— Нет, нет, мэтр Плюмаж просит вас вовсе не о том.— Что ж, я не забыл, — ответил Лагардер. — Чего ты хочешь?— Научите меня этому удару. Лагардер тотчас же встал.— Ну, конечно же, старина Плюмаж, — согласился он. — Это же по твоей профессии.Они встали в позицию. Волонтеры и наемные убийцы окружили их. Правда, в отличие от первых вторые смотрели во все глаза.— Черт возьми! — удивился Лагардер, когда его шпага соприкоснулась со шпагой Плюмажа. — Экий ты стал слабый! Значит так, отбиваешь терцой, прямой удар с отворотом! Парируешь! Прямой удар, глубокий выпад… парируешь и быстрый ответный удар, шпага вдоль шпаги противника и между глаз!Каждое слово он сопровождал соответствующим движение.— Силы небесные! — ахнул Плюмаж, отпрыгнув в сторону. — У меня в глазах миллион свечей вспыхнули! Ну, а как отразить его? — задал он вопрос, вновь становясь в позицию. — Отразить-то как?— Да, как? — жадно зашумели его сотоварища— Проще простого, — бросил Лагардер. — Ты готов? Терца, тут же в прежнюю позицию… прима, еще прима! Отклоняешь его шпагу и удерживаешь! Все!Лагардер вложил шпагу в ножны. Галунье от имени всех рассыпался в благодарностях.— Ну как, друзья, уловили? — поинтересовался Плюмаж, стирая со лба пот. — Ах, каков мальчик наш Парижанин!Наемные убийцы закивали, а Плюмаж, усаживаясь, пробормотал:— Это может пригодиться.— И пригодится прямо сегодня, — заметил Лагардер, наливая себе вина.Все взоры обратились к нему. Он маленькими глотками осушил кубок, после чего неспешно развернул письмо, которое вручил ему паж.— Д кажется, говорил вам, что господин де Невер обещал реванш?— Да, но…— Я решил покончить с этим делом, прежде чем отправлюсь в изгнание. Я написал господину де Неверу, который, как я узнал, живет в своем замке в Беарне. Это письмо — ответ господина де Невера.Все с еще большим удивлением воззрились на него.— Невер все так же мил, — продолжал Лагардер. — Да, чертовски мил! Он — благороднейший дворянин в полном смысле слова, и когда я сражусь с ним и отведу душу, я готов любить его как брата. Он согласился на все мои условия: время, место…— И когда же вы встречаетесь? — с тревогой осведомился Плюмаж.— Когда стемнеет.— Сегодня?— Да, сегодня.— И где?— Во рву замка Келюс.Воцарилось молчание. Галунье приложил палец к губам. Его компаньоны старались сохранять спокойствие.— Почему вы избрали это место? — продолжал выспрашивать Плюмаж.— Это уже другая история, — усмехнулся Лагардер, — моя вторая прихоть. Чтобы убить время до отъезда, я имел честь принять командование над этими храбрецами волонтерами и постоянно слышал, что старый маркиз де Келюс — самый искусный тюремщик на свете. Надо отдать ему должное, он выказал незаурядный талант, чтобы заслужить прозвище Келюс-на-засове. А в прошлом месяце на празднике в Тарбе мне удалось увидеть его дочку Аврору. Клянусь честью, она прекрасна! Так вот, после встречи с господином де Невером я намерен немножко утешить прелестную затворницу.— Капитан, а ключ от тюрьмы у вас есть? — махнув в сторону замка, спросил Карриг.— Я уже столько крепостей взял приступом, — улыбнулся Маленький Парижанин, — что и сюда войду — через ворота, через окно, через трубу, короче, пока еще не знаю как, но войду.Солнце уже скрылось за лесом Эн. Смеркалось. В нескольких окнах замка загорелся свет. Изо рва вынырнула темная фигура. То был юный паж Берришон, надо полагать, исполнивший данное ему поручение. Сворачивая на тропу, ведущую в лес, он издали поклонился своему спасителю Лагардеру.