- Ну, со светскими условностями вроде все? Гоша, пивка хочешь?
- Давай. А то у нас дорогущее... Машина поскрипывала всеми сочленениями, но довольно бодро катила по раскатанной колее. Вокруг сменяли друг друга холмы и равнины, кое-где среди невысокой, зелено-буроватой травы белели пучки бледных цветов, взлетали птицы. Слева, далеко в стороне, показалось большое озеро, покрытое словно бы огромными бело-серыми хлопьями.
- Гуси, - пояснил Котельников. - Осенью охота тут богатейшая. Да и сейчас колошматят почем зря...
- А это что? - поинтересовался Мазур, когда вокруг появились заросли странного кустарника - с метр высотой, перекрученные черные стволы, длинные, узкие листья.
- А это березы, - сказал Котельников. - Серьезно. По здешним меркам вполне дремучая чащоба, лучшее, чем богаты...
- Вон хорошее местечко, - перебил Кацуба. - Там и постоим ради приятного разговора...
УАЗ свернул вправо, переваливаясь на неровностях, проехал метров двести, к подножию невысокого холма, остановился. Котельников не стал отсылать шофера "погулять" - значит, человек был свой, посвященный.
Кацуба мгновенно переменился, лицо стало жестким, пропало всякое балагурство.
- От Адама начинать не будем, - сказал он. - Но небольшое такое предисловие сделай, Гоша, чтобы народ знал, где ему предстоит горбатиться...
- Понятно, - сказал Котельников. - Значит, вводная часть будет такая... Мы едем в город Тиксон. Население - около тридцати тысяч человек, причем девять десятых с превеликой охотой хоть завтра навсегда убрались бы на материк, но не имеют такой возможности. Дела, как и везде, хреновые - плюс северная специфика. Цены дикие, денег нет. Лесоперевалочный завод стоит второй год невыгодно стало сплавлять лес с верховьев. Та же ситуация с судоремонтным от обычной навигации остались одни воспоминания, Северный морской путь, будь это на суше, давно зарос бы бурьяном. Нефтеразведку свернули. Одним словом, народ не живет, а кое-как выживает и не разнес все вдребезги и пополам исключительно по исконной русской терпеливости. А может, еще и оттого, что понимает: если разнести все вдребезги, деваться будет вообще некуда - до материка очень уж далеко, а тут, по крайней мере, крыша над головой, рыбку половить можно, только ею многие и спасаются...
- Медеплавильный вот-вот закроют, - бросил шофер, не оборачиваясь к ним.
- Ага, - сказал Котельников. - Со дня на день. Выбрали руду за сто пятьдесят лет. Одним словом, социализма здесь уже нет, а капитализма нет и не будет по одной простой причине: нечего прихватизировать. Разве что рыбхоз еще в девяносто четвертом превратился в частную фирмочку, но это у нас единственный росток капитализма, и другого не дождаться. Аж целых четыре сейнера - то есть, было четыре. Осталось три. Ну, еще хлипкий туризм - но это уже не наши, все идет через Шантарск, а здесь только представитель.
Возят иностранцев по Северному Ледовитому. Теневой экономики нет, поскольку нет вообще никакой экономики. Мафия, как водится, есть, куда же без нее, но по вашим шантарским меркам это и не мафия вовсе, смех один. Тут вам не Завенягинск с его никелем и круговоротом больших денег в природе... Вот вам в краткой обрисовке все наши сугубо штатские дела. Теперь - военные, вообще те, что касаются носителей погон. Есть таможня, но захирела согласно общей тенденции. Есть пограничники - поскольку в Завенягинск до сих пор, бывает, заходят иностранные коробки, опять же те самые иностранцы, про которых я уже говорил. Армия представлена военной частью с соответствующим цифровым обозначением. - Он достал потрепанную карту, развернул на колене. - Вот здесь, где обведено синим, - сплошь запретка.
Мазур глянул на обозначение масштаба - территория была немаленькая, как водится, равнялась если не Франции, то уж какой-нибудь Люксембург заставила бы завистливо охнуть.
- Какого плана армейцы? - спросил он ради интереса.
- РЛС дальнего обнаружения и батареи противоракет. В тех местах базируются еще со времен лысого кукурузника - как только по обе стороны "железного занавеса" начали готовиться к пальбе ракетами с подлодок.
Когда-то там вдобавок испытывали ракеты "воздух-земля", но лет двадцать, как свернули полигон. До сих пор все, правда, перепахано - лунная поверхность, это ж тундра, любой рубец зарастает сто лет... Дикие олени стороной обходят.
Что еще? Армия точно в таком же положении, что и цивильные - денег нет, жрать нечего, генерал посылает в тундру вездеходы, лупят бедных олешков из автоматов почем зря, и ничего не попишешь, жить-то надо...
- Это лирика, - хмуро сказал Кацуба. - Давай к делу.
