопки. Множество замечательных находок, относящихся к древней китайской культуре, было найдено в этих могильниках изделия из золота, бронзы, железа, деревянные лакированные вещи - предметы роскоши, флаги, ковры, сосуды, курильницы, деревянное устройство для добывания огня, бумажные ассигнации Юаньской династии с грозной надписью "Подделывателям будут отрублены головы" .
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128