— Что ж вы, негодяи, не смеетесь? — удивился Маленький Парижанин. — Вам что, не кажется забавным это приключение?— Напротив, — возразил брат Галунье, — слишком забавным.— Я хотел бы знать, — крайне серьезным тоном осведомился Плюмаж, — упоминали ли вы про мадемуазель де Келюс в своем письме Неверу?— Черт возьми, разумеется. Мне пришлось написать обо всем. Должен же я был объяснить, почему предлагаю для встречи столь удаленное место.Наемные убийцы переглянулись.— Что такое? В чем дело? — удивился Лагардер.— Мы думаем, — вступил в разговор Галунье, — что весьма кстати оказались здесь, поскольку можем быть вам полезными.— Совершенно верно, — подтвердил Плюмаж, — мы можем поддержать вас.Лагардер расхохотался: уж очень нелепым показалось ему это предложение.— Вы не станете так смеяться, господин шевалье, — напыщенно обратился к нему гасконец, — когда я вам кое-что сообщу.— Ну, давай выкладывай.— Невер приедет не один.— Экий вздор! С чего бы это?— После того, что вы написали ему, ваша встреча перестает быть забавой. Одному из вас сегодня ночью придется умереть. Невер — муж мадемуазель де Келюс.Плюмаж-младший ошибался, думая, что Лагардер после сообщения не станет смеяться. Напротив, он рассмеялся от всей души.— Браво! — вскричал он. — Тайный брак! Прямо-таки испанский роман! Дьявол и преисподняя! Вот это называется повезло! Я даже не смел надеяться, что мое последнее приключение так обернется!— И подумать только, таких людей у нас изгоняют! — с искренней скорбью пробормотал брат Галунье. 6. НИЗКОЕ ОКНО Ночь обещала быть темной. Мрачный силуэт замка Келюс смутно рисовался на фоне неба.— Богом живым заклинаю вас, шевалье, — промолвил Плюмаж, когда Лагардер застегнул пряжку пояса со шпагой, — отбросьте ложную гордость. Согласитесь на нашу помощь в этом бою, который явно будет неравным.Лагардер пожал плечами. Галунье сзади тронул его за Руку.— Не могу ли я быть полезным, — изрядно зардевшись, промямлил он, — в вашем галантном предприятии?«Практическая мораль», основываясь на мнении некоего древнегреческого философа, утверждает, что ежели человек способен краснеть, значит он добродетелен. Брат Галунье заливался краской сверх всякой меры, однако начисто был лишен добродетели.— Черт побери, друзья! — возмутился Лагардер. — Я привык улаживать свои дела сам, и вы прекрасно это знаете.А вот, кстати, и наша смуглянка. Выпьем на прощанье, и убирайтесь отсюда. Это единственная услуга, которой я прошу у вас.Волонтеры направились к коновязи, но виртуозы шпаги не шелохнулись. Плюмаж отвел Лагардера в сторону.— Провалиться мне на этом месте, шевалье, — смущенно начал он, — я с радостью дам себя убить за вас, как пес, но…— Что еще за «но»?— Вы же понимаете, у каждого свое ремесло. Мы не можем уйти отсюда.— Да? Почему же?— Потому что мы тоже кое-кого тут ждем.— Вот как? И кто же этот «кое-кто»?— Не гневайтесь, но это Филипп де Невер. Лагардер вздрогнул.— Ах, вот что… — протянул он. — А почему вы ждете здесь господина де Невера?— По поручению одного достойного дворянина. Плюмаж не успел договорить. Лагардер, как клещами, сжал его запястье.— Засада! — вскричал он. — И ты посмел мне в этом признаться!— Я хочу заметить… — начал было брат Галунье.— Молчать, негодяй! Я запрещаю вам — вы поняли? — запрещаю даже пальцем касаться Невера, иначе вы будете иметь дело со мной! Невер принадлежит мне. Если ему суждено умереть, он умрет от моей руки в честном бою. Но не от вашей… пока я жив!