- Дела начались примерно три месяца назад, - сказал капитан. - Когда произошел массовый падеж морской живности. Рыба, вообще все, что передвигается и плавает.... Зрелище, надо признать, было жутковатое, есть фотографии, при необходимости посмотрите. На полкилометра по берегу все это валялось и гнило. Из столицы нагрянула среднеответственная комиссия, поковырялась тут и быстренько слиняла. Ничего конкретного так ничего и не установили - вроде бы водяная фауна чем-то таким отравилась, но, с другой стороны, вполне возможно, что живность погибла от естественных неведомых причин. Никто не стал тратить время и деньги. Зато местная интеллигенция, чтобы вовсе уж не озвереть от безделья, в два счета учредила "союз зеленых" и чуть ли не с первого дня принялась наезжать на армейцев. Есть тут у нас своя интеллигенция, не вымерла пока, они ж живучие... Принялись орать во всеуслышанье, что беда произошла из-за контейнеров с боевыми 0В - дескать, в прежние времена злонамеренные советские милитаристы безответственно топили чуть ли не у самого берега отслужившие химические боеприпасы, а потом, когда все это добро проржавело, отрава просочилась в воду и получился маленький Освенцим...
- А это неправда? - прищурился Шишкодремов.
- Центр заверяет, что неправда, - пожал плечами Котельников.Категорически завери-ли, что армия никогда не топила здесь никакой отравы. И я склонен верить начальству - не из тупой субординации, а оттого, что немного занимался схожими проблемами. Распоследним идиотством было бы доставлять сюда контейнеры из европейской части России. Мы здесь люди взрослые, в меру циничные и эрудированные... Бывало, сбрасывали - но восточное Новой Земли никогда не забирались. Никто не стал бы подвергать риску Северный морской путь, стратегическую трассу. Топили в Баренцевом...
"Зеленые", увы, держатся своей версии - по их интерпретации, на базе до сих пор хранятся химические боеприпасы, от которых порой избавляются методом Герасима. Это, конечно, невероятная чушь - перед дислоцированными здесь подразделениями в жизни не ставили и не поставят задач, для выполнения которых требуются боевые 0В. Здесь нет ничего, кроме противоракет, абсолютно несовместимых с боевой химией.
- "Зеленым" это объясняли?
- На словах, на пальцах, на молекулярном уровне... - угрюмо сообщил Котельников. - Не унимаются. Совковый интеллигент логические аргументы воспринимать не способен, а мышление у него насквозь шизофреническое. Если отрицают - значит, секретят. В таком аспекте. Химические боеприпасы здесь есть, потому что военные заверяют, что их здесь нет. Вы не думайте, будто я преувеличиваю, - здесь у меня куча вырезок из "Тиксонского демократа", потом сможете сами убедиться, что я нисколечко не утрирую... Именно эта газетенка запустила историю о некоей барже, битком набитой баками с ОВ, которую монстры в погонах утопили чуть ли не в виду берега. Крайне смачно расписала. Они-де нашли некоего ветерана Севморпути, своими глазами бачившего потопление баржи, но старикан то ли помер, то ли страшно боится чекистов, и потому представить его вживую они не могут...
Одним словом, каша заваривается нешуточная. Потому что шизанутый интеллигент словно вирус гриппа. Где-нибудь в отдаленном безлюдье от него не будет никакого вреда, но если попадет в толпу, наворочает дел. В особенности если учесть, во-первых, что питательная среда у нас богатая - люди от голода и невзгод озверели предельно, а во-вторых... - он помолчал, чуточку нервно мусоля сигарету. - А во-вторых, все могло бы потихоньку сойти на нет, не последуй новых сюрпризов. Две недели назад один из сейнеров того самого акционерного общества, бывшего рыбхоза, в буквальном смысле вылетел на берег километрах в десяти от города. Шел по прямой, неуправляемый, глубина начинается в том месте у самого берега, так что он наполовину выскочил на сушу. И сняли с него ровным счетом одиннадцать покойничков - весь экипаж, поголовно. Смерть последовала в результате отравления химическими соединениями, по своим характеристикам практически схожими с зарином. Не может быть ошибки - трижды проверяли и перепроверяли, во всем этом участвовали и военные, и городские медики, и комиссия из Шантарска...
Представляете, что началось в городе? Сейчас уже страсти чуточку улеглись, но в военной форме появляться категорически не рекомендуется. Даже погранцам. Да что там, на неделе принялись лупить таможенника, пока разобрались, что отношения к военщине он не имеет, сломали три ребра...
"Зеленые", как легко понять, пришли в состояние крайней двигательной активности... Пена с губ летит на километр. Налетели столичные корреспонденты схожей ориентации, был запрос в Думе, в город уже приперлось штук двадцать импортных "зелены х" собратьев... Неужели не слышали?