Лагардер выпрямился во весь рост. Надо отметить, что в гневе голос у него не дрожал, а становился еще звонче. Наемные убийцы в нерешительности переминались вокруг него.— Так вот почему вы просили показать удар Невера, — протянул он, — и я… Карриг!Тот немедленно подошел вместе со своими людьми, которые держали под уздцы навьюченных фуражом лошадей.— Позор! — объявил Лагардер. — Позор, что мы пили с такими людьми!— О, это слишком сурово! — вздохнул Галунье, и глаза его увлажнились.Плюмаж-младший мысленно ругался, повторяя все известные ему проклятия, которые родились на земле двух плодороднейших в этом смысле провинций — Гаскони и Прованса.— По коням и в галоп! — скомандовал Лагардер волонтерам. — Мне никто не нужен, чтобы разобраться с этими мерзавцами.Карриг и его люди, уже отведавшие рапир учителей фехтования; с удовольствием подчинились, решив, что куда приятнее дышать свежим воздухом где-нибудь подальше от этого места.— А вы — вон отсюда, да поживей! — продолжал Лагардер. — А не то я вам преподам еще один урок фехтования, только поосновательней!С этими словами он обнажил шпагу. Плюмаж и Галунье вынудили отступить сотоварищей, которые, видя свое численное превосходство, выказали поползновение взбунтоваться.— Чем нам плохо, — уговаривал их Галунье, — ежели ему невтерпеж сделать за нас нашу работу?Да, немного сыщется нормандцев, которые были бы столь же сильны в логике, как брат Галунье.Короче, наемные убийцы согласились удалиться.Правда, в это время шпага Лагардера со свистом рассекала воздух.— Ризы Господни! — буркнул Плюмаж, открывавший ретираду. — Только не подумайте, шевалье, что мы испугались, мы просто уступаем вам место.— Чтобы сделать вам приятное, — добавил Галунье. — Прощайте.— Пошли к черту! — бросил Лагардер, повернувшись к ним спиной.Фуражиры ускакали, наемные убийцы растаяли в темноте за оградой кабачка, и никто из них не подумал заплатить. Правда, брат Галунье на ходу запечатлел два нежных поцелуя на ланитах толстухи, когда та потребовала денег за выпитое.Расплатился за все Лагардер.— Красавица, — велел он, — закрой все ставни и задвинь засовы. В вашем доме все должны спать, как убитые, что бы ни произошло этой ночью во рву. Эти дела вас не касаются.Толстуха в точности исполнила его совет.Ночь была темная, безлунная и беззвездная. Коптящая лампадка, что горела в нише у ног статуи Пресвятой Девы при въезде на мост, рассеивала мрак на расстояние не более десяти шагов. А уж во рву ее свет вообще не был виден, так как его закрывало полотнище моста.Лагардер остался один. Топот конских копыт заглох вдали. Луронская долина тонула в непроницаемой тьме, и лишь кое-где красноватый огонек свидетельствовал: здесь стоит хижина пахаря, там жилище пастуха. Изредка порыв ветерка доносил жалобное позвякивание коровьих ботал да журчание горной речушки Аро, что сливается у подножья Ашаза с Кларабидой.— Негодяи! Ввосьмером против одного! — бормотал Маленький Парижанин, шагая по дороге, по которой спускаются в ров телеги. — Это же убийство! Ну, разбойники! Одно это может отбить охоту носить шпагу.Тут он споткнулся о копешку сена, которую не забрали фуражиры Каррига.— Черт возьми, — пробормотал Лагардер, отряхивая плащ, — а об этом-то я не подумал! Паж может предупредить Невера, что тут собралась шайка головорезов, и он не придет, наша встреча не состоится. Дьявол и преисподняя! Но если так будет, завтра же я прикончу этих восьмерых мерзавцев.Он спустился под мост. Его глаза уже привыкли к темноте.Фуражиры очистили довольно большое пространство напротив низкого окна, как раз там, где сейчас стоял Лагардер. Он огляделся и подумал, что тут самое подходящее место поиграть шпагой. Но думал он не только об этом. Ему не давала покоя мысль, как пробраться в этот неприступный замок. Черт бы побрал героев, не желающих обратить во благо свои беспредельные силы! Стены, запоры, охрана — да красавчик Лагардер плевал на них! он никогда бы не согласился на приключение, отсутствуй в нем хотя бы одно из вышепоименованных препятствий.«Проведем разведку на местности, — мысленно сказал он себе. — Герцог будет в ярости, когда набросится на нас, так что нам придется держаться. Что за ночь! Ей-богу, придется фехтовать наугад. Тут черта с два увидишь кончик шпаги».Лагардер стоял у подножья стены. Громада замка возносилась над его головой, и на фоне неба рисовалась черная арка моста. Взбираться на эту стену с помощью кинжала — целой ночи не хватит. Ощупывая камни, Лагардер дошел рукой до окна.— Отменно! — воскликнул он. — Да, а что же я скажу этой гордой красавице? О, я представляю себе гневный блеск ее черных очей, надменно сдвинутые брови…И он с удовлетворением потер руки.— Превосходно! Превосходно! Я скажу ей… Надо придумать что-нибудь совершенно необыкновенное. Значит, скажу ей… Черт побери! Ладно, не будем насиловать дар красноречия. А это что? — вдруг насторожился он. — Нет, право же, этот Невер страшно мил!Лагардер прислушался. До него долетел какой-то шум.И это был гул шагов. По краю рва шли дворяне, поскольку слышался серебряный звон шпор.«Неужто мэтр Плюмаж оказался прав, — подумал Лагардер, и герцог пришел не один?»Звук шагов прекратился. Лампадка, горящая у въезда на мост, осветила двух человек, закутанных в широкие плащи. Можно было догадаться, что они всматриваются в темный ров.— Я никого не вижу, — тихо произнес один.— Там внизу, у окна, — сказал второй.И он негромко позвал:— Плюмаж! Лагардер не шелохнулся.— Фаэнца! — вновь окликнул второй собеседник. — Это я, господин де Пероль.«Кажется, мне знакомо имя этого прохвоста», — подумал Лагардер.Пероль позвал в третий раз.— Галунье! Штаупиц!— А вдруг он не из наших? — пробормотал его спутник.— Исключено, — отозвался Пероль. — Я распорядился оставить здесь караульного. Да это же Сальданья, я узнал его… Сальданья!— Я, — откликнулся Лагардер, на всякий случай с испанским акцентом.— Ну, вот видите! — обрадовался Пероль. — Я был совершенно уверен. Давайте спустимся. Сюда… Вот лестница.Лагардер подумал:«Попробуем сыграть в этой комедии».Оба спускались вниз. Спутник Пероля был высок и довольно дороден. Лагардеру показалось, что в его речи слышится затаенная итальянская мелодичность.— Говорите тише, — промолвил он, осторожно спускаясь по узкой отвесной лестнице.— Бесполезно, монсеньор, — отозвался Пероль.«Ах, вот как, значит, он — монсеньор», — отметил Лагардер.— Да, бесполезно, — продолжил Пероль, — этим прохвостам известно, кто им платит.«А мне вот неизвестно, — подумал Лагардер, — но очень бы хотелось знать».— Мне пришлось им сказать, — объяснил Пероль. — Они ни в какую не желали поверить, что это маркиз де Келюс.«А вот это уже ценные сведения, — отметил мысленно Лагардер. — Явно я имею дело с двумя совершенными негодяями».— В церкви был? — спросил монсеньор.— Я пришел слишком поздно, — сокрушенным тоном сообщил Пероль.Монсеньор гневно топнул ногой.— Растяпа! — бросил он.— Я сделал все, что мог, монсеньор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14