- Краем уха, - ответил за всех Кацуба. - У нас там своих заморочек выше крыши...
- Вам легче. А мы стоим на ушах. Шесть дней назад горсовет принял резолюцию - в кратчайшие сроки все военные объекты должны быть демонтированы, а на освободившихся территориях следует устроить экологический заповедник. Попробуй не принять такого манифеста, когда вокруг здания собралось полгорода с самыми радикальными плакатами, каждый второй пьян в задницу, а каждый первый от злости невменяем. Вдовы и осиротевшие детишки в первом ряду, милиция ни жива, ни мертва - их ведь горсточка, депутаты в прострации, военные сидят на базе, боясь высунуть нос... Самое удивительное, что город уцелел - подумаешь, выбили пару стекол, перевернули пару машин да сожгли чучело в армейской форме... Сейчас-то из Завенягинска прислали омоновцев, но их не больше взвода, проблемы это не решает. И резолюция эта самая ничего не решает - в столице ею подотрутся. Однако ситуация хреновейшая - есть масса горючего материала, есть поджигатели, история просочилась за рубеж трудами "варягов", по городу что ни день носятся импортные гости с видеокамерами, а потому даже не из Шантарска - из столицы городским властям наказали не провоцировать конфликтов, упаси боже, не обижать возмущенного народа, вообще лечь, раздвинуть ноги, расслабиться и попытаться получить удовольствие... А военным - носу не показывать с базы.
Или уж в крайнем случае пробираться огородами, напялив цивильное, - он покосился на Шишкодремова. - Так что придется вам быстренько превратиться в стопроцентного штатского. Прямо сейчас. В городе многие носят списанное военное, так что достаточно будет ликвидировать погоны с фуражкой.
- Интересные дела, - проворчал Шишкодремов.
- Взвыл купец Бабкин, - нараспев протянула Света. - Жалко ему, видите ли, шубы...
- Но ведь в таком случае получается, что легенда летит ко всем чертям? сварливо продолжал капитан третьего ранга. И в поисках моральной поддержки уставился на Кацубу. - Все на том и завязано, что я - приставленный морячок, штабная крыса берегового плавания... Они что, и к морякам относятся, как к врагам народа?
- Им без разницы, - мрачно сказал капитан. - Я же говорю - три ребра таможеннику сломали...
- Тихо, - бросил Кацуба. - Чапай думать будет.
Думал он недолго - не прошло и минуты, как просветлел лицом, поднял палец:
- Ничего, собственно, переигрывать не придется. Остаешься штабной крысой, приставленной шпионить за цивильными. Только шляться будешь без погон, вот и весь бином Ньютона. Ну, а мы, понятное дело, будем на тебя украдкой жаловаться местным шизам - навязали, мол, болвана... Так что спарывай погоны, представь, что на дворе - семнадцатый год. "Капусту" с фуражки тоже ликвидируешь - тогда будешь напоминать Остапа Бендера, а это не отягощает задачу.
Он протянул Шишкодремову швейцарский перочинный ножичек, и капитан (определенно несколько уязвленный), стянул шинель, принялся, зло посапывая, отпарывать погоны.
- Пойдем дальше? - спросил Котельников. - Пробы воды в разных точках брали все, кто располагал соответствующей аппаратурой, - гидрографы, военные, пограничники. Результат отрицательный. Никакого следа отравы.
- Это кого-нибудь убедило? - спросил Кацуба.
- Нет, конечно, - фыркнул Котельников. - Согласно той же логике. Точнее, отсутствию логики. Фальсификация - и все тут. На другой день после митинга и исторической резолюции из Шантарска прислали военный самолет. Я не специалист в области электронной разведки, но меня заверяли, что аппаратура там современная и качественная, - он наморщил лоб, припоминая. - Системы "Ястреб" и "М-105". Самолет работал почти двое суток, прочесал почти три тысячи квадратных километров. С тем же результатом. Никаких контейнеров на дне. Только три затонувших корабля, но про них известно практически все, ни на одном никогда не было никаких отравляющих веществ.
- Какие здесь глубины? - спросил Мазур непроизвольно.
- В обследованной акватории, да и в прилегающих районах - максимум сороковник.
- Тогда, в самом деле, нашли бы и бидон из-под молока...
- Разбираетесь?
- Ага, - кратко сказал Мазур.
Разбирался, лучше некуда. Правда, ему главным образом приходилось иметь дело с зарубежными аналогами "Ястреба" и "стопятки". Прекрасные приборчики, один из лютейших врагов "морского дьявола" - на глубинах до полусотни метров засекает металлические детали экипировки аквалангиста в ста случаях из ста.
А если тот, кто увлекся этакой рыбалкой, пустит над водой на бреющем полдюжины вертолетов с аппаратурой на внешней подвеске, а следом пойдут мотоботы с боевыми пловцами - тому, на кого охотятся, жить станет совсем невесело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9